– Ты детектив, Тони. Обращать внимание – твоя профессия. Как давно они въехали в квартиру? – Не знаю точно. В конце лета? Кажется, после фестиваля в августе. – То есть канал распространения наркотиков работал у нас под самым носом по меньшей мере четыре месяца? Черт побери, похоже, прессе будет чем поживиться. Сердце Маклина упало. Конечно же, пресса начнет ворошить эту историю своими грязными ручонками. И быстро раскопает, что в том же доме, где была организована нарколаборатория, проживал некий детектив-инспектор. – Плохие новости, мэм. – Мало хорошего. И несчастный случай с Робертсоном тоже совсем некстати. – Макинтайр устало потерла веки и после паузы сообщила: – С тобой хочет побеседовать комиссия по профессиональной этике. – Я и не сомневался, – бодро откликнулся Маклин, хотя сердце его провалилось еще глубже. – Беседа пока неформальная, Тони. Никаких официальных жалоб еще не было. – Макинтайр сделала строгое лицо, каким она обычно пугала молодых констеблей. – И я приложу усилия, чтобы все так и осталось на неформальном уровне. Я в этом деле на твоей стороне, но не все здесь зависит от меня. В любом случае, постарайся как можно меньше высовываться. Поговори с Дагвидом, и после чтобы до самого заседания комиссии я тебя в управлении не видела! – Но я же веду дело об убийстве и не могу… – Я сказала – до заседания! Если не хочешь, чтобы я тебя официально отстранила от службы. Сержант Лэрд возьмет на себя твои дела. При его-то жаловании пусть хоть немного поработает. Давай, отправляйся по магазинам и домой… – Макинтайр осеклась и слегка побледнела. – Черт, это я не подумавши ляпнула. Прости. – Ничего страшного, мэм, я все понимаю. – Собственно, где ты сейчас будешь жить? Надеюсь, не у Ворчуна? – Нет, в бабушкином доме, в Брейд-Хиллс. – Хорошо, только сообщи свой новый номер, чтобы до тебя можно было дозвониться, если что. Маклин кивнул и повернулся было, чтобы идти, но остановился. – А как там констебль Робертсон? – Будет ходить, – снова потерла веки Макинтайр, – но врачи говорят, что на восстановление уйдет не меньше года. – Вот чертовщина! У нас и так народу не хватает. Может, получится прикомандировать к нам кого-то из патрульных? – Я пытаюсь изыскать возможность, но, веришь или нет, далеко не каждый нынче стремится в детективы. – Макинтайр задумчиво поскребла ногтями по щеке. – Правда, нам повезло с Абердином. Они готовы послать сюда одного детектива, пока временно, а если сработаемся, то, может, и постоянно. – Ну, хоть так. Я его знаю? Макинтайр вытащила из стопки документ, быстро взглянула на него. – Детектив-сержант Ричи, – сообщила она. – Будет здесь через две недели. Введешь ее в курс наших дел. Если тебя к тому времени не выгонят. Особого желания вступать с Дагвидом в очередную перепалку – кто кого переорет – у Маклина не было, тем более что горло все еще саднило от дыма. Так что он предпочел отправиться на поиски Ворчуна. Но сержант отыскал его первым. – Не чаял вас увидеть сегодня, сэр. Ну и как оно? – Спасибо, Боб, ничего, – ответил Маклин, и легкие сразу же свело болью в приступе кашля. – Ну, почти ничего. Чего нельзя сказать о моем соседе. – Да, я слышал. Не повезло бедняге. Правда, доктора считают, что он задохнулся во сне. По мне, так лучше, чем сгореть заживо. – Ты уже был на месте? – Выезжал с утра, как только пришел на работу. Бардак там был еще тот. Я вам звонил, но сразу включился автоответчик. Маклин захлопал по карманам дедушкиного костюма, пытаясь вспомнить, в котором из них мобильник. Наконец телефон нашелся, он вытащил его и уставился на экран. Вероятно, внутри что-то расплавилось – если подумать, с того момента, как Маклин ночью вызвал пожарных, телефон ни разу не звонил. – Похоже, Боб, мне пора обзавестись моделью поновей. Да и какая разница, мне теперь столько всего покупать! Слушай, ты случайно не в курсе, где сейчас Дэгвуд? – Думаю, в главном оперативном штабе. Все сейчас там, занимаются установлением личностей жильцов, но пока и хозяина квартиры-то никак не вычислят. – То есть он не на пожаре. А криминалисты? Их уже допустили в здание? – Точно не знаю. Можно съездить, заодно и выясним. – Именно это я и хотел предложить. Иди, выпиши на нас машину. Я буду у входа через десять минут. Нужно чаю выпить, горло дерет – сил нет. – О, кстати сказать, я тут десятку выиграл, – ухмыльнулся Боб, вставая. – Наш парнишка побился со мной об заклад, что вас сегодня не будет. Столовский чай никогда не отличался особой изысканностью, но в данный момент Маклину было все равно. Ему требовалось хоть что-то, чтобы смягчить немилосердно саднящее горло. Возможно, он напрасно проигнорировал уговоры врача и потребовал выписки. – Вот ты где, Маклин! Какого хрена ты на звонки не отвечаешь? Маклин лениво развернулся на стуле, не делая ни малейшей попытки встать. Дагвид и в хороший-то день этого не заслуживал, не говоря уже о сегодняшнем. – Боюсь, моему телефону крышка, сэр. Во время пожара что-то расплавилось, а новым я как-то не успел обзавестись. – А, вот как. – Дагвид тоже взял стул и уселся. – Да, насчет пожара. Это, знаешь ли, не шутки. Мы тут тычемся по всему городу, как слепые щенки, а они все это время сидели прямо у тебя под носом. – Спасибо, сэр, я в порядке. Просто горло чуть-чуть першит, ну и еще – все мои вещи сгорели. Дагвид на мгновение осекся, но тут же его раздражение взяло верх, бледный веснушчатый лоб под линией жестких волос побагровел: – Очевидно, работать ты можешь, иначе сидел бы дома. Вот и объясни мне, какого черта ты здесь чаи гоняешь, когда суперинтендант Макинтайр тебе ясно сказала, что я хочу тебя видеть? – Прошу прощения, сэр, она не упомянула, что это срочно. Зато приказала, чтобы я немедленно отправлялся домой, я всего-то и хотел выпить чаю и кое-чего захватить с собой по пути. – Ты хоть знаешь, что люди говорят, Маклин? Злить Дагвида – не самая лучшая идея, но сейчас Маклину было наплевать. – Нет, сэр. Не будете ли столь любезны меня просветить? – Люди говорят – ты прекрасно знал, что происходит в твоем подъезде. Говорят, что ты был их крышей. Маклин поставил чашку на стол и оттолкнул от себя, по направлению к старшему инспектору. Встал на ноги, аккуратно задвинул стул – его ножки проскребли по полу. Дагвид смотрел на него, как будто ожидал ответа, поэтому Маклин наклонился, уперся кулаками о пластик стола по обе стороны от чашки, и негромко, так, что только Дагвид мог его слышать, просипел: – Ну и придурок же вы, сэр. Потом развернулся и вышел. 21 Когда Маклин забрался на пассажирское кресло, он обнаружил, что в машине не только Ворчун. Пожилой сержант развалился на заднем сиденье, а за рулем был констебль Макбрайд. – Классный костюмчик, сэр, – заметил он, ловко выворачивая в послеполуденный поток машин. – Ты хоть не начинай. Это моего дедушки. В свое время это был последний писк моды. – Как и сейчас, сэр. Мой приятель только что пошил себе точно такой же костюм, да за такие деньги, что можно было два купить! – Если ему нужен запасной, пускай этот даром забирает. Неудобный, как я не знаю что! – Маклин поерзал на сиденье, пытаясь хоть как-то облегчить давление брючного шва на гениталии. Немудрено, что дедушки хватило только на одного отпрыска. Ехать до прежней квартиры пришлось долго, и когда они наконец добрались, Маклину стало ясно почему. Улица – одна из основных магистралей, по которым можно выбраться из центра по окончании рабочего дня, – была полностью перекрыта. А совсем неподалеку транспортный поток еле полз по временному одностороннему маршруту, организованному после того, как сгорела «Вудбэри». Еще один пожар, и движение к югу от центра просто встанет. – Думаю, им надо поторопиться с расследованием. – Макбрайд показал удостоверение полицейскому, дежурившему у протянутой поперек сине-белой ленты, и медленно въехал на улицу. Там все еще стояли две пожарные машины, хотя и со свернутыми шлангами. На противоположной стороне, где Маклин ночью опустил на тротуар мистера Шина, находился фургон пожарных дознавателей. Поодаль – еще с десяток машин, теперь уже скорее брошенных, чем припаркованных. У самого дома – белый потрепанный «транзит» криминалистов, задние двери широко распахнуты. Рядом с прицепа неторопливо сгружали стальные конструкции для возведения лесов. Они поставили машину поодаль, и Маклин, выйдя наружу, окинул взглядом то, что в течение пятнадцати лет было ему домом. Фасад здания не пострадал, но оконные рамы исчезли. Из каждого проема по стене расползались потеки копоти – словно слезы, только снизу вверх. Со стороны было видно, что крыша частично обрушилась, и лишь силуэты дымоходов отчетливо выделялись на фоне темнеющего неба. – Мать вашу! То есть… прошу прощения, сэр. – Макбрайд виновато уставился на носки своих ботинок. – Все нормально, Стюарт. «Мать вашу» здесь больше всего и подходит. Маклин смотрел в окно своей бывшей гостиной, а вдали над аэропортом «Инглистон» заходил на посадку самолет. На одно сюрреалистическое мгновение Маклин увидел его сквозь окно – и отсутствующий потолок, – и самолет снова скрылся из глаз. – Зачем мы приехали-то, сэр? – Ворчун не захватил пальто и теперь расхаживал вокруг машины, потирая озябшие руки и время от времени притопывая. Он единственный из троих не смотрел на здание и, кажется, намеренно отводил взгляд. – Сам толком не знаю, Боб, – ответил ему Маклин. – Хотел взглянуть, что тут осталось. Похоже, не так уж и много.