Нет, не показалось. Это страх. Макс чуял носом страх. Диковато было находиться здесь в полном одиночестве. Всё как обычно, только людей нет. Стулья аккуратно выстроились в ряд вдоль стены. На низких столиках веерами разложены журналы, ожидающие прочтения. На столе, за которым обычно сидела женщина, полный порядок. Рядом с входной дверью – маленький красный автомат на подставке. На верхушке у него – стеклянный шар. Чарли и Эмма часто выпрашивали у родителей мелочь, чтобы сунуть в него монеты и выпустить на волю яркие шарики жвачки. Однако что-то совершенно точно было не так. Что тут произошло? Макс замер, прислушиваясь. Потом неуверенно сделал шаг в приёмную. Бирюзовая дверь, скрипя петлями, закачалась взад-вперёд у него за спиной. – Эй! – тихо позвал Макс. – Пёсик? Ты здесь? Голос его завис в неподвижном воздухе, никто не отозвался. Мгновение Макс сомневался: а говорил ли он вообще что-нибудь? Потом раздался звук глухого тяжёлого удара. Макс испуганно отшатнулся, шерсть на загривке встала дыбом. Впереди была дверь, которая вела на улицу, и что-то грохнуло в неё снаружи. Большое и тяжёлое. Снова кто-то когтями зацарапал дверь снаружи. Потом ещё удар. Только теперь Макс увидел небольшой деревянный ящик, приставленный к двери. Раньше его тут не было, это точно. Люди спотыкались бы о такую преграду. Кто-то специально придвинул сюда ящик, но зачем? Макс вспомнил: во входной двери, как и в той, что вела в подсобку, тоже была маленькая створка для кошек. Снаружи доносилось глубокое, нутряное рычание. Макс замер. Эти звуки издавала не собака, по крайней мере не милая домашняя. Рык был дикий, звериный. А потом снова тяжёлый, могучий удар в дверь. Стоявший на полу ящик заскользил по полу, показалась дверка кошачьего лаза. Существо, находившееся снаружи, притихло, как будто от удивления. Макс на полусогнутых лапах попятился назад. Там, на улице, было что-то нехорошее. Что-то по-настоящему страшное. Сквозь кошачью дверку просунулась мохнатая белая голова. Морда была длинная и узкая, заляпанная грязью и засохшей кровью, иссечённая шрамами. Брыли зверя были приподняты, обнажились жёлтые зубы. Бледно-голубые глаза бешено таращились. Волк. Очень худой и очень злой волк. И его сверкавшие яростью глаза смотрели прямо на Макса. Глава 3 Волк у порога – Эй, ты! – утробно прорычал волк. – Тебя я не знаю. Где коротышка? – Слова вылетали из пасти резко, отрывисто. Макс попятился ещё дальше, всё так же прижимаясь к полу и не сводя взгляда со зверя. Волк щёлкнул челюстями и дёрнулся вперёд, порываясь пролезть в кошачий лаз. – Отвечай! Ну! Коротышка, слюнтяй паршивый, обещал еду! Макс почувствовал, что его хвост и задние лапы упёрлись в качающуюся дверь. На мгновение при виде дикого волка, который силится протиснуться в кошачий ход, Максу захотелось повернуться и удрать. Но этот чокнутый волчара гнался за маленьким пёсиком, который давал Максу советы. И Макс волчару сюда не пустит. Лабрадор оскалился и подался вперёд. – Ты кто? – прорычал он. – Чего тебе надо? Волк оставил попытки пролезть дальше и тяжело дышал от затраченных впустую усилий. Он был такой тощий, что ухитрился наполовину просунуть в отверстие плечи. У Макса так ни за что бы не вышло. – Ишь, храбрец-удалец! – рявкнул волк. – Самого Пройдохи не боится. До чего смелая шавка. – Я М… – начал было Макс. – Да больно мне нужна твоя кличка! – Волк повёл носом в сторону администраторского стола. – Давай-ка, псина, поработай. Забери мешок с шариками у этого слюнтяя и притащи нам. А то и тебе не поздоровится. Угроза. Макс не любил, когда ему угрожают. В горле у него заклокотало, но он подавил рык в зародыше. – Кому это – нам? – осведомился он, делая ещё один медленный шаг вперёд. Пройдоха дёрнулся из стороны в сторону, пропихиваясь дальше в полутёмную комнату. – Нам – это моей стае. Мы голодаем. Ты бы лучше не задавал вопросов голодному волку. Макс принюхался. От волка пахло болезнью и влажной шкурой, как будто под его свалявшейся белой шерстью скрывались старые раны. Он не выглядел таким уж крепышом, особенно если учесть, что ему удалось протиснуться в дверцу, предназначенную для зверя вчетверо меньше его. Выпрямившись в полный рост, Макс задрал вверх хвост и приподнял уши, чтобы показать Пройдохе, что вовсе не напуган. – Правда? – гавкнул он. – Если вы так голодны, чего сюда лезете? Шли бы охотиться. Хотя такому дохляку, как ты, и мышонка не поймать. Голова Пройдохи подскочила вверх. Чёрные десны снова обнажились, с жёлтых зубов закапала слюна. Горло задрожало от сердитого низкого рычания. Волк сделал последний отчаянный рывок, и его истощённое, костлявое тело влетело в приёмную ветеринара. Инерция движения несла его прямо на Макса, но тот вовремя отскочил, и волк стукнулся носом о стену рядом с дверью-маятником. Макс опешил: вот уж не думал, что волчара проскочит! Однако Пройдоха, хоть ему и было больно, протиснулся сквозь кошачью дверцу. Теперь у него на боках алели кровавые царапины. Волк оправился от удара и повернулся к Максу. Тот мигом пожалел, что затеял перепалку. – Я… – начал было лабрадор. – Я тебя предупреждал, псина! – рыкнул Пройдоха. И прыгнул. Макс отпрянул назад, встав на задние лапы, и два зверя столкнулись грудь в грудь. Обхватив Пройдоху лапами за шею, Макс вертел головой, чтобы уклониться от страшных, щёлкающих волчьих челюстей. Пёс толкнул Пройдоху передними лапами, и тот отлетел в сторону. Волк повалился на спину, ударившись в момент падения о край журнального столика. Журналы разлетелись в стороны. Макс опустился на все четыре лапы. Он наморщил лоб и осторожно обошёл врага, не отрывая от него взгляда. – Уходи, – потребовал пёс. – Тебе тут не место. Я буду защищать этот дом и маленького пёсика, если придётся. Перекатившись на живот, Пройдоха поднялся и занял позицию напротив Макса. Они кружили в центре приёмной между стульями, повторяя движения друг друга. – Думаешь, я тебе по зубам, псина? – выпалил волк. – Тебе? Ты изнеженная шавка! Ты и охотиться не умеешь, у людей с рук ешь! – Пройдоха засмеялся. – На себя погляди! Гоняешься за коротышкой из-за сухих шариков! – бросил Макс. Он приближался к качающейся двери. Волк стоял под забранным жалюзи окном. Пройдоха фыркнул. – Много ты понимаешь, псина, – прорычал он низким, суровым голосом. – Какой твой любимый вкус? – насмешливо спросил Макс, склонив голову набок. – Мне нравится мясной. Погоди, дай-ка угадаю. Могу поспорить, ты фанат корма для котяток! Задняя лапа Макса ступила на что-то гладкое. Обложка журнала. Пёс поскользнулся, потерял равновесие и едва не завалился на бок. Пройдоха воспользовался этим и кинулся на противника, оскалив зубы и с когтями на изготовку. Волчьи клыки скользнули по шерсти Макса, лапы надавили на шею. Боль. Резкая, пронзающая боль: зубы прорвали шкуру. Макс взвизгнул, закрыл глаза. Он щёлкал зубами в воздухе, а потом зацепил шкуру и со всей мочи сжал челюсти. Пройдоха взвыл и отпустил шею Макса. Не успел пёс высвободиться, волк снова кинулся на него с такой яростью, какой пёс не мог себе даже представить. Комната завертелась вокруг, и Макс оказался прижатым спиной к пыльному деревянному полу. Пройдоха нависал над ним. Беззащитному Максу оставалось только ждать, когда волк вцепится ему в горло. Надо как-то вырваться, убежать через дверь-маятник вдаль по коридору и забиться в конуру. Но падение оглушило Макса – он не мог двинуться, а волчьи зубы приближались… – И-и-и-йа-а-а! Приёмную огласил резкий, высокий визг. Макс повернул голову и увидел маленькую чёрную собаку, которая запрыгнула на стул, оттолкнулась от него и всем своим сосисочным телом налетела на переднюю стенку автомата со жвачкой. Раздался душераздирающий грохот, и пёсик упал на пол. Автомат качнулся на подставке взад-вперёд и… завалился. Прямо на волка.