— А кто это рядом с ней? — спросил Тураев. — Видите? — Где? Я ничего не вижу, — Наденька подошла ближе и напряженно вгляделась. Кто-то действительно прятался за ее авто, но делал это очень неумело. Темная макушка то и дело появлялась над поверхностью капота. — Сейчас разберемся, — Тураев махнул рукой одному из мужчин. — Не надо… Из-за машины наконец показалась тоненькая фигурка Заи. Заметив, что на нее смотрят, она заметалась, а затем кинулась к пешеходному переходу. — Китайцев развелось! — подал недовольный голос Лопухов. — Шныряют везде. Надя обернулась. Тураев сжал кулаки и виновато посмотрел на Надю. — Кстати, о китайцах, — спокойно ответила Надя. — Я тут узнала одну очень интересную вещь. И тоже о Лизе. Теперь мне нужно собрать все воедино и… — она увидела, что Зая скрылась в переулке, где находилась адвокатская контора. — Уверена, скоро мы все узнаем о том, кем была ваша жена, Максим. И за что ее убили. — Надя, может… Не прощаясь, Чарушина направилась к выходу, чувствуя спиной устремленные на нее взгляды и пульсирующий жар на своих губах. Глава 49 В переулке никого не оказалось. Ничего не понимая, Надя застыла, разглядывая маленький дворик перед конторой и валявшуюся метлу у стены. — Зая? — на всякий случай позвала она, а затем задрала голову и посмотрела на окна. — Куда же ты подевалась, несносная девчонка? Чарушина подергала входную дверь, а затем открыла ее своими ключами. Внутри было тихо, только в кабинете делопроизводителя надрывался телефон. — Томас Георгиевич, — позвонила она Руру. — А где все? — Душенька, не могу сейчас говорить. Я в суде. — А… — Все завтра, Наденька, все завтра! Поручения всем раздал. У меня сегодня одно заседание и два соглашения, потом я труп! — Типун вам на язык! — Хе-хе, душенька… Так и есть. Измотан в мочалку. Хочу на дачу, хотя бы на денек… Все, я побежал! Береги себя! — Берегу… — пробормотала Надя и вздохнула. Набрала номер Заи, но телефон оказался недоступен. — Вот ведь зараза какая! Ведь знает, что я ее видела! — в сердцах воскликнула Надя и тут же вспомнила, как рассматривала себя в зеркало ресторана. Окна его были покрыты специальным средством или пленкой для затемнения, чтобы не беспокоить гостей и не нервировать прохожих. Похоже, что и действия Заи были продиктованы чем-то другим, а не ее страхом перед разоблачением. — Устрою я тебе, когда увижу! Наденька толкнула дверь бывшего кабинета отца и подошла к окну. Ей показалось, что она успела заметить отъезжающий внедорожник Тураева, и сердце ее сжалось. Ладони стали влажными, как было всегда, когда она чувствовала сильнейшее волнение и стыд. А ей было очень стыдно сейчас. И хотя она не сделала ничего такого, о чем могла бы пожалеть, их поцелуй не был таким уж и невинным, как она пыталась заставить себя думать. — Мне нужно увидеть Павла. Хоть на минуточку… Я его увижу и сразу все пойму про себя. Надо поехать к Залесскому и попросить выдать мне разрешение на посещение. Нет, надо потребовать! Я ведь и до прокурора могу дойти! — Надя была полна решимости. Она отправилась обратно к "Бемолю". Машины Тураева, действительно, там не оказалось. Наденька села за руль, но выезжая со стоянки, вдруг услышала непонятный звук. Машину странно повело, и Чарушина заглушила мотор. — Что за напасть?.. — она обошла авто и заметила, что обе задние шины оказались сдуты. — Да твою же..! Ну, Зая… — Что-то случилось, Наденька? — раздалось от ресторана. — Тебя мне только не хватало, — едва слышно прошипела Чарушина и передернула плечами. За ее спиной раздались шаги. — Ай-яй-яй… Какая неприятность. — Ничего, справлюсь, — фыркнула она. — Конечно, справитесь! — Половиков подошел к своей машине и открыл дверь. — Телефончик ремонтной службы подсказать? — Не надо. — На нет и суда нет. Прощайте. Мне же еще в прокуратуру и в суд. Работы невпроворот. — В прокуратуру? — дернулась Надя. — Да. Все приходится держать под контролем. — Кряхтя, Половиков влез на сидение. Надя не двигалась и исподлобья рассматривала, как он протирает бархатной тряпочкой стекло. — Я бы подвез вас, Наденька, но вы же все равно откажетесь. Да и не по пути нам теперь с вами. Что-то в его голосе заставило ее прислушаться. — Ну… — Чарушина помялась. — Вообще-то мне тоже надо в прокуратуру. — Назначено? — деловито спросил Половиков. — Нет, я… мне очень нужно. Тоже, знаете ли, все приходится контролировать. — Да я уж понял, что вы с головой в это дело окунулись. — Это мой выбор. — Понятно. А ведь хорошо посидели, да? Вдовец теперь свободен. Все для вас, Наденька, — он коротко выдохнул. — Как говорится, люби его, как я тебя, и будет счастье вам всегда. — Половиков взялся за ручку. — Подождите, Роман, — Чарушина придержала дверь. — Я передумала. Подвезите меня, пожалуйста. — Может, все-таки, такси? — Нет, Роман Дмитриевич, не надо такси. Я с вами, — она обошла машину и залезла на пассажирское сидение. Автомобиль рванул с места, развернулся, и Надя не успела заметить выбежавшую на проезжую часть из переулка Заю. *** Некоторое время они ехали молча. На светофоре Надя наконец сказала: — Рур считает, что вы делаете очень хорошую карьеру. Половиков дернул бровью, но не ответил. — Но то, что вы сказали сегодня, про меня, это ведь из вредности, правда? Потому что я сама такая. Папкой вам грозила. Единственное, я не поняла… — Что именно? — Ну, то, что вы ко мне чувствовали, и вообще… — Что тут непонятного? Может, вы действительно мне понравились. — Интонация его странно изменилась. — А Максима Викторовича вы давно знаете? — Чарушина смотрела прямо перед собой, поражаясь тому, как складывается их беседа. Слишком уж разителен был контраст между тем Половиковым, которого она знала, и тем, кто сидел сейчас слева от нее. — Я всех знаю, — усмехнулся он и посмотрел на часы. — Не будете против, если мы заедем кое-куда? — Куда? — быстро переспросила Надя. — Тут недалеко. Тураев попросил сравнить данные для опротестования по застройке. — Это надолго? Машина несколько раз завернула и теперь ехала вдоль длинных лесов, за которыми виднелся котлован, строительный мусор или песочные насыпи. — Нет. Можете сами посмотреть, там в бардачке… Я даже выслушаю ваше экспертное мнение по этому вопросу.