— И что у тебя там, так сильно болит? Влада только молча кивнула. — А ну показывай! У меня пантенол есть, сейчас намажем. Он хоть и против ожогов, но тоже пойдет, — и, подхватившись со стула, словно Мини Купер, рвущий с места 100 км, метнулась к аптечке. Затем, не обращая внимания на протесты владелицы пострадавшей попы, быстренько задрала легкое платье и стянула с нее трусики. — Стой смирно! Командовать парадом буду я! Стыдно быть такой дурехой, а лечиться не стыдно, — и новоявленный Айболит принялся врачевать багровые, едва не сочащиеся рубцы. Затем приложила стерильную салфетку и вернула белье на место. — Садись аккуратно и рассказывай. Или сначала кофе попей, а потом рассказывай. Однако Влада, со вчерашнего обеда маковой росинки не державшая во рту, и сейчас не могла проглотить и кусочка. Через силу протолкнула кофе. Поначалу она с трудом выдавливала из себя слова, а затем, словно прорвав плотину, все обиды, нанесенные мужем, выплеснулись разом. И только ради одного этого стоило прийти к Василисе. Душа будто очистилась от липкой паутины унижений и оскорблений. Стало легко и страшно. Теперь точно она не сможет ни дня провести под одной крышей с мужем. Василиса не проронила ни звука, но видно было, что если бы Сергей попался ей сейчас под руку, она бы его сытую чиновничью физиономию подретушировала основательно. — Теперь понимаешь, почему я собиралась …с балкона? — Не понимаю. Как тебя вообще угораздило так вляпаться? Да как только начал унижать — все! Либо ставь на место, либо беги, так, чтоб пятки в задницу влипали. Это закон жизни. Если он из тебя сделал жертву — не остановится. Откуда бытовое насилие идет, думаешь? От женщин. Раз простила побои, когда он на колени упал, клялся и божился. Сто пудов — повторится опять. — Вась, ну а вдруг это действительно был бы единственный раз? И он все осознал? — Ох, и глупая ж ты! Понимаешь, человеки — это те же животные. И многие звереют от вида крови. Войдя в раж, не могут остановиться. Понимают только силу!!! Запомни. Повернешься мягким брюшком — растерзают, как Тузик грелку. В отношениях как на войне. Либо ты прогибаешь, либо тебя. — А как ты отстаиваешь свои права? — Влада, на собственной коже познавшая, что значит прогневать мужа, выжидающе посмотрела на Василису. Та, глядя на недоверчиво — восхищенное лицо новой знакомой, расхохоталась. — Ты не смотри, то я такая маленькая. Кому между глаз заряжу, скаковую лошадь обгонит! Но это в крайнем случае. Был у меня гражданский муж, я жила с ним почти год, пока мне не надоело. Здоровый бугай такой был. Сначала носился со мной, как с японской статуэткой. Пылинки сдувал. А потом начал потихоньку, как твой, гайки закручивать. Однажды мы поскандалили, и он меня ударил. Я отлетела в угол. А он такой королем проходит мимо и роняет: — И не смей на меня голос повышать! Иначе я напомню, кто тебя содержит! — А ты? — Влада округлила глаза. В правильно устроенном уме хорошей девочки не было никаких приемлемых решений, кроме как выполнить то, что он сказал. Но ведь и, правда, негоже на мужчину кричать? Это унижает его мужское достоинство! — Посидела я в углу, поджав хвост. Потом пошла на кухню, налила в чайник холодной воды. Подкралась неслышно к нему — а он лежит на диване такой весь из себя царь зверей. Я и вылила ровной струйкой все ему на причинное место. Он вскочил, как ошпаренный, глаза бешеной селедки, мать — перемать орет! Ты б видела! Собрался было мне еще отвесить. Но я отступила на шаг. И говорю тихо так и убедительно: «Еще раз меня ударишь, и в чайнике будет кипяток! Ты понял?!» Поматерился еще, сказал, что я чокнутая. Ну, с очевидным спорить глупо, так что я уж и не стала, — и Василиса озорно улыбнулась. Ей так шла улыбка — она и без того зашкаливавшую харизму усиливала во сто крат. Влада даже забыла, в каком положении находится. Она любовалась этой безумно обаятельной, отвязной девушкой. Наверняка, у нее жизнь гладкая и благополучная. Что ж, у всех все по-разному. Кто-то счастлив, кто-то нет. Словно угадав мысли по слегка завистливо-грустному огоньку в глазах соседки, Василиса пристально посмотрела на нее и сказала: — Ты думаешь, я с золотой ложкой родилась во рту? — А нет, разве? — Мама у меня уборщица в школе, папа — рабочий по ремонту там же. Они счастливы, любят друг друга. Но я считаю, мур-муром сыт не будешь. Мне осточертело смотреть, как мои, золотые и любимые, родители после зарплаты садятся за стол и на калькуляторе подсчитывают, смогут ли они в этом месяце купить мне платье или надо еще поднакопить. Понимаешь, они счастливы, хотя самое большое путешествие у каждого из них — это поездка на дачу. И дача — это просто вагончик, куда складывают инструменты. Она не для отдыха, а для того, чтобы, простояв раком весь день на жаре, собрать то, что можно спокойно купить в магазине и без всякого геморра. Мичуринцы юные, блин. И потом на убитой шестерке с гордостью привезти урожай в город. Это образ жизни!!! Образ мыслей! Ни кино, ни театр, ни кафе для них не существуют — это неразумные траты! Не говоря уже о море и теплых странах. Даже сейчас, когда я им неслабо помогаю, они все равно таскаются на эту дачу, все равно считают копейки. Понимаешь?! Все в голове! Обожаю Булгакова и его Мега-цитату: «Разруха не в клозетах, а в головах» Влада удивленно посмотрела на Василису. Она ей безумно нравилась, такая квинтэссенция драйва, практичности, жизненной мудрости. Но вот с сигаретой в зубах она смотрелась более органично, чем с книжкой в руках. Любопытство пересилило чувство приличия, и она, набравшись храбрости, спросила: — Вась, а ты кем работаешь? Василиса сначала удивилась, а потом снисходительно улыбнулась, поняв, чем вызван вопрос. — У меня диплом по специальности «Менеджмент», так что книжки я читаю. Между прочим, диплом красный. А работаю я любовницей. Вернее любовницами. Не путать с эскортом. Влада, не видевшая особой разницы, удивленно подняла бровь. — Как это? — Так это! Для чего я тебе про родителей рассказывала? Я не хочу такого счастья, как у них!!! Я не хочу зависеть от начальников, боссов, от инфляции, от государства. Я планирую начать свой бизнес, возможно, за границей тоже. Но для этого нужен стартовый капитал. Деньги. И я буду их получать от щедрых мужиков, пока не будет нужной суммы. Чтобы не брать кредиты, не занимать и делать все с комфортом. Заработать капитал честным трудом, вкалывая от зари до зари — бесперспективнячок. Кто весь день работает на дядю, тому просто некогда зарабатывать деньги! Состаришься раньше, чем накопишь. И ни на какое саморазвитие, ни на удовольствие времени не останется. А я хочу иметь все еще в этой жизни! А не в следующем воплощении. К тому же там любой божьей коровкой может воплотиться! Для Влады было откровением, что можно так жить, так думать. — Прости, а кто твой любовник? — смущаясь от того, что задает нетактичный вопрос, спросила она. — Любовники. Сейчас один местный бизнесмен, который будет скоро депутатом. Он мне эту квартиру и купил. Второй турецкий владелец заводов, газет, пароходов. У него отельный бизнес. Так что я и там, и здесь. — А ты не боишься, что они узнают друг о друге? И тогда тебе не сдобровать, — боязливо поежившись, Влада представила разгневанных мужчин. Вздрогнула, потому что каждый из них был с лицом Сергея. — Профессиональные риски есть всегда. Но два любовника — это как катание на лыжах. Пока они идут параллельно, ты кайфуешь от ощущения полета, куража. Но не дай Бог лыжи пересекутся — трындец. Но я знаю, где у них рычаги управления. — И где у них эти рычаги? — Я тебе уже говорила, а ты невнимательная. В животных инстинктах. — Прости, я не сообразила, — виновато произнесла Влада. — Ты третий раз извиняешься ни за что, — констатировала факт Василиса. — Брось это дело. — Прости, — Влада испуганно прикусила язык и беспомощно посмотрела на нее. — Вася, а я не могу не извиняться. Мне кажется, что я извиняюсь даже за свое существование. Понимая, что перед ней клинический случай, Василиса воздела очи кверху и простонала: — Влада, ты молодая, красивая девушка, и то, что этот урод превратил тебя в безропотную секс-рабыню, еще не значит, что жизнь закончена. Мы тебя реконструируем. Ты у меня одним щелчком зубов будешь перекусывать пополам таких подонков. Кстати, ты говорила, что он заставлял тебя стоять с закинутыми за голову руками. Знаешь зачем? Это еще одно подтверждение его животности. Как бы мы ни хорохорились, но древние инстинкты живее, чем мы думаем. Есть жесты, телодвижения, которые и включают эти самые древние инстинкты. Они действуют сразу на подсознание. От них у мужиков автоматически мозг переходит в спящий режим, а либидо зашкаливает. Он готов уже сражаться за тебя, чтоб заполучить. Зная это, мужика можно, как теленка за ноздри, вести, куда захочешь. — Не поняла, — все еще не пришедшая в порядок голова не давала Владе схватывать информацию на лету. — Убери с шеи волосы и повернись этим боком к нему — мужик уже захочет впиться туда поцелуем. Засмейся так, чтоб коренные зубы были видны — и он уже либо свой язык у тебя во рту мечтает увидеть, либо член. Выставленные на обозрение подмышки — крышеснос — он уже тебя хочет. Фильм старый есть «Основной инстинкт». Там есть эпизод — несколько минут сплошного соблазнения. Приличный набор инструментов. Рекомендую. Влада раньше и не догадывалась, почему одни женщины вертят мужчинами, как хотят, а другие, как она, ценят себя не выше использованной туалетной бумаги. Оказывается, у нее инструментов не было… Но предаться дальше размышлениям Василиса не позволила. — Раз ты пришла ко мне, значит, понимаешь, что возвращаться к мужу — это ждать следующего раза, когда он тебя изнасилует. Тогда ты снова на балкон, а меня может там и не оказаться. Поэтому принимай решение. — Я приняла. Если я не смогу от него спрятаться, мне останется только балкон. По-прежнему я не смогу. Я любую работу готова выполнять. Только помоги мне укрыться, — Влада умоляюще посмотрела на свою спасительницу, и слезы непроизвольно потекли из глаз. — Не реви. Я думаю. В Ёбурге тебе не спрятаться, аппарат губернатора — это тебе не Тимур и его команда. Поднимут на уши все службы. Затеряться в Москве можно. Но, прости, без обид, ты такая сейчас легкая добыча, что не отыметь тебя может только ленивый. Василиса закусила нижнюю губу и сосредоточенно что-то осмысливала. — Языками владеешь? — вопрос застал Владу врасплох. Она мучительно покраснела и беспомощно захлопала глазами. — Нет, — она глотнула воздух, — то есть да, меня Сергей заставил научиться делать это. Но я не буду, — Влада едва не заплакала. Тут же в глазах потемнело, она рефлекторно сглотнула. Услужливая память сразу нарисовала картину, которую хотелось забыть: муж, железной хваткой держа ее за волосы, прижимает к своему паху и буквально насаживает на себя. Вбивается в глотку. Не обращает внимания, что она едва не давится, что слезы текут по щекам, только подстегивает: «Языком, языком..» Настал черед удивиться Василисе. — Это что «Это» ты имела в виду? — подозрительно переспросила она. — В рот. Когда. — Бля-я-яшка от сандаликов! — простонала Василиса. — Когда в рот — это минет называется. И нечего краснеть. Сам минет есть, а слова нет? А ты оказывается испорченней, чем кажешься! Я спросила про языки. Иностранные. Ты ж на инязе училась? Влада едва не разрыдалась, нервы были на пределе, поэтому она и услышала то, что имело место в ее жизни и сильно ее травмировало. — Вась, я дура. — Да ладно. Если ты кроме своей клетки ничего не видела, то немудрено. У меня есть мысль. И, похоже, это единственное, что мне приходит в голову. — Загранпаспорт есть? — Да, конечно, мы же летали на отдых. — Значит, сейчас я связываюсь с Али, радую, что его мелегим прилетает и ставлю его перед фактом, что он берет тебя на работу, оформляет рабочую визу и не распространяется об этом. — У меня нет денег. Я всегда расплачиваюсь картой, а если сниму наличные, он тут же увидит, и я боюсь подумать, что будет. Давай я тебе отдам драгоценности, а ты мне займешь денег. Иначе не выкрутиться. Пожалуйста, — Влада умоляюще посмотрела на Василису. — Не суетись. Я думаю. Конечно, денег я тебе дам. Но не считай это благотворительностью — деньги считать умею получше счетной машинки. Я просто делаю инвестиции в тебя. Считай это авансом. Сейчас ты придешь в себя. Научишься жить среди людей. Поработаешь на моего львеночка, а там я, надеюсь, начну свое дело и заберу тебя к себе. Ты честная, правильная, терпеливая. Такая мне и нужна. Ведь акуле вроде себя я не доверю ни коммерческую тайну, ни ключ от сейфа. Так что просто трезвый расчет. Первое, что я хочу — открыть сеть фитнес-клубов, где будет все. «Василиса — ваш отдых превзойдет ваши ожидания». Я уже и слоган придумала. — Сергей меня найдет в России, — испуганно прошептала Влада. Васильковые глаза потемнели, девушка наклонила голову и исподлобья зыркнула на нее. — И ты думаешь, что я твоему козлу рога не поотшибаю? Со своими мужиками я расстаюсь, насадив их, как на крючок, на чувство вины. Поэтому многие расстараются мне помочь. Да и Да и без них я такой скандал учиню, что его чиновная задница полетит со своего кресла. Вдруг она на миг словно ушла в себя…