– А есть что-то, за что вы можете взять ответственность? – Есть. Нож, который держала в руках женщина. Ее отправили в Киммерстон для допроса… – Ну и что с этим ножом? Хватит ухмыляться, Билли, давай уже выкладывай. – Это не орудие убийства. Убили Фердинанда чем-то похожим – та же длина и ширина, но заточка – серрейторная[4], с зазубринами. Глава 7 Вера бросила на Джо торжествующий взгляд и развернулась на пятках. Он поспешил за ее тенью, отбрасываемой красным светом. Вера быстро обернулась и сказала: – Займись обыском в комнатах всех жильцов. Без понятия, где мы возьмем людей. Наша ошибка. Нельзя было думать, что убийца – Джоанна Тобин. Она сказала «наша ошибка», но Джо решил, что виноватым начальница считает именно его. Вера вихрем взлетела по парадной лестнице, и Джо пришлось практически перейти на бег, чтобы ее догнать. Вера умела двигаться очень быстро, когда хотела, хотя ее физическая форма и оставляла желать лучшего. – Куда мы? – уточнил он. – Зачем торопиться. Они же еще не начали пить кофе. – Мы идем искать ножи, малыш Джоуи. Вернее, мы ищем место, где ножи хранятся. Или их недостает. Один, с которым Джоанна Тобин бродила по коридору и который сейчас благополучно добрался до лаборатории. И другой, которым убили Тони Фердинанда. Как ты думаешь, куда мы идем? Сержант не успел ответить, как они уже зашли на кухню. Там все было так же, как и некоторое время назад. Только подносы с десертами исчезли. Алекс Бартон разливал кофе. Надо было проверить ножи, когда я заходил. Джо чувствовал себя глупо, понимая, что это ошибка, которую Вера никогда бы не совершила. Но я думал, убийца – Джоанна и спешить некуда. – Если хотите, идите в столовую, – сказал Бартон, – я сейчас принесу кофе. – Пахнет потрясающе, приятель, – сказала Вера. – Но я здесь не ради кофе. Покажи, где у вас хранятся ножи. Алекс поставил кофейник обратно в фильтр-машину и некоторое время так и стоял, глядя на Веру. Джо не мог понять, о чем тот сейчас думает и понял ли смысл просьбы. Алекс указал на набор ножей. – Мама подарила мне его, когда я окончил колледж. Самые лучшие. Его голос снова был ровным, и Эшворт не мог понять, гордится ли он подарком или возмущен. Вера подошла поближе. – Кажется, пары ножей не хватает. – Конечно, некоторых не хватает. – В голосе Бартона зазвучало раздражение. – Я же готовил. Он кивнул в сторону мойки на груду грязных кастрюль и столовых приборов. – Понимаю, ты занят, – сказала Вера. – Но можешь проверить, все ли на месте? Это же быстро. – Думаете, Джоанна украла нож и убила Тони? – Я сейчас ничего не думаю. Надо разобраться с фактами. – Вера мельком улыбнулась. – Гостям разрешается заходить на кухню? – Это не поощряется, – ответил Алекс. – Вопрос гигиены. Но здесь всегда открыто. Казалось, он собирался задать еще один свой вопрос, но потом передумал и кивнул: – Давайте я отнесу кофе, пока он не остыл, а потом проверю ножи. Алекс вернулся и достал из мойки три ножа, протер каждый белой салфеткой и вставил в отверстие в деревянном блоке. – Одного не хватает, – заключил он. Вера наблюдала за ним. – Точно? – Точно. Это же мои рабочие инструменты. Я ими каждый день пользуюсь. – Он сделал паузу, нахмурившись. – Надеюсь, нож получится вернуть. Замена стоит недешево. Джо показалось, Алекс беспокоился не столько о стоимости ножа, сколько о том, что одного из набора не хватает. Эшворт подался вперед: – Можете описать пропавший нож? – Как этот, только с более тонким лезвием. Бартон достал клиновидный нож. – Зубчатый? – Нет, не зубчатый. Единственный нож с зазубринами здесь – нож для хлеба, а он вон там. Бартон кивнул в сторону хлебной доски в углу. На ней лежал нож с черной рукояткой, будто дразня их. – Он был здесь весь день? – поинтересовалась Вера. – Да, я пользовался им во время обеда и делал себе днем сэндвич. – Вы с матерью были здесь, пили чай, – констатировала Вера. – Как раз перед тем, как она нашла тело профессора Фердинанда. – Откуда вы знаете? – Бартон посмотрел на нее так, словно она ведьма. Вера загадочно улыбнулась: – Я верю в традиционную детективную работу. Всегда окупается. Не так ли, сержант? Но Джо не слушал. Он думал о том, что нож, с которым нашли Джоанну, скорее всего, был из кухни Дома писателей. Только профессора убили не им. Тот нож еще предстояло найти. – Спасибо за помощь, мистер Бартон, – поблагодарила Вера. – Теперь мне хотелось бы поговорить с вашими гостями. Она на мгновение замерла перед дверью в столовую. Наблюдая за начальницей, Джо решил, что она похожа на актрису, готовящуюся сыграть главную роль. Вера ненадолго закрыла глаза, затем вошла в комнату. Эшворт последовал за ней. Всегда в ее тени, подумал он. Но, может быть, мне это нравится. Вера прошла вдоль стола – прямо как Миранда Бартон до этого. Джо закрыл дверь и встал за спиной у Веры. В таких случаях она предпочитала, чтобы он оставался незаметным. Ты мои глаза и уши, Джо. Я обычный человек и не могу одновременно и говорить, и наблюдать за всеми. Поэтому он следил за реакцией людей, сидящих за столом. Их было двенадцать человек плюс Миранда Бартон, меньше, чем он думал, когда увидел, как они входят в комнату после гонга. Неужели люди с раздутым самомнение занимают больше места? Простых людей здесь как будто не наблюдалось. Все разговаривали громко, и их жесты казались театральными. Даже Ленни, простой парень из рабочих, больше напоминал карикатуру на самого себя. Десерт был съеден, стеклянные чаши отодвинуты в сторону, а салфетки скатаны в шарики на столе. Алекс вышел из кухни со вторым кофейником. Он поставил его на стол, чтобы все могли угоститься. Вера ждала во главе стола, пока всех не обслужат. Выжидала время. В конце концов разговоры стихли, и она полностью завладела вниманием собравшихся. – Дамы и господа, простите за вторжение и за то, что нарушили вашу трапезу. Никакой реакции. Сарказма публика явно не заметила. Возможно, ужин был для них так же важен, как и тот факт, что наверху находился человек с перерезанным горлом. Даже Миранда Бартон, которая устроила истерику, увидев тело, съела весь свой пудинг и теперь тянулась за шоколадкой, лежавшей на тарелке возле кофе. Вера продолжила: – Я уверена, вы понимаете, что наше расследование вызовет некоторые сбои в вашей программе. Нам нужно взять у вас показания, и мы хотели бы начать сегодня, пока воспоминания у вас еще свежие. Она огляделась и одарила всех неподвижной, ледяной улыбкой, которая пугала ее команду больше, чем ее гнев. – Есть ли вопросы на данный момент? Эшворт увидел, что собравшиеся писатели недооценили Веру. Они отнеслись к ней со снисхождением, потому что одежда на ней сидела плохо, а волосы не были уложены. Видно это было по их позам, по тому, как они облокачивались на стол или откидывались в креслах. Они не видели в ней никакой опасности, и уж точно не в ее улыбке. – А что случилось с Джоанной? Это была женщина с очень короткими черными волосами и яркой красной помадой. Джо было трудно определить, сколько ей лет. Ее лицо было угловатым и не имело возраста. Возможно, около тридцати? – Как вас зовут? Улыбка Веры на мгновение пропала, затем снова вернулась. Эшворт почти ожидал, что она добавит к вопросу «дорогая». Это была ее тактика – строить из себя сердобольную родственницу. Озабоченная, простоватая, любительница поучить жизни. – Нина Бэкворт. Я одна из преподавателей на курсе, специалист по женской прозе и малой форме. – Значит, коллега профессора Фердинанда? – О нет! В голосе женщины прозвучал ужас. – Он недолго был моим научным руководителем, когда я была аспиранткой. Но сейчас я работаю в Ньюкасле. Уверена, вы в курсе, что Тони организовал литературную программу в колледже Святой Урсулы в Лондоне. Его знают во всем мире. Любой студент, принятый туда, имеет преимущество в поиске издателя. А как насчет вас? Нашли ли вы издателя после учебы у него?