— Ну конечно же, неприкосновенность, — сказал Волшебник. — Естественно, мы исследовали этот вопрос. Уже? Впрочем, Мецгер не особо удивился. Последовала тягучая пауза. — Шрив, ты рад, что все происходило в пределах полномочий? — Да. «Господи, прошу тебя, дай мне удержать в себе Дым». — Отлично. Кто там был специалистом — Брунс? По телефону не было принято сообщать имена, как реальные, так и кодовые, сколь бы хорошо ни был зашифрован разговор. — Да. — Полиция с ним говорила? — Нет. Он глубоко законспирирован. Никто не сможет его найти. — Вряд ли мне стоит напоминать, что ему следует вести себя осторожнее? — Он предпринимает все необходимые меры. Как и остальные. Снова пауза. — Что ж, по данному вопросу говорить больше не о чем. Поручаю тебе им заняться. — Займусь. — Хорошо, поскольку выясняется, что в Комитете по разведке начались дискуссии на тему бюджета. Внезапно. Не пойму, с чего бы. Ничего не планировалось, но ты же знаешь эти комитеты. Им приходится следить, куда уходят деньги. Я просто хотел тебя предупредить, что по какой-то причине — если честно, меня от этого бросает в дрожь — они взяли на прицел НРОС. Мецгер ошеломленно молчал, хотя Дым так и не появился. — Какая-то чушь, — как ни в чем не бывало продолжил Волшебник. — Сам знаешь, сколько мы приложили труда, чтобы организовать твою контору. Некоторых это весьма беспокоило. — Послышался лишенный какого бы то ни было веселья смешок. — Нашим либеральным друзьям совсем не по душе то, чем вы занимаетесь. А кое-кому из наших друзей с другой стороны не понравилось, что ты отбираешь работу у Лэнгли и Пентагона. Молот и наковальня. Так или иначе, вряд ли из этих дискуссий что-либо выйдет. И почему все всегда сводится исключительно к деньгам? Ладно… Как дела у Кэти и Сета? — Все в полном порядке. Спасибо, что спросил. — Рад слышать. Мне пора, Шрив. Связь разъединилась. О господи… Плохо дело. Суть слов веселого Волшебника в саржевом костюме, броских носках и с острым как бритва взглядом темных глаз сводилась к следующему: «Вы ликвидировали гражданина США на основе ошибочных данных, и если дело попадет в суд штата, оно бросит тень на всю страну Оз. Многие в столице будут пристально следить за Нью-Йорком и исходом дела Морено. Они полностью готовы послать против НРОС собственного снайпера — естественно, в фигуральном смысле, в виде урезанного бюджета. Через полгода служба перестанет существовать». И вся эта история прошла бы незаметно, если бы не тот информатор. Предатель. Ослепленный Дымом Мецгер вызвал секретаршу и снова взял чашку кофе. «Ваша разведка все проверила дважды и трижды…» Кстати, насчет этого… «Обдумай ситуацию, — велел себе Мецгер. — Ты куда-то звонил, отправлял сообщения». Зачистка уже шла полным ходом. — Все в порядке, Шрив? — спросила Рут, устремив взгляд на его пальцы, сжимавшие картонный стаканчик. Мецгер понял, что еще немного — и тот будет раздавлен, а тепловатый кофе польется по рукаву на документы, с которыми имели право ознакомиться лишь десяток человек во всей Америке. Он ослабил мертвую хватку и попытался улыбнуться: — Да, конечно. Слишком долгая была ночь. Секретарше было шестьдесят с небольшим, но привлекательное, до сих пор испещренное едва заметными веснушками лицо делало ее моложе. В свое время Мецгер выяснил, что десятилетия назад она принадлежала к числу «детей-цветов». «Лето любви» в Сан-Франциско, жизнь в районе Хейт-Эшбери… Ее седые волосы, по обыкновению, были уложены в плотный узел, а на запястьях она носила цветные силиконовые браслеты, символизирующие поддержку различных акций — борьбы с раком груди, за мир и надежду, и кто знает, что еще. Он предпочел бы, чтобы у нее их не было. Подобные знаки, пусть и двусмысленные, выглядели неуместно в правительственном агентстве с такими задачами, как у НРОС. — Спенсер еще не пришел? — спросил Мецгер. — Он сказал, что будет примерно через полчаса. — Пусть сразу зайдет ко мне, как только появится. — Хорошо. Еще что-нибудь? — Нет, спасибо. Когда Рут вышла из кабинета и закрыла дверь, оставив после себя запах масла пачули, Мецгер отправил еще несколько сообщений и кое-какие получил. Одно из них внушало оптимизм. По крайней мере, оно слегка рассеяло Дым. Глава 10 Райм заметил, что Нэнс Лорел внимательно разглядывает свое тусклое отражение в металлическом кожухе газового хроматографа, не проявляя при этом какой-либо реакции. На заботящуюся о внешности женщину она не походила. — Как предлагаете действовать? — спросила она, поворачиваясь к Селитто и Райму, который уже успел мысленно разложить все дело по полочкам. — Постараюсь провести как можно более тщательный криминалистический анализ, — ответил он. — Сакс и Лон выяснят все возможное о НРОС, Мецгере и другом соучастнике — снайпере. Сакс, начинай составлять таблицу. Добавь список действующих лиц, пусть даже пока нам мало что известно. Взяв маркер, она подошла к пустой доске и набросала скупые сведения. — Мне хотелось бы также отследить того информатора, — сказал Селитто. — Возможно, это будет непросто. Он знает, что рискует. Все-таки он обвиняет правительство в совершении убийства, а не просто сообщил прессе, что некая компания кладет гнилой овес в хлопья для завтрака. Амелия, что у тебя? — Я послала Родни информацию об электронном письме и ордере на спецзадание, — ответила Сакс. — Буду координировать свои действия с ним и отделом по борьбе с киберпреступностью. Если кто-то и сумеет отследить анонимную загрузку, так это он. — Сакс на мгновение задумалась. — Давайте еще позвоним Фреду. — Хорошо, — после короткого размышления ответил Райм. — Кто это? — спросила Лорел. — Фред Деллрей. ФБР. — Нет, — резко заявила Лорел. — Никаких федералов. — Почему? — не понял Селитто. — Есть вероятность, что об этом узнает НРОС. Вряд ли нам стоит рисковать. — Фред специализируется на работе под прикрытием, — возразила Сакс. — Если мы скажем, что дело требует сохранения тайны, именно так он и будет действовать. Нам нужна помощь, а у него имеется доступ к намного большему объему сведений, чем есть в Национальном центре криминальной информации и базах данных штата. Лорел явно сомневалась. На ее круглом бледном лице — в каком-то смысле даже симпатичном, как у сельской девушки, — отразилась едва заметная перемена. Озабоченность? Неприязнь? Вызов? Выражение ее лица напоминало буквы иврита или арабского письма, в котором на радикально иное значение намекали лишь крошечные диакритические знаки. — Мы объясним ему, насколько все секретно, — настойчиво сказала Сакс, бросив взгляд на Лорел. — Он поймет. Прежде чем Лорел успела что-то ответить, Амелия включила громкую связь на стоявшем рядом телефоне. Райм увидел, как напряглась зампрокурора, и ему показалось, что сейчас она шагнет вперед и нажмет отбой. Раздался глухой сигнал вызова. — Деллрей слушает, — ответил агент. Судя по приглушенному голосу, он мог сейчас работать под прикрытием где-нибудь в Трентоне или Гарлеме и ему не хотелось привлекать к себе внимания. — Фред, это Амелия.