Женщина кивнула, и Кирши покинул трактир под неодобрительными взглядами мужиков, которые уже едва держались на ногах. Запрыгнув в седло, Кирши оглянулся на заваленную снегом деревеньку, что пряталась за трактиром. Из труб валил серый дым, сгибаемый ветром, он наматывался на голые ветки старых берёз и спотыкался о верхушки ёлок. Мужик в потрёпанном тулупе тащил сани, полные хвороста, следом за ним бежал вприпрыжку сивый пёс. За плечами мужика Кирши разглядел лук со стрелами. Охотник. – Не пошла охота? – спросил Кирши, подъезжая ближе. Охотник с досадой махнул рукой: – Пусто! Да хоть хворосту набрал. – И часто ты на охоту ходишь? – Уж частенько. – Мужик почесал в затылке, припоминая. Медвежья шапка сдвинулась на лоб. – И как, спокойно в лесу? Никаких чудищ? – Да какие чудища, – усмехнулся охотник. – В наших краях всё спокойно. Ну, акромя привидений в башне. – Привидений? Охотник передёрнул плечами: – Дак там в лесу есть башня каменная. Ей уж лет сто как. Наши-то так глубоко в лес не заходят, а я иногда, как за зайцем погонюсь, да он меня как заведёт в самую чащу. Они, зайцы, знаешь, какие проворные… – Так, а что с башней? – спросил Кирши, стараясь вернуть собеседника в нужное русло. – Дак я пару раз как проходил мимо, там выл кто-то. Я решил, что привидения. Они же воют? Выть мог кто угодно, но это Кирши решил не уточнять. Поблагодарив охотника за помощь, он направил коня в сторону леса. Туда ли направились пропавшие Вороны? Что ж, стоит проверить. Это лучше, чем бесцельно бродить по лесу, когда снег уже давно замёл все следы. Кирши бросил взгляд на верхушки деревьев. Если это сторожевая башня, то её должно быть видно. И правда, вдалеке над деревьями слегка выглядывал косой каменный зуб. Когда-то башня явно была намного выше, но со временем или войнами разрушилась. Кирши двигался по протоптанной охотником дорожке. Снега навалило много – по колено коню, который высоко поднимал ноги и недовольно храпел. Лес был тихий, но живой: то там, то тут хрустнет веточка, промелькнёт белка или стайка синиц. Пока что ничего не выдавало присутствия опасной нечисти. Да и леший, похоже, за владениями следил – на нескольких веточках в глубине леса Кирши заметил алые ленточки с колокольчиками. Такие лешие обыкновенно носили на рогах – одни боги знают зачем, – а порой любили развешивать и на деревьях, то ли отмечая своё присутствие, то ли просто стремясь навести красоту. Башня оказалась разрушенной почти наполовину. Когда-то она была раза в два выше деревьев, и с её верхушки можно было окинуть взглядом несколько вёрст земли. Крупные песочно-серые камни припорошил снег, словно стыдливо хотел спрятать руины от посторонних глаз. Кирши прислушался. Тихо. Прикрыл глаза, пытаясь ощутить чары. Обычно они были похожи на лёгкое дрожание воздуха, другие пощипывали кожу, как щиплет щёки сильный мороз, третьи отзывались мурашками и заставляли волосы шевелиться на затылке. Ничего из этого Кирши пока тоже не чувствовал. Внутри башни, кажется, давно никого не было. Спешившись, Кирши направился к заваленной снегом двери. Он потянулся открыть её, когда заметил тонкие, едва различимые царапины на дереве. Две руны оказались выцарапаны у дверной ручки, ещё две – наверху, две – у петель. И Кирши не сомневался: если разгрести снег, то руны он найдёт и у подножия. Охранное заклинание. Кирши пригляделся. Скорее всего, даст яркую вспышку света, когда ряд рун разорвётся. Задержит или спугнёт вторженца и даст фору тем, кто внутри. Недолго думая, Кирши достал из сапога нож и соскрёб несколько рун. Зажмурил один глаз и потянул за ручку. Дверь с трудом поддалась под напором снега, но открылась. Ни вспышек, ни чего-либо ещё не последовало. Внутри башни оказалось пусто. Слишком пусто. Кирши ходил из комнаты в комнату, но везде находил лишь обломки старой мебели, горы пыли, сосульки и замёрзшие лужи. Единственная лестница на верхние этажи была обрушена. – Тирг, – позвал Кирши, втягивая носом воздух. – Нет тут никаких призраков, – отозвался домовой, возникая у ног. – Я б почуял. Кирши кивнул и двинулся дальше, разочарованно заглядывая в оставшиеся комнаты. Похоже, никого тут нет: ни чудищ, ни пропавших Воронов. Надо бы возвращаться и поискать их в лесу, но что-то подсказывало Кирши, что и там его ждёт неудача. Или нет. Кирши толкнул дверь в очередную комнату и застыл. Здесь всё было иначе. Не было пыли и грязи, а вместо луж – несколько вёдер с замёрзшей водой. Окно забито досками от ветра, на столе книги и огарки свечей. А ещё – по спине Кирши пробежали мурашки и подобрались к затылку. Чары. Левая рука легла на рукоять катаны, и Кирши проскользнул в комнату, стараясь двигаться как можно тише. Полистал книги на столе. Часть из них была на незнакомом языке, остальные: «Целительство и заговоры», «Руны и заклятия», «Теория Сфер и магических потоков» – начальный набор любого чародея. Поля каждой книги пестрели чернильными заметками, такими беглыми и неуклюжими, что разобрать что-то в этих каракулях было невозможно. – Кирши, – тихо позвал Тирг. – Да, я тоже заметил. Уже иду, – бросил Тёмный и отложил книгу. В комнате была ещё одна дверь, рядом с пустым книжным шкафом. На ней висел тяжёлый замок. Такой не сбить. Кирши покосился на кота. – Я туда не полезу, – запротестовал Тирг. – Кто из нас дух? Полезай давай. Тирг недовольно заворчал и прижал уши. От его шерсти стали отделяться тёмные пылинки, и вот уже весь он превратился в чёрный туман, в котором, казалось, можно было разглядеть звёзды. Покружив немного, он свился в тонкую струйку и просочился в замочную скважину. В замке что-то заскрежетало, несколько раз щёлкнуло, и он открылся. – Куплю тебе сливок, – сказал Кирши, отодвигая засов. И, немного погодя, добавил: – Спасибо. Дверь скрипнула, открываясь. Вниз уходила и терялась в темноте крутая лестница. Кирши цыкнул. В темноте он видел лучше обычного человека, но не настолько, чтобы обходиться совсем без источников света. Вооружившись огарком свечи со стола, Кирши спустился в подвал – глухой каменный мешок. – Твою мать. Вороны были здесь, прикованные цепями к стене. Две мёртвые девушки – Кирши не помнил их имён, но видел в гарнизоне. Совсем молоденькие, ещё вчера были воспитанницами. Воздух провонял кровью и мочой. Одна из них была совершенно голой, а всё её тело покрывали руны. Кирши поднёс свечу ближе и сдавленно выдохнул. Руны вырезали по живому, аккуратно, старательно. На руках, ногах, груди, на шее и лице – везде, куда только ни падал взгляд. Девушка распласталась на полу и помутневшим взглядом смотрела куда-то перед собой. Руки её, прикованные к стене, были вывернуты под неестественными углами, а на запястьях темнели глубокие кровавые борозды, словно она, наплевав на боль, старалась любой ценой вырваться из цепей. На второй девушке ещё остался вороний кафтан, но на босых стопах краснели ожоги. Кирши откинул ей за спину растрепавшуюся светлую косу и коснулся шеи. Голова безвольно упала на грудь. Сердце не билось, но, похоже, умерла она совсем недавно. Возможно, не выдержала пыток. Кирши огляделся. Больше в подвале ничего не было. Только на другой стене болтались ещё цепи, но уже без пленников. Дверь наверху хлопнула. Кирши выругался и бросился вверх по лестнице. Навалился всем весом на дверь, но та не поддалась. Что-то мешало с той стороны. А потом запахло дымом. – Это колдовской огонь! Тот самый огонь! – завопил Тирг и сжался в комок. Кирши стиснул зубы. Колдовской огонь – это плохо. Если не поторопиться, живыми им не выбраться. – Тирг, просочись на ту сторону и помоги мне открыть дверь, – скомандовал Кирши, стараясь говорить как можно спокойнее. – Там огонь! Я туда не сунусь! – Если ты туда не сунешься, огонь точно до нас доберётся. – Ты не понимаешь, мы с Васькой однажды чуть не сгорели в таком… – И если ты прямо сейчас не возьмёшь себя в лапы, то сгорим уже мы с тобой! – Кирши изо всех сил навалился на дверь, приоткрыв маленькую щёлочку. – А ну, быстро, Тирг! Испуганно взвизгнув, Тирг дымом просочился в щель. Кирши выдохнул, позволив двери закрыться. Несколько мгновений было тихо, а потом заскрежетал засов. Кирши распахнул дверь и тут же закрылся рукой от чёрного дыма. Мешочек на шее разогрелся – Тирг поспешил юркнуть в своё убежище, оставив Кирши выбираться самостоятельно. В дверном проёме уже плясало пламя, пожирая деревянные полы, горел и стол с книгами. Кирши выхватил из сапога нож и бросился к окну. Доски поддавались с неохотой, впиваясь занозами в пальцы. Огонь жаром подбирался к спине и вцепился в подол плаща. Кирши чертыхнулся, скинул с плеч тяжёлую ткань, отбросил подальше и с новой силой схватился за доски на окне. Вот одна зашаталась, дёрнулась и выпустила окно так резко, что Кирши едва не упал. Он швырнул её в огонь и потянул следующую. От дыма щипало в глазах и саднило горло. Но доски поддавались, открывая спасительный проём окна. Правда, и огонь, чуя свежий воздух, разгорался и выл сильнее. И когда он уже подобрался достаточно близко, чтобы сожрать Кирши живьём, последняя доска покинула окно, и Тёмный кубарем вывалился наружу. Огонь плюнул искрами ему вслед, но не достал. Кирши рухнул на землю. Глубокий снег смягчил падение, но спина всё равно отозвалась болью. Холод тут же забрался за воротник, в сапоги и рукава, но Кирши, не обращая ни на что внимания, вскочил на ноги, чтобы броситься в погоню за преступниками. Утопая в снегу, он побежал обратно к входу в башню, где оставил коня. Тот лежал на земле, и под ним таял, багровея, снег. Прочь уходили две пары следов копыт. Ещё одна цепочка – уже в направлении башни – пролегла чуть поодаль, похоже, Кирши разминулся с поджигателями всего на несколько минут. – Отлично. Снова покупать нового коня. – Кирши запрокинул голову и, закрыв глаза, выдохнул облачко пара. – И плащ, – добавил Тирг. – И плащ, – согласился Кирши и оглянулся. Башня превратилась в огромный пылающий факел. 14 Красный дуб и красный конь