– Так на то нам и память, мы все помним, – согласилась Ася, – и я никогда не забуду, например, отца моей дочки. – Я продолжаю любить его, – ответила Яна, – сильно, так же, как в первый день. Ничего не меняется. И это страшно. Все, что было после Карла, не имеет никакого значения. Ася смотрела на нее, абсолютно потрясенная. – Ты никогда не говорила так о нем, ты даже не вспоминала! – Потому что это слишком больно! Я надеялась, что время лечит, что пройдет это чертово время, но оно шло-шло, а легче мне не становилось! Это словно некончающаяся пытка! – плакала Яна. – Если это такая сильная любовь, что же ты не поборолась за него? – удивилась Ася. – Он же тоже любил, я это знаю, я это всегда видела и чувствовала! Вы что наделали?! Зачем? И ведь все твой характер! Карл же стал заложником ситуации. – Ага! Веселая такая перспектива складывается! Любил бы меня наездами, а основное время жил с молоденькой женой и ребеночком. Его сердце разрывалось бы между нами, а мое сердце истекало бы кровью от ревности. Кому было бы счастье? Никому. – А так кому счастье? – спросила Ася. – Не мне, – согласилась Яна, размазывая слезы. – Но он очень любит ребенка, да и жену свою. Никто не рвет на части. – Понятно! Ты, как всегда, пожертвовала собой! – воскликнула Ася. – Женщины разные… да, я не способна вытаскивать разными способами мужчину из-под другой женщины и отрывать его от его детей! А кто-то может, – сказала Цветкова. – А счастливы-то бывают как раз те, кто способен по трупам… – Ну и пусть у них будет их «трупное счастье», когда-нибудь они совершат ошибку и отравятся своим трупным ядом, – отметила Яна. – В жизни все возвращается, кому-то скоро, кому-то через десятилетия. Но возвращается всегда… А я лучше буду одинокая, несчастная дура со спокойной совестью. Чего там говорить! Ася внимательно посмотрела на подругу: – Я тоже такая! – И обняла Яну. – Крепись! – Два года! Долгих два года, Ася! И ни капли не легче… что же это такое? – Любовь это настоящая, подруга… То, что не каждому дается. А предавать любовь нельзя, это святое. А вы с Карлом оба хороши, но он больше виноват. – Не надо, Ася. Я не знаю, чего вдруг расплакалась, что на меня нашло? Сотрясения мозга бесследно не проходят. Всё! Больше не буду! – Яна вытерла слезы и улыбнулась. – Как же нам повезло, любимая ты моя подруга! Мы живы, и мы вместе! И подруги обнялись, каждая подумав о своем. Глава 5 – Я, конечно, все понимаю, гражданка Цветкова, и когда отпускала вас на свадьбу, сказала, что вы вернетесь в больницу… – качала головой лечащий врач Киселева Елена Вячеславовна. – Но я не говорила вам, что вернуться в больницу вы должны с новой травмой, и опять-таки головы, да еще подружку прихватить и половину отделения женской травмы заполнить. – Это получилось спонтанно, – ответила Яна. – Ага! Сама спонтанность! Фейерверк неприятностей! – Чего вы на меня кричите? – не поняла Цветкова. – Это я для профилактики! Теперь лежите и не шевелитесь. А где, кстати, ваша юридически подкованная подружка? – Ей кто-то позвонил. Она вышла из палаты. – Чертова мобильная связь, отбирать бы у вас телефоны, как у зэков, тогда лечебный процесс пошел бы на ура, – сказала Елена Вячеславовна и ушла. «Не удовлетворенная жизнью, – сразу же подумала Яна. – Как же это видно по женщинам, кого любят, а кого нет. Неужели и я такая же злобная фурия? Или скоро стану такой и буду набрасываться на людей?» Пока Яна размышляла о бренности женского существования, вернулась Ася, и выглядела она ужасно. Бледная-бледная, с дрожащими губами и каким-то отчаянным взглядом. – Ася, что случилось? – сразу же отреагировала Яна. – Ты себя плохо чувствуешь? – Нет, вернее, да… Как тут себя будешь чувствовать? Помнишь Алку Пермякову? – Конечно, помню. Всегда была безбашенной, – ответила Яна. – Ой, не говори сейчас про нее плохо, сейчас нельзя. – Чего так? – не поняла Цветкова. – Умерла она. Мне ее парень позвонил. Завтра похороны. – Как умерла? – ахнула Яна. – Как же так? Она же наша ровесница! Такая молодая! Что случилось-то? – Она с какими-то байкерами связалась, вот и разбилась. Ее парень Иван так бессвязно говорил. Позвал вот на похороны. Слушай, я сама не верю. Алка была такой «зажигалкой». Но она, конечно, и выпивала, и курила, и, может, кое-что еще… Но никто не заслужил так рано погибнуть, – разволновалась Ася. – Пошли на обед, а потом зайдем к Елене Вячеславовне, поговорить надо. Когда подруги сели за дешевый пластиковый стол в больничной столовой, Ася уставилась на поднос. – Разве же это обед? – спросила она. – Суп гороховый, капуста тушеная и такая маленькая тефтелька. Ну и компот! – Даже не сладкий. Где кофе? – капризничала Ася. – Люсю сейчас еще хуже кормят, надеюсь. Столько девчонок покалечила! – ответила Яна, с кислой миной жуя тефтельку. Складывалось ощущение, что мяса в ней не было, а вот из чего она была сделана, оставалось непонятно. По крайней мере, у Яны по этому поводу не было ни одной мысли. – Какой тебе кофе? Это вредно для здоровья! – Для здоровья вредна такая жратва! – не согласилась Ася. – Выйдем завтра и это… Поедим, мы же на похороны, ну а следом поминки, – задумалась Цветкова. – Что я говорю? Какое кощунство! А кушать-то и правда хочется. Позвони своему студенту, пусть еды принесет и термос с черным кофе! Я имею в виду твоего Шурика, – сказала Яна. – Он не студент, он работает. – Кем и где? – не унималась Цветкова. – Ну… руками работает, головой работает, – смутилась Ася. – И еще, видимо, кое-чем тоже работает. – Яна! Ну как без этого? Мне хорошо с ним, это правда. – Ладно, я рада, что тебе хорошо. Пошли, пожалуй, порадуем нашего доктора. – Ну что, невесты? Чего вид такой невеселый? – спросила их Елена Вячеславовна. – Как-то не очень хорошо вы кормите пациентов, – начала о своем Ася. – Я кормежкой не заведую! Я вас лечу, а вы мне мешаете! А все претензии тем, кто по сто рублей выделяет в день на питание больного. Так чего вам еще надо? – Нам бы уйти из отделения завтра вечером, – отвела глаза Яна. – Я не ослышалась? Снова торжество? Надеюсь, не свадьба? – На этот раз похороны, – вздохнула Ася. – О господи! Что случилось? – Умерла одна наша знакомая, мы должны проводить ее в последний путь… Елена Вячеславовна с таким выражением посмотрела на них, словно хотела сказать: «Да вы сами-то одной ногой уже там… А еще кого-то провожать надумали», но вслух произнесла: – Нет, ну если в последний путь, то… ладно! Но только туда и обратно! И без сюрпризов! Хватит подрывать авторитет нашей больницы. – Хватит нас пугать! Мы можем уйти хоть сию секунду, под расписку. Мы здесь не в тюрьме! – напомнила ей Яна. – Только из-за вас полиция все время ходит! – возразила доктор. – Не из-за нас, а к нам, – поправила ее Яна, понимая, что доктор имеет в виду Виталия Николаевича. Яна с Асей вернулись в палату, и Ася заворковала по телефону со своим Шуриком.