Хитрюга пожал плечами. – Отлично. Итак, изучив имеющиеся на настоящий момент улики, рискую высказать предположение, что возраст Неусоб-Пятнадцать – тридцать пять – сорок лет. Вполне возможно, что он сменил несколько малооплачиваемых работ и ни в чем не преуспел в жизни. Могу предположить, что он уже побывал за решеткой, и не один раз, скорее всего, за незначительные правонарушения. Умышленные поджоги, возможно – вандализм. Очень даже возможно – за жестокое обращение с животными. И конечно же следует обратить внимание на страдающих психическими заболеваниями. Дочерти сложил руки на груди, склонил голову набок и прищурился, как будто все это только что пришло ему в голову. – Он вырос в нормальной семье – это именно так и есть, – но вполне возможно, что сейчас он совсем один. Не исключаю возможности того, что мать часто его наказывала, но не физически, а в эмоциональном плане, унижала, критиковала, контролировала во всем. Что и является причиной его ненависти к женщинам. Когда он будет пойман, все удивятся тому, что такой, как он, был способен совершать столь ужасные преступления. И будут описывать его как интроверта, зацикленного на самом себе и неспособного муху обидеть… Дочерти кивнул на пачку бумаг, лежавших перед ним на столе. – Я составил список – что-то вроде красных сигнальных флажков, на которые вы должны обращать внимание в своем расследовании, и тут еще кое-какие вопросы, которые мы должны прояснить, чтобы сузить область поиска. – На его лице снова расцвела улыбка. – Что касается вопросов – кто-нибудь хочет о чем-то спросить? В первых рядах над линией голов поднялась рука. Голос у задававшего вопрос был низкий, гнусавый и мгновенно узнаваемый – Рона. – А почему он не послал письмо после Дорин Эплтон? – Ну, я бы сказал, что это в большей степени относится к преступнику, известному как Потрошитель, а не к Неусоб-Пятнадцать, но тем не менее это очень важно. Он не послал письмо, потому что она была чем-то вроде пробного варианта, разминки, так сказать. Она в счет не шла. Тогда он еще не решил для себя, чего он хочет. Поэтому он избавляется от тела, не звонит в Службу спасения – и переключается на Тару Макнэб. Тогда-то все и началось. – Соглашаясь с самим собой, доктор Дочерти кивнул. – Еще вопросы? Не стесняйтесь. Рука Элис взметнулась вверх, растопыренные пальцы подрагивали. – У меня вопрос, пожалуйста! – Да… Прошу меня простить, я не знаю вашего имени. – Элис Макдональд. Хочу сразу сказать, я – ваша искренняя поклонница. Считаю, что вы были просто великолепны в том документальном фильме про Тейсайдского Мясника. – Руку она так и не опустила. Дочерти расцвел: – О-о, вы это видели. Чудесно. Благодарю вас. Итак, что у вас за вопрос… кхм… Элис? – Вы отметили, что его нападения на женщин – это сублимированная месть эмоционально манипулятивной матери, но в то же время это не объясняет важности такого предмета, как куклы, не так ли? – Несомненно, это еще один хороший вопрос… Понимаете… – Зашивая кукол им в живот, Потрошитель делает своих жертв беременными, не так ли? То есть в прямом смысле слова, вкладывая кукол в животы жертв… – Одной рукой она обняла себя за талию и, наклонив голову к плечу, другой стала теребить волосы. – Конечно, потом он пытается все запутать, одевает их в ночные сорочки, которые, вне всякого сомнения, символизируют собой невинность и девственность, но если это все является его местью нелюбящей матери, почему он старается сделать ее беременной? В том смысле… я не хочу сказать, что подобного никогда не случалось, я сама сотрудничала с Северным полицейским управлением, они схватили одного типа, который сделал то же самое, а потом ударил жертву ножом в горло шестьдесят четыре раза, так что голова едва не оторвалась, когда ее упаковывали в мешок для трупов, картина, я вам скажу, была не самая привлекательная. – Да, я понимаю. – Улыбка доктора Дочерти похолодела градусов на пять. – То есть, по вашему мнению, психологический портрет, который я представил, ошибочен? Элис, словно отражение в зеркале, тоже наклонила голову набок: – Я не говорила, что психологический портрет, нарисованный вами, ошибочен, я сказала, что, по моему мнению, он не абсолютно правилен. Доктор Константайн, сидевшая рядом с Элис, произнесла едва слышным голосом: – Драка, драка, драка, драка… Челюсти Дочерти задвигались, как будто он пережевывал что-то горькое. – Ничего личного. – Элис приложила руку к груди. – Как я уже сказала, я ваша поклонница. Просто невероятная. Встала Несс: – Мне кажется, будет более продуктивным, если доктор Дочерти и… – она сверилась со своими записями, – доктор Макдональд отложат дискуссию на другое время и сообщат о ее результатах руководителям своих групп. Также я посчитала необходимым еще раз напомнить всем, что на время расследования введен строжайший запрет на общение со средствами массовой информации. Те, Которые Наверху, будут очень расстроены, если кто-нибудь нарушит этот мораторий и сольет журналистам информацию о Клэр Янг. И меня не волнует, кто такой вы и кто ваш непосредственный начальник. Информация по расследованию будет распространяться только на официальных брифингах для прессы. Теперь все ясно? Толпа приглушенно зашуршала. Встал суперинтендант Найт. Форма сидела на нем как влитая, просто «шесть тридцать утра», словно этим он пытался произвести особенно сильное впечатление. – Хочу продолжить. Один из членов моей команды, а именно детектив-инспектор Фут, обратится к некоторым из присутствующих за содействием в поисках неизвестного, который вчера раскрыл некоторые детали расследования корреспонденту Дейли Рекорд. Надеюсь на вашу честность и взаимное сотрудничество. В противном случае. Кое у кого. Могут. Возникнуть. Проблемы, – сказал он, отделяя одно слово от другого. Несс кивнула: – Так, отлично, на этом все. Совещания по группам в семнадцать ноль-ноль. Можете покурить или хлебнуть кофейку, если успеете. Сегодня будет длинный день. * * * – …неплохо выглядишь, приятель. – Детектив-сержант Бригсток, ухмыляясь во весь рот, похлопал меня по спине; щеки и лоб усыпаны багровыми зарубцевавшимися шрамами от вулканических прыщей. – Правда, Рона, он отлично выглядит? Рона улыбнулась, продемонстрировав полный рот крепких серых зубов: – Здорово, что вы вернулись, шеф. Половина команды Несс осталась, в то время как их соперники из спецотдела дружно ломанулись из комнаты – затянуться сигареткой или взять что-нибудь из вендингового автомата. Команда Джейкобсона разошлась в разные стороны. Констебль Купер умчался выполнять чье-то поручение, доктор Константайн говорила в углу по телефону, Хантли был погружен во что-то вроде очень напряженного разговора с высоким худым мужчиной в сером костюме из спецкоманды суперинтенданта Найта. Сплошное пожимание плечами и приглушенный шепот. Рона. Руки в карманах, ссутулилась. – Слушайте, шеф, я тут хочу вечеринку организовать, ну, вы понимаете, отпраздновать ваше возвращение? Тут… – Не уверена, что у нас найдется на это время, не так ли, Эш? – Элис встала рядом со мной, взяла под руку и улыбнулась Роне. – Я так счастлива, что смогла организовать его освобождение, в смысле, вы даже не представляете, через что мне пришлось пройти в этой тюрьме, но я просто не могла позволить, чтобы он и дальше продолжал гнить в этом мерзком месте. – Улыбка стала холодной. – Это было бы ужасно, правда? Рона расправила плечи: – Мы делали все что могли. – Да, конечно, я понимаю. Да и вообще, не берите в голову, ведь он уже на свободе. Только бы они опять не начали… – Не думаю, что вы навещали его каждую неделю. Элис вздернула брови: – Неужели? Знаете ли, обычным гражданам не разрешают проходить в специальные… Голос из другого конца комнаты, рваный абердинский акцент: – Детектив-сержант Мэсси, Бригсток, приказ суперинтенданта слышали? Совещание группы в восемь, ни минутой позже. Кажется, профессиональные навыки у людей из команды Смита за последние два года точно не изменились. Еще и шоу устроил из этого – отвернул рукав дешевого серого костюма и сверился с часами. Морщины глубокими линиями рассекали могучий лоб. Сморщенный громадный нос. Волосы ежиком. И подбородок – такой маленький, как будто его совсем нет. Физиономия Бригстока на секунду скисла, и он перешел на шепот: – И кто назначил этого мерзкого козлодраного урода детективом-инспектором? – Во весь голос: – Есть, шеф. – Ко мне, сержанты! Рона не шевельнулась. Просто стояла и пялилась на Элис. – Есть, шеф. – Потом повернулась: – Давай, Бригсток. И вы, которые остались, булками двигайте. Слышали, что сказал детектив-инспектор Смит? – И стала загонять оставшуюся часть команды в переднюю часть комнаты, туда, где Несс снова начала вертеть в руках пульт дистанционного управления. Смит уставился на нас, подошел строевым шагом – спина прямая, плечи расправлены. – Мне следует напомнить вам, мистер Хендерсон, что вы больше не являетесь офицером полиции. И что у вас больше нет никаких полномочий в Олдкасле или где-либо еще. И если я только услышу, что вы пытаетесь на кого-то давить, я обрушусь на вас подобно тонне битого стекла. Это понятно? Я сделал шаг в его сторону, сократив разделяющее нас расстояние так, что мы почти касались друг друга: – Думаешь, ты крутой парень, потому что тебя назначили детективом-инспектором? Так, да? Думаешь, это сделает тебя неуязвимым? Так вот, твой массивный нос сломается так же легко, как нос детектива-сержанта. Он попятился: – Угроза офицеру полиции является уголовным преступлением, и… – Инспектор Смит! – Голос Несс из передней части комнаты. – Мы готовы начать. – Она нажала на кнопку, экран за ее спиной заполнила карта Олдкасла, красным кружком был выделен участок земли за Блэквол Хилл. Кивнула Джейкобсону: – Саймон, ваша команда тоже может к нам присоединиться, если вы не против. – Я высоко ценю ваше приглашение, Элизабет, но у нас есть пара дел, которые требуют нашего срочного вмешательства. – Вскинул руку и посмотрел на часы. – И если мы не займемся ими сейчас, то будет слишком поздно. * * *