Всё это настолько идет вразрез с тем, как, согласно историческому материализму, должны соотноситься между собой базис и надстройка, что можно запутаться. Природа великой России (ее дух, ее тело, территория) ведет себя не так, как нас учили. Порой, осенними ночами, когда над Москвой проносится буря, Андропов видит (или слышит, или ощущает нутром) души, управляющие телами, за которыми, согласно поставленной задаче, должен присматривать КГБ. i_029.jpg Илл. 27. Юрий Андропов, учитель Горбачева «Можно точно, практически до сантиметра, увидеть, где начинается россия» Так, глядя через иллюминатор на ландшафт под крылом самолета, говорил министр Йозеф Геббельс, который, впрочем, был склонен к преувеличениям. Он прилетел в Вильнюс поздней осенью 1941 года. Он думал, что на широкой равнине, покрытой снегом, сможет отличить болота и степи от пашенной земли и хижин – он считал их частью Польши и рейха. После остановки в Вильнюсе самолет направился в сторону Смоленска. Ноябрьская погода. Снежная буря. Смоленский аэродром сообщает: плохая видимость. Самолет министра возвращается в Вильнюс. В тот вечер министр по телефону (из скромной гостиницы, так сказать, «лучшей гостиницы в городе») отправил в Берлин «резкое и по существу» опровержение заявления Теодора Рузвельта. В своей речи по случаю Дня военно-морских сил, президент США утверждал, будто великая Германия вынашивает тайный план разделения Южной Америки на четыре зоны под своим протекторатом и отмены всех религий в мире. В своем дневнике Геббельс записал: «Поздним вечером мы совершили короткую прогулку по заснеженному Вильнюсу. Унылый среднегерманский городок. Я бы не хотел, чтобы меня тут похоронили». Когда мир был еще молод Открытое торговое товарищество Альфреда Зелигсона – два сына во Львове, дочь, хорошо разбирающаяся в торговых делах, – в Омске, два двоюродных брата в Познани, – организовало железнодорожные перевозки больших партий лампочек накаливания через Урал в Сибирь. Что такое колонизация Африки по сравнению с покорением сибирской ночи электрическим светом? Колонизация времени – лучше колонизации пространства. Чтобы завладеть пространством, нужно завоевать или изгнать аборигенов с их земель. Время же – пусто, по крайней мере ночные часы в Сибири, когда не горят свечные огарки. Так рассудил местный военный комиссар, контролировавший открытое торговое товарищество. Комиссар жаловался на трудности в выполнении своей задачи. Предмет торговой сделки с предприятием Альфреда Зелигсона, говорил комиссар, исчез. Сгинул на месте. Вагоны пусты. Финансовая выгода для фирмы и выгода для социалистического общества далеко не одно и то же. В стране рабочих, сказал комиссар, любивший пошутить, открытое торговое товарищество – это призрак. i_030.jpg Илл. 28. Лампочка Социальное переливание крови В эпоху военного коммунизма в столице организовали курсы молодых учительниц; однако для одной из групп обучение закончилось раньше положенного. Студенток срочно перебросили в Тулу. Военные отлавливали толпы беспризорников и распределяли их по интернатам и колониям. Беспризорных детей арестовывали за создание банд и грабежи. Перед молодыми учительницами, готовившимися на курсах обучать грамоте, была поставлена новая задача. Никто их не проинструктировал. Поначалу беспризорники противились как могли. В своих бараках они делали что хотели: безобразничали, дрались друг с другом и с учителями – словом, отказывались подчиняться. Возможно ли, обучая письму, создать республику беспризорников? Столичные уполномоченные, посетившие осенью того же года исправительную колонию в провинции, говорили об «образовательном чуде». Молодые учительницы придумали кормить детей перед уроками. Словно монтажники, закрепляющие винты, воспитательницы на рефлекторном уровне связывали привычки и желания учеников с требованиями заведения. Молодые люди делали тетради из макулатуры, скрепляя их деревянными гвоздями (скрепок не было). В конце концов, подростки начали даже мыться – так они изменились. Они научились чинить свою одежду. Теперь вполне можно было рассчитывать на то, что вскоре они пополнят ряды рабочих. Молодые учительницы вернулись в Москву и продолжили обучение на курсах. Овладение грамотой победило скотство – так вкратце можно было бы описать случившееся в Туле. По сути, между цельными товарищами учительницами из столицы и провинциальными беспризорниками произошел «социальный осмос». i_031.jpg Илл. 29. i_032.jpg Илл. 30. Язык великой теории и обычная жизнь Один из помощников товарища Бухарина, Андрей В. Седов, выписывал для своего высокопоставленного начальника и кумира, работавшего над АЗБУКОЙ КОММУНИЗМА, короткие тексты на тему «изменяемость человека» из «Критики политической экономии (черновой набросок)» (Grundrisse zur Kritik der politischen Ökonomie (Rohenentwurf)) Маркса: Очерки, стр. 391. Условия и средства производства человека – «вторая кожа», «его органы чувств» (с. 479); «первоначальное орудие земля», «дикорастущие плоды» (с. 485); «результаты и воплощения субъективной деятельности» (с. 483); «Индивид <…> относится к объективным условиям труда как к своим собственным; как к неорганической природе своей субъективности, в которой эта субъективность сама себя реализует (с. 478); «лаборатория своих сил и область, где господствует его воля» (с. 493). Всё это относилось к главе «Человеческие сущностные силы», которую для Бухарина готовил Седов. Он заметил, что используемые в теории формулировки плохо сочетаются с манерой выражаться крестьян и функционеров, с которыми имела дело партия. Можно ли объяснить работникам Донбасса, членам Академии наук в Москве или таможенникам на государственной границе, что человек, земля и община образуют «удлиненное тело»? Седов боялся, что, увидев цитаты такого рода, Бухарин вызовет его на ковер. С другой стороны, Седов хотел бы придерживаться формулировок из «Парижских рукописей» Маркса, обнаруженных в архиве лишь в 1920‐х годах. По ночам товарищ Бухарин пытался окончательно сформулировать аргументы в пользу коммунизма. Он нередко засыпал над заметками, разложенными по алфавиту. Физические возможности человека не безграничны. Нелегко быть политиком днем и философом ночью. Андрей В. Седов отвечал (кроме выписок по теме и списков литературы) за командировки высокопоставленных кадровиков. Он видел, как устает его начальник. Что делает людей способными к преобразованию, ковкими для ОБЩЕСТВА РАВНЫХ? Три процесса, каждый из которых должен осуществляться добровольно и с удовольствием: (1) физическое размножение, (2) формирование мышления и чувств, (3) преобразование человека посредством социализации. По всем трем пунктам наблюдался зазор между текстами классиков марксизма и действительностью: революционерам приходилось работать с разными людьми – с сибирскими снайперами, кавказскими торговцами, греками из Одессы, татарами и башкирами, крестьянами из Белоруссии и Украины, даже заводские рабочие в зависимости от того, работали ли они в Ленинграде, Москве или на Южном Урале, отличались друг от друга. Седов отмечал у кадровиков «моменты солидарности», особенно когда наблюдался недостаток в работниках или нужно было бороться с врагом. Целый набор секретарш Центрального комитета был заражен энтузиазмом 1917 года, а затем и экономическим прорывом 1923‐го. Тем временем и сам Седов стал сильно уставать. Он еще не знает, что четыре года спустя его расстреляют товарищи из секретной службы, которую он сейчас курирует по заданию партии. Он по‐прежнему считает, что на основе тщательного анализа и основанной на нем всесторонней практики можно построить социалистическую республику. Он искренне надеется, что однажды можно будет соединить тексты БОЛЬШОЙ ТЕОРИИ и РЕАЛЬНОСТЬ В ОГРОМНОЙ РОССИИ. i_033.jpg Илл. 31. Седов. Вместе с ним его сотрудница Либа Герулайтис СЛОВА, ПРЕДЛОЖЕНИЯ И СЛОВЕСНЫЕ ПОЛЯ С РОДИНЫ ОСОБЕННОСТЕЙ «Я ПРИЕХАЛ ИЗ ЦЕНТРА ИСКАТЬ БУРЬЯН». «…И, НАГРЕВШИ ДРУГ ДРУГА, НЕ ПОЧУВСТВОВАЛИ, КАК ПОТЕРЯЛИ УМ ДО УТРА». «ДОМОЙ ОН ШЕЛ ВЕРСТ ШЕСТЬ, ДВА РАЗА НАД НИМ НАЧИНАЛ КАПАТЬ РЕДКИЙ ДОЖДЬ И КОНЧАЛСЯ». «Я ВСЕГДА ЖИВУ В ОДНОМ ГОРОДЕ, А ЛЮБЛЮ ДРУГОЙ…» «…Я ЕГО НЕ ЛЮБИЛА. НО БЕЗ НЕГО МНЕ СТАЛО СКУЧНО». «…ТЕЛО, ПОЛНОЕ СТРАСТНЫХ СУХОЖИЛИЙ, УЩЕЛИЙ С КРОВЬЮ, ХОЛМОВ, ОТВЕРСТИЙ, НАСЛАЖДЕНИЙ И ЗАБВЕНИЯ». «…ВОСХОДЯЩЕЕ СОЛНЦЕ: ГРОМАДНЫЙ, ЖАРКИЙ ШАР И ТАК ЛЕГКО ПЛЫВЕТ НА ПОЛДЕНЬ – ЗНАЧИТ, ВООБЩЕ ВСЁ В ЖИЗНИ НЕ ТАК ТРУДНО И НЕ ТАК БЕДСТВЕННО». i_034.jpg Илл. 32. Поле под Пермью Геологическая аномалия, обернувшаяся катастрофой: сибирские траппы 200 миллионов лет назад Земля, вращаясь вокруг Солнца, вспахивала один из дальних участков Млечного Пути. Таким образом, динозавры могли видеть центр Галактики с противоположной – для нас сегодняшних – стороны. Никаких облаков звездной пыли, которые заслоняли бы от обитателей Земли «сверхсозведие» – скопление светящихся тел в центре Галактики. По ночам – сумеречный свет. Свет этот, однако, исходил не от края горизонта, как на рассвете, а из центра небесного купола: сверху, словно белый покров, небесное одеяние. В это время мощный восходящий мантийный поток бурил себе путь от основания мантии у ядра к поверхности Земли. Это явление называется плюм. Катастрофический прорыв горячей струи расплава, который нельзя адекватно описать словами «извержение вулкана» или «супервулкан». Через шахту магма дошла практически до земной поверхности в районе Сибири. Небольшие вулканы, словно кротовые холмики – а еще лучше сравнить их с кожными высыпаниями на земной поверхности, – забурлили миллиардами мини-извержений, что привело к всемирной природной катастрофе. Сверху в столбе магмы постепенно скапливалась расплавленная порода высокой плотности. Так описывают этот процесс Себастьян Соболев и его коллеги. Толстый слой инертного материала. Поток магмы не торопился прорываться наружу. Медлил. Так продолжалось несколько миллионов лет. Весь этот период в Сибири почва практически не деформировалась. Однако скопившиеся под землей массы перебродившей материи активно рвались наружу. Когда произошел взрыв – извергшийся газ отравил всю планету. Из каждой тысячи живых организмов девятьсот погибло. Черепахи и лягушки выжили – ведь они могут дышать через кожу, в то время как остальные живые существа впустили в себя смерть через легкие. Никель, медь и палладий, прочие редкие элементы осели по краям кратеров, трещин, выбоин. Между ними позже образовался Западно-Сибирский нефтегазоносный бассейн. Газовые месторождения, гигантские подземные цеппелины, размером с континенты, словно специально созданные для того, чтобы их разграбили. Метафорически говоря, Сибирь – это корабль, плывущий по морю из полезных ископаемых. План, расчерченный самой землей Уральские горы, словно шрам. Старые горные породы пролегли между двумя древними блоками, из которых образовалась Евразия: вечность тому назад они были разделены морем, а затем, странствуя, примкнули друг к другу. Именно к востоку от этого КОНТИНЕНТАЛЬНОГО ШВА в начале двадцатых годов люди в очках, сотрудники социалистического государственного органа Госплана, задумали создать новое море, питаемое водами сибирских рек, впадающих безо всякой практической пользы в Северный Ледовитый океан. Первый «построенный по плану водоем» размером всего 40 квадратных километров надежд не оправдал. Вместо озера (предвестника будущего моря, по водам которого гуляют ветра) образовалось болото. Никакие ухищрения, никакое инженерное мастерство (по крайней мере такое, которое можно было бы купить за деньги) не смогли «построить берегов». Скопление грязной жижи. Рабочие придумали плоты, которые можно было перетягивать с одного островка твердой почвы на другой. Какая от них польза? В море, «построенном по плану», даже невозможно было провести измерения. И всё‐таки, утверждал профессор Седов, в ведении которого проект находился до 1928 года, если продолжать настойчиво трудиться, то на этом месте однажды возникнет внутреннее море, которому будет по силам изменить климат. Четыре урожая в год, вода, проливные дожди в Южной Сибири! И самое главное: сухие бесконечные сибирские антициклоны сменятся областями низкого атмосферного давления, которые через южные предгорья Урала придут на юго-запад, а с ними и благоприятные климатические условия для развития сельского хозяйства. Аргументация доктора Седова носила исторически-геологический, так сказать, ГЕОГНОСТИЧЕСКИЙ характер: поскольку однажды, всего 160 миллионов лет назад, когда первобытное море плескалось между двумя половинами будущей Евразии, эти земли уже были плодородными, то речь идет не о плане, не о смелой идее, а о реконструкции. Успешны, говорил он, только те планы, которые основываются на старых образцах. «План – это мимезис», так называлась книга, написанная им на французском языке и опубликованная в Париже в 1932 году, через несколько лет после того, как в СССР он был отстранен от всех должностей; ее появление осталось незамеченным широкой публикой. Лена Лена, растянувшаяся на 4300 километров, является одной из самых больших рек на Земле. Ее поток несется на север, вливается в Северный Ледовитый океан, откуда ему уже достаточно трудно вернуться дождем на сушу. Поэтому ученые и архитекторы из окружения Льва Троцкого планировали повернуть русло реки на юг. Через многочисленные искусственные водоемы и дамбы, по обширным, но практически неудобренным, засушливым землям у подножий Гималаев и Памира – гор, своевольно отрезавших эти сибирские земли от южноазиатских морей, эти воды дошли бы до Центральной России. Так люди смогли бы поправить катастрофическую случайность (или ошибку), произвол, учиненный природой. Ведь зачем еще нужна плановая экономика, как не для того, чтобы вносить подобные коррективы? Дельта Лены Дельта реки Лены – это одно из 44 чудес света наших дней. На западе – огромное болото, место, где высиживают и выводят потомство перелетные птицы, сохранившиеся на планете лишь благодаря существованию громадной территории, которую ни человек, ни хищные звери никогда не освоят целиком. Восточные части практически необитаемого полуострова разделены множеством протоков. С орбиты – только оттуда и можно охватить дельту взглядом (каждый приближающийся к дельте по суше может рассмотреть лишь одну из ее частей) – видно, что этому месту на планете, сотворенному рекой, присуща СТРУКТУРНАЯ КРАСОТА, схожая с красотой древесного листа, сети кровеносных сосудов молодого человека или выбивающегося из скалы источника, воды которого протоками пересекают поляну и потом сливаются в ручей. Один из специалистов по обработке данных, полученных с разведывательного спутника Landsat-7, запущенного в апреле 1999 года, заметил эту филигранную структуру, когда искал наземные цели для лазеров системы противоракетной обороны. Не было никаких очевидных поводов для того, чтобы включить это впечатляющее геологическое образование в список наземных целей. Сможет ли запруживание реки в районе дельты на долгие годы разрушить промышленные комплексы городов, расположенных вверх по течению? Эту идею планировщик из Пентагона отверг. Стараясь не впадать в сентиментальность и не очаровываться красотой природы, он раз за разом возвращался к спутниковому снимку, внимательно изучая филигранные структуры изображения. Могла ли противникам, русским, прийти в голову мысль воспользоваться особенностью ландшафта, не тронутого цивилизацией, для того чтобы разместить там ракеты или вести подготовку к военным действиям? Невозможно представить, чтобы враг мог плести тайную интригу, эксплуатируя такую красоту, сказал сам себе наблюдатель. Удивительно, но спутник Landsat-5, запущенный в марте 1984 года, до сих пор бесперебойно передает изображения на Землю. Чувство прекрасного здесь ни при чем. i_035.jpg Илл. 33. Устье Лены «РЕКИ ВЛИВАЛИСЬ В МОРЕ ТАК, ЧТО КАЗАЛОСЬ: РУКА ОДНОГО ДУШИТ ШЕЮ ДРУГОГО» «ОЛЕНИ ЗАПЛЕТАЛИСЬ РОГАМИ ТАК, ЧТО, КАЗАЛОСЬ, ИХ СОЕДИНЯЛ СТАРИННЫЙ БРАК С ВЗАИМНЫМИ УВЛЕЧЕНИЯМИ И ВЗАИМНОЙ НЕВЕРНОСТЬЮ» ВЕЛИМИР ХЛЕБНИКОВ Сибирское море Во время многочасового перелета в Токио рядом с Хайнером Мюллером сидел умудренный опытом поляк Рышард Капущинский, который должен был вместе с ним выступать на конференции. В книге Капущинского Мюллер уже подчеркнул целые абзацы и оставил множество пометок на полях. Виски в самолете подавали безо льда, в неограниченных количествах. Оба собеседника радовались тому, что им не пришлось пересекать по земле однообразные, залитые светом просторы, тянувшиеся под крыльями самолета. Аварийной посадки, из‐за которой они могли бы оказаться на этой покрытой снегами равнине, вроде бы не ожидалось. Они были наслышаны о Транссибирской магистрали и на протяжении полета пытались высмотреть ее нить, но так ничего и не увидели. Железнодорожная трасса, скорее всего, проходила южнее. В ХХ веке нельзя написать пьесы про утопию, заметил Хайнер Мюллер, не упомянув самого важного утопического проекта Cоветской империи: сотворения Сибирского моря. Об этом проекте рассказывал и Капущинский. Кульминационный момент подготовки проекта пришелся на 1929 год, начал он. Когда в 1950 году работы по планированию возобновили, у этих планов уже не было утопического размаха. В 1929 году партийные кадры с ликованием наблюдали кризис капитализма, достигший апогея в Черный четверг. Партийных работников среднего звена, а также экспертные группы инженеров и проектировщиков охватила эйфория. Речь шла о том, чтобы выше Томска и Тобольска запрудить многоводные сибирские реки, которые, не принося никакой пользы, текли на север и превращались там в лед. В результате образовался бы водоем, превосходивший по своему воздействию на природу и климат Средиземное море, хотя и не такой большой. На чертежах к югу от этого искусственного моря и вдоль каналов, которые соединяли бы этот водоем с Черным морем, ответственный проектировщик Давыдов нарисовал обширную лесную зону. На карте ее можно было быстро наметить несколькими штрихами, хотя деревьям, чтобы вырасти, в действительности потребовалось бы двадцать лет. С регулируемым уклоном в двести метров по длинному руслу главного канала и его ответвлений через юг Советского Союза плавно текла бы вода. Еще никогда человечество не создавало ни искусственного моря, ни искусственной реки таких размеров. В том же самом самолете на Токио, где вели друг с другом беседу Хайнер Мюллер и Рышард Капущинский, летел климатолог из Потсдама. Он вмешался в оживленную дискуссию двух затягивавшихся сигаретами приятелей. Ученый заметил, что если бы Сибирское море когда‐либо было создано, то это привело бы к обширному таянию вечной мерзлоты в тундре и, таким образом, к неконтролируемому выбросу метана и углекислого газа в атмосферу: Россия, а может быть, даже и вся планета, была бы отравлена. Вы думаете, отвечали ему Капущинский и Мюллер, что у инженеров из группы Давыдова не было предусмотрено на этот случай никакого решения? Неужели эти дотошные прогнозисты не просчитали бы заранее все возможные последствия и это явление застигло бы их врасплох? Мюллер добавил: если бы в «Берлинер ансамбль» поставить об этом проекте пьесу, это бы точно не навредило климату Земли. Самолет тем временем повернул на юго-восток. В иллюминаторах появились высокие горные хребты, Мюллер уже не думал, что это Сибирь. Почему же план по созданию Сибирского моря не был реализован? На строительство потребовалось бы десять лет. Этих десяти лет у команды Давыдова не было: революция потерпела крах. Работники штаба по планированию и всемогущие в 1920‐х годах инженеры, которым было бы под силу реализовать такой проект, были арестованы и уничтожены за первые пять лет подготовительных работ. За этот период уже были проведены исследования, отобраны кадры и составлены сметы, в разработке находились чертежи крупногабаритной мощной техники, нужной для перемещения огромных пластов земли. Пуская клубы сигаретного дыма, размышляя об утопической, поразительной перспективе появления Сибирского моря и плотного заселения восточной части континента (сродни освоению Марса), Мюллер испытал благостное чувство. Хоть на короткое время ему хотелось забыть о «чистках» и безнадежных показательных процессах. Реформа императора Мэйдзи длилась всего пятьдесят лет, сменил тему Мюллер. Практически средневековое государство превратилось в индустриальную нацию, стальные корабли которой отправили на дно моря российский царский флот. Вот с этого надо бы начать свой доклад в Токио, сказал Мюллер. Точно так же и Сибирь лет через сто можно было бы превратить в «цветущую территорию» евро-азиатского континента, ответил Капущинский. Дачи на берегу Сибирского моря, ряды тополей – верхушки колышимы ветром. Оба собеседника (самолет был полупустым, и поэтому один из них мог смотреть в левый иллюминатор, в то время как другой любовался ландшафтом под крылом из правого) не знали, что всего через двадцать пять лет группа олигархов в сотрудничестве с инженерами «Газпрома» решит вернуться к проекту строительства центрального водного бассейна в Сибири. В этот раз, впрочем, безо всяких утопических мыслей, только ради прибыли. Ведь где еще на планете (за исключением Антарктики и Сахары) можно осуществить масштабный проект? Зеркала шириной в сотни километров на орбите, направляя солнечные лучи на северные равнины Сибири, нагревали бы землю; высвобождавшийся в результате этого газ можно было бы быстро засасывать в специальные хранилища, до того, как он достиг стратосферы и стал причиной глобальной катастрофы. i_036.jpg Илл. 34. Поворот сибирских рек. Проект 1929 г. Давыдов считался сторонником ирригационной теории К.А. Виттфогеля; за это некоторое время спустя он прослыл еретиком i_037.jpg Илл. 35. А.А. Смирнова-Шмидт. Возлюбленная Давыдова, главный инженер КЕТЫ = ЛЮДИ Особенности языкового туннеля в долине Енисея Н. К. Каргер, в душу которого я всё время пытаюсь заглянуть (это говорю я, автор «Контейнера»), в 1934 году ездил на громыхающей, разваливающейся машине (собранной одним механиком в Омске из деталей семи вышедших из строя автомобилей) по ветреным дорогам долины Енисея. Он был лингвистом. Sul «кровь» – su’l «сибирский лосось» – sùl «крюк» – súùl «сани». Интонация, c которой произносится слово, а не буквы, из которых оно состоит, определяет его смысл. Это – язык кетов. Его и изучает Каргер. По поручению Центра. С самоотверженностью молодых социал-революционеров и народных ученых самобытный воодушевленный исследователь, городской житель, заброшенный в глушь заболоченной долины Енисея, – молодой Каргер ищет, собирает, радуется своим находкам, вдается в самые мелочи, переезжает с места на место, надеется. Заметки, устройство для записи граммофонных пластинок, ящики, набитые шеллаковыми пластинками для записи фонем. Он в одиночку ездит по земле кетов. Живущие там люди – носители языка, сильно отличающегося от русского, в документах центрального комитета значатся «остьяками». Они сами называют себя ke’t («человек»). Они доверяют необычному гостю, хотя он для них чужак – кожаная куртка, пистолет, кожаный ремень, высокие сапоги («военные», «комиссарские»). Словно он сам – член Центрального комитета. Впрочем, понятия «центральный комитет» у кетов не существует. Каргер еще не знает, какое слово, какое понятие, какую идею они свяжут с существом по имени «центральный комитет». Они видят: пришелец ими интересуется, поэтому верят ему, видят: ему любопытно, что они говорят. На самом же деле ему интересно, КАК они говорят: слова, предложения, грамматика, интонация – вот на что он обращает внимание.