— У тебя горят глаза, — засмеявшись, объяснил он. — Не хочешь познакомить с молодым человеком? — Хочу. Но не сейчас, — решила Агата, сомневаясь, что Кириллу захочется ехать к родственнику в гости. То есть она отчего-то была уверена, что знакомиться с Юлием Семеновичем Кирилл откажется. Наверное, оттого, что еще тогда понимала — Кирилл не собирается надолго связывать с ней свою жизнь. Она тогда была влюблена, и ей не хотелось думать о неприятном. — Я так рада за Пашу, — тихо говорила Ксении женщина в шарфе, стоя рядом с Агатой. — Ему повезло, что он тебя встретил. — Ну что вы, Майя Семеновна, — тихо шептала Ксения. — Не такая уж я замечательная. Это мне повезло. — Нет, Ксюша… Агата впервые услышала, чтобы Ксению кто-то назвал Ксюшей. Павел тронул Агату за руку, она вслед за ним приблизилась к гробу. За ней подошла женщина в черном, потом Ксения. Павел взял Агату за локоть и повел к выходу. * * * Знакомых у Юлия было много. Кого-то из них Павел знал хорошо, кого-то смутно помнил. Он выслушивал соболезнования, наверняка искренние, и мечтал остаться здесь один. Постоять в одиночестве у гроба, сказать Юлию что-то хорошее, чего не успел, не догадался сказать раньше. Лица друзей и коллег Юлия были печальными, как и положено на похоронах, но его горе было для них чужим, и от этого Павел чувствовал себя еще более одиноким, чем если бы находился здесь один. Был только один человек, который разделял его горе, — Агата. Он понял это, еще когда она робко и неохотно подходила к моргу. Черт его знает, почему понял. Девчонка не плакала, сжимала пальцами букет роз и смотрела на Павла с тоской сухими глазами, а он отчего-то перестал чувствовать себя одиноким. Агата заплакала, когда прикоснулась к гробу. Тогда Павел заметил, что и ему приходится моргать. Впрочем, он с подступающими слезами быстро справился, он всегда помнил, что родился мужчиной. Мать разрыдалась по-настоящему, но на нее Павел старался не смотреть, радуясь, что вместо него мать цепляется за Ксению. Жена угадала, что подошедшая к ним женщина в черном его мать, раньше, чем та заговорила. — Пашенька… — мать по-старушечьи развела руки и сморщила лицо. — Паша… Тогда у нее зарыдать не получилось, а то бы вышло совсем трогательно. — Меня зовут Ксения, — жена тронула мать за руку. — Я жена Павла. — Как жаль, что мы знакомимся только сейчас… Слышать мать он физически не мог. Хорошо, что именно в этот момент у морга появилась Агата, и от матери удалось отойти. Ксения его отлично понимала и старалась отвести мать подальше от Павла, за что Павел жене был бесконечно благодарен. Совсем далеко отвести мать было, конечно, невозможно, но и то, что получилось, неплохо. На поминках Павел оказался отделен от матери Ксенией и Агатой. Агату он сам усадил рядом, ему продолжало казаться, что рядом с девчонкой он не окончательно одинок. — Отец Паши очень рано погиб, — жаловалась мать Ксении. Это было правдой. Отец погиб, когда Павлу было несколько месяцев. Уехал на заработки куда-то на север и не вернулся. О том, что она снова вышла замуж, когда сыну исполнилось чуть больше года, мать не упомянула, начала рассказывать, каким забавным был Павлик в детстве. Она понятия не имела, каким он был в детстве. Она очень мало его видела. Он был ей не нужен. Она собиралась отдать его в детский дом, но бабушка не позволила. Она приезжала с игрушками, и маленький Павел бежал ей навстречу и плакал, когда она уходила. И никогда не начал бы ее ненавидеть, если бы не услышал, как соседка, сидя с бабушкой на кухне, сказала: — Как же можно было отказаться от такой крохи! Соседка говорила тихо, чтобы Павел не услышал. Павел играл у себя в комнате, но разговор взрослых до него долетал. — Бросить такого кроху! Павел клеил модель паровоза. Модель накануне принесла мать. Ему было грустно оттого, что она ушла, и он мечтал, чтобы она появилась снова. Павел отодвинул пластмассовые детали и прислушался. Он уже знал, что некоторые родители бросают своих детей, и те тогда попадают в детский дом. — С Пашей все в порядке, не надо за него переживать! — тихо и резко оборвала соседку бабушка. Она редко сердилась и Павла учила, что всегда нужно держать себя в руках, но тогда на соседку сильно разозлилась. — Мама хотела отдать меня в детский дом? — спросил он, дождавшись, когда соседка уйдет. — Глупости! Что ты придумываешь?! — сердито ответила бабушка. — Ты не сирота, тебя все любят… — Мама хотела отдать меня в детский дом? — перебил Павел, зная, что так делать невежливо. — Нет, Паша! Нет! Но он бабушке не поверил. Он вернулся в детскую комнату, собрал недоклеенную модель и выбросил в мусорное ведро. Бабушка пыталась что-то ему говорить, но он убежал в детскую и закрыл дверь. И понял, что ненавидит мать. — А вы кем будете Юлию? — ласково спросила мать Агату, перегнувшись через Ксению. Павел не успел ответить, Агата объяснила сама: — Подруга. Молодец девочка. Ответ Юлию бы понравился. — Агата ваша родственница, — попыталась ответить Ксения, вопросительно переводя взгляд с Агаты на Павла. Хотела, чтобы они объяснили матери родство. У матери хорошо получалось вызывать жалость и желание помочь. Павел промолчал, Агата тоже. Коллеги Юлия начали расходиться, напоследок еще раз выражали соболезнования, Павел благодарил. — Вам куда ехать, Майя Семеновна? — заботливо спросила Ксения. — Мы вас отвезем. Нужно объяснить жене, что мать вполне способна позаботиться о себе сама. — Нет, — отрезал Павел. — Мы отвезем Агату. Девчонка испуганно на него посмотрела, ей не хотелось быть причиной ссоры. — Мы отвезем Агату! — не глядя ни на жену, ни на мать, повторил Павел. — Меня не надо отвозить! — твердо заявила Агата. — Это я решаю! Он поднялся из-за стола, женщины тоже послушно встали. — Я вызову тебе такси, — повернулся Павел к матери. — Говори адрес. Ее машина подошла почти мгновенно, Павел с облегчением вздохнул, когда она села в машину. — Не надо меня отвозить, — опять запротестовала Агата. Ксения тоже с удивлением смотрела на Павла.