— А почему нельзя было сразу? — продолжал возмущаться Буек. — А потому, — коротко ответил Филин. Если бы он сам знал точный ответ на этот вопрос. Возможно, хозяин просто забыл. Или перестраховывается. Если бы сюда заранее доставили простенькие кровати, строители бы начали задаваться опасными вопросами: — Неужели господа будут спать так же, как их прислуга? Странно. — Ладно, с этим все ясно. А как быть со жратвой? Мы, как велели, взяли недельный паек. Что делать, когда он закончится? На ежиков охотиться? У Филина возникло жгучее желание хорошенько врезать по шее неугомонному Буйку. Он сам находился у черты продовольственного кризиса, как раз сегодня утром достал предусмотрительно взятый спиннинг. Рыбы в озере достаточно, хватит на всех. Филин напрасно волновался. Хозяин все четко просчитал. Едва начало темнеть, поступило сообщение на мобильник. Филин мобилизовал пацанов, те привязали к катеру плот и отчалили. На берегу озера их ждал привет от далекого хозяина, транспорт с кроватями, спальными принадлежностями, автономным движком и едой. Теперь обитатели острова могли спокойно дожидаться момента, когда им придется приступить к выполнению основных обязанностей. Глава 10 Стив Барнс довольно потер руки. Кажется, намечается выгодное дельце. Такое редко случается в последнее время. Заказчики все больше довольствуются откровенной мелочовкой: попугаями, редкими ящерицами, бабочками. А ведь раньше, каких-то десять лет назад, складывалось впечатление, что все они больны гигантоманией. Требовали львов, гепардов, белых медведей, даже носорогов. А один чудак всех перещеголял. Вынь да положь ему мокеле-мбембе. Кто не знает — африканский вариант лох-несского чудовища. И деньги обещал совершенно фантастические. Увы, Стив был вынужден ему отказать. Он — нелегальный ловец животных, а не Господь Бог! Поэтому морской змей, снежный человек и другие фантастические существа не по его части. Зато какого угодно представителя реальной фауны заказчик получит в лучшем виде. Даже редчайшую и тщательно охраняемую большую панду. Дело только в сумме. Ведь китайские чиновники, курирующие заповедники, тоже люди. Им деньги нужны. И пусть панды стоят на строгом учете, это дело не меняет. Ведь одну из них запросто может растерзать тигр, случайно забредший в заповедник, или унести течением горная река. Вот только панд Барнсу никогда не заказывали. Самый экстремальный случай — комодский варан. Тоже задачка похлеще бинома Ньютона. Во-первых, вараны обитают всего на нескольких островах и находятся под строгой охраной. Во-вторых, у рептилий трудно угадать реакцию на транквилизаторы. А транспортировка бодрой и полной сил трехметровой гадины, чей укус из-за кишащих в пасти гнилостных бактерий чреват смертельным заражением крови, через контролируемую природоохранителями территорию — настоящий экстрим. Стив достойно выдержал испытание. И вот новая серьезная задача. У Барнса на минуту возникли сомнения. Справится ли? Ведь за последние годы его люди отвыкли ловить крупную дичь. А тут сразу сетчатый питон. То есть, если бы речь шла просто о сетчатом питоне, Барнс не стал бы заморачиваться. Сетчатый питон, соперничающий со знаменитой анакондой за право называться крупнейшей змеей в мире, распространен по всей Юго-Восточной Азии. Он живет как на материке, так и на островах. Питон отлично плавает и в реках, и в открытом океане. Ученым хорошо известен характерный факт. После извержения вулкана на острове Кракатау, уничтожившего все живое, естествоиспытатели одним из первых обнаружили там сетчатого питона. Самка питона откладывает в среднем около пятидесяти яиц и охраняет кладку до вылупливания потомства. Благодаря этим особенностям сетчатого питона трудно назвать редким пресмыкающимся. Люди Стива элементарно отловили бы двух-трехметровую змею. Но заказчик выдвинул конкретное, хотя не совсем четкое условие: ему нужен питон, способный убить и сожрать взрослого человека! Сомневаясь в подлинности Интернет-баек, зверолов позвонил знакомому герпетологу из Бангкокского института. Тот сказал, что имеется около десятка абсолютно достоверных случаев нападения питона на человека, закончившихся трагически. — Что значит «абсолютно достоверных»? — уточнил Барнс. — Насытившиеся крупные змеи малоподвижны. Родственники и друзья жертвы находили питона, убивали и извлекали из желудка останки. К сожалению, туземцам даже не приходило в голову измерить змею. Только однажды волею случая на месте события оказался путешественник из Германии. Поэтому мы знаем, что длина питона, убившего и проглотившего взрослую женщину, равнялась шести метрам четырнадцати сантиметрам. «Азиатки низкорослы, мне же требуется змея, способная одолеть и проглотить взрослого мужчину. Буду искать семиметрового питона», — решил Стив и спросил: — Ты не посоветуешь мне остров, где много питонов и нет других крупных хищников? Получив наводку от герпетолога, Барнс взял двух помощников и отправился в дальнюю дорогу. Индонезийская столица устроила им горячий прием. В том смысле, что на улице стояла тропическая жара. Пока такси доставило их в морской порт, с европейцев сошло сто потов. Но главные испытания были еще впереди. На острове, облюбованном сетчатыми питонами, курортные места отсутствовали в принципе. Жалкое суденышко, рассчитанное на непритязательную местную публику, наверняка сошло со стапелей раньше «Титаника». Просто до сих пор не встретило своего айсберга. Казалось, оно на девяносто процентов состояло из ржавчины. Увидев каюту первого класса, Барнс невольно подумал: «Как же плывут пассажиры второго класса? Стоя на палубе или их тянут за кораблем, привязав к канатам?» Даже при относительно спокойном море корабль качался так, словно угодил в семибалльный шторм. Барнс еще держался, правда за сутки плавания не проглотив ни крошки. А один из его соратников испытал все прелести морской болезни. На пристани, горделиво именуемой портом, змееловов встретил местный житель, сносно говоривший по-английски. Он стал их проводником и связующим звеном между европейцами и промышляющими охотой островитянами. Змееловы устроились в маленьком домике с плотно задраенными окнами. Стив хотел распахнуть их на ночь, но, увидев, сколько гнуса норовит прорваться сквозь стекло к свету, мигом раздумал. Островитяне привыкли жить неспешно, и только через двое суток под сенью раскидистого дерева, росшего у дома европейцев, собрался консилиум местных охотников. Судя по их рассказам, остров кишел громадными питонами, бросающимися на все живое. Оставалось удивляться, как в таких условиях не исчезли местные жители. Барнс, наслушавшийся за многие годы сотен охотничьих баек, умело перевел беседу в конструктивное русло. И ненавязчиво упомянул о конкретных суммах. Сначала охотники не поверили. Фраза Стива показалась им такой же фантазией, как их собственные россказни. Но проводник заверил, что Барнс говорит серьезно. Куда только делись медлительность и безразличие аборигенов! За час был готов план и намечены конкретные детали его выполнения. Закипела работа. В местах обитания питонов охотники вырыли ямы. В них посадили взрослых коз и свиней. По словам охотников, эту дичь могла проглотить только крупная змея. Но главная надежда возлагалась на поиски добычи. Для европейцев настали трудные дни. Жара и влажность быстро изматывали приезжих. А надо было еще продираться сквозь заросли тропического леса. Хорошо еще, что все снаряжение охотники тащили на себе. Вопреки заверениям аборигенов, сетчатые питоны встречались довольно редко. А змею подходящих размеров они вообще заметили лишь на пятый день. Она лежала в траве рядом с медленно текущей рекой. Сам Барнс увидел бы питона, только подойдя к нему вплотную. Охотники заметили его гораздо раньше. И тут произошло неожиданное. Охотники, которые в их собственных рассказах выглядели символами мужества, здесь вдруг оробели. Сделав несколько шагов, они застыли на месте, словно кто-то провел невидимую черту и категорически запретил ее переступать. Европейцы остались один на один с громадной рептилией. Но змея явно не смотрела тех фильмов, в которых ее сородичи бросаются на людей и опутывают их своими смертоносными кольцами. Она только громко зашипела, рассчитывая отпугнуть чужаков. Один из спутников Барнса, имевший опыт ловли крупных змей, взял кусок большой плотной ткани. — Питон сначала должен вцепиться в жертву зубами. Только потом он обвивает ее своими кольцами. Вы хватайте его за середину туловища и хвост. Учтите, он весит больше взрослого человека, а силища у него невероятная. Если хоть один оплошает, остальным придется очень туго. — На этот случай у нас имеется страховка, — процедил сквозь зубы Стив. Он повернулся к охотникам и выразительно объяснил, что станет с обещанным вознаграждением, если они будут отсиживаться в сторонке. Хотя разговор велся на языке жестов, аборигены Стива отлично поняли и двинулись в атаку. Они вздумали подбодрить себя боевым кличем. Нервы змеи не выдержали. Мало того что в ее сторону двинулось стадо подозрительных двуногих существ, так оно еще истошно вопит. И питон бросился, но не на людей, а в противоположную сторону. Для змееловов это стало полной неожиданностью. Барнс опомнился первым. Возможно, потому, что единственный имел полную информацию о гонораре за питона. Змея уже наполовину скрылась в реке, когда он вцепился в ее хвост. Питон рванулся, стремясь освободиться, но не имел точки опоры. Стив потащил его из воды. Барнс уже праздновал победу. Внезапно он увидел стремительно приближающуюся к нему голову питона. Змея изменила тактику. Поняв, что спастись бегством не удастся, она атаковала назойливого преследователя. От страха и неожиданности змеелов разжал руки. Питон мгновенно воспользовался свободой и исчез в мутной реке. Следующий шанс выпал Барнсу и компании только через неделю. После бегства питона европейцев преследовали сплошные неудачи. Они безуспешно наматывали километр за километром под безжалостным тропическим солнцем. В ловушки, словно кто-то там, наверху, издевался над змееловами, попадали стандартные двух-трехметровые питоны. Европейцы окончательно вымотались и готовы были в одиночку схватиться даже с десятиметровой змеей — лишь бы поскорее домой. К счастью, им такие не попадались. Приятель Стива настолько озверел, что однажды изрубил в капусту молодого, едва превышающего человеческий рост питона. Удача, как водится, осчастливила их совершенно неожиданно. Бесцельно проходив несколько часов, змееловы решили перекусить. Они находились на лугу, заросшем кустарником. Метрах в стах высилось одинокое дерево. Барнс решил укрыться в его тени. Когда они приблизились к дереву, один из аборигенов стал возбужденно тыкать пальцем в сторону нижнего сука. Через секунду его волнение передалось остальным охотникам. — Чего они раскудахтались? — поинтересовался Барнс. — Змея, сэр, громадная змея! — эмоционально воскликнул проводник. Барнс присмотрелся. Действительно, сук обвивал здоровенный питон. Навскидку он был даже больше того, которому удалось скрыться в реке. Эта рептилия тоже не выказывала людоедских замашек. Виной тому было заметное утолщение на животе. Утром питон словил какую-то зверюшку и теперь мирно переваривал обед. Конфликт с людьми, решительно направившимися в его сторону, явно не входил в планы пресмыкающегося. Питон развернулся и быстро заскользил вверх по дереву. Отчаянный бросок Стива, пытавшегося ухватить рептилию за хвост, запоздал на несколько секунд. — Что будем делать? — Барнс обвел жестким взглядом честную компанию. Ответом ему стало молчание. Желающих карабкаться на дерево и вступать там в схватку с могучей змеей не нашлось. Помощник Стива постучал ногой по дереву. — Нужен топор или пила, — констатировал он. У змееловов при себе были только мачете, которыми они прорубались сквозь джунгли. Барнс тоже пнул дерево ногой. — А если питон разобьется, ударившись о землю? — поинтересовался он. — Будем валить аккуратно. Да и ветви смягчат удар. Одного из аборигенов отправили за инструментом. Остальные без дела не сидели. Барнс приказал им вырвать траву вокруг дерева, в которой могла бы укрыться змея. Сами европейцы отдыхали в тени, изредка поднимая головы. Иррациональное чувство тревоги овладело ими. Хотя змееловы отлично понимали, что питон занят исключительно перевариванием добычи, осознание близости смертельно опасного гиганта внушало опасение за собственную жизнь. Явился охотник, неся топор. Аборигены по очереди, поддерживая высокий темп, принялись рубить дерево. Барнс их поторапливал. Солнце клонилось к горизонту, а в тропиках ночь наступает быстро. Дерево начало крениться. Стив забрал у охотников топор и приказал им налечь на ствол. Те хорошенько напряглись. Дерево медленно опустилось, почти легло на землю. Зловредный питон остался лежать среди ветвей. Охотники принялись очищать ствол от сучьев. Делали они это, сохраняя бдительность, и успели отреагировать на атаку змеи, которую все эти манипуляции вывели-таки из душевного равновесия. Приятель вовремя подсунул ткань, в которую змея вцепилась зубами. Тут же десяток рук ухватил тело питона. Охотники, тоже изрядно уставшие за последнее время, забыли о страхе. В неравной борьбе питон потерпел поражение. Его затолкали в большой мешок. К тому, что случилось утром, Барнс был внутренне готов. Все же в гримасах судьбы есть определенная закономерность. Второй большой питон покусился на свинью. Добычу он заглотил, но выбраться из ловушки с набитым брюхом не сумел. Правда, змея оказалась маловата, всего около пяти метров, но Стив в крайнем случае удовлетворился бы и такой. Они измерили вчерашнюю добычу. Семиметровый гигант мог легко расправиться даже с очень сильным безоружным мужчиной. Барнс связался с заказчиком. Меньшего питона он подарил ему за беспримерную щедрость. * * * Каждое утро Рублева начиналось одинаково: подъем, быстрые сборы и бег к знакомой спортивной площадке. Теперь, когда окончательно ушла зима и днем горожане выходили на улицу в легких куртках, занятия проходили особенно легко. Пусть врачи говорят о весенних обострениях болезней, авитаминозе, общей слабости — Комбат ничего этого не почувствовал. Видимо, по причине отсутствия склонности к обострению болезней и слабости. Конечно, рано или поздно возраст даст о себе знать, но сейчас Борис наслаждался ласково греющим солнышком, птичьим гомоном, первыми распустившимися цветами. Рублев остановился у перехода через улицу. Он давно заметил, что поток машин с каждым годом становится все больше, автомобилисты вольно трактуют правила движения и даже при наличии «зебры» приходится тратить несколько минут, чтобы перейти дорогу. И снова бегом в распахнутые ворота парка и дальше по тенистым аллеям, где в ранний час попадались только адепты бега трусцой и заспанные собачники, выгуливающие своих любимцев. Впрочем, из каждого правила бывают исключения. Одно из них ждало Рублева на его любимой площадке. Исключение представляло собой классическую троицу смурных мужиков, то ли поздно заканчивающих пить, то ли рано начавших похмеляться. Вместо ненадежной газетки они расстелили на скамейке полиэтиленовый пакет. На него мужички выставили нехитрую закуску — хлеб, колбасу, вакуумную упаковку дешевой имитации крабового мяса. В центре импровизированного стола высилась бутылка вина. Скорее всего дешевого, но Комбат не мог поручиться. Около собутыльников — еще одна дань времени — стояли пластиковые стаканчики, пришедшие на смену знаменитым граненым стаканам. Мужики разлили напиток, цвет которого будил воспоминания о мрачных коридорах поликлиники, даме пенсионного возраста в резиновых печатках, очереди, стыдливо достающей перед окошечком баночки, пузырьки, скляночки с желтой жидкостью. К емкости резинкой крепился листок с надписью «анализ мочи». — Ну, за все хорошее, — сказал один из мужичков, взяв в руки стаканчик. Все трое дружно выпили и принялись закусывать чем бог послал. Настало время закурить, но тут среди мужчин возникло легкое замешательство. Они опасливо поглядывали на Комбата, чья внушительная фигура маячила в нескольких шагах от них. «Значит, похмеляются. Если бы они пили со вчерашнего, им было бы до лампочки, как я отреагирую на табачный дым. А так боятся связываться. Думают, раз физкультурник, значит, некурящий», — решил Борис. Он начал разминку. Простые движения быстро сменились упражнениями на растяжку. Собутыльники, искоса наблюдавшие за Комбатом, немедленно прокомментировали происходящее: — Нормально. Я тоже когда-то так мог, — заметил один. — Не заливай, Гриша. Ты за всю жизнь признавал только один спорт — литрбол. А мужик гнется, словно резиновый. Зуб даю, из бывших гимнастов. — Вот помню, была у меня одна гимнасточка. Тонюсенькая, в чем только душа держалась, а такое вытворяла! Даже сейчас стало приятно, — мечтательно сказал третий. — Леха, хорош заливать! Тебе гимнастка приснилась. — Ничего не приснилась. Мы с ней два года любовь крутили. — Ага, с ней крутили, а женился ты на другой. Которая ежели подойдет к турнику, так он от одного ее взгляда развалится. От ее веса даже железнодорожная рельса согнется. Или тебя после костлявой гимнастки на сдобную булочку потянуло? — Не твое дело, на кого меня потянуло! — вдруг озлобился Леха. — Ты сам рад бы женщину снять, только они от твоего дыхания во все стороны разбегаются. — Мужики, хорош разводить гнилые базары. Поддача выдыхается. Это конструктивное замечание мигом погасило намечавшийся конфликт, хотя спиртное не могло выдохнуться по вполне объективной причине. Стоявшая на скамейке бутылка опустела. Леха зачем-то оглянулся на Комбата, после чего сунул пустую емкость в сумку, а оттуда достал новую. Послышалось характерное бульканье. Рублев тем временем приступил к основной части разминки. Он имитировал все действия, которые использовались в реальной схватке. Чередуясь, шли резкие удары ногами и руками. Отточенные годами движения Комбата были настолько быстры, что обычный человек едва успевал уследить за ними глазами. А ведь от них надо было еще успеть защититься! Рублев почувствовал, как по телу разливается усталость. Он сделал маленькую паузу, медленно прошелся, одновременно поднимая вверх и опуская руки. — Простите, землянин! Можно вас на минуточку отвлечь, — вдруг услышал Борис. — Запросто, — Комбат повернулся к говорившему. Кажется, его звали Гришей. — Скажите, уважаемый, зачем вам эти китайские штучки, которыми свойственно увлекаться зеленым азартным пацанам? Вы же солидный человек! — Чтобы случайно не обидели на улице. Или вы думаете, что солидный человек гарантирован от нападения хулиганов? Единственная гарантия — хорошая физическая подготовка. — А если хулиганов много или они вооружены? — Я же сказал, что меня выручит хорошая физическая подготовка. — Неужели вы думаете, что сумеете отметелить толпу агрессивных подростков? — Зачем? Как физически подготовленный человек, я от них убегу, — ответил Комбат, явно покривив душой.