Уже совсем близко… Не уйти. Разметавшиеся волосы цепляются за колючую ветку. Я дергаю изо всех сил, но та не отпускает, словно бы тоже играет на стороне охотников. И этой заминки оказывается достаточно, чтобы собаки подобрались совсем близко. Я вижу мелькающие в просветах рыже-черные пятна гончих. Отодрав волосы, суматошно оглядываюсь, примечая подходящее дерево. Залезть не удается. Все так же мокрая юбка мешает карабкаться вверх. Острые зубы настигшей гончей впиваются в пятку. Следом настигают остальные, хватают за подол, тянут вниз, и я падаю в траву, инстинктивно закрывая лицо руками. Гончие лишь прикусывают, не собираясь убивать. Но я вою и катаюсь по земле, стараясь укрыться от болезненных тычков. Совсем рядом раздаются резкий свист и до боли знакомый голос: — Все, хватит. Бросили! Никто не смеет ослушаться приказа. Даже животное. Гончие разбегаются, а я остаюсь лежать на земле. Жалкая и беспомощная. С трудом подняв глаза, вижу черные кожаные перчатки на руках, сжимающих поводья, и отвратительно довольную улыбку на ненавистном лице. В глазах этого человека нет угрозы, лишь удовлетворение. Но я знаю, что это благодушие обманчиво и… уж лучше собаки… Сердце гулко стучит. Бухает у самого горла. Тело дрожит, а руки трясутся. И я далеко не сразу понимаю, что это был всего лишь сон. Слишком уж живой, слишком яркий. Мне холодно и больно. Все тело ноет, словно и впрямь искусанное собаками. — Ласка? — Оклик возвращает в реальность. Правда, не могу сказать, что эта реальность намного лучше моего кошмара. Ощущение такое, словно по мне потопталось стадо буйволов. Любое движение вызывает острую боль. Во рту сухо и кисло. Мерзко. Я почувствовала, как теплая сухая ладонь легла на лоб. С трудом повернула голову. Теар. Воспоминания накатили лавиной, обрушились на голову мощным холодным потоком, и я дернулась, отстраняясь от Лунного словно от прокаженного, напрочь позабыв о слабости. И взвыла, когда бока прошило острой болью. Что же он со мной сделал? За что? — Вам сейчас лучше не двигаться. — Голос спокойный и наставительный. Будь моя воля, я бы засунула ему эти наставления в глотку! — Если хотите, я вколю обезболивающее. Но его нельзя принимать слишком часто. Теар отошел куда-то в сторону, видимо, как раз за обезболивающим. Конечно, зачем ему мое согласие? — Не прикасайтесь ко мне! — прошипела еле слышно, но итару все же услышал. Замер напряженно. На несколько секунд в спальне повисло молчание, а затем Теар обошел кровать, опустился у изголовья, пытаясь заглянуть мне в глаза. Вот только я совсем не хотела на него смотреть… — Мне очень жаль. Угу. Мне от этого не легче… — Я не останусь здесь, — просипела через силу. Говорить было трудно, но я должна была сказать ему сразу. Чтобы не надумал себе ничего. И надеюсь, у Лунного хватит совести оставить меня в покое, а не мучить бессмысленными уговорами. — Я понимаю. Но для начала вы поправитесь. И, если не возражаете, я все же сделаю вам укол. Мне нужно сменить повязки, а это может быть немного болезненно. Немного? Да то, что я чувствую сейчас, — уже слишком! Если бы не регенерация, вообще не представляю, что бы со мной было… — Делайте, — разрешила я. А смысл упрямиться? Вот только не понятно, какого шерха он сам занимается всем этим? Не мог приставить ко мне сиделку? Или пытается таким образом искупить вину? Легкий укол заставил меня поморщиться и зашипеть сквозь стиснутые зубы. Теар приложил к месту прокола проспиртованную салфетку. — А я смотрю, вы в сиделки заделались? — все же не смогла удержаться от ехидного замечания. — А вы бы предпочли, чтобы за вами ухаживал мой дворецкий? Или конюх? А может, посудомой? — Я бы предпочла, чтобы вы приставили ко мне какую-нибудь служанку! — вспылила я. И откуда только силы взялись? Или это обезболивающее так быстро подействовало? — Я уже говорил вам, у меня в доме нет прислуги женского пола. А, ну конечно. Он же у нас бешеный! И этот бешеный собрался меня лечить! Была б моя воля, я бы его вообще к себе не подпускала… Но выбора-то мне никто не давал. А потому пришлось стиснуть зубы и послушно терпеть, пока итару меняет повязки. Многоликий Эхжи, могла ли я когда-нибудь подумать, что за мной будет ухаживать сам глава рода Белого Полумесяца, по сути, второй человек в Долине после самого Золотого короля? Немыслимо! И тем не менее это происходит. Теар касается аккуратно, словно боится причинить новую боль. Лицо сосредоточенное и хмурое. Губы поджаты, а высокий лоб прорезала вертикальная складочка. Интересно, о чем сейчас думает? И что станет делать, когда я уйду? Вряд ли Теар сможет найти мне замену. За такие деньги согласилась бы любая, но… ведь его даже связать невозможно! Стальные тросы лопнули от напряжения, словно тонкие волоски. Остается разве что запереть Лунного в клетку. И то не уверена, что из этого что-то выйдет. Шерх! Почему я вообще думаю об этом? Мне не должно быть до этого дела! Это его проблемы, не мои! Мое дело забрать свою компенсацию и свалить за перевал! Надеюсь, Лунный не забыл о своем обещании. — Вы ведь выполните уговор? — осмелилась спросить я, когда Теар закончил перевязку. — Я дал вам клятву крови. Ее нельзя нарушить. И да, я отвезу вас за перевал. Только сначала вы поправитесь, — сказал Теар с нажимом. Словно я хотела сбежать прямо сейчас, а он, как строгий родитель, не мог мне этого позволить. Что ж, я не против поправиться. Мне под нос сунули кружку с какой-то пахучей дрянью, и я осушила ее под пристальным взглядом итару. Да, у такого попробуй не выпей. — Отдыхайте, — нейтрально сказал Теар, принимая пустую кружку. И удалился, аккуратно притворив за собой дверь. А на следующий день мне прислали самую настоящую служанку. И да, это была женщина! Тот же кошмар, что и десять лет назад. Только в прошлый раз не выдержали обычные веревки. В этот — стальные тросы… А ведь Теар даже не предполагал, что сможет оборвать их. Перепроверил все дважды. Помнится, отец говорил, что он особенный. Остальные за глаза называли чудовищем… Наверное, так оно и было… После смерти отца Теару пришлось сменить всю прислугу, да еще наложить на каждого печать молчания. А там, где не помогло, и вовсе закопать свою тайну вместе с ее хранителем. Все же по молодости Теар был не настолько силен в магии. С того времени он многому научился. И взял на себя обязанности итару, прочно переплетя нить своей жизни с жизнями подданных. Они повиновались ему беспрекословно. Но станут ли подчиняться впредь, узнав о том, что их предводитель не владеет собой? О том, что он может вот так же просто порвать любую самку, охваченный первобытными инстинктами? Теар тряхнул головой. Нет, они не узнают! Никто не узнает! Других кандидатов на роль итару у рода Белого Полумесяца нет. А лишить клан вожака — все равно что оставить ребенка без матери. И значит, он обязан что-то придумать! Найти другую девушку и попробовать еще раз! И, по всей видимости, придется отменить сыворотку на какое-то время. У нее, как и у любого сильного снадобья, есть побочный эффект. Недавнее происшествие лишь подтвердило это. Чем дольше Теар принимает сыворотку, тем более возбудимым становится. Чудо, что Ласка вообще осталась жива. После его-то когтей. Все же итару был прав, сделав ставку на высокую регенерацию. Вот только где он найдет еще одну наставницу с такими данными? В подобных агентствах в основном работают люди. Редко у кого из них в предках есть лаэры. К тому же об этом не принято кричать на каждом углу. Догадаться можно лишь по косвенным признакам… И кажется, ему уже пора приступать к поискам. Сайф объявился в кабинете как раз вовремя. — Я хочу, чтобы ты сделал запрос в агентства. И подобрал мне новую кандидатку. — Я? — Друг искренне удивился. — Помнится, прежде ты не доверял мне столь ответственное дело. — Ситуация изменилась. У меня слишком много других забот. И попросту нет на это времени. Так что займешься ты. — Нашу милую Ласку, я так понимаю, ты списал со счетов? Думаешь, она не останется? — Я не думаю, я знаю! — Итару непроизвольно рыкнул и мысленно отвесил себе затрещину за эту несдержанность. Опять злится без причины. А злость, как известно, никогда не была хорошим советчиком. Тем более что он сам во всем виноват. — Я чуть не убил ее… После такого не остаются. — Чуть не считается! — усмехнулся Сайф. — К тому же она довольно быстро идет на поправку. Да и, по-моему, куда проще уговорить имеющуюся девицу, чем искать новую. — Я не собираюсь никого уговаривать! — вновь жестче, чем требовалось, проговорил Теар. — К тому же у нас с ней был уговор. И теперь я обязан ее отпустить. — Хочешь, я сам попробую… переубедить ее? Я-то ей ничего не обещал. — Сайф подмигнул. — Если ты надеешься пустить в ход свою неотразимость, то все это глупая затея. Ради такого ни одна здравомыслящая женщина не станет рисковать жизнью. — Ну-у-у… — Сайф откинулся на спинку кресла, крутя в руках тонкий грифель. — У меня много идей на сей счет. Хоть ты у нас и итару, но в женщинах я разбираюсь куда лучше тебя, дорогой кузен. И быть может, мне удастся подобрать ключик к этой несговорчивой особе…