Дождавшись звонка из Торонто в девять утра и хмуро поздравив родных уже с их Новым годом, Шумов понял, что так больше продолжаться не может. Надо действовать. Занять себя чем-нибудь. Время убить. Потом спохватился: не в его ситуации ускорять часы и даже минуты. Пусть каждая длится вечность. Он совсем запутался. Его раздирали противоречия. … Блогер пришел только вечером, в половине девятого. Аркадий Валентинович почти побежал в прихожую, услышав звонок, и рванул на себя дверь. – С Новым годом, – мрачно сказал Рокотов. Он снова был взвинченным, глаза красные, во взгляде не осталось ни капли детской наивности и жизнерадостности. На пороге стоял затравленный зверь. – С Новым годом, – машинально откликнулся Шумов, делая шаг назад. – Проходите, Олег. – В меня стреляли, – коротко сказал блогер и вдруг грубо спросил: – Пожрать есть? Аркадий Валентинович засуетился и, хоть готовить не умел, тут же настрогал бутерброды с бужениной и включил чайник. – Лучше водки, – хмуро сказал Олег. – Водка есть? Он жадно накинулся на буженину, ел как дикарь, откусывая огромные куски и тут же их глотая. Потом, одну за другой, выпил три рюмки водки, Шумов еле успевал наливать. – А подробности? – спросил наконец он. – Какие, на хрен, подробности, – поморщился блогер. – Четыре выстрела, два в воздух, два в елку. Вон, щепка щеку расцарапала. Лицо Олега и в самом деле украшала глубокая царапина. – А теперь вы мне расскажите подробности, Аркадий Валентинович, – услышал Шумов. – Кого вы покрываете? Вы сказали, что у Лады был поклонник. Настойчивый. Я хочу знать, у кого из ваших друзей-хоккеистов черный «Рендж Ровер» с кенгурятником. – У Бессонова, – нехотя выдавил Шумов. – Кто такой Бессонов? – наморщил лоб блогер. – Знакомая фамилия. – Если хоккеем интересуетесь, то наверняка слышали. Он за сборную играл. Олимпийский чемпион. – И какие отношения у него были с Ладой Воронцовой? – Сложные. Сашка мне как-то признался, что даже хотел на ней жениться. Но опасался, что окажется под каблуком. Характер у Лады был непростой, пойми она, что мужчина в нее влюблен, веревки бы вить принялась. А Сашка этого не любит. Он – мужик. Нападающий таранного типа, – криво усмехнулся Шумов. – Сашка ломился к воротам, сметая всех на своем пути. Он и по жизни такой. – И что насчет Воронцовой? – Бессонов был ее первым мужчиной, – нехотя признался Шумов. – Потом не раз подкатывал, у мужа пытался отбить. У Ладожского. Но Лада сбежала в Турцию. Потом они с Сашкой снова встретились. Но он уже был женат. – Ну, женитьба огромной любви не помеха, – усмехнулся блогер. – Сашка предпочитает об этом не распространяться. Но я знаю, что они тогда крепко разругались. – Тогда – это когда? – Лет за пять до ее смерти. – И надолго расстались, – кивнул блогер. – Сходились-расходились. Искрило. Ревновал он ее? – Да, – признался Шумов. – Зверски. Я помню, как Бессонов мне рассказывал о побеге Лады в Турцию. Она ему контрамарку прислала на вечерний спектакль. Как издевательство. Сашка сидел на трибуне и ждал ее выхода, а Лада в это время смотрела из иллюминатора на оставшуюся внизу Москву. Ох, как же Бессонов злился! Сказал, что он ей почти уже предложение сделал. Мол, еще раз увижу – убью. – Так она ведь замужем была! Какое предложение? – Про «убью» блогер словно не услышал. – Так то – Бессонов! – А поподробнее? – Сашка с детства мажор. Слова «нельзя» для него не существовало. И в хоккее всего добился, всех возможных титулов, и бизнес унаследовал, который его отец оттяпал во время приватизации. Не бедствует, короче, хотя от дел отошел. Он, кстати, один из вице-президентов Федерации хоккея. – Это не он вас на работу устроил? – Он, – признался Шумов. – А Ладу? – Ладе я помогал. – А могли они случайно встретиться, допустим, за месяц до ее убийства? – Случайно, молодой человек, ничего не бывает, – усмехнулся Шумов. – Итак, что мы имеем? – Блогер стал загибать пальцы: – У Бессонова черный «Рендж Ровер», а на меня именно такая машина пыталась наехать. Из нее же в меня стреляли. Номер узнать не проблема. Я имею в виду джип Бессонова. Кстати, на заднем стекле я заметил наклейку «хоккеист». – Продолжайте, – напряженно сказал Шумов. – В меня стреляли из пистолета импортного производства. Возбуждено уголовное дело: факт противоправного деяния налицо, говоря языком протокола. Ну и незаконное хранение оружия. В базе ни оружия, ни патронов к нему не значится. Я недаром столько часов в ментовке проторчал. Чистый ствол. Вопрос: откуда? Вы говорите, Бессонов за границей часто бывал? – Бывал и бывает. Со сборной ездил, дипкурьером работал, потом дом на Кипре купил. – У него, часом, не двойное гражданство? – подозрительно спросил блогер. – Сбежит ведь, когда жареным запахнет. Отныне на нем статья висит. И срок давности теперь отменяется. Владельца машины рано или поздно вычислят, хоть он номер и снегом залепил. Не так много на свете черных «Рендж Роверов» с кенгурятником, у которых на заднем стекле наклеен хоккеист. Я в полиции подробно все описал. Наверняка это машина вашего Бессонова. – Вы так уверены, что это он убил Ладу? Машину вполне могли угнать. – Все может быть. Полиция разберется. Я пока не составлял психологического портрета убийцы. Мне к наркологу завтра. – Потому и пьете? – Шумов не выдержал и съязвил. – Я пью, чтобы стресс снять, – зло сказал блогер. – Мне сегодня досталось. И я вплотную займусь Александром Бессоновым, после того как поговорю с наркологом. – Ну а что там с волосами? Вы сказали, есть какая-то необычная деталь. – А вот это любопытно, – сразу оживился Олег. – Я внимательно все изучил и наткнулся на факт, который меня чрезвычайно заинтересовал. Волосы у жертвы были обрезаны на затылке! – И что? – А вам, как бывшему менту, ничего не приходит в голову, Аркадий Валентинович? – Мне – нет, – отрезал Шумов. – А вот я подключил логику и, кажется, понял эту фишку с волосами. Нет, это был не ритуал маньяка. Другое, – загадочно сказал блогер. – Действие вполне осмысленное и преследующее конкретную цель. – Может быть, расскажете? – Когда полностью сложу пазл, то да. Я вам все расскажу, Аркадий Валентинович. А сейчас дайте мне поспать. Устал смертельно. Блогер поднялся и зевнул. Бриджертон осуждающе поднял пушистый хвост. – Привет, котяра. – Олег нагнулся, чтобы его погладить. – Как жизнь? Бриджертон фыркнул, но когти не выпустил, словно почувствовал силу. Этот зверь был больше и агрессивнее. Вытерпел. Потом важно прошел в коридор и махнул хвостом, словно приглашая гостя: следуйте за мной. – Хозяин! – рассмеялся Олег. А Шумову было не до смеха. Расследование входило в последнюю фазу, самую острую. Блогер много чего раскопал. Развязка не заставит себя ждать. Надо готовиться. Лада Она снова почувствовала себя человеком. Востребованным, уважаемым, тем, кто находится в гуще событий, а не притулился на обочине жизни, прозябая от праздника к празднику, а в остальные дни мечтая, чтобы время побыстрее прошло. Поначалу Ладе было больно смотреть на детей. Невольно вспоминала сделанный в Турции аборт. Но постепенно боль прошла, осталась только радость, когда у кого-нибудь из малявок начинало получаться. Были невероятно способные, Лада особое внимание уделяла девочкам, помня слова Богдановой: «Придет время, и именно в женском одиночном катании весь пьедестал будет наш». Лада в это не верила, слишком уж плачевная ситуация сложилась в российском фигурном катании. Денег не было, тренеры разбегались кто куда. Поэтому к Воронцовой народ валил. Родители прекрасно помнили лучшую советскую фигуристку, Княгиню Серебряную. И буквально умоляли ее: – Возьмите мою Иру, Надю, Алю… Лада невольно вспомнила, как вместе с бабушкой поджидала у двери в тренерскую маму Свету. Многое стерлось из памяти, но эта первая встреча с Аликиной осталась. Тогда решилась судьба маленькой рыжей девочки: она стала знаменитой фигуристкой. У каждого есть шанс, так почему не помочь? …Время бежало. Лада почти не пила. Иногда позволяла себе снять стресс, но буквально парой рюмок, помня, что утром снова на работу. Чуть больше позволяла в выходные, но держалась.