– Как бьют… Максим… но вы же умеете драться, я это точно знаю. Вы сломали челюсть морскому пехотинцу, здоровенному мужлану… – растерянно пробормотала Камилла. – Я не могу поднять руку на женщину… а лейтенанту… я научился драться, пытаясь защитить себя от этого жестокого мира и несправедливости, от черствости и бессердечности. Это броня, с помощью которой я защищаю свою душу. Я и стреляю из-за этого, а потом… потом долго прихожу в себя… – прошептал я и, вытащив платок из кармана, кокетливо промокнул слезы под глазами. Точно, во мне умер гениальный актер – это я вам авторитетно заявляю. Видели бы вы сейчас мою морду. – Максим… вам, наверное, тяжело… я сочувствую вам, может, мне поговорить с этими женщинами… вы совсем не такой, как остальные… – Британка выглядела растерянной, и одновременно в ней проявилось что-то… что-то… Похотливое, что ли? Что? – Не говорите им ничего, а то моя жизнь превратится в ад, и они… они еще изнасилуют меня… – дрожащим голосом сообщил я ей. В принципе, это вечером и планировалось. Я старался не врать, ну… может, совсем немного. – Как изнасилуют?!! – Камилла тяжело вздохнула и облизнула острым язычком свои губки. – То есть они принуждают вас к сексу? Втроем? Бьют? Плетьми… – ручка в руках девушки, легонечко треснув, переломилась пополам. – Нет, но рано или поздно это случится. Я боюсь этого. Я не переживу. Почему нет милых, добрых, понимающих женщин… – Есть, Макс, есть… – первый лейтенант Камилла Дженкинс вскочила со стула и, тяжело дыша, прижала мою голову в своей весьма пышной груди. – Я понимаю тебя, Макс, нам надо говорить, нам надо понять друг друга, я буду тебя защищать. Говори, говори… – Я не могу поверить… – я судорожно старался высвободить свой нос из ложбинки между грудей. – Меня так часто обманывали… – Ты поверишь!!! – ее руки вцепились мне в волосы, и я опять погрузился в лейтенантскую пазуху. – Я заставлю тебя поверить… Камилла неожиданно несколько раз содрогнулась, громко всхлипнула, чуть меня не задушила и, тяжело дыша, плюхнулась на стул. Потом, не глядя на меня, преувеличенно внимательно стала перебирать бумажки в своей папке. Я немного подождал и спросил: – Так я пойду? – Идите, мистер Волошин, идите, – первый лейтенант Дженкинс так и не посмотрела на меня, а когда я взялся за ручку двери, спросила: – Так все-таки, зачем вы туда поехали, мистер Волошин? – Гулять. – Да? Хорошо. Идите. М-да… Вот что это сейчас было? Я собирался немного подурачиться и надеялся, что она мне немного подыграет. Потом мы посмеемся, она выяснит, что хочет, и мы расстанемся если не друзьями, то хорошими приятелями. А что получилось? Симпатичная, можно даже сказать – красивая девушка, ей бы вовсю наслаждаться прелестями любви, а она жутко недотраханная только из-за бредовых идей гендерного равенства или подобной хрени? И кстати, Инга и Герда мне рассказывали, что эта беда накрывает западных женщин со все увеличивающейся скоростью. Да и ладно, если среди ее коллег нет парня, который может ее трахнуть и выбить дурь из головы, то я при чем? Просто жалко девушку. Я увидел, как из кабинета вышел доктор Лейбович, и подошел к нему. – Натан Израилевич, здравствуйте. Как парни? – О, Макс, привет. Спят парни. Я их накачал транками по горлышко. Пошли ко мне в кабинет… – доктор поманил меня пальцем за собой. В кабинете он достал из сейфа медицинскую колбу с прозрачной жидкостью и накапал ее в маленькие медицинские стаканчики. – Тебе разбавить? Это чистый спирт. – Нет, давайте как вам. Предпочитаю чистоту и невинность в первозданном виде. – Уважаю… Чокнулись и хватанули спиртика. – Брр… вот это я понимаю. Всю жизнь чистый спирт пью и тебе советую, – доктор достал тарелочку с нарезанными лимончиками и поставил на стол. – Крепко мужикам досталось, живого места нет. Где ты их нашел? – Да поехали с девочками прошвырнуться по берегу и наткнулись на катер с контрабандистами. Бандитов положили, а в их логове нашли пленных. Русские военные. Говорят, полгода в плену. – Везет тебе на приключения, звезда ты наша… – усмехнулся доктор. – Всего ничего в городе, а вот уже сколько успел натворить. – Да, есть немного. Когда их можно будет забрать домой? – Ты имеешь в виду к себе? Не раньше чем через неделю. Сильное истощение – это бы ладно, но у них воспаленные раны от кандалов и лихорадка. Так что неделя минимум, – категорично заявил доктор Лейбович и подцепил с тарелочки дольку лимона. – Приходить к ним можно? И это? – я щёлкнул по горлу пальцем. – Сейчас нет, они будут спать до утра. А вот завтра пожалуйста, но только после обеда. Внутрь – граммов по сто пятьдесят, не больше. Узнаю, что превысил – в больницу больше не пущу… – доктор шутливо погрозил мне пальцем. – Я тебе сейчас пропуск выпишу… После больницы я со всех ног помчал домой. Уже стемнело и не хотелось останавливаться и разбираться с патрулями. С этим здесь строго. Но повезло, добрался без помех. – Ну, как там военные? – встретили меня вопросом девушки. Рива пока не ушла домой и, скорее всего, настроилась ночевать у нас. Девочки сидели в столовой и, как примерные жены, сразу наложили мне полную тарелку пасты с густой мясной подливой. – М-м-м… вкусно. Нормально, только неделю в больнице проваляются. Раны воспаленные. Да и вообще неизвестно, как в них душа держится. – Ой как жалко. Вина хочешь? – жены представляли собой прямо пример прилежания. – Немного. Красного сухого. А чего это вы такие добрые? – Мы всегда добрые. Почти всегда. И ты же сегодня герой. – Я всегда герой! И добрый муж. Говорите, что вам в голову пришло. – А откуда ты знаешь? – удивились Инга и Герда. Надо сказать, довольно искренне. – Потому что я еще и умный муж, – наивные, да я их как открытую книгу читаю. Ну… почти всегда. – Мы все оружие перечистили. И наше, и трофейное… – невпопад сообщила Инга. – Я начинаю пугаться. Я, конечно, могу все… но, возможно, вы придумали что-то страшное? – А я машину помыла, – заявила Рива. – С шампунем. Прямо блестеть стала… – Нет, это действительно уже выходит за пределы. Говорите уже, ну? – Отпусти нас на вечеринку в «Pink Lily». Сегодня. До утра. Будем вести себя примерно. Обещаем. – Герда умоляюще сложила ладони. А Инга и Рива стали напоминать школьниц отличниц. – Тьфу… напугали. – облегченно выдохнул я. – Ладно. Но только есть два правила, которое вы будете неукоснительно соблюдать. Мне не изменять. Оружие с собой взять. Понятно? Свободны… стоять! У нас нарисовался красивый пистолет. Вы его уже видели… – Мы его тебе оставляем. У нас есть «Таурусы» и «Вальтеры» расписные, на выход. И Риве мы такой же подарили. Ну, мы побежали? – нетерпеливо переспросила Инга. – Ну, что еще? – Бегите… только смотрите у меня! Проблема досуга на вечер решилась сама по себе. Я переоделся в рабочий комбинезон, взял с собой бутылку коньяка и полез в подвал сортировать оружие, которого уже собралось довольно много. И вообще, довольно кстати. Завтра перед выездом на полигон кое-что продам в оружейный магазин или сменяю на что-то полезное. Как оказалось, девушки действительно образцово-показательно вычистили трофейное оружие и сложили его в большой ящик. Пулеметы они не трогали. Ну что же, молодцы. И на этом спасибо. Значит, на мне остальное. Я взял ПКМН контрабандистов, разобрал и начал его осматривать. Мне еще в армии намертво вдолбили порядок осмотра и выявления повреждений в этом пулемете. Навсегда. Машина почти вечная, при правильном уходе, конечно, и если не палить по два цинка патронов в день. Ага… Ствол только в начале износа, даже ребра нарезов еще не скруглены, хромирование почти идеальное, вздутий нет, запасной ствол так вообще практически новенький. Изумительно. Посветил в патрубок газовой камеры, тоже износа нет, фиксируется надежно, люфта нет. Боек целый, трещин вокруг него нет… Так, где я бутылку и рюмку оставил, надо за это дело выпить. Что еще… Шептало не стертое, выбоин нет, боевой взвод не сношен. Почти новый пулемет. Что-то забыл… ага, пружина выбрасывателя… не… не слабит. Взял патрон и вставил в зацеп затвора… удерживается надежно. Возвратная пружина без трещин и надколов. Всё, можно собирать, в идеальном состоянии пулемет. Значит, оставляем себе. Я сразу положил его в ящик с ПКМС и ПКМ, которые мы взяли с чеченцев. Ствол и ЗИП туда же. Четыре коробки со стопатронными лентами в соседний ящик, где лежат две коробки с лентами по двести и шесть коробок по двести пятьдесят патронов. И непочатый цинк в стопочку к двум таким же. Вспомнил и выудил из кучи разных полезных вещей тяжелую жестяную коробку с ночным прицелом НСПУМ-2[51]. Тяжелый, громоздкий, устаревший, но надежный, как танк Т-34, и абсолютно новый, очевидно, чернокожие контрабандисты не знали, как к нему подступиться. Все в кассу, пригодится, очень полезная штука. У меня собралось восемь навороченных американских ночных прицелов, но я не знаю, как они поведут себя на отечественном пулемете. Есть очень большой шанс, что моментально сдохнут, значит, пусть пока лежат себе. Я положил прицел на полку с остальной оптикой. Секундочку… а зачем нам целых три пулемета? Запас, конечно, карман не тянет, но это уже слишком, у меня есть еще МГ-3 и МГ-21 есть. Они не хуже, вообще новые, да и патронами для них уже половина угла в подвале завалено. Хозяйственность – это, конечно, хорошо, плохо, когда оно в куркульство переходит. Значит, один ПКМ, там стволу уже конец приходит, на продажу. И РПК тоже. Постепенно отобрал оружие на продажу. Набралась здоровенная, набитая под завязку сумка. Пулеметы, автоматы, пистолеты, револьверы. Куча лишних магазинов. Серьезно заработать на оружии не получится, а вот поменять на что-нибудь полезное – это да. И то хлеб. Осмотрел стильный «Таурус». Мой так мой. Три запасных магазина есть, патроны 40SW экспансивные тоже присутствуют. Завтра у Джима кобуру стильную выдурю и буду носить. Все же легче и компактнее, чем FNP-45, который я таскаю повседневно. Глянул на часы и обалдел – 01:00, во как дело приятное затянуло. Еле выволок из подвала сумку с оружием и пошел мыться. Девочки еще не вернулись, но я совсем не беспокоился. Главное, чтобы никого не покалечили или убили, а с ними ничего другого – случиться и не может. Выпил рюмку коньяка, навестил коллекцию оружия в кабинете, немного почитал и там же улегся спать. Асгард. Свободная Африканская Республика, г. Петерсберг 22 год, 8-й месяц, 27-е число. 07:00 Спал словно убитый, но едва начало рассветать, подскочил как на пружинах. Где девочки, черт побери? Побежал в спальню и с облегчением вздохнул, увидев мирно спавших жен и рядом с ними Риву. Прокрались в дом тихонечко, не хотели будить или накушались? Принюхался – перегаром в комнате несет умеренно, и это есть хорошо. Решил не будить и спустился в сад позаниматься и поплавать в бассейне. Через полчаса появились заспанные девочки и попросили горничную принести кофе. – Земфира, мне тоже принеси. Что, малышки, вечер удался?