Дома так дома. Но в самолете мне стало как-то совсем неуютно, маневра нет, на земле можно хоть в кусты спрятаться. В общем, прилетели мы домой тем же макаром, как и летели в Новую Мекку. По пути Мари ничего по делу не говорила, а анализировать без данных, то есть гадать по кофейной гуще, мне не хотелось. Приземлились, потом загрузились в наш «Мерседес» и без проблем добрались домой. Пока отмывались, Земфира приготовила богатый стол в виде жутко вкусного супа из рыбы, креветок, ракушек и овощей, сопровождаемого несколькими видами салатов. Мы дружно отдали должное ее мастерству, после чего, наконец, пришло время поговорить. Первой, как ни странно, начала сама Мари. – Я сейчас скажу все, что могу, и мы больше на эту тему не разговариваем. Договорились? – француженка отодвинула тарелку и посмотрела на нас. – Это и так совершенно секретная для вас информация. – Можешь вообще не говорить. Секретная так секретная… – пожал я плечами. – Ты сказала, что все нормально, а мы тебе поверили. – И будем верить… – спокойно добавила Инга. – Мы тебя не заставляем, – поддержала нас Герда. – О чем-то мы и сами догадываемся, но меньше знаешь – крепче спишь. И к тому же ты постоянно с нами и на самоубийцу совсем не похожа, значит, ты в создавшейся ситуации не виновата. – Я все-таки немножко объясню… – устало заявила Мари. – Без имен. Естественно, у человека, рулившего Хайруллой, сразу появилась информация о том, что мы прилетели на встречу с принцем. Но он не знал, зачем, кто мы и от чьего имени действуем. Поэтому и затаился, не решаясь открыто противодействовать, пока не выяснится, кто нами руководит. Мы свое дело сделали, а ему всё равно ясно не стало, так что он решил пойти в открытую и дал команду нас посадить и арестовать. – Допустим, мы сели, что дальше? – Нас арестовывают и начинают спрашивать до тех пор, пока мы не скажем, кто нас послал. Или, может, сразу грохнут. Или нас успевают спасти наши покровители. Уже неважно, главное, нужный нам человек проявился и теперь понесет заслуженное наказание. Естественно, только он. Самый главный злодей все свалит на него. – А почему ты отбила вторую часть операции? – Хватило слов принца. Вещественных доказательств не потребовалось. Я, конечно, разозлилась: планировала шикарное веселье и, возможно, нешуточные трофеи, а не дали. А я очень люблю трофеи. Это, знаете… для меня это как необходимый атрибут операции. Как город разграбить после его взятия. Как материальное подтверждение успеха. Хотя по большому счету они мне на хрен не нужны. – Мне это тоже нравится. Наемники мы или нет? Я так понял, эти плохие люди делали что-то еще очень плохое, кроме того, что мутили с политикой в этом мире? И ты нам не скажешь, что. Я угадал? – спросил я Мари. – Без комментариев, Максим. Но ты умный парень. Кстати, операция завершена, и вам положен ваш законный гонорар, – Мари достала из своей сумки два пакета и подвинула их ко мне. – В большом конверте сто пятьдесят тысяч, во втором – остатки от фонда операции, сорок. Их, как всегда, раскинь на четверых. – Гран мерси. Обязательно. И когда у нас следующая операция? – Сегодня вечером, – заявила Мари и расхохоталась. Мы тоже. Впрочем, без особого энтузиазма. – Чего приуныли? Предстоит операция по захвату ресторана. Пригласите меня в «La Mancha»? А то завтра я улетаю. – Ты садистка, Мари. Не будь ты начальницей, я бы тебя… ух как, – Инга продемонстрировала, как бы она настучала Мари. – Шуточки у тебя, – проворчала Герда. – А серьезно? – Завтра с утра скажу. Надо обдумать. Но в любом случае только после того, как я побываю на острове. – Хорошо. Нам нужны две недели отпуска. Это не срочно, но пожалуйста, если возможно, подумай над этим, – попросил я Мари. – Хорошо, – немного озадаченно ответила она. – Скорее всего, после следующего дела. А зачем это вам? – Мы хотим официально бракосочетаться, – гордо заявила Инга. – У мормонов, – добавила Герда и продолжила не очень уверенно: – У них, наверное, можно. – У мормонов? – удивленно переспросила Мари, а потом неожиданно расхохоталась. – Уф-ф… насмешили меня вы, девочки. Ладно… будут вам мормоны. Только я должна быть приглашена на свадьбу и поймать ваш букетик. Я дама незамужняя и хочу хоть разок попробовать, договорились? – Договорились! – дружно ответили девушки. – Мари, а что там с Ривой Либерманн? – я вовремя вспомнил о словах француженки. – О чем ты хотела поговорить? – Присмотритесь к ней… – серьезным тоном порекомендовала Мари. – В боевом отношении она очень хорошо подготовлена. Даже можете подумать над привлечением ее к отдельным операциям. Сами понимаете, вам для полноценной работы двумя парами нужен четвертый человек. Может, как раз Ревекка и сгодится. Но это просто моя рекомендация, решение принимайте сами. – Мы подумаем… – не совсем уверенно пообещал я. Не то чтобы я был против Ривы, но как на это среагируют девочки? Сейчас и узнаю. – Что скажете, девочки? – Надо ее на полигоне погонять. Она говорила, что знает подрывное дело… может оказаться полезной, – Герда отреагировала на предложение Мари довольно спокойно. Инга тоже возражать не стала. – Она предана мне… – заявила она. – Я позже поговорю с ней, не думаю, что будет возражать. Неплохая кандидатура. И язык за зубами держать может. Можно для начала разочек ее взять с собой, как для подработки, а там посмотрим. Слава богу, девочки возражать не стали, хотя я опять ожидал разных там заморочек с ревностью. Четвертый человек нам совсем не повредит, хотя я предпочел бы, если честно, надежного специалиста-мужчину. Хотя… знаете, с мужчинами проблем может оказаться не меньше. – Мари, мы сначала посмотрим на полигоне, на что она способна, потом поговорим. Слишком много нюансов. Я могу рассчитывать на девочек как на себя, мы семья, а человек со стороны – это… в общем, подумаем. Инга и Герда дружно кивнули, соглашаясь со мной. – Вот и хорошо! – обрадованно воскликнула Мари и обратилась к моим женам: – Девочки, мне совсем нечего надеть в ресторан, не пойдешь же в арабских шмотках, засмеют. И вообще, в этой дыре есть приличный магазины? Короче говоря, девочки отбыли на шоппинг, а я занялся делом, ставшим для меня в последнее время обычным – принялся чистить оружие. И дело полезное, и успокаивает здорово. Мысли умные в голову приходят. Я покрутил в руках G-36[46]. Как она разбирается? Подумал и решил сначала снять обвес. Ручки для переноски на этой модели нет, поверху идет одна сплошная Пикатинни, что у нас на ней? Прицел ACOG, как у нас, а на цевье еще фонарь и ЛЦУ. На хрена их прицепили, вроде телохранители, как Мари говорила, профессионалы? Впрочем, уже не важно. Меня больше беспокоит возможность оказаться между жерновами во время подковерной борьбы среди руководства Капитула. Сами знаете, паны дерутся – а у холопов чубы трещат. Мало того, скорее всего, для такой борьбы нашу группу и создали, а благородные цели тут совсем ни при чем. – Черт, да как же ты, зараза, разбираешься? – в голос буркнул я. Хотел позвать на помощь Герду, но наконец-то нашел два штифта и выдавил их выколоткой. – Ага, тут спусковой механизм одним блоком вниз вместе с ручкой, цевье тоже на штифтах, остальное все понятно… Винтовка наконец распалась на составные части, а я опять погрузился в свои мысли. В интересном положении мы, оказывается, черт бы его, это положение подрал. Совет состоит из нескольких влиятельных человек, которые, в свою очередь, делятся в коалиции по интересам. То есть совместно дружат против другой коалиции. Либо против кого-то определенного, в общие коалиции не входящего. М-да… А если это как раз наш наниматель в меньшинстве и как раз его стараются выдавить из Совета? Тогда для нас все закончится очень быстро, и единственное место, где мы сможем спрятаться – это территории Русской армии. И то не факт. Капитул может предложить за нас такие преференции, что и эти выдадут за милую душу. Печально. Хотя заранее отчаиваться не стоит, вариантов на самом деле много. Очень много. Наш наниматель может просто сводить счеты с отдельной личностью. Открыто вальнуть его внутрикорпоративная этика – или какие там в Совете правила – не позволяет, а вот в дерьме вывалять и пинком под зад из круга уважаемых людей – самое то… – Тьфу ты! Опять про винтовку забыл… – я опять принялся за работу. Прокатал линзы на оптике специальным карандашом, а остальные механизмы опрыскал специальным спреем, пускай полежат, отмокнут. Понятно, почему она такая тяжелая. Ребра жесткости на пластиковом корпусе металлические. Так… о чем я там думал? Так что не хрен гадать. Всяко разно может случиться. Какое-то гадание на кофейной гуще получается. Как там у них, у небожителей этих, принято – мне неизвестно. А вообще, надо бы сворачиваться понемногу. Вот как-то не нравятся мне такие игры. Черт, быстрее бы в декрет жен отправить, а там уже не так страшно будет. Короче, хватит голову ломать, оружие само не почистится. Я снова сосредоточился на оружии, и уже через десять минут набор механизмов, приятно клацая металлическими частями, опять превратился в винтовку. Вот так… как в бундесвере служил. Теперь пистолеты… А что Полу подарить? Надо дарить, он присылает очень полезные вещички. «Файф-Севен» не отдам, хотя у меня их четыре штуки. Если Риву решим привлекать, ей будет. Надо не забыть и вытребовать под нее комплект снаряжения. А, вот оно, подарю Полу «Фроммер Беби». Он в подарочном исполнении и щечки из кости, может, даже мамонтовой… от сердца отрываю, от коллекции… Провозившись пару часов, я перечистил все оружие и поднялся наверх. Девы уже вернулись, из спальни доносился оживленный гомон. Туда лучше не соваться. Залез под душ, а потом, прихватив из – холодильника пару ледяных бутылочек «Хоффмайстера», побрел к бассейну. Не меньше часа, пока они будут собираться, у меня есть, а мои шмотки девочки тоже заодно погладят. Солнце заходило, жара постепенно спадала, да и я уже почти акклиматизировался. Попивая пивко, полистал взятый у оружейника Джима журнал «Солдат удачи», в котором на все лады склоняли Саддама Хуссейна. Вас бы сюда, писак эдаких, здесь, в Халифатах, таких Саддамов почитай каждый второй, и настоящий Саддам с ними и рядом не стоял. А члены Совета Капитула вообще уровня Сталина и Гитлера. А Мари? Девочки очень с ней в последнее время подружились. А я? А я до сих пор хочу ее трахнуть, и она хочет… только зачем ей это? Чистыми помыслами и любовью я голову не забивал. Не те люди и не та ситуация. Слишком уж похоже на желание приручить всех нас. Или нет? Может, она соскучилась по нормальным людям и нормальному общению? Ладно, все тайное рано или поздно становится явным. Желательно, конечно, чтобы раньше, чем позже. – Мы же говорили, где он может быть и что может делать… Я поднял голову и увидел Ингу, Герду и Мари. Дамы принарядились и сейчас напоминали трех светских львиц, приехавших на Парижскую неделю высокой моды. – Если нашего мужа нет на глазах, то он возится в подвале с оружием, – изобличила меня Инга. – Или сидит в саду с пивом, – продолжила Герда. – Или читает в библиотеке, – дополнила Инга. – Или трахает горничную в укромном месте, – заявила Герда, но вовремя поправилась: – Это я чисто теоретически, уличен пока не был. – Во всех остальных случаях он у нас отпрашивается, – закончила разбор моей сущности Инга. – А вот в ресторан он никогда не спешит. Милый, вперед. Вещи твои уже поглажены. – Пусть сначала скажет, как мы выглядим, – попросила Мари, и девочки дружно изобразили непринужденно-изысканные позы. – Как Лидка Евангелиста, Клавка Шиффер и Наташка Водянова в одном лице, – сказал я чистую правду. – Где вообще вы эти наряды берете, в городе всего парочка магазинчиков, а вот бутиков от Дольче Габана или Версаче как-то не наблюдается совсем? Девочки выглядели и правда сногсшибательно. Герда оделась в коротенький светлый сарафанчик c принтом из едва заметного замысловатого узора, немыслимо элегантный, плетенные из кожи легкие туфельки, волосы уложила в простенькую, почти мальчишескую прическу. Инга – в почти такой же сарафан из той же ткани, только чуть другого покроя, и одинаковые с Гердой туфельки. Волосы зачесала в пышный хвост. Мари, и без того очень похожая на французскую певицу Мирей Матье, в длинном белом платье с открытой спиной и прической «паж», стала ее полным воплощением. – Мы лучше этих куриц, но сойдет. Где взяли – там уже нету. Вали одеваться… – преувеличенно строго распорядилась Герда. – Я-то, конечно, пойду… но вы знаете, чем заканчиваются наши походы по ресторанам… А вот ту ядовито-красную рубашку, которую вы мне купили, я не надену… – Иди уже. Рубашку мы давно садовнику подарили. Там еще одна лежит. Зеленая… – засмеялась Инга. – Еще лучше… – буркнул я и поплелся наверх. Ничем, кроме хорошей еды, вина и отличного настроения, ужин в ресторане, к счастью, не закончился. Я натанцевался со всеми по очереди, причем девушки нашёптывали мне разные предложения по поведению после ресторана, вызывавшие у меня сладкое предвкушение. Мари не стала исключением, но только в виде баловства, а не серьезных предложений. Кстати, на нее сделал серьезную стойку Хуан Фернандес, рассыпался в изысканных испанских комплиментах, не сводил глаз, а в конце ужина явился в элегантно заломленном белоснежном колпаке, в окружении свиты из поварят, и презентовал свой очередной, пылающий синим пламенем и искрящийся фиолетовыми искрами, шедевр. Как он называется, я не запомнил, но на вкус он напоминал местами ледяное, местами огненно-горячее, сладко-остро-соленое мороженое из рыбы. Но, как ни странно, съедобное. Мари очаровательно принимала его ухаживания, хотя во время танцев нашептывала именно мне на ухо половые нескромности, которые обещала сотворить, когда рядом не будет Инги и Герды. По итогу вечера: я с Мари хорошо поддали, а вот Инга с Гердой свято блюли трезвость, и мы в отличнейшем настроении приехали домой. Вечер, как говорится, удался. Мари скрылась в своей комнате, а мы просто завалились спать. От повинности делать детей меня спасло мое подпитие. Жены считали такое состояние недопустимым в столь ответственном деле, так что все ограничилось легким баловством. Перед самым сном жены в очередной раз меня обрадовали. Хотя скорей озадачили… – Что ты думаешь по поводу Ривы? – поинтересовалась Инга.