Бет скрипнула зубами. Значит, она достаточно взрослая, чтобы знакомиться с парнем по имени Грей, но недостаточно взрослая, чтобы отправлять письма. – Где она? – настаивала Бет. – Куда она поехала? – Она покинула дом приемных родителей, – ответила Мариана. – И не оставила адреса – по крайней мере, мне. – Мы должны ее найти! – Бет чувствовала, как ее захлестывает паника. – Ради всего святого, зачем? – подал голос Джулиан, уже свернувший на подъездную дорожку к дому. – Я уверен, что с ней все в порядке. Бет посмотрела на его затылок. В его уверенном тоне было что-то такое… На секунду ей показалось, что Джулиан знает, где Лили, даже если Мариане это неизвестно. Лили была врагом Джулиана, а Джулиан далеко не глуп. Он не позволит Лили исчезнуть из его поля зрения. Тем не менее Джулиан не понимал. Он думал, что Лили станет просить денег или что-то в этом роде. Но никто не знал, как садовник Дэвид свалился со скалы или что случилось с приемной семьей, из которой Лили приехала с синяками. Теперь Лили взрослая, бродит где-то одна. На вид она хорошенькая восемнадцатилетняя блондинка, а на самом деле – заряженное ружье. Этого не понимал никто, кроме Бет. Все считали Лили очередной девушкой, которая исчезнет во мраке неизвестности. Почему ты никогда не слышала о женщине в башне с часами? Никто не подумает, что такое возможно. Бет тоже так не думала, не хотела думать. Но в глубине души не сомневалась. Она отправила письмо. Родители для этого были не нужны. Поздно ночью, когда они спали, Бет пробралась в отцовский кабинет и стала рыться в письменном столе. Там она нашла листок бумаги с адресом Лили, написанным отцовской рукой. Это был дом в Портленде, скорее всего общежитие. Интуиция ее не обманула – Джулиан знал, где Лили. Бет написала Лили письмо аккуратным школьным почерком. Письмо, полное отчаяния и паники. Я хотела, чтобы ты приехала на Рождество. Не приглашать тебя – это была не моя идея. Они заставили меня пойти на вечеринку и познакомиться с парнем по имени Грей, так что все, что ты мне говорила, – правда. Помоги мне. Напиши мне, и я найду способ достать для тебя деньги. Я все сделаю. Только, пожалуйста, напиши мне и приезжай, и не делай никаких глупостей. Пожалуйста, прошу тебя. Она отправила письмо и стала ждать. Но ответа так и не получила. Однако письмо не вернулось: значит, его доставили адресату. Может, Лили не написала потому, что злится. Не желает иметь дела с Бет. Может, она навсегда порвала с семьей Грир и начинает новую жизнь. А может, Лили уже знала все, о чем Бет написала в письме. Глава 32 Октябрь 2017 ШЕЙ – Стоп, – сказала я. – Стоп. Бет умолкла, и в комнате повисла тишина. Они сидели в гостиной среди пахнущей плесенью старомодной мебели. За окнами сгустилась тьма. Время ужина давно прошло, но они не ели. Бет рассказывала уже несколько часов. В доме было так тихо, будто он тоже слушал хозяйку. С лужайки за шторами тоже не доносилось никаких звуков. Керамическая русалка и пастушка, невидимые, на полке за диваном, бесстрастно смотрели в пустоту стеклянными глазами. На кофейном столике рядом с локтем Бет стояла стеклянная пепельница размером с голову младенца. Раньше я ее не замечала. Скорее всего, ею не пользовались несколько десятилетий, но она все равно оставалась в гостиной, поблескивая в тусклом свете. – Ну, Шей? – спросила Бет. – Вы все поняли? Я схватила телефон и ткнула в него большим пальцем, выключив запись. Потом взяла свои заметки, хотя знала все даты наизусть. – Вы говорите о Рождестве 1970 года. Но ваш отец умер в марте 1973-го. Лицо Бет было спокойным, бледным и прекрасным. – Да, – тихо сказала она. – Что произошло за эти два года? Где была Лили? – Какое-то время в Сиэтле, – ответила Бет. – В Солт-Лейк-Сити. Потом несколько месяцев в Сан-Франциско, потом в Аризоне. Об этих местах я знаю потому, что посылала туда деньги, когда она писала мне и просила. – Вы отправляли ей деньги? Улыбка Бет была горькой. – В шестнадцать лет своих денег у меня было немного, но я посылала ей все, что могла выпросить, занять или украсть. Я думала, что помогаю бедной единоутробной сестре, с которой так несправедливо обошлись. Я была глупа. Единственное, что могу сказать в свое оправдание, – это был последний раз, когда она меня обманула. – Как она вас обманула? – Мой отец тоже посылал ей деньги. Она шантажировала его, угрожая, что расскажет правду о том, чья она дочь. Отец ненавидел Лили, но проще казалось заставить ее молчать, чем с ней бороться. По крайней мере, поначалу. Наверное, он думал, что, если будет платить, она никогда не объявится. Но я узнала об этом только после его смерти. А до того наивно полагала, что деньги, которые я ей посылала, были у нее единственными. – Бет смотрела не на меня, а на окна, и взгляд ее был рассеянным. – Вы не понимаете, Шей, что во всем виновата я. Во всем. Я не спустила курок, но могла бы. Вся вина на мне. Холодный воздух в комнате стал таким плотным, что стало трудно дышать. Я чувствовала, как капельки пота выступили вдоль линии роста волос. – Почему? – Потому что я могла ее остановить. – Бет по-прежнему не смотрела на меня. – Я знала, какая она, еще тогда. Не хотела никому признаваться, но в глубине души знала. Только у меня были подозрения по поводу Дэвида. Но Лили уехала из города, и я убедила себя, что все уже в прошлом. Я окончила школу и больше не думала об этом, если не считать тех моментов, когда отправляла деньги. Я совершила ту же ошибку, что и Джулиан, но разница была в том, что я знала. Я знала Лили, а он нет. Так что пока я волновалась насчет экзамена по математике и того, что родители хотят выдать меня за Грея, Лили… Я наклонилась вперед, чувствуя, как холодный пот стекает у меня по спине. – Лили – что? – Она мне не говорила. Но я готова поспорить, что в городах, где жила Лили, случались необъяснимые смерти. Даже нераскрытые убийства. Теперь они погребены под сотнями других убийств, совершенных за эти десятилетия, и забыты. Но они реальны, как смерть Дэвида. Как и то, что случилось с ее приемной семьей. В комнате повисло тяжелое молчание. Вот она, кульминация – именно об этом хотела рассказать мне Бет. Она хотела, чтобы я поверила, что ее сестра в восемнадцать лет стала серийной убийцей. Ничего удивительного, не так ли? После того, как я убеждала сама себя в том, что убийца – Бет. – Я должна была за ней присматривать, – сказала Бет. – Должна была найти способ. Лили давала мне адреса, куда присылать деньги. Она пользовалась вымышленными именами – Вероника Дженшак и несколько других. Я должна была взять деньги, сесть в машину и найти ее. Попытаться ее остановить. Сделать все, что для этого потребуется. Думаю, в глубине души мне этого хотелось – бросить вызов родителям, уехать из города и отправиться на поиски, даже если я найду ее за решеткой. А она в глубине души хотела почувствовать мою заботу. Как-то она позвонила мне и стала умолять. Тогда я единственный раз в жизни слышала в ее голосе страдание. У меня пересохло во рту. Я напряженно вслушивалась в ее слова. – О чем она вас просила? Бет покачала головой: – Это было позже – несколько лет спустя. К тому времени я уже перестала посылать ей деньги. Но до смерти отца я была молодой, напуганной и глупой. Думала, что если дам Лили деньги, которые ей нужны, она образумится и начнет вести себя прилично. Я сидела дома, а в результате погибали люди. Не знаю ни кто, ни как. Но не сомневаюсь в этом. Любопытно, подумала я, есть ли шанс узнать, какие убийства могла совершить Лили. Если не знаешь точное время – скорее всего, нет. – А потом? – спросила я. – А потом произошли две вещи. – Бет провела рукой по волосам и снова повернулась ко мне. – Во-первых, я окончила школу. Никто не сомневался, что после школы я выйду за Грея. Оставалось дождаться его предложения. Вот и все, на что я годилась, – выйти замуж за богача. О колледже не могло быть и речи; родители никогда бы не согласились отправить меня учиться. Своих денег у меня не было, а оценки в аттестате не позволяли надеяться даже на маленькую стипендию. Такие дела. Мне предстояло стать женой. Жуткая перспектива. – А во-вторых? – Во-вторых, Джулиан решил: раз Лили уехала, а мое будущее определено, он больше не поддастся на шантаж и не будет платить ей. И перестал. Я лихорадочно соображала. – Март 1973-го, – осенило меня. Из коридора донесся характерный звук: в ванной повернули кран. – Я писала Лили о Грее несколько лет, – продолжала Бет. – Говорила, что не хочу выходить за него – и вообще ни за кого. Она на это никогда не отвечала. Писала коротко и деловито: сколько денег ей нужно и куда отправить. И никогда не подписывалась. Только: «До встречи». – Бет посмотрела на меня. – Предваряя ваш вопрос, письма я сжигала, так что нет – увидеть их вы не сможете. Мои плечи опустились. Как же хорошо она меня знает. Бет сглотнула. – Она не отвечала насчет Грея, но я знала, что она читает мои письма. Я была эгоисткой. Я не поехала ее искать, потому что хотела, чтобы она вернулась и сама меня нашла. А однажды в субботу, когда я отправилась по магазинам, а мать в свой клуб любителей бриджа, отца убили прямо здесь, на кухне, – выстрелом в лицо. – Она махнула рукой в сторону коридора, где шумели краны. При мысли о том, что в раковину течет кровь, меня стало подташнивать. Что я увижу, если пойду туда? – Лили, – сказала я.