– Мы пойдём, но не сразу. – Норах улыбнулся. – Не злитесь, прошу вас. Злость мешает нам думать. – Вы похитили её? – Я встал из-за стола, с грохотом отодвинув стул. В баре все замолчали и опять посмотрели на меня. – Вы любите пиво? – как ни в чём не бывало спросил Норах. Бар опять загудел. Я огляделся по сторонам. В дрожь бросало от этого места. Волнение скрутило живот, поднялось до груди, застряло у горла. – Что это за место? Что здесь вообще происходит? – Мне казалось, все взгляды устремлены на меня; даже общаясь друг с другом, все эти люди будто подсматривали за мной. – Я сообщу в полицию. – Сообщайте… Официант. – Он поднял руку. На стол перед нами грохнули большие кружки, наполненные доверху пивом; по стенкам стекала хмельная пена. – Вы пейте-пейте, – подталкивал Норах. Я отхлебнул. Официантка не двигалась с места, она буквально уставилась на меня. Прилипла своим испытующим взглядом и не отходила. Норах показал ей, чтоб ушла. Отмахнулся от неё, как от мухи. Та отошла, но не так далеко – встала возле барной стойки и всё так же сверлила меня взглядом. – Почему она так смотрит на меня? – спросил я. – Да кто ж её знает… – Он отпил из кружки и причмокнул. – Может, ей нужна помощь? – Может, и нужна; оставьте ей побольше чаевых. – Почему вы выбрали меня? – Вы можете мне помочь. – Я даже сам себе помочь не могу. Сегодня я очнулся под кроватью, завёрнутый в пыльный ковёр, как какой-то пьяница или забулдыга, не дошедший до постели. – Я в курсе всего, что с вами происходит. Я предлагаю вам игру. – Где Маргарет? – Хотите увидеть её? – Да кто вы, чёрт возьми? – Я тот, кто поможет вам. Разве не для этого вы сюда пришли? – Мне не нужна ваша помощь. – А Маргарет? Ей тоже не нужна моя помощь? Норах резко встал и направился к выходу. Я опрокинул стул и побежал за ним. Бар опять заглох, а после вновь включился. Мелкие ступени то и дело валили меня с ног, я сбился со счёта, сколько раз оступился. Норах же шёл невозмутимо; он и не смотрел под ноги, а только возносил своё статное тело над этими развалинами. Скрип двери, запах прохладной полуночи… Темень поглотила все улицы. Непроглядная и холодная, она проникала в меня. Норах не сбавлял шаг. Мне пришлось уже бежать за ним. – Где Маргарет? – кричал я ему. А он всё так же шёл, несбивчиво и ровно. И лишь сверкнул полами своего пальто, зайдя за угол ближайшего дома. – Подождите! – крикнул я. Но Норах даже не замедлился. Мы обошли дом и завернули в узкий переулок; я натыкался на мусорные баки и какие-то корзины с бельём. Жилой квартал – целый лабиринт, непроходимый в одиночку. Мне казалось, этот человек видит в темноте – иначе как он уворачивался от всего, на что натыкался я? Наконец узкие стены прилегавших друг к другу домов вывели нас на широкое поле, по периметру которого лишь высились стены уходящих вдаль крепостей. Норах остановился у одной из них. Старинная крепость походила на форт, длинный и замкнутый, обороняющий город. На башнях его не хватало стрелков, а у подножия – покатого рва. Окна форта смотрели на нас; в них было так же темно, как и снаружи, только светлые рамы выбивались из черноты. – Не хотели бы вы сыграть со мной в одну игру? – спросил Норах. – Сейчас не до игр, мне нужно увидеть Маргарет. – Хорошо. – Он улыбнулся. – Нужно? Смотрите! И перевёл взгляд на крышу форта. Я посмотрел туда же. В одном из высоких окон башни, у самого края стояла Маргарет. Она пошатывалась от ветра – вперёд-назад, вперёд-назад. – Господи, Маргарет… – Я хотел закричать, но боялся её напугать. – Остановите, – еле вымолвил я, – остановите её! – Кто, я? – удивился Норах. – Я не могу исполнить два желания за день… Одно я уже исполнил, – он указал на неё, – вы же хотели её увидеть, не так ли? Так смотрите, кто вам мешает… Маргарет была словно прозрачная, её босые белые ступни упирались в выступ окна, тонкие руки держались за раму. – Зайди обратно, – шептал я ей, – зайди обратно… – О, она вас не услышит. Марго наклонилась, её платье зацепилось за раму; она обернулась, одёрнула его, посмотрела вниз и увидела меня. Я хотел крикнуть, но она шагнула вперёд и камнем полетела на землю. Глухой грохот стоял у меня в ушах. Она, словно сломанная кукла, лежала на траве. Я кричал и бежал, рыдал и падал, я повторял её имя и проклинал весь мир, я ненавидел себя, её, этот остров, эту жизнь… Я добежал до неё. Какая она маленькая и хрупкая… Я склонился над ней; через слёзы ничего не было видно, всё плыло и качалось, предательский тремор не давал прикоснуться к её волосам. – Маргарет, моя бедная Маргарет, – шептал я, давясь слезами. Дотронулся до её платья, до груди и до шеи, руки мои дрожали… Что-то не то! Убрал с лица окровавленные волосы. Это… – Что-то не так? – спросил Норах. – Это не она! – кричал я как сумасшедший. – Не она, не она… – Конечно, не она, – спокойно сказал Норах. – Но вы сказали… – Я ничего не говорил – я лишь показал, что может произойти. Вы так упрямы… – Он отошёл от тела. – С одной стороны, это хорошо. Но с другой – отнимает столько времени! – Мне нужно к Маргарет. – Я отходил от него, от неё, от этого проклятого места. – Надо бежать с этого острова, найти Маргарет и бежать, – шептал я, пятясь от этих двоих. Споткнулся о землю, повернулся в сторону порта и побежал. – До встречи! – крикнул он мне вслед. Я не помню, как добежал до отеля. Перед глазами всю дорогу стояла та девушка, покачиваясь, одёргивая платье и падая плашмя. Она мертва, мертва, и я ничего не мог с этим поделать. Вбежав в холл, я разбудил консьержа, встретившего меня недоумённым взглядом. – Всё в порядке, месье? – спросил он. Я лишь отмахнулся. – Может, чаю? Который час? – Он протирал глаза. Я залетел в номер. Никого. Ноги отяжелели, будто волокли за собою чугунные цепи. Я весь обмяк от усталости; нужно было продолжить поиски, заявить в полицию, но сил хватило, лишь чтобы рухнуть в кровать. Я расстегнул рубашку и опрокинулся навзничь, раскинув руки, как на поле боя. Ещё три часа до рассвета. Три часа, и боль настигнет меня. Я уже закрывал глаза, когда увидел кого-то в дверях. Чёрная фигура в белых перчатках смотрела на меня. 7 глава Покои на верхнем этаже старой крепости раньше были тюрьмой, в их стенах держали узников перед казнью; потом решётки сменили на окна, а нары убрали. – Тебе здесь никто не помешает, – сказал Норах, открыв тяжёлую дверь. Та заскрипела противным писком, длинным протяжным зевком – и нехотя впустила. Ребекка зашла в пустую комнату; от каменных стен пахло столетней сыростью, тёмный потолок без единой лампы. Человек, с которым она пришла, так и стоял в дверях. – Ты сказала, что хочешь побыть одна, – сказал он, – я правильно понял тебя? – Да, – Ребекка кивнула. – Это отличное место, – он оглядел комнату. – Только ничего не видно. – Что именно ты хочешь увидеть?