– Сына я тоже не нашел, – спокойно ответил Пивоваров. – Этот фрукт постоянно в разъездах. Так сказали соседи. – А кем он работает? – А бог его знает. Самого Ликостратова я видел неоднократно, общался. А вот сынок его для меня – загадка. Он большей частью при матери жил. – Ясно. После того как сына вы тоже не нашли, что предприняли? – Ну, тут уж я понял, что придется катить в глушь, – признался Пивоваров. – Терпеть не могу выезжать за пределы Садового кольца, а уж за пределы Москвы тем более. – И все-таки пришлось? – Ага, пришлось. Правда, недалеко. Шестьдесят километров от Москвы. Там деревенька была под названием Плетнево. Неперспективная. Русь уходящая, так сказать. Но места хорошие, приятные взору. Инициативные люди подсуетились и воздвигли там новое поселение. Название, правда, сохранили. Кое-какие избушки тоже еще целы. Но в основном там современные коттеджи. Черепичные крыши, глухие заборы, тарелки, гаражи, все как полагается. Уже не менее полусотни строений. Въезд, однако, свободный – ни шлагбаумов тебе, ни фейсконтроля. Правда, охрану они там себе наняли – в центре поселка есть сторожка, где сидят трое, следят за порядком. Если в поселок забредут чужие – шпана какая-нибудь или колхознички подвыпившие, – то они меры принимают. Какие – не скажу, потому что при мне ничего подобного не было. Еще они могут справку дать по местному населению – если, конечно, вы им понравитесь. Но вы-то им точно понравитесь, со своей красной книжечкой. Хотя где живет Ликостратов, я теперь и сам знаю… – Значит, и у него побывали? – Не то что у него, но рядом был. Хоромы знатные, хотя, на мой вкус, мрачноватые. Казематом отдают. Может, внутри по-другому, но внутрь я не попал. Ворота на замке, в доме ни огня, и охрана сказала, что вроде бы хозяин дней десять как уехал уже – в неизвестном для них направлении. – И все? – А что еще? Потом ему снова звонили – ни ответа, ни привета. Кабан в холодильнике протухает… – Так это был кабан? – удивился Гуров. – Вроде бы не сезон? – Ну, это уже другой вопрос. – Пивоваров развел руками. – Не станете же вы обвинять министра в нарушении сроков охоты? – А интересно было бы попробовать, – улыбнулся Гуров. – Попробуйте, – предложил Пивоваров. – Тогда уж вам точно будет не до Ликостратова. А кабан, по правде сказать, был знатный. Вепрь, одним словом. Клычищи – во! Так и просятся на стену в гостиной. Боюсь только, что протух он уже. – Значит, вепрь, говорите? – переспросил Гуров. – Тогда действительно жалко, если пропадет. Значит, прямо сегодня и поедем. – Куда? – не понял Пивоваров. – Да в Плетнево, – ответил Гуров. – Нужно же наконец выяснить, куда мастер запропастился. – В самом деле? – огорченно сказал Пивоваров. – Все-таки не хотите прислушаться к голосу разума? Ну, вам виднее. Только, мне кажется, сегодня уже поздно – за полдень уже давно перевалило. Что же, на ночь глядя ехать? – Ну так что же, что поздно? – невозмутимо заметил Гуров. – Лучше поздно, чем никогда. Глава 2 В Плетнево выехали не то чтобы на ночь, но все-таки поздновато. Солнце над шоссе приобрело кроваво-красный оттенок и неуклонно сваливалось к западному горизонту. Молодая зелень вдоль обочин, впитавшая за день немало бензиновых испарений, выглядела вялой и поблекшей. Было довольно жарко – до начала календарного лета оставалось менее двух недель. Для поездки Гуров взял свою машину, хотя Пивоваров любезно предлагал воспользоваться его новеньким «Фольксвагеном» и даже настаивал на этом. Но Гуров предпочитал проверенные средства передвижения. Кроме Пивоварова, с ними поехал напарник и друг Гурова полковник Крячко. История с пропавшим таксидермистом представлялась ему не более чем глупым анекдотом, но бросить товарища в трудную минуту он, естественно, не мог. – Ну, и каждому интересно посмотреть новые края, – заявил он. – Никогда не был в Плетневе. Нужно расширять кругозор. Гуров не разделял его энтузиазма. Плетнево его нисколько не интересовало, и ехал он туда только с целью раз и навсегда разделаться с неприятным делом. Гуров был убежден, что никакой загадки в исчезновении таксидермиста быть не может и в поселке отлично знают, где тот может находиться. Самым подозрительным в этой связи Гурову представлялось поведение и уклончивость господина Пивоварова, который знал что-то нехорошее о Ликостратове, но предпочитал ходить вокруг да около да напускать в свои объяснения туману. Наверное, для этого у него имелись свои резоны, но Гуров не любил вранья и бессмысленной траты времени, поэтому и отношение к референту сложилось у него весьма скептическое. Особенно усилился этот скептицизм, когда примерно через полтора часа они встретились с Пивоваровым в назначенном месте. Референт выпросил это время, чтобы, как он выразился, хорошенько подготовиться к поездке. Зачем и как нужно было готовиться к столь заурядному действу, Гуров искренне не понимал до тех пор, пока вновь не увидел Пивоварова. Референт сменил костюм, сорочку и основательно принял на грудь. Это сразу обнаружилось по его благодушно-ироническому настроению и по крепкому запаху хорошего коньяка, исходившему от референта. Гуров тут же вспомнил про его рассуждения о комплексе причин для собственного увольнения и понял, что, собственно, имелось в виду. Никаких замечаний по этому поводу Гуров высказывать не стал, поскольку Пивоваров казался ему достаточно взрослым человеком, чтобы жить своим умом, но последние крохи симпатии к нему исчезли. Крячко, напротив, воспринял ароматного референта почти с восторгом и, знакомясь, уважительно покрутил носом. Правда, от замечаний он тоже отказался, но по его погрустневшему взгляду Гуров понял, что в этом случае речь идет об элементарной зависти. Эта слабость была Гурову хорошо известна, и заострять внимание на ней он не стал намеренно. Несмотря на хмель, Пивоваров компании не испортил. Даже наоборот, обычная флегматичность его куда-то улетучилась, и он всю дорогу развлекал оперативников анекдотами и случаями из жизни, еще более анекдотическими. При этом он умудрился ни разу не коснуться подробностей жизни своего начальства и вообще был в этом отношении чрезвычайно корректен. Гуров понял, что имеет дело с человеком редкой выучки и самообладания, прошедшим хорошую карьерную школу. Если бы не его склонность к напиткам, он наверняка бы имел большое будущее. Впрочем, судя по общему настрою, Пивоваров и сейчас не особенно комплексовал насчет своего будущего. В Плетнево приехали в семь часов вечера. Было еще совсем светло, и в поселке, если так можно выразиться, вовсю кипела жизнь. Ворота многих владений были распахнуты, по асфальту то и дело прокатывались дорогие автомобили, на окраине деловито урчали грузовики, с которых разгружали стройматериалы. На черепичных крышах горели предзакатные отсветы – в общем, было весело. Первым делом, остановив машину в центре поселка, Гуров предложил Пивоварову еще раз набрать домашний номер Ликостратова, что тот незамедлительно и исполнил, получив в итоге порцию длинных гудков. – Нет его, – заключил Пивоваров. – Зря жгли бензин, полковник. И амортизация машины, опять же… Я предлагал свою тачку. Мне-то ведь все равно придется до дна пить эту чашу, а вам-то зачем? Кстати, о чаше. Здесь и магазин есть. Учитывая состав населения, ассортимент вполне приличный. Что, если мы с вами туда заглянем? В конце концов, не так будет обидно, что зря в такую даль мотались. Я угощаю. – По-моему, хорошая мысль, Лева! – подхватил Крячко. – Как ты полагаешь? Действительно, как представишь, что обратно трезвым ехать, сразу как-то тягостно на душе становится. – У меня другой взгляд на это, – сердито сказал Гуров. – У нас конкретное дело, а не пикник, между прочим. Раз Ликостратова на месте нет, значит, переходим к следующей части плана. Опрос охраны и соседей. Если вам это неинтересно, я сам этим займусь. Он выбрался из машины и направился к зданию, в котором располагалась поселковая охрана. Это был небольшой щитовой домик, полностью погруженный сейчас в густую тень росшего поблизости старого вяза. На крыльце домика стоял невысокий плотный парень в черной форме, без головного убора. Через раскрытую дверь из дома доносились звуки музыки – на магнитофоне крутили что-то гитарное, маршеобразное, «мужское», исполняемое с отчаянной хрипотцой и надрывом. Гуров подошел и поздоровался. Парень благожелательно кивнул, с интересом рассматривая Гурова и машину за его спиной. – Ищете кого-то? – догадался он. – Ищем, – кивнул Гуров. – Тут у вас господин Ликостратов проживает. Судя по всему, дома его уже давно нет. Так, может, кто-нибудь в курсе, где он может находиться? В конце концов, у него тут хозяйство. Если он в отъезде, наверное, кто-то должен присматривать? – А-а, это тот мужик, который заказы на чучела берет? – вспомнил охранник. – Есть такой. Только он часто вообще уезжает. А чтобы кто за его хозяйством присматривал – такого не помню. Может, Жирнов знает? – Он обернулся и окликнул кого-то в глубине помещения: – Слышь, Жирнов! Выдь на минуту! Тут про одного мужика объяснить надо! Жирнов появился через минуту – широкий, по-медвежьи сутулый, с мрачным недоверчивым взглядом. Он что-то жевал на ходу и вытирал о штаны засалившиеся ладони. – О чем базар? – хриплым низким голосом спросил он, пристально всматриваясь в лицо Гурова. – Ищете кого-то? – Ликостратова он ищет, – объяснил первый охранник. – Может, чучело человеку набить надо, а тот как уехал, так и пропал. – Чего это пропал? – грубовато спросил Жирнов. – Никуда никто не пропал. У нас все на месте. Другой вопрос: по какой такой необходимости вы об нем справляетесь? У нас тут не проходной двор и не справочное бюро. Будьте добры документик представить, тогда и поговорим. Гуров «представил документик» без разговоров. Жирнов перестал жевать, еще раз вытер руки – на этот раз о форменную куртку – и с величайшей бережностью взял удостоверение. – Вот, значит, какой компот получается! – глубокомысленно заключил он наконец. – Это, значит, как же понимать – проштрафился наш Ликостратов или вы к нему по личной надобности, товарищ полковник? – Это уж как хотите, так и понимайте, – отрезал Гуров. – А мне важно ответ на свой вопрос получить. – Ага, понимаю, – солидно сказал Жирнов и, посмотрев на своего товарища, неожиданно добавил: – А так ведь был он здесь! Ликостратов ваш. Как раз сутки назад и был. Приехал под вечер на «Ниве». У него черная «Нива», новая, такая, как их сейчас выпускают, – под джип, то есть с прибамбасами всякими, ну, вы понимаете… Машина вся в пыли была – я еще подумал: издалека мужик рулит. А он быстро так проехал и к себе. Ну а что там дальше было, я не знаю. Его хату отсюда не видно, но вроде назад не выезжал. – Так, выходит, он здесь сейчас? – недоуменно произнес второй охранник. – А вот товарищ полковник утверждает, что попасть к Ликостратову не имеет возможности. Не реагирует он на сигналы. Да и я вроде бы его не замечал. – Ну кто его знает, чего он не реагирует? – философски заметил Жирнов. – Всякие варианты могут быть. Например, запил человек. Или проблемы у него – видеть никого не может. Опять же, сегодня здесь был, а завтра по новой убыл. Тоже может иметь место. – Убыл? – переспросил Гуров. – Вы хотите сказать, что видели, как Ликостратов уехал? – Нет, этого я сказать не хочу, – возразил Жирнов. – Чего не видел, того не видел. Но в ту ночь катались тут всякие. Оживленно было, как на Тверской. Но чтобы Ликостратов обратно проезжал – этого точно сказать не могу, потому что не следил. По правде говоря, он ведь при желании мог и другим путем уехать. С той стороны поселка тоже выезд есть. Правда, грунтовка, но погода сейчас нормальная, да и тачка у него подходящая. Вполне мог той стороной уехать. – Так-так, – задумчиво сказал Гуров. – И часто этот человек вот эдак уезжает-приезжает? Вообще, есть тут в поселке кто-то, с кем он дружен? Кто бы мог быть в курсе его планов? Ну так, по-соседски – все-таки здесь все рядом… Охранники переглянулись и дружно пожали плечами. – Да у нас как бы такого не водится, – смущенно признался наконец Жирнов. – У нас тут наоборот – каждый сам по себе. К соседу во двор не заглядывает. Люди-то, по правде говоря, все разные. В том смысле, что разными путями здесь строились. Ну, конечно, есть и знакомые, но этот Ликостратов, по-моему, ни с кем особенно не дружит. Друзья, как водится, в Москве, а сюда люди поспать приезжают. Спальный, типа, район! – Насчет этого тут хорошо, – мечтательно сказал второй охранник. – Тихо, как в раю! Хотя, конечно, не по-людски, когда все друг друга сторонятся. Но так уж приучили – в чужие дела носа не суй! – Ну а у нас другая история, – заметил Гуров. – Мы как раз наоборот – везде нос суем. Он вернулся к машине и пересказал то, что узнал от охранников. – Ну а я что говорил? – с облегчением констатировал Пивоваров. – Исчез, и ладно. Попутный парус ему в задницу! Мы сделали все, что могли. Поверьте, полковник, сам Шерлок Холмс не сделал бы больше. Так не пора ли нам с вами остановиться? Не хотите отпраздновать окончание работы – ваше дело. В таком случае предлагаю засветло вернуться в Москву, чтобы уже там предаться порокам соответственно наклонностям каждого… – Послушайте, господин Пивоваров! – с досадой сказал Гуров. – Ваше демонстративное легкомыслие меня раздражает. Мало того, что я вынужден, в сущности, заниматься откровенной ерундой, так я еще должен заниматься ею под аккомпанемент вашего словоблудия! Мне это надоело! Вообще, у меня складывается впечатление, что вы – первый, кто знает что-то о местонахождении Ликостратова, но по каким-то причинам предпочитает эту информацию скрывать. Своему начальству вы можете морочить голову сколько угодно, но с нами этот номер не пройдет. Или вы перестанете морочить нам головы, или я обещаю вам солидные неприятности! Лицо Пивоварова вытянулось, но это не было проявлением испуга. Референт был скорее удивлен до глубины души резкими словами Гурова. – Вы на самом деле так думаете, полковник? – недоверчиво протянул он. – В том смысле, что я от вас что-то скрываю? Но это полная ерунда! Я с вами даже более откровенен, чем того требует необходимость. Это ведь я подсказал вам наиболее верную линию поведения, которой вы не пожелали придерживаться. А теперь, зайдя в тупик, вы пытаетесь сделать из меня козла отпущения. Не очень-то это красиво! – А мы тут не о прекрасном собрались рассуждать, – оборвал его Гуров. – К сожалению. Нам нужно решить, что теперь делать. – А что тут делать, Лева? – пожал плечами Крячко. – В принципе, Николай Иванович прав – все, что могли, мы уже сделали. Даже получили информацию, что Ликостратов жив и здоров. А где он мотается, это уже не наша забота. Тебя ведь не просили его найти? Конечно, можно было бы установить номер его машины, дать установку на посты ГАИ, но нужно ли это делать? У меня сложилось такое впечатление, что никому это особенно не нужно. Так, минутный каприз! Кстати, сколько, вы говорите, лежит уже туша? Неделю? Так ее можно уже спокойно выбросить. По-моему, для чучела она уже не годится. – О том, что это каприз, я сразу говорил, – заметил Пивоваров. – И о том, что трофей уже прокис, я тоже намекал. И вообще все это не стоит выеденного яйца. Ей-богу, поедемте домой! Гуров недовольно покрутил головой. Чувствовал он себя катастрофически глупо. Если в начале этой истории хотя бы имелся какой-то намек на криминал – исчез человек, – то теперь она и в самом деле не выходила за рамки частного недоразумения. Никуда никто не исчезал – просто уехал человек по делам, потом приехал и, возможно, уехал опять. Разве что дела эти вызывали сомнение. Действительно, откуда хоромы? Откуда внедорожник, о котором говорил Пивоваров?