Пару секунд царило гробовое молчание, но потом раздался голос Клима: – Как с оружием? Неужели опять используем только бесшумное… – Не опять, друг мой. Снова! Револьверы пойдут в ход лишь в самом крайнем случае, то есть когда ситуация станет совсем неконтролируемой или если начнется такая канонада, что не разберёшь, кто и откуда стреляет. – Привыкай, полезно будет и оружием наших отцов и дедов поработать, – ехидно оскалился Висельник. – Учись, а то вызовет тебя на дуэль кто-нибудь вроде Стилета и окажешься ты в положении, что похуже губернаторского. Клим и всё огнестрельное оружие – абсолютно неразлучные понятия. Это вовсе не значит, что он не владеет клинками, но всё равно его умение владеть холодной сталью оставляет желать лучшего. Впрочем, есть одно исключение, имя которому арбалет. Да, вы не ослышались, именно арбалет, о коем в последний век успели основательно позабыть. Осмелюсь заметить, совершенно незаслуженно… При всем моем уважении к достижениям оружейной мысли в виде ружей, пистолетов, шестизарядных револьверов и прочих радостей бытия, все они обладают одним, но очень существенным в определенных условиях недостатком – излишним шумом, производимым при выстреле. И о каком скрытом нападении можно говорить, когда первый же выстрел оглашает окрестности таким грохотом, что и мёртвого разбудить вполне реально? Волей-неволей приходится вспоминать о таких давних, но надёжных вещах, как метательные ножи и арбалеты. Первые вообще занимают мало места, легко помещаются под одеждой, а при должном умении темп метания не слишком сильно уступит стрельбе из револьверов или ружей. Да, у них также есть весомый и всем известный минус, а точнее целых два – не слишком великая дальность броска и неспособность пробить даже самую слабую броню. Приходится подбираться на близкое расстояние и по возможности метить в шею, как правило, лишенную защиты в наше время. Зато есть арбалет и вот он лишен обоих упомянутых недостатков. Скажи слово арбалет – и большинству представится довольно громоздкое устройство с очень сложным и длительным процессом перезарядки. На самом деле подобные габаритные экземпляры использовались лишь для особо мощной и дальней стрельбы по защищенной качественной броней цели. В современных условиях вполне достаточно небольшого арбалета, что несложно носить под свободного покроя плащом. К тому же скорострельность повышается за счет использования спаренного арбалета… Как видите, кажущиеся серьёзными недостатки тают, словно снег под лучами мартовского солнышка. Плюс ко всему вышесказанному, никто не отменял и револьверы, имеющие свои весомые преимущества. Просто крайне желательно не останавливаться на использовании одного вида оружия, а смотреть более широко, гармонично сочетая достоинства старого и нового, таким образом сокращая присущие им недостатки. Лично я успел понять сию хоть и простую, но в то же время и сложную истину. Мои же друзья еще колеблются, особенно Клим. Ну да ничего, скоро и он поймет, что во всём есть как сильные, так и слабые стороны. Поняв же это, легко сделать следующий шаг, заключающийся в умении использовать силу, но не забывать о соседствующей с ней слабости. Глава 2 А сейчас полезно будет на время забыть обо всем, кроме стоящей перед нами задачи, превращая тело в нечто, нацеленное лишь на уничтожение врага и собственное выживание. Состояние, что в какой-то мере похоже на берсеркерство, свойственное древним викингам, но без свойственного тем частичного или полного отключения инстинкта самосохранения. В дом мы можем проникнуть двумя, а точнее тремя способами: через окна, взломав дверь или же постучав в нее. Третий способ был бы хорош при существовании пароля, но увы, все собравшиеся знают друг друга в лицо. Следовательно, открыв дверь, оставленный на страже сразу распознает вторжение чужих. К тому же нельзя отбрасывать в сторону и вариант того, что просто так дверь вообще не откроют, предпочтя сначала рассмотреть визитера через смотровую панель. Это очень и очень вероятно. Отбрасываем вариант как бесперспективный. Взломать дверь… Имеет право на жизнь, но шансы на успех не столь высоки, как хотелось бы. Находящийся возле двери человек вполне в состоянии услышать скрежет отмычки и принять необходимые меры от поднятия тревоги до установки возле двери какой-нибудь взрывчатой радости. И, наконец, проникнуть через окна. Наиболее привлекательный для меня вариант, пусть и не самый легкий. Ведь где окна, там и стекла, которые имеют обыкновение разбиваться с абсолютно нежелательным в подобных ситуациях звоном. А оно нам нужно? Правильно, совершенно не требуется. Кого другого такая дилемма могла бы лишить душевного спокойствия, но только не нас, особо циничных и расчетливых офицеров «охранки». Во избежание ненужного шума достаточно было обратиться к опыту каторжного контингента, с коим нам довольно часто приходилось сталкиваться во время поисков господ бунтовщиков против Империи. Вот те специалисты по разбою и присвоению чужого имущества уже давно наловчились проникать незамеченными в дома, где обитают богатые верноподданные. Нужно для этого всего ничего: алмаз для резания стекла, патока и несколько листов бумаги качеством ниже среднего. Назначение первого вполне понятно для любого не обделенного разумом человека, а вот с остальными дело обстоит несколько сложнее. Хотя ничего сложного тут и в помине нет… Патоку на лист, лист к стеклу, несколько раз обвести контуры алмазом и все. Можно аккуратно и без лишнего шума несколько раз ударить по стеклу сквозь покрытую слоем патоки бумагу, в результате чего раздастся тихий хруст вместо громкого звона. Осколки же не осыплются на пол, а останутся прилипнувшими к бумаге. Невелика премудрость, не правда ли? Как видите, многому можно научиться и у грабителей, если отбросить в сторону присущие многим предрассудки о недопустимости общения со всякой сволочью для благородного человека. Никто ведь не заставляет пить с этими субъектами брудершафт, да и вообще вступать в сколь-либо приятельские отношения. Достаточно обычного делового сотрудничества, когда взамен на некоторые послабления отдельные представители каторжного контингента делятся с вами некоторыми секретами своего ремесла, стоящего по ту сторону закона. Кроме того, нелишним бывает узнать о специфике мышления людей, стоящих по ту сторону закона, методах, с помощью которых они порой достаточно длительное время избегают пристального внимания полиции. Разница же между так называемыми «революционерами» и обычными бандитами не столь уж велика, только вторым достаточно кошелька, а первые рассчитывают на большее, то есть на захват власти. И абсолютно неважно, какими высокими словами они будут маскировать свои истинные цели. Пусть им верят те недалекие простаки, коих они напитали фанатизмом и используют в качестве живых бомб, да недалекие и прекраснодушные либералы. Проклятье! Опять мысли уехали куда-то в сторону, что, однако, не помешало мне отдать приказ на исполнение одного из заранее проработанных вариантов, а именно проникновения через окна. Само собой, что для сей благородной цели были выбраны неосвещенные, то есть те, где риск наткнуться на горячую встречу был минимален. Два окна, значительным образом отстоящие друг от друга, а значит и ведущие в разные помещения… Атака с двух направлений окажется для засевших внутри не в пример более неожиданной и чреватой серьёзными неприятностями, неизбежно ведущими к смерти. Миг, и вот уже мы разбились на пары, именно двойками легче всего взаимодействовать при боях в доме. Замкнутые помещения, узкие коридоры, излишнее столпотворение неизбежно приведет к потере темпа и соответственно к высокому риску гибели. Наиболее привычно для меня быть в одной паре с Климом, а привычка в таком деле значит очень многое. Спустя какое-то время начинаешь чувствовать того, что прикрывает твою спину, становятся необязательными слова и жесты, всё понятно и так, словно бы мысль способна заменить нечто более материальное. Кто знает, может так оно и есть? Еле слышный хруст стекла – это Клим расправился с окном. Отлично, теперь можно и внутрь, только выждать пару секунд на случай. если внутри кто-то затаился. Понимаю, скорее всего, предосторожность излишняя, но не хочется погибать из-за забытой мелочи. Нет, все тихо и спокойно. Запрыгиваю внутрь, метательные ножи в руках готовы сорваться в полёт по первому постороннему человеку, оказавшемуся в поле зрения. Пусто! Это хорошо, очень хорошо… Обычная комната, скорее всего здесь должна обитать прислуга, но сейчас тут никого нет. Позади меня мягкий толчок – это Клим обрушился на паркет всем своим девяностокилограммовым весом. И ведь ни грамма жира, только литые мышцы. Теперь его черёд двигаться вперед, такова стандартная схема, наработанная нами как на учебных мероприятиях, так и в реальных схватках. С феноменальной для его массивной фигуры скоростью и ловкостью Клим скользнул к двери, ведущей в коридор. Аккуратная попытка приоткрыть её… Заперто! Ничего, это дело поправимое. – Посвети! – даже мой шепот кажется громким, слишком громким. Без света можно делать практически всё, но вот выбрать нужную отмычку довольно проблематично, если, конечно, вы не настоящий Мастер в этом ремесле. Увы, но мне в этом отношении ещё есть чему поучиться… Мелкая задержка, а все равно неприятно. Десять секунд на освещение, дополнительные десять на подбор отмычки, да и взломать замок дело хоть и простое, но требующее как минимум четверть минуты. Хорошо, что тут никто не озаботился действительно сложными механизмами, а то возиться бы пришлось не в пример больше. Лёгкий скрежет, щелчок… Вуаля, извольте следовать вперёд, дверь открыта! Отмычки в карман, ножи в руки и пора уже выйти в более жилые помещения. Дверь открывается практически бесшумно, что в нашем положении воистину подарок фортуны. Клим с арбалетом наизготовку буквально вываливается в относительно освещённый коридор, готовый попотчевать болтом любого свидетеля нашего с ним появления. Нет, никого не видно, хотя… Полагаться только на зрение не совсем правильно, есть ещё и слух, который вопиет о том, что поблизости явно кто-то есть. Жестом показываю, надо сдвинуться чуть вперед, аккурат до поворота. А там… Там найдется мишень для арбалета моего друга. Точно. Вот он дражайший привратничек, сидит в кресле, судя по всему, ожидая возможного прибытия своего знакомого по имени Марк. Наверное, хочет поприветствовать, поговорить о разных житейских мелочах… Лицо у стража было также не мещанского сословия, явственно просматривалось полученное образование и относительно высокий уровень интеллекта. Что ж, ты сам выбрал свой путь в жизни, мон шер ами. Как, впрочем, и я. Ты избрал право быть страхом, утверждая его грохотом бомб и пальбой из револьвера. Ну а я предпочитаю быть смертью для тебя и тебе подобных. Клима в подобных ситуациях учить не стоит – он великолепно знает, что надо делать. Щелчок тетивы, жужжание болта и вот уже из затылка сидящего в кресле человека торчит его крестообразное оперение… Скорее всего, покойник не успел даже понять произошедшего, слишком быстро и неожиданно всё произошло. Ничего, теперь он сможет о многом поговорить с тем, кого ждал, вероятно даже успеет догнать его по дороге к небесной канцелярии. Шесть минус один равно пять. – Куда теперь? – Второй этаж, – пожимаю плечами. – Другого варианта нет. И в самом деле, освещённые окна преобладали именно на втором этаже, так что заданный мне вопрос был довольно риторическим, да Клим и сам это понимал. Только и не задать вопрос не мог, мало ли какой расклад мог нарисоваться. Вверх, вверх и ещё раз туда же. Мой друг уже успел перезарядить арбалет, заново установив второй болт, и теперь вновь мог рассчитывать сразу на два бесшумных выстрела. Лестница, ступени которой покрыты неплохим ковром… Второй этаж, освещенный коридор, еще один ковер, кровь. Кровь? А, ну теперь всё понятно, Висельник с Ханной изволят работать. Последний как раз появился на мгновение, жестом показав, что они уже обнаружили место, где расположились интересующие нас люди. Приказываю Климу на всякий случай остаться здесь, держать под прицелом вход на этаж. Мало ли что, мало ли кто?… Дополнительная предосторожность, вполне объяснимая при нашего рода занятиях. Так, и что же там успели сделать Ханна с Висельником? Хм, успехи налицо. Один несомненный труп с перерезанной от уха до уха глоткой и один живой, пусть и несколько помятого вида человек, злобно вращающий глазами. Впрочем, это единственное, на что он был способен, поскольку кляп во рту и спутанные руки и ноги превращали его в полностью беспомощное создание. Пять минус два равно три. Радует! Плюс ко всему не нужно больше думать о захвате пленного и теперь уж точно не возбраняется использовать шумное, но такое родное огнестрельное оружие. Достаю из кобуры револьвер, и сие простое действие вызывает радостную улыбку на лице Висельника. Ну а Ханна… Ему просто безразлично, с равным энтузиазмом, а точнее с одинаковым безразличием, он использует любые средства для сокращения числа живых в нашем мире. Жаль сейчас нельзя говорить и приходится объясняться с помощью условных знаков, но место для разговоров, пусть и шёпотом, совсем не подходит. Слишком близка комната, где сидят трое оставшихся и обсуждают детали готовящегося покушения на вице-губернатора. Прислушавшись, можно уловить голоса, но сам смысл остается неизвестным… Ну да ладно, всё нужное расскажет тот человек, что лежит сейчас с кляпом во рту. Остальные не нужны, лишние они в этом мире. Неслышно ступая по ковру, мы заняли позиции возле двери. Теперь оставалось только открыть её – или выбить, тут уж заранее не угадаешь – после чего уничтожить тех, кто находится внутри. Нас трое и их трое – получилось даже своеобразное равенство сил и возможностей. На нашей стороне относительная внезапность, им же вполне способно помочь положение обороняющихся. Разумеется, в том случае, если они готовы в любой момент отразить возможную угрозу. Ну а коли нет, то это исключительно их вина… Парадокс, но большинство подобных, с которыми мы сталкивались за прошедшие годы, были хронически не готовы отразить быстрое и жестокое нападение. Нападение, подобное тем, что они сами осуществляли. А казалось бы логично – если убиваешь, то будь готов к тому, что попытаются убить и тебя. Так ведь нет, им почему-то кажется, что они есть нечто особенное, они неприкосновенны. Ну или их непременно должны судить на открытых для публики процессах, а если уж и приговаривать к смерти через повешение, то в особо исключительных случаях, гарантируя непременный ореол мученика. Нет уж, судари мои, не выйдет! Ореол мученика, повешенного у всех на виду, вам также не к лицу. Вернее, может быть, и к лицу, но нет ни малейшего желания давать образец для подражания тем, кто захочет пойти по вашим стопам. Убивать вас нужно без суда, тихо, быстро и главное незаметно. Черт! Ханна, попытавшийся осторожненько так приоткрыть дверь, лишь передернул плечами. Сей жест в его исполнении свидетельствовал о крайнем разочаровании, не более и не менее того. Значит, заперто… Обидно, досадно, но не столь уж существенно. Ломиком бы её, да не стоит, совсем не стоит. Пока будем возиться подобным образом, сидящие внутри либо сбегут через какой-нибудь запасной выход, отрицать существование которого нельзя, либо просто успеют подготовиться и встретят нас дружным залпом из револьверов, а то и брошенной бомбой. Кстати о бомбах! Хорошая идея, откровенно говоря и, как всегда, пришедшая в голову совершенно внезапно. Не сомневаюсь, что для искренне нелюбимых мною террористов взрыв бомбы окажется крайне ошеломляющим сюрпризом. Действительно, порой привычка носить с собой крайне редко используемые даже в подобных случаях вещи оказывается чрезвычайно полезной. Вообще-то я прихватил стандартную пироксилиновую игрушку на случай, если придется подрывать входную дверь дома, но, как оказалось, она смогла пригодиться несколько в ином месте и спустя некоторое время. Увидевшие «радость террориста» Висельник и Ханна не то что обрадовались, но в их взглядах промелькнула тень злорадства. Откуда? От осознания забавности ситуации, когда бомбисты получат своим любимым средством пусть и не по здоровью, но по психике. Ну а дальше дело техники… Поднести короткий фитиль пироксилинового кругляша к неровному пламени ближайшего светильника, положить взрывчатку возле двери, ну и укрыться в местах, не попадающих под действие взрывной волны. Бахнуло громко, бахнуло хорошо. И как всегда неожиданно, осмелюсь заметить… Предугадать момент взрыва зачастую не под силу даже тому, кто поджигал фитиль, зато есть свое очарование в буйстве рукотворной стихии разрушения. Но она должна быть не бессмысленной, а подчиненной строгой цели, такова уж основа, без которой стихия вырождается в первородный хаос. Клубы дыма, едкая вонь сгоревшей взрывчатки, пыль – стандартные последствия взрыва в относительно тесном помещении. Зато от двери не осталось практически ничего заслуживающего сколь-либо серьезного внимания. Прыгаю в дверной проем, кувырок и сразу же уход в сторону от возможного прицельного или не очень выстрела. Видимость оставляет желать лучшего, но стрелять можно и на звук. Не скажу, что подобное умение у меня находится на высоком уровне, но с большой долей вероятности утверждаю об отсутствии сего полезного навыка у наших противников. Откуда такая уверенность? Странный вопрос, ведь мало кто из живущих сейчас, во второй половине XIX века, серьёзно интересуется трактатами многовековой давности, что посвящены боям в наиболее неблагоприятных условиях. Это и известное на Востоке мастерство тайных убийств, и его европейские аналоги, известные гораздо менее. Надо просто уметь искать, а к тому же готовность долго и упорно тренироваться для достижения результатов. Грохот револьвера и тяжёлые свинцовые пули пронизывают воздух, направляясь к источнику звука… Куда именно? Не имею понятия, зато с полной уверенностью могу утверждать, что никого посторонне-невинного тут нет, есть только враги, коих необходимо уничтожить. Чувствую, что за моей спиной только свои, а проще говоря Висельник и Ханна, также опустошающие барабаны револьверов с максимальным энтузиазмом. Несколько ответных выстрелов, но пули противно проверещали где-то в почтительном отклонении от опасных траекторий. Наивные, они стреляли куда-то в направлении двери, да ещё и на уровне «выше пояса». Никто из нас не был настолько неосмотрителен, чтобы оставаться там, куда с очень большой вероятностью полетят пули. Вскрики, стоны, свидетельствующие о том, что наши выстрелы далеко не все ушли в никуда. Все шесть камор в барабане опустели и вновь в моих руках два ножа, один метательный, ну а другой скорее предназначен для ближнего боя. Сейчас, подождём немного, пока окончательно рассеется дым, тогда уж и определим положение дел во всей красе. Впрочем, я уже и сейчас мог видеть, что трупы, числом три штуки, то есть экземпляра, тихо и мирно лежат на полу в таких позах, что и не принять живому человеку. Неплохо. А как там мои друзья поживают? Не совсем хорошо… Одна шальная, а может и меткая, пуля все-таки малость попортила здоровье Висельнику, зажимавшему предплечье и матерящемуся, словно извозчик. Ладно, всё уже позади, теперь можно обстоятельно допросить пленника, а заодно и оказать первую помощь подставившемуся под пулю Висельнику. – Ханна, на тебе перевязка, а я сейчас Клима проверю, а заодно и «пациента» притащу. – Договорились, – невнятно буркнул тот, будучи уже всецело поглощен медицинскими заботами. Вот и хорошо, даже великолепно. Все живы и практически здоровы, что же до лёгкого ранения, так это в нашей насыщенной жизни так, мелочи, не заслуживающие особого внимания. – Ну что, Стилет, всех изъяли из мира живых? – жизнерадостно поинтересовался Клим, едва только заметил мою персону. – А может, кто-то всё-таки остался? – Остался, как же иначе… Трупы врагов всем хороши, но вот отвечать на вопросы не в состоянии. Пошли, мон шер ами, поможешь мне перенести оставленного в живых в относительно приемлемое для допроса место, а то в той комнате несколько неуютно стало. Кровь, кишки да прочие потрошки, они благолепности месту сроду не прибавляли. – Я всё же взгляну. – Да милости просим. Сейчас там Висельнику руку перевязывают, хорошо хоть пуля навылет прошла, да и кость не задета. – До свадьбы заживёт, – отмахнулся Клим и тут же чуть было не свалился от припадка гомерического хохота. Эк как его разобрало! Причины столь эмоциональной реакции тем не менее вполне понятны, но только для узкого круга лиц. Месье Висельник, по его собственным словам, слишком любит прекрасных дам и не хочет ограничивать себя выбором одной-единственной. Добавить к этому его нерушимые принципы о верности клятвам и получим, что искать приключений на стороне после связывания себя кандалами Гименея он уже не сможет… Выводы напрашиваются сами собой. Помощь в переноске пленника. Не совсем корректно прозвучало, поскольку Клим, ничтоже сумняшеся, взвалил спутанное по рукам и ногам тело на плечо и просто понёс его, как будто это было нечто легкое и практически невесомое. Заглянув в комнату, больше похожую на поле боя, чем на когда-то уютное помещение, я к удовольствию своему увидел, что медицина сказала свое веское слово и Висельник щеголяет свеженаложенной повязкой, ну а состояние духа у него злобно-бодрое. Откровенно говоря, в самый раз, так и нужно для наших дел. – Переходим в другую комнату, господа офицеры. Здесь находиться не совсем комфортно, да и вообще… – Может, сначала тела осмотрим? – проявил инициативу Ханна. – Вряд ли это что-то даст, но чем черти не шутят, когда в хорошем настроении пребывают. Висельник! Иди с Климом в соседнюю комнату и можете готовить этого человека к допросу. Ну а мы тут ненадолго задержимся. Учитесь убивать! Эти слова надо было бы выбить на каменной плите и положить её перед входом в большинство кадетских корпусов, а заодно и у входа в учреждение, где имею честь обретаться я со своими друзьями. Учитесь убивать… Или вы убьете своих врагов, или они сделают то же самое с вами – третьего варианта быть не может. Разгромленная комната с окровавленными трупами могла послужить образцово-показательной картиной, иллюстрирующей приведенную выше житейско-философскую мудрость. Они хотели убивать, но их опередили, только и всего. Остальное же – просто внешний фон. Голова, разнесённая револьверной пулей, словно спелая дыня, приторный аромат крови, выпавшие из ослабевших рук револьверы… Как я и предполагал, обыск тел не дал ничего стоящего. Ханна хоть и был несколько разочарован отсутствием результата, но принял сей факт как должное. Раз на раз не приходится, это при прошлой перестрелке мы нашли на одном из трупов довольно ценные записи, которые были незамедлительно переданы нашему непосредственному начальству. Кстати, нужно будет поинтересоваться, помогли ли они в разработке одного человека, что мог стать очень ценным информатором. Пусть… Сейчас у нас есть нечто более ценное, чем мёртвые тела и безжизненные листы бумаги – живой террорист, способный дать ответы на интересующие нас вопросы. – Держи его! Не дай проглотить! – раздался рёв Клима. Да чтоб вас всех, неужели опять!? Я рванул к выходу из комнаты как на крыльях, едва не столкнувшись в дверном проеме с Ханной. Поздно… Когда мы оба появились в соседней комнате, наш пленник уже перестал быть таковым, превратившись в совершенно бесполезный с точки зрения получения информации труп. – Клим, что ж ты так? – Оплошал, каюсь, – вид у него и в самом деле был донельзя расстроенный. – Слишком быстро всё произошло, не успели мы ни разум его подчинить, ни просто голову удержать. – В воротнике что ли прятал яд? – Хуже… – сказал, словно плюнул, Висельник. – Полый зуб. – Что?