– Иду на посадку. – Еле передвигая ноги, подошла к кровати и упала на нее лицом вниз. – Где ты был? – Нужно было ключи вернуть. Хочешь, чтобы опять плохо стало? – Бррр… Ее ноги были как свинцом налиты, пока я переворачивал ее в нужное положение. Накрыл одеялом. Взял мусорное ведро, поставил рядом с кроватью: – Хочешь, чтобы проблемы с печенью начались, так что ли? – Бррррр… – Я так и думал. – Подошел к окну, задернул шторы. По Портер-лейн ехала машина, фары высвечивали скелеты деревьев. – Что бы ты сказала, если бы кто-то предположил, что доктор Дочерти – Потрошитель? – Я бы… я бы сказала… оставить меня в покое… я хочу… умереть. Голые ветви дрожали, пригоршни дождевых капель разбивались до смерти об оконное стекло. – Возраст подходит, совпадает по всем параметрам, которые ты задавала, и он как раз внутри расследования, не так ли? Никто не мог забраться внутрь глубже, чем он. – Это несколько… Он не может быть… Потрошителем… потому что он… придурок. – А что, психопаты не могут быть придурками? – Он… он… – Прищурилась на потолок. – Что мы… что мы знаем о его… прошлом? У него есть… мать? Нет, конечно, у него есть мать, но жива ли она, и била ли она его, когда он был маленький, и почему комната кружится, останови ее, пожалуйста! Я убрал волосы с ее лица, наклонился и поцеловал в лоб: – У тебя изо рта воняет, между прочим. – А что, если… что, если это не он? Что, если мы начнем следить за ним… будем следить за ним… а Дэйв… – Он совпадает с психологическим портретом, который ты разработала. Вот и все. Остальные линии мы продолжаем разрабатывать. Она махнула рукой на дверь в смежную комнату: – Оставь… оставь ее открытой. – Обещаю. – Выключил лампу на прикроватной тумбочке. Сейчас комната освещалась только светом из моей комнаты. – Завтра никакой выпивки, ладно? – Эш? – Что? – Если бы я не увидела, как ты… как ты несешь труп Пола Мэнсона… в лес… Почему… почему ты мне… соврал? – Когда у Ребекки умерла морская свинка, мы тело спрятали, а потом сказали, что она убежала жить на ферму. Не хотели, чтобы смерть ее огорчила. – Взял в руку трость, поцарапал ногтем указательного пальца лак на ручке. – Наверное, что-то вроде этого. Молчание. – Элис? – Спасибо, что попытался… – Голос чуть громче едва слышного бормотания. – Эш? Если… доктор Дочерти… и есть Потрошитель, тогда… тогда… зачем все начинать сначала… когда столько времени прошло? Восемь… восемь лет… нет, ничего, просто так. – Спи давай. – Может быть… может быть, он… Может быть, он по крикам своих жертв соскучился? 43 Загорелый парень в костюме махал рукой над картой Шотландии: – К сожалению, область низкого давления говорит нам о том, что дожди будут продолжаться по меньшей мере до конца недели, и… – Я выключил звук и подошел к окну. Раздвинул шторы, прижимая телефон к уху. Сквозь голые ветви буков виднелась раздолбанная «ауди». – Это ты в синей «истейт»? Молоток Робертсон хмыкнул: – С половины шестого. Тебе данные проверки нужны или нет? – Можешь начинать. – Доктор Фредерик Джошуа Дочерти, тридцать пять лет, выпускник Эдинбургского университета, степень магистр психологии… – Что насчет детства? – Родился в Стирлинге, родители Стивен и Изабелла Дочерти. Трое детей, он средний сын. Старшая сестра погибла в автокатастрофе, когда ему было шесть лет. Младший брат отсидел два года за наркотики с целью сбыта. Фред дважды имел дело с социальной службой, первый раз сломал кому-то руку, второй – за поджог брошенного владельцем дома. Ему тогда восемь лет было. Из соседней комнаты донеслись жалобы и стенания, перемежаемые руганью и обещаниями никогда больше не пить. – Над животными не издевался? Над домашними любимцами… что-нибудь вроде этого? – Нет, я бы об этом узнал. Шесть лет назад женился на Сильвии Бернс, полтора года в разводе. Причины не выяснил – контора адвоката открывается в девять утра, но я покопался в блоге его бывшей жены. Там какие-то проблемы с сексом. Неплохо парень поработал, если учесть, что на выполнение задания было всего несколько часов. – Вынужден признать, Скальный Молоток, я поражен. – Алистер. Скального Молотка больше нет. Его я оставил в тюрьме после моей последней отсидки. Это точно, оставил. * * * – …облава на торговцев наркотиками в Кингсмите, так что не мешайте им часов до двенадцати дня. – Дежурный сержант сверился с записями, заунывный голос снова разнесся по забитой людьми комнате: – Дальше. Чарли Пирс. Одна поисковая группа с собакой отправлена утром в Монкюир Вуд, другая прочесывает Свини. – Повернулся к детективу-суперинтенданту Несс: – Супер? Она встала, одернула пиджак и взяла в руки пачку бумаг. Макияж не скрывал лиловых мешков под глазами. – Чарли Пирс в розыске уже двадцать четыре часа, статистически это означает, что мы, по всей видимости, уже приступили к расследованию убийства. Я. Не хочу. Чтобы это. Выплыло наружу, – подчеркнула она. – Всем понятно? Его семье и без нас есть о чем беспокоиться. Узнаю, что кто-то сливает информацию журналистам, испанская инквизиция детским утренником покажется. Детектив-сержант Месси, констебли Кларк, Вебстер и Тарберт, после совещания подойдете ко мне за заданием. Элис прислонилась к моему плечу: – Кажется, я умираю… – Что ты как маленькая. Сидевший в заднем ряду профессор Хантли достал смартфон, сидел, тыкал пальцами в экран. Доктор Константайн вязала что-то вроде шетландского свитера. Джейкобсон делал заметки в блокноте формата А4. – Почему ты позволил мне напиться? – Ты женщина взрослая, и я не твоя мамочка. Дежурный сержант направил пульт дистанционного управления на висевший под потолком проектор, экран за его спиной заполнило знакомое лицо. Крючковатый нос, высокий лоб, волосы, зачесанные назад. У меня похолодело внутри. – Пол Мэнсон, вчера вечером от жены поступило сообщение о пропаже. Скорее всего, залег где-нибудь со своей подружкой, но на всякий случай имейте в виду, о’кей? – Сержант ткнул пальцем в пульт, и лицо Мэнсона сменилось видеофрагментом с камеры наружного наблюдения. О господи, это нас камера сняла, когда мы его похищали…