Видимо, по задумке авторов квеста, кладовщик устанавливает на эту вагонетку ящики с опасными химикалиями. А что, если она, Даша, заберется в эту вагонетку? Сказано – сделано. Она перелезла через борт вагонетки, устроилась внутри… И тут же, видимо, под действием ее веса, вагонетка пришла в движение и поехала по рельсам, медленно разгоняясь. Мимо проносились бетонные стены, груды ящиков, какие-то ржавые трубы. Признаться, было страшновато – кто их знает, насколько надежна эта подземная железная дорога, не сойдет ли вагонетка с рельсов или не врежется ли в стену, ведь этот квест еще не отработан… Наконец вагонетка начала тормозить и остановилась. Даша с явным облегчением вылезла из нее. Теперь она находилась в большом помещении, вдоль стен которого висели на плечиках костюмы химзащиты – громоздкие серо-зеленые комбинезоны из прорезиненной ткани, высокие резиновые сапоги, защитные перчатки. Отдельно на длинных полках были сложены десятки противогазов. Вдруг над головой Даши щелкнул динамик, и тот же, что прежде, хорошо поставленный голос проговорил: – В годы острой международной напряженности, кульминацией которой стал Карибский кризис, складские подвалы химзавода были переоборудованы в бомбоубежище, точнее, в соответствии с профилем завода, в убежище от химической атаки. В этой части нашей экспозиции вы видите реконструкцию этого убежища. В первой комнате находятся костюмы химической защиты, в соседней – неприкосновенный запас продуктов длительного хранения и питьевой воды… Даша заглянула в соседнюю комнату и увидела там несколько ящиков. Один из них был открыт, и было видно его содержимое – смазанные машинным маслом банки говяжьей тушенки, пачки темных сухарей, упаковки горохового концентрата. Там же были консервные банки, на которых было написано «Чистая питьевая вода». Пройдя в глубину комнаты, Даша увидела в углу композицию из трех восковых фигур. Они были одеты в костюмы химзащиты, но без противогазов, потому что собирались есть – перед ними на ящике лежали сухари и банка тушенки. Снова заговорил диктор: – Запас продуктов в убежище был рассчитан на то, что здесь в течение трех месяцев могут жить двести человек… «Интересно, – подумала Даша, – эти продукты в ящике настоящие или муляжи?» Она перешла в другую комнату. Здесь стоял старый письменный стол, на котором громоздилась допотопная рация. Перед этой рацией сидела очередная восковая персона. Это была девушка в старой военной форме с нашивками сержанта. Рядом с рацией был телефон – старый, громоздкий, из черной матовой пластмассы, с наборным диском. Голос в динамике снова ожил: – В этом же подвале был оборудован центр связи, рассчитанный на военные условия. Вы видите связистку, которая могла пользоваться защищенной телефонной линией, а в случае ее неисправности – радиосвязью… Даша обошла восковую связистку и, прежде чем покинуть узел связи, сверилась с планом подвалов. По этому плану выходило, что она движется в правильном направлении и через несколько комнат дойдет до конца анфилады, где наконец будет выход в верхние уровни химзавода. Даша свернула план и перешла в соседнюю комнату. Дверь, которая вела в эту комнату и следующие за ней, была старая, заржавленная, на ней кроме обычного замка была тяжелая металлическая щеколда. За этой дверью Даша как будто перенеслась в совсем другое время. Она оказалась не в обычном подвальном помещении, а в круглой комнате с сырыми каменными стенами и сводчатым потолком, напоминающей тюремную камеру или, скорее, каземат. В углу этого каземата примостилась узкая деревянная койка, на которой стояла, подобрав край одежды, молодая женщина в длинном потрепанном платье по моде восемнадцатого века. То есть, разумеется, не живая женщина, а очередная восковая фигура, причем сделанная очень тщательно и выразительно – ее лицо было бледным, изможденным, на нем был ужас. Даша проследила за взглядом несчастной – и сама чуть не завизжала от ужаса и отвращения: на полу перед койкой она увидела десяток огромных крыс. Правда, крысы эти не шевелились, и, приглядевшись к ним, Даша поняла, что это – искусно сделанные чучела или даже муляжи. И все же ее не оставило ощущение страха и гадливости, живо было в памяти ощущение маленьких когтистых лап на своем бедре. Тут снова ожил динамик под потолком. – В этой части музея вы можете видеть исторический персонаж – международную авантюристку, известную под именем княжны Таракановой. Княжна изображена в то время, когда по приказу Екатерины Второй она была заключена в один из казематов Петропавловской крепости. Княжна Тараканова выдавала себя за дочь от тайного брака императрицы Елизаветы Петровны, дочери Петра Великого, и знатного вельможи Алексея Разумовского… «Это-то при чем? – удивленно подумала Даша. – Какое отношение княжна Тараканова имеет к химзаводу?» Диктор еще что-то говорил, но Даша его не слушала. Она перешла в следующее помещение, где снова увидела несколько восковых фигур, но эти фигуры были странные и составляли разительный контраст с княжной Таракановой – они изображали самых настоящих бомжей, небритых, нечесаных, в грязной засаленной одежде, с пропитыми синюшными лицами. Они были такие натуральные, что Даше даже померещился запах давно не мытых тел. «А это еще что такое? – подумала она, брезгливо обходя восковых бомжей. – Тоже мне, музейная экспозиция! Такие экспонаты можно найти на любом вокзале». Диктор в динамике как будто услышал ее невысказанный вопрос. – В трудные девяностые годы в некоторой части подвалов химзавода поселились бездомные, – пояснил он. – В этой комнате вы видите их типичных представителей. «Не большое удовольствие!» – подумала Даша и прошла дальше. В следующем помещении она увидела более колоритных и выразительных персонажей. Здесь сидели и стояли несколько восковых фигур, изображающих молодых парней и девушек в узких драных джинсах, огромных ботинках на неимоверно толстой подошве и кожаных куртках с заклепками. Некоторые из них были наголо выбриты, у других голову украшали прически-ирокезы, выкрашенные в немыслимые цвета. На всех открытых участках кожи были замысловатые татуировки. Снова включился динамик: – В те же девяностые годы в подвалах химического завода иногда устраивали свои сборища панки и другие представители неформальных молодежных групп… «Ну что ж, эти чуваки все же колоритнее бомжей», – подумала на этот раз Даша. Она хотела уже пройти через помещение, как вдруг увидела одну фигуру, разительно отличавшуюся от остальных. Это был сутулый мужчина средних лет в куртке с поднятым воротником и надвинутой на глаза кепке. Он стоял среди панков, протягивая одному из них пачку сигарет. И как только Даша обратила на эту фигуру внимание, она ожила. Мужчина убрал сигареты в карман и шагнул навстречу Даше. Она тут же его узнала – это была, разумеется, никакая не восковая фигура, это был тот самый человек, который следил за ними, когда они с Владимиром грузили труп в багажник. Тот самый, который принес тем уродам, что гордо именовали себя кланом Пещерного Медведя, полный рюкзак пива, чтобы они поймали какую-то женщину. Судя по всему, ее, Дашу, как поняла она сейчас. Незнакомец метнулся к Даше, вытянув вперед руки, и выкрикнул: – Ну, теперь ты от меня не уйдешь! Даша метнулась к выходу в следующую комнату – но незнакомец бросился ей наперерез и почти схватил ее. В последнее мгновение Даша толкнула на него колоритного панка с ярко-голубым ирокезом. Восковой панк упал под ноги преследователя, тот споткнулся об него и сам чуть не упал, во всяком случае, потерял несколько драгоценных секунд. Даше пришлось броситься назад – в то помещение, из которого она только что вышла. Она стремглав пробежала через комнату с бомжами, толкнула одного из них под ноги преследователю, вихрем пронеслась через каземат княжны Таракановой и успела влететь в подземный узел связи и даже захлопнуть за собой дверь. Ключ от всех дверей был у нее под рукой, она торопливо вставила его в скважину и повернула. И буквально в ту же секунду на дверь обрушился страшный удар – это преследователь врезался в нее на полном ходу. Это же надо, с виду такой неказистый, а в дверь ломится как шерстистый носорог. Железная дверь легко выдержала, и мужчина разразился отборной бранью. Затем из-за двери донесся металлический скрежет и лязганье, и наступила тишина. – Кто ты вообще такой? – спросила Даша через дверь. – Что тебе от меня нужно? Ей никто не ответил. Она отошла от двери, задумалась. В самом деле, кто этот человек и что ему от нее нужно? Последние дни он то и дело появляется на ее пути. Может быть, он как-то связан с появившейся в ее квартире женщиной? С той, которая называет себя Анной, тетиной соседкой, сбежавшей от мужа-садиста.