Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 23 из 44 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
По лестнице я спускался медленно, пытаясь уложить новые данные в голове. И едва не уткнулся в неожиданное препятствие. Поднял голову – мальчишка. Тот самый, которого я в первый день видел в княжеской резиденции. Сын Николая Олеговича. Двоюродный брат двойника. Или нет? – Антон? – на пробу спросил я. – Драсти, дядь Игорь! – Я не дядя тебе, а кузен. – поправил я мальчика. – Двоюродный брат, значит. – Я знаю! – отмахнулся тот. – А ты чего такой грустный, дядь Игорь? Антон был настоящим пацаном. Такими должны быть все мальчишки в мире, если им от роду восемь-девять лет, и у них нет проблем, кроме навязчивой опеки родителей. Худой, загорелый, лохматый, с глазами, которые постоянно ищут чтобы такого сделать. Веселого, интересного и обязательно – небезопасного. Обычный мальчуган, не скажешь, что княжий отпрыск. Белая футболка измазана на плече пылью, короткие шорты с набитыми чем-то карманами, и растоптанные сандалеты на босу ногу. Он постоянно пребывал в движении, хотя и стоял вроде на одном месте: переминался с ноги на ногу, почесывал сбитый где-то локоть, вертел головой по сторонам. Ракета в предстартовой готовности! Сейчас получит «ключ на старт» и рванет в неизвестном направлении. – Дела… – А я Вовку ищу! Ты не видел? Интересовали его мои дела, как же! – Э-э? Вовку? – Сын охранника. Рыжий такой. А, ладно! Сам найду. Слушай, а у тебя дар когда проснулся? Манерой менять направление разговора он очень походил на своего отца. Только делал это в непосредственной детской манере. Я и рта не успел раскрыть, а он уже сообщил: – А у меня неделю назад! Смотри, как могу! И малец вытянул в моем направлении руку с пляшущим лепестком огня на ней. Выглядел он при этом донельзя гордым. Впрочем, в его возрасте с таким же лицом демонстрируют дохлого жука, извлеченного из кармана, или приблудившегося щенка. Мне стало немного не по себе. Что способна натворить магия в неумелых руках я уже видел. Чуть не дернулся к малому, чтобы сбить пламя. Но опомнился и сказал только: – Осторожнее. Дар это сила, а силе – контроль нужен! – Ты как наставник! – мальчишеская ладонь сжалась в кулак, сминая пламя. – Пошли Вовку искать? – Антон, я сейчас не могу. Очень много дел. Но, когда я с ними разберусь, мы обязательное поиграем. У меня не было своих детей. И я не очень знал, как себя вести с этим восьмилетним субъектом, для которого княжеская резиденция была местом для игр, дети охранников – соратниками, а призываемый на руку огонь – разновидностью цветных кубиков. Я с обычными-то детьми себя скованно чувствовал, а тут отпрыск царствующего рода. – Так его ж не будет уже! Его папка сутки через трое работает. – снисходительно пояснил мне кузен. – Завтра Мишка придет, а потом Леха. Но Мишка в прятки играть не любит, зато сильный! Мы с ним боремся и на башню лазаем. – Лазим. – на автомате исправил я разговорную норму на печатную. Мальчишка отмахнулся, дескать, без тебя наставников хватает. – Приходи лучше послезавтра, мы с Лехой будем планер запускать. – Я постараюсь… – Лан, я пошел. Прежде, чем ракета обожгла стартовый стол раскаленным выхлопом из дюз, я придержал мальца за локоть. В голове мелькнула идея, которую очень хотелось проверить. Да и уж очень объект был подходящим – пацан, которому вряд ли покажутся странными вопросы взрослого брата. – Антон. А царский дар у тебя уже пробудился? «Я должен наследовать княжество! А не пацан, у которого неизвестно еще есть ли царский дар!» Мальчишка сразу погрустнел и с тоской посмотрел в манящую пустоту коридора. Всем своим видом он выражал нежелание продолжать этот разговор, но просто сбежать тоже не мог. Как же! Взрослый родич. – Антон? Я тебя обидел чем? – Не. – пацаненок шмыгнул носом. – Все просто спрашивают, спрашивают… Надоели уже! – Ну это же важно, братец. Ты же понимаешь… – Да все я понимаю! – звонкий детский голос попытался пародировать интонации кого-то взрослого. Скорее всего, наставника. – Не у каждого в роду открывается способность к дару заповедному, царским называемым! Я улыбнулся. Искренне – мальчонка мне нравился. Своей живостью, серьезностью, даже манерой скакать с темы на тему. И чувством юмора тоже. – Ну, а все-таки? Проснулся? – Непонятно. – признал он с шумным выдохом. – Наставник говорит вот-вот должно. Папка говорит, все признаки есть. Сны тревожные, видения наяву…
– Это какие? Антон посмотрел на меня с подозрением. Сквозь мягкие детские черты на миг проступило лицо его отца. – Ты ж сам знаешь? – Так у всех по-разному! – моментально нашелся я. Брата ответ устроил. – А. У меня – небо зеленое и люди кричат. Много людей, очень много. Все плавится: дома, люди и небо даже… Страшно так… – Это во сне? – Ага. Во сне. А вчера вот – не спал. А еще бывает что родных вижу. Папку, мамку, тебя, теть Иру. И друзей еще, Мишку с Лехой. В нарывах страшнючих, как у мертвецов! А еще просто так страшно иногда становиться. Без видений. Идешь, идешь – и бац! Вся сила с ног и с рук уходит. А еще я подслушал, как мамка плакала и папке говорила, что бывает и умирают. И еще… В разговоре о царском даре мальчишку начало отчетливо потряхивать. Словно он заново переживал весь тот ужас, который пожирал его в снах. Интуитивно, не думая, я положил ему руку на плечо, желая хоть как-то успокоить. Пацан тут же ткнулся мне в живот лицом. – У тебя это долго было, дядь Игорь? – будто через подушку спросил он. Вот что ему ответить? На фиг я вообще этот разговор затеял! Тоже мне, разведчик! – У всех по-разному. – проговорил я. Под рукой билась тонкая жилка на шее, частое горячее дыхания пацаненка обжигало живот. – Папка говорит – до года может! – пожаловался брат. – Да перестань! – врать так врать! – У нас род сильный! Месяц – максимум. – А у тебя говорит – полгода! Еще один кусочек информации. Но не радующий ничуть – такая тоскливая боль тянулась от мальца. Я положил руки ему на плечи, отодвинул от себя и присел. Когда мое лицо оказалось против его, взлохматил выгоревшие волосы: – Антоха, ну ты чего? Я ж боковая ветвь! Ты – прямой наследник рода! У тебя все быстро пройдет! Тот смотрел на меня странным таким взглядом, в котором мешалась детская доверчивость и взрослое понимание того, что его просто успокаивают. – Ну так-то да. – сделал он попытку улыбнуться. – А ты мне тоже, как папке служить будешь? За плечом стоять и все такое? – Всегда, братан! – щелкнул я его по носу. – Только ты вырасти сперва, а то как-то несолидно будет – сопля такая стоит, а за ней дядька. – Сам сопля! – тут же полез драться мой малолетний родственник. Не пролившиеся слезы высохли и, через пару минут возни, пацаненок уже восторженно орал на всю княжескую резиденцию: – Я тебя щас! Вернувшееся настроение напомнило княжичу, что он вообще-то искал своего друга, а тот его уже поди заждался. И получившая, наконец, команду ракета, крикнув на прощанье «Покадядьигорь»! – рванула прямо по коридору, наращивая скорость с каждым метром. Я некоторое время еще постоял на месте, мотнул головой. И вот к этому пацаненку мой двойник взревновал? Знал его с пеленок, видел, как он рос, как произносил первые слова и не смог полюбить? Я с ним всего-то минут десять общался и уже под обаяние попал! Это же ураган просто! Да и жалко пацана. Царский дар – ноша, как выясняется, тяжелая. Хорошо у меня этих видений нет! Или – пока нет? Одно странно – чего он без присмотра по коридорам носится? Это же банка с бензином на худеньких ножках! Где-то применит дар не подумав – и зови пожарных. С другой стороны, это ж, наверняка, не первый отпрыск с даром в здешних стенах. Которые как-то еще не сгорели. Вероятно, есть защита встроенная, или еще чего. Пока я размышлял, мимо меня, кивнув в знак приветствия, прошел средних лет мужчина. Обычный до полной незапоминаемости. Кроме одной детали. Его глаза были закрыты широкой кожаной повязкой. Двигался он легко, как танцор, и совершенно не страдал от ограничения зрения. Ну, конечно! Наставник! Присматривающий за мальчишкой и за целостностью княжеского дома. Не сгорит сегодня терем княжий. * * * В машину я сел молча, думая о восьмилетнем мальчишке и своей запутанной ситуации одновременно. Так бывает, скачешь с мысли на мысль, обо всем и ни о чем. Долго сидел так, не реагируя на вопросительные взгляды и покашливания Глеба. Когда же он не выдержал и нарушил тишину в салоне вопросом «ну что?», я ответил. – Мой двойник – идиот. – Ну это не оспаривается. – Ты слышал, о чем мы с князем говорили? – Игорь, датские капли – средства связи для боевых групп, а не направленный микрофон для подслушивания. То, что ты не проговариваешь, я слышать не могу.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!