Глава 3 Поток сознания Я стояла в поезде, цепляясь за влажный (надеюсь, не от человеческих рук) поручень и удерживая потрепанный томик «Доводов рассудка». Напротив меня мужчина играл на укулеле; на нем были только зеленые плавки и цилиндр (вершина элегантности). Вдалеке раздавался стук: «Бум. Бум. Бум». Ты… на… самом… дне. Он как будто дразнил меня. Что я здесь делаю, спросите вы, в этом бескрайнем, открытом, новом для меня мире блогов? После того как я нечаянно поцеловала – хм, напала на нос – незнакомца у себя на работе, мне пришлось искать альтернативные методы выбора партнера. Поэтому я запрыгнула в вагон поезда в 5.42 до Аламейна, вооружившись хорошей книгой и лишь немного растеряв уважение к себе. Мой план? Использовать свои исключительно высокомерные литературные пристрастия (будем честны: мы действительно судим о книгах по обложке), чтобы отсеять плохих парней, неважных в постели парней и таких же читателей. С помощью героических и безнадежно романтичных слов моих любимых романов я намереваюсь найти мужчину приличного вида, который может меня рассмешить и способен высидеть целый ужин, не цитируя интернет-мемы. Неужели я так много прошу? Итак, незаметно подчистив полки книжного магазина, в котором я работаю (#kleptomaniac #shelfie #bestbossever) и выбрав несколько томов из моей личной коллекции, я открыла седьмую с конца страницу каждой книги и написала: У тебя прекрасный вкус в книгах. Пойдешь со мной на свидание? Напиши мне, Скарлетт О’ х hello@thebookninja.com В следующие несколько недель я буду тайком раскладывать эти книги (самые разные, от Эткинсон до Зусака) в разных поездах и трамваях, пересекающих город и уходящих за его пределы. На что я надеюсь? На то, что какой-нибудь мужчина их найдет, прочитает и его так глубоко и бесповоротно затронут слова (потому что у него превосходный вкус в книгах, он явно умен и знает, что к чему), что он захочет связаться со мной? И между нами пробежит искра? Несколько месяцев мы будем встречаться? Съедемся? Поженимся? И не успеете вы сказать «Фитцуильям Дарси», как окажется, что мы живем долго и счастливо с нашими тремя детьми, двумя далматинцами и книжной полкой из американского ореха, конечно? Да-да, я знаю, о чем вы думаете… Неужели у этой женщины не осталось ни капли достоинства? А как же феминизм? Забота о безопасности и анонимности? Разве она не понимает, что ценность ее жизни не определяется наличием у нее мужчины? Признаюсь: я одинока. У меня не было секса много месяцев – больше, чем я могу сосчитать; и в последний раз меня обнимал, действительно обнимал, живой человек, когда я споткнулась на входе в 7-Eleven в 23.40, отправившись туда за вторым ведерком «Бена и Джерри». Не поймите меня превратно: вполне нормально желать большего, чем тепло незнакомца в поздней ночи. Но на самом деле я готова открыться перед вами (кем бы вы ни были и где бы ни находились), потому что мне нужно найти способ преодолеть «дистанцию» (как называет это моя лучшая подруга), которую я держу между собой и другими людьми, и просто рискнуть в жизни и в любви. Мне нужно превозмочь свой отчаянный страх неудачи и снова начать писать, и, может быть, где-то на этом пути я найду мужчину своей (выдуманной) мечты. О, и еще один вопрос, которым вы можете задаваться: КАК ТЫ МОЖЕШЬ РАССТАТЬСЯ СО СВОИМИ КНИГАМИ?! Не знаю, что на него ответить. Это единственный изъян в моем плане. Прошло четыре дня с тех пор, как я выпустила «Доводы рассудка» на рельсы. Завтра я отправлю в путь «Щегла», а послезавтра – «Ловушку-22». И все это время буду обновлять страницу браузера как одержимая, пока этот социальный эксперимент не принесет ожидаемого или (я надеюсь) неожиданного результата. Все стоящие сообщения и даты будут документироваться здесь. В целях анонимности, то есть чтобы моя мать не смогла найти этот блог, в следующие несколько месяцев вы будете знать меня как Скарлетт О’ – женщину, чей рассудок унесен ветром. До следующего раза, дорогие мои. В конце концов, завтра – это только еще один день. Скарлетт О’ хх Оставить комментарий (3) Кошка в сапогах > Я бы пошла с тобой на свидание. А теперь приходи уже, будем смотреть «Горца». Ничего личного, но… > Столько усилий, чтобы найти мужчину? Я независимая женщина, и мне это кажется несколько антифеминистичным. Стивен Принс > @ничеголичногоно… Тебе нужно погуглить определение феминизма. Скарлетт О’, ты моя королева. Глава 4 «Потерять и найти», Брук Дэвис Трамвай 78 в Норт-Ричмонд Фрэнки в жизи не видела вокруг столько лайкры. Она изумленно смотрела, как по залу танцуют блестящие легинсы в полоску и пропотевшие ядовито-зеленые короткие топики. – Не могу поверить, что позволила тебе втянуть меня в это, – крикнула она сквозь громкую корейскую поп-музыку, гремевшую на все здание, и одернула свою темно-синюю майку. Кэт соскользнула на пол и отвела ногу под прямым углом, яростно ею стуча. Она потерла себя по животу, пульсирующему в такт музыке. Фрэнки присела на корточки рядом с ней и вытянула ногу, неловко пытаясь угнаться за танцем. – Не уверена, что ты понимаешь, насколько плохо танцуешь, – со смехом сказала Кэт. – Не уверена, что ты понимаешь, насколько я сейчас тебя ненавижу, – ответила Фрэнки между вращением бедрами и размахиванием волосами. Инструктор с фиолетовыми волосами, в белом тренировочном костюме и оранжевых кроссовках, добавил музыке громкости. – А теперь встаем и делаем Высокомерный танец! Раз-два. Раз-два. Раз-два. Все восемнадцать танцующих корейцев поднялись как один. Они без видимых усилий приняли нужную позу, расставив ноги и покачивая бедрами; за ними совсем не по-корейски последовали Фрэнки и Кэт, которые не особенно изящно танцевали в заднем ряду. – Вот так! Высокомерно! Высокомерно! – кричал инструктор с таким энтузиазмом, что Фрэнки боялась, что он взорвется и оставит клубы блестящего дыма. Все скрестили руки и продефилировали вперед. Все, кроме Фрэнки, сосредоточившейся на том, чтобы не свалиться с ног. – А теперь танцуем попой. Быстро, танцуем попой! Попой! – серьезным тоном командовал инструктор, как будто учил их делать искусственное дыхание, а не трясти задом. Все повернулись к инструктору попой. Фрэнки окинула взглядом затянутых в лайкру танцоров с флуоресцентными волосами и исключительной координацией, а среди них – свою рыжую, раскрасневшуюся, исключительно нескладную беременную подругу, которые так трясли задом, словно от этого зависела их жизнь, и подавила смех. – В жизни не делала ничего смешнее, – крикнула она потной Кэт, вращавшей попой. – Хватит болтать, крути задом, Фрэнкстон! Крути, черт возьми! – Кэт шлепнула Фрэнки по заднице. – Да, сэр! – засмеялась Фрэнки. Через несколько секунд, пытаясь выполнить «фантастическую детку», движение, которое требовало одновременно трясти ногами и руками, Фрэнки выдохнула: – Ну же, ты мне скажешь, наконец, кто из них Джин Су? – Я уже сказала: нет. Это случилось всего один раз и больше никогда не повторится. Не хочу больше об этом думать или говорить. Никогда! – прошипела Кэт, яростно размахивая руками и ногами во все стороны, как безумный осьминог. – А я тебе сказала, что приду на эти твои танцы только при одном условии: что ты покажешь мне парня, с которым спала! – выдавила Фрэнки, двигая тазом. – О, ладно, ладно. Но перестань делать шимми; это движение вообще не используют в кей-поп! – огрызнулась Кэт, нервно оглядываясь по сторонам. – Вон он, – сказала она, указав куда-то в первые ряды танцоров. Фрэнки прищурилась и выгнула шею, пытаясь разглядеть получше. – Кто? Парень в майке из серебряной сетки? – Нет, вон тот. Перед классом. – Кто? Инструктор? – Да, инструктор. – Ты переспала с инструктором по танцам? Кэт! – выдохнула Фрэнки. – Да. Теперь ты это знаешь, и мы больше никогда не будем об этом говорить, – твердо заявила Кэт. Фрэнки передернуло. Признание Кэт неожиданно оказалось слишком реальным. – Ладно, хорошо, – неохотно согласилась она. – И закончим движением «ринг-динг-донг»! Все делаем «ринг-динг-донг»! – прокричал Джин Су. – Хочешь сделать с ним «ринг-динг-донг», Кэт? – невинно улыбнулась Фрэнки. – Хватит! – Кэт больно стукнула ее по руке. Все стали качать бедрами, опускаясь к полу; по лбам тек пот. Внезапно музыка прекратилась, и Фрэнки резко остановилась, но на два такта позже всех остальных. Джин Су неожиданно высоким голосом поблагодарил участников за то, что они пришли. Когда танцоры начали расходиться маленькими группами, болтая друг с другом, он снял футболку, продемонстрировав скульптурный пресс, от которого у Фрэнки потекли слюнки. Она одобрительно присвистнула Кэт на ухо, но потом отошла и увидела, что подруга напряженно смотрит в пол. – Что случилось? – спросила она. – Ничего. Ничего. Я просто хочу отсюда уйти, – ответила Кэт, быстро направляясь прочь из зала, на людную Суон-стрит. – Никак не могу поверить, что ты с ним переспала, Кэт. Ты и вправду не собираешься рассказывать Клоду? Они шли мимо кафе, окруженные густым запахом кофе и свежевыпеченного хлеба. – Я не могу ему рассказать, Фрэнк. Он будет вязать для успокоения нервов и накрутит себя до срыва, – сказала Кэт, остановившись перед «Пиром достойных», их любимым кафе в Ричмонде. – Я считаю, что это хороший план, Кэтти, – согласилась Фрэнки, пристраиваясь следом за подругой в очереди перед окошком заказов навынос. – И помни: ты обещала, что больше никогда не сделаешь ничего подобного, иначе не сносить тебе головы!