Княгиня Ольга. ИстокиПролог Глава I: Круги на воде Глава II: Тени над лесом Глава III: Предчувствие бури Веремудов Сказ: о Деве-Лебеди да роде Рюриковом Глава IV: Маленькие волны Глава V: Ветер перемен Глава VI: Грозовые раскаты Глава VII: Гром и молнии Глава VIII: Медные трубы Глава IX: Вода Глава X: Огонь Веремудов Сказ: о Скуггульфе — волке, пожирающем Луну Глава XI: Овцы Глава XII: Волки Глава XIII: Пастырь Коллекция материалов 1 Глава XIV: Суета сует Глава XV: Перст указующий Глава XVI: Сон и Морок Веремудов Сказ: о Князе Лесном и Малой Мухе Глава XVII: Торг Глава XVIII: Братство Глава XIX: Мука Глава XX: Солнцестояние Глава XXI: Свадьба Глава XXII: Бустрофедон Глава XXIII: Длань Бога Глава XXIV: Длань Бога. Часть II Глава XXV: Длань Бога. Часть III Глава XXVI: Власть Толпы Глава XXVII: Синее Пламя Глава XXVIII: Линия Жизни Глава XXIX: Перепутье Глава XXX: Воля Князя (I) Глава XXXI: Путь Княгини (I) Глава XXXII: Сердце Воина (I) Глава XXXIII: Воля Князя (II) Глава XXXIV: Сердце Воина (II) Глава XXXV: Путь Княгини (II) Глава XXXVI: Как аукнется... Глава XXXVII: Так и откликнется Глава XXXVIII: Уроборос * * * Княгиня Ольга. Истоки Пролог ПРОЛОГ Киев, 968 год. Осада города печенегами. Она любила наблюдать за увлекательной игрой языков пламени, погружаться в раздумья и смотреть в глубины червонного моря из непослушных волн, которые то утихали, то с новой силой накрывали собой всё вокруг. Будь то ревущий костер или крошечное пламя свечи, Ольга не могла насытиться колдовской красотой и блеском этой стихии. Потрескивание дров было звуком, наполняющим сердце княгини щемящими воспоминаниями о родном доме и его уютных стенах, о колыбельных матери и увлекательных рассказах отца о дальних землях, что могли продолжаться до самого появления Зари-Заряницы. Тепло, которое пламя в очаге давало холодными зимними вечерами, и свет, которым оно гнало прочь детские страхи, всегда были для неё чем-то по-настоящему важным и драгоценным. В детстве Ольга часами сидела перед пляшущими языками Сварожича. Она чувствовала силу, исходящую от огня, как будто он был живым и обладал собственным разумом. Девчушкой она часто представляла, что может управлять движениями багровой стихии, что она — её друг, союзник и защитит, несмотря ни на что. И всё же умудренная опытом правительница знала, что огонь — угроза, что может быстро выйти из-под контроля и посеять хаос. Он может поглотить всё на своем пути, оставив после себя лишь пепел и клубы дыма, за считанные минуты способен утолить свой голод целыми городами и сотнями человеческих душ . Ей уже доводилось видеть, как это происходит, и воспоминания о тех ночах преследуют её до сих пор. Когда она снова взглянула на огонь в очаге, то почувствовала ту же смесь благоговения и страха, что и раньше. Теперь Ольга понимала, что на этот раз всё будет по-другому. Огонь, которым она так восхищалась всю свою жизнь, станет тем, что либо спасет её, либо погубит. Костры на противоположном берегу Днепра своим ослепительным сиянием словно бросали вызов звёздам в синей парчовой вышине. В искрах и клубах дыма мелькали силуэты воинов на конях, рукотворным лесом возвышались у городских стен юрты кочевников из десятков, сотен войлочных парусов, натянутых на скелет из деревянных жердей. Столица изнемогала от голода, болезней и жажды настолько, что медленная смерть от блокады казалась ей более жестокой и греховной карой для тысяч горожан, чем быстрая расправа от печенежской орды. Когда-то дикая армия степного народа уже пыталась взять стольный град, но сейчас единственный защитник покинул свою родину и семью, послушав шепчущих на ухо бесов, что сулили ему несметные богатства далеких дунайских земель. Ждать спасения оставалось лишь свыше. Правительница, бросив полный волнения взгляд на спящих юных княжичей, сжала в кулаке нательный крест, шагнула к камину и остановилась в считанной паре ладоней от него. В этот момент женщина и всё, что она так любит всей душой, стало символом хрупкости жизни, шаткого равновесия между созиданием и разрушением. В прошлом пламя отняло у неё так много и оставило после себя лишь серую и тяжёлую, словно тучи на горизонте, скорбь. Но всё равно каждый раз её тянуло к нему, и княгиня не могла сопротивляться его соблазнительной силе, тому, что оно когда-то не только отняло в жертву, но и вернуло сторицей за все мучения, страдания и бессонные ночи. Гипнотическое, завораживающее марево было уже близко и протягивало к покрытым морщинами пальцам свои раскалённые киноварные щупальца. Несут они смертельную хищную хватку? Или же по-дружески предупреждают и дают знак свыше? Пока не шагнёшь навстречу — не узнаешь.