– Я не знаю, – ответила она. Это была простая и честная правда. Но Райли знала кое-что ещё: завтра была годовщина, двадцать пять лет со смерти Тильды Стин, а значит пока у неё нет шансов выбросить это дело из головы. К облегчению Райли беседа за столом перетекла к вкуснейшему обеду Габриэллы. Полненькая гватемалка и девочки начали говорить на испанском, и Райли почти перестала понимать, о чём речь. Но это было нормально: и Эприл, и Джилли изучали испанский, и Эприл уже могла довольно бегло общаться на нём. Джилли всё ещё не могла освоить его окончательно, но Габриэлла и Эприл помогали ей. Райли улыбалась, наблюдая за ними. «Джилли отлично справляется», – подумала она. Она по-прежнему была темнокожей, тощей девочкой, но теперь в ней с трудом можно было узнать ту отчаявшуюся беспризорницу, которую Райли спасла с улиц Феникса несколько месяцев назад. Теперь это была крепкая и здоровая девочка, которая прекрасно адаптировалась к своей новой жизни с Райли с её семьёй. И Эприл была замечательной старшей сестрой. Она отлично восстановилась после полученных ею психологических травм. Иногда, глядя на Эприл, Райли казалось, что она смотрит в зеркало, которое показывает её саму, какой она была много лет назад, в подростковом возрасте. У Эприл были карие глаза и тёмные волосы Райли, хотя голова самой Райли уже была тронута сединой. Райли почувствовала тёплую волну спокойствия. «Может быть, я становлюсь хорошей матерью», – подумала она. Но теплота быстро испарилась. Она снова ощутила образ Спичечного убийцы, таящийся в уголках её разума. * После обеда Райли поднялась в свою спальню и кабинет. Она села за компьютер и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь расслабиться. Но задача, которая стояла перед ней, выбивала её из колеи. Это казалось нелепым. В конце концов, за годы работы она выследила и поймала десятки опасных убийц, бессчётное количество раз угрожали её собственной жизни. «Это всего лишь разговор с сестрой, я не должна так реагировать», – подумала она. Но она не видела Венди уже… сколько же прошло лет? И всё-таки не с детства. Венди связывалась с ней после смерти их отца. Они поговорили по телефону, обсуждая возможность личной встречи. Но Венди жила далеко, в городе Де-Мойн, штат Айова, и это было не так просто. Наконец, они выбрали время для видеозвонка. Чтобы подготовиться, Райли посмотрела на фотографию в рамке, стоящую у неё на столе. Она нашла её среди вещей отца после его смерти. На снимке были изображены Райли, Венди и их мать. Райли было года четыре, а Венди была подростком. Обе девочки и их мать выглядели довольными. Райли не могла вспомнить, когда или где была сделана фотография. И она точно не помнила, чтобы её семья когда-нибудь была счастлива. Похолодевшими и дрожащими руками она набрала имя Венди для видеозвонка. В женщине, появившейся на экране, не было ничего знакомого. – Привет, Венди, – смущённо сказала Райли. – Привет, – ответила Венди. Несколько неловких мгновений они молча смотрели друг на друга. Райли знала, что Венди сейчас около пятидесяти, она была лет на десять старше её. Она выглядела молодо, хотя и была чуть полновата, но в целом в её внешности не было ничего необычного. В её волосах, в отличие от волос Райли, не проглядывала седина, но Райли сомневалась, что это её натуральный цвет. Райли переводила взгляд туда-обратно с фотографии и лица Венди. Она заметила, что Венди сильно похожа на мать. Райли знала, что сама она больше напоминает отца, но отнюдь не гордилась этим сходством. – Что ж, – наконец нарушила тишину Венди, – чем ты занималась последние несколько десятилетий? Обе сестры рассмеялись, но даже их смех был натянутым и неуклюжим. Венди спросила: – Ты замужем? Райли громко вздохнула. Как объяснить то, что происходит между ними с Райаном, если она сама этого не понимает? Она ответила: – Что ж, подростки сегодня любят говорить: «Всё сложно». И у меня действительно всё сложно. Они снова нервно рассмеялись. – А ты? Венди, кажется, начала понемногу расслабляться. – У нас с Лореном скоро будет годовщина: двадцать пять лет в браке. Мы оба фармацевты, и у нас своя аптека. Она досталась Лорену от отца. У нас трое детей. Младший, Бартон, сейчас в колледже. Тора и Париш оба в браке, у них свои дети. Так что можно сказать, что наше с Лореном гнездо опустело. Райли почувствовала приступ тоски. Жизнь Венди разительно отличалась от её собственной жизни. Жизнь Венди была совершенно обычной. Как и за ужином с Эприл, ей снова показалось, что она смотрит в зеркало. Вот только зеркало отражало не её прошлое – то было её будущее. Она видела себя такую, какой могла бы стать, но уже никогда не станет. – А ты? – спросила Венди. – У тебя есть дети? Райли снова почувствовала соблазн сказать: «Всё сложно», но вместо этого она ответила: – Двое. У меня пятнадцатилетняя дочь Эприл. И я в процессе удочерения ещё одной девочки, Джилли, ей тринадцать. – Удочерение! Нужно, чтобы больше людей это делали. Ты молодец! Райли показалось, что она недостойна поздравлений в данный момент. Возможно, ей было бы спокойней, если бы она была уверена, что Джилли будет расти в семье с двумя родителями. Однако прямо сейчас это было под вопросом. Впрочем, Райли решила не вдаваться в такие дебри с Венди. Вместо этого она решила перейти к делу, которое хотела обсудить со своей сестрой. Но вопрос был очень деликатным. – Венди, ты знаешь, что в завещании отец оставил хижину мне, – начала она. Венди кивнула. – Я знаю, – подтвердила она. – Ты присылала мне фото. Миленькое местечко. Её слова покоробили Райли. «Миленькое местечко…» Райли приезжала туда несколько раз, последний – после смерти её отца. Но воспоминания были далеки от приятных. Её отец купил хижину, выйдя на пенсию после службы морским пехотинцем в войсках США. В памяти Райли она всегда оставалась домом одинокого, злого старика, который ненавидел буквально всех, и которого все ненавидели в ответ. В последний раз, когда Райли видела его живым, они даже дошли до драки. – Думаю, это была ошибка, – сказала она. – Что? – То, что он оставил хижину мне. Он поступил неправильно. Надо было оставить её тебе. Венди выглядела искренне недоумевающей. – Почему? – удивилась она. Райли почувствовала, что внутри неё поднимаются всевозможные отрицательные эмоции. Она прочистила горло. – Потому, что это ты была с ним в конце, когда он лежал в больнице. Ты заботилась о нём. Ты и после взяла на себя все заботы: похороны и прочие юридические дела. Меня там не было. Я… На следующих словах она чуть не поперхнулась. – Не думаю, что я была бы на это способна. Мы не особенно с ним ладили.