По итогу доплачивать не пришлось, денег даже хватило заехать в супермаркет и прикупить гражданской одежды и разных мужских туалетных принадлежностей. После чего я направился прямо в госпиталь и долго ждал возле палаты, пока Камилла и еще один неизвестный мне второй лейтенант опрашивали Андрея и Игоря. Камилла выскочила из палаты, окинула меня многозначительным взглядом, собралась было подойти, но потом, с ненавистью взглянув на своего спутника, зацокала каблучками на выход. Следом за ней поплелся низенький прыщавый очкарик с портфелем в руках. Подчиненный, скорее всего, больно уж несчастно выглядит. – Привет, парни, – войдя в палату, поздоровался я. Андрей и Игорь выглядели получше, но все равно вид был – краше в гроб кладут. М-да… досталось им. Я быстро достал пистолеты в кобурах и сунул им под подушки. – Я тут вам одежонки привез и другого, всякого-разного. Стволами не светите, в госпитале не положено. А эти харчи моя горничная с утра собрала, все в сиделки к вам набивалась. – Ну, ваще… – развел руками Андрей. – Спасибо, Макс, за всё спасибо. Мы тебя вчера толком и поблагодарить не успели. – Пустяки, – я стал выкладывать из корзины еду. – Чего от вас гэбня местная хотела? – Что да как… – неопределенно ответил Белотятько. – Попутно про ПДД и Береговой. Обещалась еще зайти. – Она какая-то малахольная. Немножко не в себе, похоже, – других слов для определения Камиллы я не нашел. – Может, и не в себе, но профи. В делах своих профи. Это я тебе как специалист говорю… – внушительно сказал Андрей. – Да? Я с ней дела не имел… спасибо за предупреждение. Давайте выпьем по двадцать капель для аппетита. Доктор вчера сказал, по чуть-чуть можно. Ну… за вас, за нас и за спецназ, – я чокнулся, выпил и достал из сумки сканер. «Жучков» вряд ли успели понаставить, но лучше перебдеть… как говорят. Нет. Вот и отлично. – Вот теперь, парни, нормально, – проверив палату, сообщил я офицерам, с удивлением за мной следившим. – Вы помаленьку закусывайте, закусывайте и рассказывайте, как дошли до такой жизни. – Знаешь, Макс… – Андрей на мгновение запнулся, – …знаешь, давай сначала ты. Больно не похож ты на обычного обывателя. Кто ты сейчас вообще есть? – Наемник. Маленькая группа у меня, выполняем деликатные поручения. Всю мою группу вы вчера видели. – Чьи поручения? – Белотятько смотрел на меня в упор. Игорь сидел молча, глядел в сторону, но слушал тоже внимательно. – Давай про это пока говорить не будем. И про то, кто вы есть на самом деле – тоже. Если захочешь, Степаныч, потом сам расскажешь. А вообще, у меня есть к вам дело. Я тебя знаю и другому человеку довериться не могу, собраться и поехать в ПДД – тоже. Почему – потом объясню. Когда я вас отправлю домой, передашь кое-чего командованию? – Что передать? – Кое-какие документы. Технического плана. – Хорошо, как знаешь… – согласился Андрей. – Уйдет по инстанции. – Нет, по инстанции не надо. Мне надо, чтобы вы моё послание вручили командованию, лично в руки. Скажем так… самому высшему. Это очень важно. – Хорошо, – коротко сказал Белотятько. – А как ты вообще на Асгард попал? Новая жизнь, новые перспективы? – Это, Степаныч, я тоже лично командованию расскажу. Если доведется. Тебе врать не хочу. Живу нормально, две жены, вилла, садовник, горничная. Работа нравится. Да сами увидите, как на ноги встанете, у меня погостите. – Лихо ты устроился, буржуй… – одобрительно покивал Андрей. – Молодец. А я училище на Старой Земле закончил, звание получил, а потом уволился. Обстоятельства так сложились. А на гражданке… словом, полная задница. Убивать людей за деньги я не захотел, но, слава богу, подвернулись люди и помогли сюда перебраться. А здесь, Макс, я тебе скажу, все совсем по-другому. И Россия здесь другая, и армия. Всё настоящее. Это я о территории Русской армии говорю. Все настоящее, как и должно быть. Режу чичей с удовольствием, потому что родину защищаю, и знаю, что родина меня не бросит никогда. – А как в плен попали? – По-глупому. Выехали к Амазонке обстановку посмотреть. Наш «Тигр»[52] на фугас налетел, контузило, очнулись – уже в плену. А там… ну что там… В общем, чичи менять нас на своих не стали, убивать тоже. Просто продали, суки, в Дагомею. Лучше бы убили, гниды. У папуасов… в общем, не буду рассказывать. Думали, совсем край пришёл, – Андрей устало откинулся на подушку. – Папуасов буду резать. Всегда. Нелюди они, – хрипло, впервые за беседу заговорил Игорь. – Давай еще по чуть-чуть… – я опять достал флягу, почувствовав, что выпивка сейчас как раз придется к месту. – Сказочный коньяк, практически как антибиотик. С Имаматом как живете? – Как в старом мире. Капитульские уроды определили их в соседи, специально, конечно. Они набеги совершают, мы препятствуем, сами к ним ходим. Воюем потихоньку. Но сейчас загнали их за облака, раньше совсем худо было. – До меня здесь слухи доходят. Грамотно воюете, все признают. Я тут давеча британским морпехам чуть лица подправил, так командование британское даже извинялось, дабы дипломатического скандала не вышло. Уважают вас и боятся. – Правильно. А почему? – сказал Игорь. – Потому, что наверху сидят у нас не ишаки, а умные люди. И все стало совсем по-другому. – Народ им верит… – добавил Андрей. – Потому как знает, что не продадут никогда, жизни и здоровье положат, но выведут Россию на ее законное место. Вон у нас нефтеперерабатывающие заводы есть, механические, сталелитейные, патронная фабрика громадная, половину здешних территорий патронами снабжаем. И больше еще будет. А кое-кому это поперек горла, вот и строят козни как могут, чеченцев натравливают. Мы заводы ставим, а нам грузы из-за ленточки замораживают… – Знаю я это всё. Поэтому быстрее выздоравливайте – и домой. Я много чего знаю и помогу. Дай бог успеть… – сказал я это сам для себя неожиданно. Насчет своей неуязвимости я совсем не обольщаюсь. Да мне фактически все равно. Жизнь в последнее время удалась, и я получил от нее все что хотел. Раньше я наслаждался опасностью и как-то не задумывался о смерти. Но когда мы решили завести детей, вдруг задумался. Оказывается, жизнь состоит не только из личных удовольствий, жизнь – это еще и ответственность, ответственность за родных и близких людей. А сейчас я вспомнил, что еще есть родина, как бы странно это ни звучало. И оказывается, я очень многого еще не сделал, и надо все это успеть поправить. – Обязательно… – пообещал Андрей. – Британцы говорят, что сообщили в Береговой о том, что нас нашли. Пока это все пройдет по инстанциям, думаю, дня два пройдет, может три. Затем за нами, с попутным транспортом – от нас сюда баржи-наливняки ходят – пришлют сопровождение, и с ними мы уедем. Вот и рассчитывай. Неделю мы еще будем лежать, так русский доктор Лейбович говорит. Плюс разные неувязки, да ожидание транспорта. Дорога тоже не близкая. Так что меньше трех недель здесь не пробудем. – Я чего говорю, просто со дня на день могу уехать в командировку. И когда вернусь, не знаю. Скажем так, вернуться я постараюсь обязательно, но гарантий давать все же не стану. Перед отъездом все, что для вас приготовлено – одёжку, оружие, боеприпасы – я на всякий случай оставлю у отца Евстафия. Был он у вас, кстати? – Нет еще. – Будет. Все будут. Тут нас немного, но держимся дружно. Так вот, автоматы он вам, если меня не будет, передаст. Вам какие? Есть 103-й и 104-й, в отличном состоянии, много хороших зарубежных. – Слушаю тебя, Волоха, и диву даюсь… – развел руками Андрей. – Ладно, братка, найдем возможность поговорить. А автоматы любые, главное, чтоб патроны были. Хотя, скорее всего, нам оружие привезут. Ну, давай ещё немножечко выпьем, никогда такой конины не пил. Какого года, говоришь? – Тридцать шестого. Только откуда он у меня, я тоже вашему начальству скажу… Посидел я в больнице еще полчасика и поехал домой. Откровенного разговора с русскими офицерами не получилось. Впрочем, рано еще для откровенных разговоров. Я собираюсь передать с офицерами техническую документацию из германской капсулы. Дело в том, что немцы умудрялись перемещаться в обе стороны, а современные ворота почему-то только в один конец работают. Кроме того, все переходы держит в своих руках Капитул, и свои ворота нашим точно не помешают. А лично мне эта документация совершенно бесполезна. Дома меня ждало известие о приезде на следующий день Мари. Рива уже уехала домой, ей в представительстве предоставили маленький домик, Инга и Герда, восстанавливаясь после бурной ночки, попросту спали. Я провел остаток дня с книгой в саду и потом тоже отправился в спальню. Но, естественно, сразу мы не заснули, занимаясь тем, без чего свою жизнь уже представить не могли. Асгард. Свободная Африканская Республика, г. Петерсберг 22 год, 8-й месяц, 28-е число. 07:00 Утром я встретил Мари, прилетевшую не только с традиционными тремя сумками, – одной военной тяжелой и двумя легкими, – но и с тремя небольшими контейнерами. – Максим! Рада тебя видеть, видишь, сколько подарков привезла! – радостно поприветствовала она меня, подставила щеку для поцелуя и прыгнула в машину. – Я тоже, что там? Тяжелое… – я еле пристроил контейнер в багажник. – В одном все снаряжение для Ревекки, во втором и третьем – БПЛА с разной электроникой, да еще кое-что по мелочам. Пол расстарался… Ну и конечно, подарок тебе. Как ты угадываешь с презентами? Он опять радовался, как мальчишка. Я скоро с вас буду брать процент за посреднические услуги. А с тебя натурой… – ответила мне Мари и неожиданно крепко поцеловала в губы. – Мари… ты считаешь… это правильно? – через некоторое время поинтересовался я у нее. На поцелуй ответил, не смог удержаться. – Нет, Максим… – весело усмехнулась Мари. – Это совсем неправильно, но мне сейчас так захотелось. А когда мне сильно чего-то хочется, я это делаю. Тебе противно? – Мари, посматривая в ручное зеркальце, стала невозмутимо подкрашивать губы. – Наоборот, просто не вижу цели в этом с твоей стороны. Ты так хочешь меня приручить к себе? Или подсадить на крючок? – откровенно спросил я у нее. Смысла продолжать с ней эту игру я не вижу, ничего, кроме неприятностей, эта связь мне не принесет. Лучше сразу поставить все на свои места. – На крючок – нет, а вот насчет приручить интересная идея. Бросишь Ингу и Герду? – лукаво поинтересовалась Мари. – Ты знаешь ответ на этот вопрос. – Знаю. А если ты мне очень нравишься? А если я ничего с собой поделать не могу? – Мари говорила спокойно, но с едва заметными нотками злобы. – Мари, ты очень красивая и очень умная женщина… – медленно проговорил я. – Ты мне тоже очень нравишься, но я, как и ты, не люблю делать глупые, а значит, совершенно бесполезные вещи. Я действительно люблю своих женщин и не хочу делать им больно, как бы ты мне ни нравилась. – Приостанови машину. Поговорим, – Мари нервно прикурила сигарету. – Я не претендую на тебя. Оставайся со своими женщинами. Но… я выберу время, и на это время ты все-таки станешь моим. Больше мне от тебя ничего не надо. Вреда это твоей семье не принесет, гарантирую. – Мари, наверное, я должен выбирать сам, так что мне очень интересно знать, каким это образом ты сможешь меня заставить? – осторожно поинтересовался я. – Вот как? Тебя надо будет заставлять? – Мари потянулась как кошка и опять приникла ко мне. – Неужели я тебя не возбуждаю? – Я нормальный мужчина и, естественно, реагирую на красоту и сексуальность. Ты очень хороша, ты просто безумно хороша, но я уже расставил приоритеты. Как бы банально это ни звучало, давай останемся друзьями… или начальником и подчиненным… – я помедлил и все-таки отстранился от француженки. – Ты уникальный мужчина, Максим. А еще ты уникальный дурак… Ты даже не догадываешься, от чего отказываешься. Ладно, проехали, каждый выбирает свою судьбу сам. Но я не оставлю своих попыток заполучить тебя… хотя бы на время, – сказала Мари и, заметив, что я собираюсь ответить, добавила: – Повторяю, жены ни о чем не узнают. И давай на эту тему больше не говорить. Сказала – заполучу тебя, значит, так и будет. И не закатывай глаза, как девственница перед обрядом дефлорации. Нам предстоит серьезная операция… Вот и поговорили… Дома оставил девочек радоваться встрече, а сам потащил снаряжение в подвал. Я нешуточно разозлился на Мари и надеялся, занявшись любимым делом, успокоиться. Тьфу ты, вот зачем мне эти проблемы? Ну да ладно, может, как-нибудь само рассосется… Снаряжение оказалось довольно специфическим, верней специфического назначения. На эту мысль меня навели три гранатомета Мк-777 Airtronic с разнообразными выстрелами, лежавшие в контейнере. Это обычный гранатомет РПГ-7, но произведенный и модернизированный американской фирмой. Модернизация в основном заключалась в замене деревянных частей на пластиковые детали, модулей управления на более современные и эргономичные, и оснащение современной оптикой. Как по мне, так, кроме оптики, все остальные навороты лишние. Снаряжение Ривы оказалось таким же, как и наше, с точностью до мелочей. Даже оружие в том же ассортименте – НК Мк-23, UMP и G-28, с полным дополнительным оборудованием. Я уже подготовил для него место и сразу все туда сложил. Пол еще подкинул пластита, взрывателей, патронов, гранат и восемь полных комплектов системы MBSS. В буквальном переводе – это «морская баллистическая система выживания», а если еще понятней, то здоровенный баул, где лежит разнообразное защитное снаряжение, изготовленное американской фирмой Eagle для NAVY SEALS, то есть для сил спецназначения морского флота, «котиков» и всяких подобных земноводных. И включал в себя этот комплект массу полезнейших вещей, от плейт-карриера с набором бронепластин и подсумков под все что только можно до тактических поясов с налокотниками, наколенниками и шлемами. Особенно порадовало, что четыре комплекта были черного цвета. Камуфляж такого окраса для использования ночью у нас был, а вот все, что сверху, приходилось цеплять другой расцветки. Похожие комплекты мы привезли с Нью-Авалона, но они были немного устаревшей системы. Неожиданно я обнаружил шестиместную палатку с набором спальных мешков, тоже полезная вещь, и большой медицинский набор с вакцинами и даже хирургическими инструментами. Пол передал четыре телевизионных прицела ATN Thor 3, тактические прицелы ACOG с переменной кратностью 1–6?48 и установленными прямо на них маленькими коллиматорами DOCTER, ночные бинокли той же фирмы ATN, мощную компактную рацию, целые коробки элементов питания к электронным приборам, в общем, превзошел сам себя.