— И в это время Финли убили. Я едва пережила кошмар наяву. А где был ты? Прятался. Да через что ты за это время прошел? Волк с трудом встал на ноги. — Если бы я мог вернуться к тебе, я бы это сделал. — Честно, я не верю ни единому слову, сказанному… Что ты делаешь? Он начал расстегивать свою рубашку. — Волк? Рубашка соскользнула с его плеч и упала на пол, Коукс повернулся к ней лицом. Она потеряла дар речи. Его кожа была окрашена всеми оттенками фиолетового и синего. Бок был усеян следами обработки наждачкой, от чего плоть задубела. Неровная линия скоб, которые давно было пора удалить, шла вверх на другую сторону тела. И прямо в центре жуткого холста красовались знакомые инициалы: Л.А.Д Обожженная кожа почернела и отмерла. Собственность Лео Антуана Дюбуа — напоминание тем, кто забыл кому они должны быть верны. — Если бы я мог вернуться к тебе, я бы это сделал, — повторил Волк, повернулся к ней и грустно улыбнулся. — Смерть и боль, да? Очень медленно Бакстер подошла к нему. — Черт, — едва слышно сказала она. — Я знаю, — смущенно сказал Волк. Волнистые волосы падали ему на глаза, подбородок покрывала дневная щетина. — Ты приятно пахнешь, — ее голос дрожал. — Джордж купил мне средство после бритья. — Что за Джордж? — Сейчас это не важно. Она глубоко вдохнула, но затем отшагнула от него. — Я пойду. — Хорошо. Подобрав сумку, она сделала пять шагов по проходу, но затем остановилась: — Черт! Волк растерянно смотрел, как она повернулась и зашагала к нему. — Черт! Черт! Черт! — она встретилась с ним взглядами, на ее лице застыло выражение боли и нарастающей внутренней борьбы. Волк нервно улыбнулся в ответ. — Нет. Знаешь что? Нет! — сказала она решительно. Резко обернувшись, она поспешила к двери. Волк нагнулся, чтобы подобрать смятую рубашку. — Черт. Волк даже не успел распрямиться, когда Бакстер бросилась на него, обвив длинными ногами его талию и страстно целуя. Мужчина попятился назад и врезался в статую, которая опасно закачалась… пока не грохнулась на землю. Оба замерли и повернули головы, наблюдая как голова Иисуса закатилась под церковную скамью. — Это же не дурной знак? — спросил Волк, все еще держа ее навесу. — Не-а, — ответила она, выдыхая горячий воздух ему в лицо. Она повернула его лицо за подбородок к себе и прижалась губами к его, а Волк стал опускать ее на пол часовни. * * * Бакстер натянула черное пальто Летаниеля Массе на плечи. Мгновение спустя она раскрыла глаза и резко села. Волк тихонько похрапывал рядом. — Нет! — выдохнула она и выползла из-под импровизированного одеяла, чтобы надеть нижнее белье, которое каким-то образом оказалось в трех рядах от них. В коридоре раздавались голоса и поскрипывание колес каталок, поэтому она одевалась как можно скорее. Перешагнув через обезглавленного Иисуса, она схватила сумку и выскользнула из часовни. Прикрывая глаза от неяркого утреннего света, она пошла обратно через зал ожидания отделения интенсивной терапии к автостоянке. — Эмили! — услышала она голос. — Эмили! Она повернулась и увидела Мэгги, шедшей за ней на улицу, и быстро провела рукой по взлохмаченным волосам, однако, это не помогло подправить тушь, размазанную по щекам. — Мэгги! — радостно поприветствовала она ее. Ее подруга оглядела ее с ног до головы. — Все в порядке, дорогая? — У меня? Отлично, — осклабилась Бакстер, обнажив измазанные в губной помаде зубы. — Просто… Надеюсь, ты не обидишься, но ты выглядишь так, будто бы продиралась сквозь кусты. — Когда Бакстер не ответила, женщина сменила тему: — Ты видела Уилла? — Нет. Не видела. — Он обещал остаться, — Мэгги явно обиделась. — Нет… Он остался. Но… — Но… ты его не видела, — закончила за нее Мэгги, все понимая. — Так точно, — сказала Бакстер, будто выступая на суде. — Ты понимаешь, что у тебя блузка наполовину расстегнута. Бакстер посмотрела на свои жалкие попытки одеться и вздохнула. — Иди сюда, — сказала Мэгги, отводя ее от прохода. Она застегнула блузку Бакстер, вытерла большую часть размазанного макияжа с ее лица, и попыталась хоть что-то сделать со спутавшимися волосами. — Я думаю, что совершила ужасную ошибку, — прошептала Бакстер, уставившись вдаль. — Это можно считать ошибкой, только если ты не хотела этого делать, — сказала Мэгги, вытворяя подлинные чудеса только с помощью влажной салфетки и запасной расчески. — Я все испортила. — Ну, ну! — сказала она, удовлетворенно оценивая свою работу. — Прекрасно! — она ободряюще положила руку на плечо Бакстер. — Жизнь слишком коротка, чтобы сожалеть о чем-то. Если Томас любит тебя, то простит. Если вам с Уиллом суждено быть вместе, то тогда вы только что сделали первый шаг. — Но Томас… Ты его не знаешь. Он так добр и терпелив ко мне, такой щедрый и красивый; он даже был моделью для каталога «Литтлвудз»… и он добрый… — Ты уже это говорила. — Что мне теперь делать? — Боюсь, это зависит не от меня. Бакстер была раздавлена.