Женщина скептически взглянула на серокожего мужчину, стоявшего на крыльце. – Хотите убедить меня, что Донна вышла за вас замуж? – Да, если необходимо, я готов показать копию свидетельства о браке. – Кьер даже не пытался скрыть улыбку. Женщина кинула на него еще один проницательный взгляд. – Подождите, вы же были на тех фото с премьеры… – Да. Невольно мы стали звездами таблоидов. – Кьер вновь улыбнулся. – Что ж… я хочу услышать подробности. Проходите. – Шейла отступила, впуская в дом неожиданного гостя. Гостиная оказалась очень светлой, даже несмотря на сумерки. Перламутрово-серые стены, светлая мебель, воздушные занавески, оформляющие полностью стеклянный эркер, из которого открывался вид на розово-зеленую лужайку. Высокие деревья, посаженные по краю участка, закрывали соседние дома, придавая особую уединенность. – Присаживайтесь. – Она указала на одно из плетеных кресел, стоявших в эркере. – Хотите каппи? – Не откажусь, – кивнул Кьер. Он с интересом смотрел, как она включает каппимашину, отмечая все большую схожесть матери и дочери. Она вернулась к гостю, держа в руках две керамические кружки – светло-серые, с белым ободком. – Вот держите. – Спасибо. – Кьер подождал, пока его теща присядет в соседнее кресло, глотнул пряный напиток, отдающий послевкусием чернослива, и смущенно улыбнулся. – Простите, я не знаю, как лучше обращаться к вам. – Называйте меня Шейлой, – ответила она с легкой улыбкой. – Мы же в какой-то мере родственники. – Верно, – кивнул Кьер, вновь отпивая глоток, чтобы скрыть паузу. Шейла ему нравилась, и он не мог понять, почему она столько лет не общалась с дочерью. – Итак, вы – муж моей дочери? – начала хозяйка дома. Кьерстен кивнул. – Да. – Давно? – Уже шесть лет. – Шесть лет. – В голосе слышалось отчаяние. Поддавшись порыву, Кьер вдруг спросил: – Вы знаете, что Донна училась в университете Куинси? – Я слышала об этом. – Она отвела взгляд, словно опасаясь, что он может прочитать мысли. – Только слышали? Шейла вздохнула. – Скажите, вы имеете представление, что такое решение суда? – Немного, – слукавил Кьер. – Тогда вы поймете, если я скажу, что Расмус О’Доннал добился того, что мне было запрещено приближаться к дочери ближе, чем на пятьсот метров. – Я могу взглянуть на этот документ? – Это вырвалось раньше, чем Кьер успел остановить себя. Шейла удивленно взглянула на него, потом пожала плечами. – Почему бы и нет? Она вышла из комнаты и вскоре вернулась с небольшим планшетом, протянула его Кьеру. – Вот электронная копия. Он взял и вчитался, затем удивлено посмотрел на Шейлу. – Зачем Расмусу это было нужно? – Это его месть мне. За то, что я отказала ему. – Шейла вновь присела в кресло, ее гость выжидающе молчал, и она продолжила, чувствуя потребность наконец рассказать правду хотя бы этому мужчине, который оказался ее зятем. – Мы с Бринном познакомились на Новом Плутоне. Меня пригласили в отель как дизайнера по интерьерам, он отдыхал там… Я только что получила диплом… Это было безумие, любовь с первого взгляда. Знаете, такое иногда бывает. – Да. – Кьер кивнул, внезапно вспомнив тот миг, когда Донна, промокшая насквозь, появилась в его квартире. – Бывает. – Тогда вы понимаете меня. Охваченные страстью, мы поженились буквально через две недели, и он повез меня к себе домой на Эрин. Так я впервые встретилась с Расмусом О’Донналом. Он уже тогда был главой клана. Этакая аура властности. Я была очарована им, в хорошем смысле, гордилась его особым вниманием ко мне, пока не поняла, что стоит за его обходительностью. Донне тогда было года четыре. Очаровательный ребенок. – Шейла замолчала, явно погруженная в воспоминания, потом продолжила: – Расмус пришел к нам в дом. Бринн был в отъезде, уже не помню почему… И Расмус… он попытался поцеловать меня, а когда это не получилось, начал угрожать. Заявил, что я сама приду к нему и предложу себя. Я рассмеялась ему в лицо, я ведь была уверена, что муж защитит меня… Она замолчала, молчал и Кьер, внимательно рассматривая женщину, сидящую перед ним. Шейла подняла голову и смело взглянула в его глаза. – Я не знаю, что Расмус наговорил Бринну, но тот вскоре после возвращения из очередной экспедиции подал на развод. Он выгнал меня из дома, словно я была в чем-то виновата. Мне не позволили видеться с дочерью. Я боролась, адвокаты, которых я наняла, утверждали, что Донну оставят со мной, но… перед последним заседанием Расмус лично позвонил мне и сказал, что у меня есть последний шанс, мне надо прийти к нему, я отказалась. А на следующий день суд вынес это постановление, основываясь на свидетельствах членов клана О’Донналов, что я – плохая мать. Как Расмус этого добился, уму непостижимо. – Она вздохнула. – Вернее, знаю, конечно, но… у меня не было столько денег, чтобы заплатить судье… – И вы решили сдаться? Шейла покачала головой. – А что, по-вашему, привело меня на Куинси. Как только я узнала, что Донна вырвалась из-под пристальной опеки клана, я приехала сюда и попыталась встретиться с ней. Я раздобыла ее номер в деканате и позвонила, но она бросила трубку, как только услышала мое имя. А буквально на следующий день меня арестовали по надуманному обвинению и привели в участок. – Шейла, погруженная в воспоминания, вновь опустила голову, ее голос стал глуше. – В комнате для допросов меня ждали. Молодой человек сказал, что его прислала Донна, и очень убедительно объяснил, что ждет меня, если я посмею еще раз побеспокоить дочь. – Вы помните, как его звали? – Кажется… Джон… думаю, да, Джон О’Доннал. – Она нахмурилась. – Вы его знаете? – Немного, – уклончиво ответил Кьер, вспомнив свой давний разговор с начальником службы безопасности Расмуса О’Доннала, после которого подал на развод. – Иногда он умеет быть весьма убедительным. – Простите? – Думаю, Донна даже не знала об этом разговоре в полиции. – Вы так считаете? – Почти уверен в этом. – Кьер еще раз пробежался глазами по постановлению. – Почему вы не пытались подать апелляцию? – Никто не взялся. Я потратила огромные суммы на консультации с адвокатами. Они все отказали. – Я бы попробовал, – заметил Кьер. – Хотите, я могу представить ваши интересы. Срок давности, конечно, истек, но вскрылись новые обстоятельства. Думаю, Расмус пойдет на сделку. – Вы адвокат? – изумилась Шейла. – Да. – Кьер подумал и с какой-то гордостью добавил: – И Донна тоже. Она – чертовски хороший адвокат. Шейла улыбнулась и снова стала очень похожа на свою дочь. – Расскажите мне о ней, какая она? – Похожа на вас… Они проговорили почти весь вечер, лишь уходя, Кьер спохватился и спросил, не сохранилось ли у Шейлы каких-нибудь писем или документов с подписью бывшего мужа. Женщина задумалась, потом принесла из спальни коробку, в какой обычно хранят конфеты, достала оттуда стопку писем, перевязанных ленточкой. – Вот. Бринн много ездил и писал мне письма от руки, это было его хобби. Я смогла сохранить их на память. Кьер развернул и просмотрел их. – Я могу их забрать ненадолго? – Зачем они вам? – Хочу раз и навсегда прищемить хвост Расмусу О’Донналу. Шейла округлила глаза. – Такое возможно? – Благодаря этим письмам – да. Доверьтесь мне! – Берите. – Она поколебалась. – У меня к вам будет одна просьба… – Да?