Августа молчала. — Лидочка, а ты что нам скажешь? — спросил полковник Гущин насупившуюся Лидочку — та выглядела расстроенной и недовольной. — Он вас не захотеть видеть, — ответила она уныло. — Он плыть домой. — Оказывается, ты его знаешь? — Конечно, мы с Августа знаем его. — И как же его зовут? — Prince of the lake… of water[5]. — Принц воды? — переспросил Макар. — Типа озерного Ланселота, солнышко? — Нет, Prince Toad[6]. Я не знаю, как русский. — Лидочка глянула на отца своими голубыми глазами. — Он уплыть, но не значит уходить. Он здесь. — Здесь? — Макар удивился. — Да. Он разный. Он есть тут и прямо сейчас, — убежденно ответила Лидочка. — Где? — спросил полковник Гущин. — Colonel… Пол-ков-ник, я вам сейчас показать, — Лидочка произнесла русское словно «полковник» ради Гущина с великим усердием. Глава 11 Тайный друг Лидочка доверчиво взяла полковника Гущина за руку и повела за собой… к конюшне. Они все двинулись следом. Горничная Маша, закончив переодевать Сашхена, присоединилась к ним — катила коляску. Августа по-прежнему выказывала сильные признаки беспокойства. Чтобы как-то ее поддержать, Клавдий Мамонтов сам крепко взял ее за руку. Он разглядывал конюшню — строение давно опустело. Когда-то отец Макара держал там лошадей. Но после его смерти и всего, что за этим последовало, Макар лошадей продал. Из конюшни даже убрали весь инвентарь, превратив ее в обычный сарай. На замок ничего не запиралось. — Лидочка, какое красивое имя — Принц воды, Принц озерный, — заметил спокойно полковник Гущин. — Ваш гость сам себя так назвал? — Нет. Это я сказать Августе, как в сказка. — Лидочка покачала светловолосой головкой. — А как зовут мальчика? Как он сам себя назвал? Его имя ты знаешь? — Toad… Frog[7]… принц, вы увидите сейчас. — Лидочка показала на дверь конюшни. — Маша, вы ходили гулять к конюшне, когда я уезжал в Питер и Иерусалим? — тихо спросил Макар горничную. — Мы гуляли в парке. Вот и Вера Павловна подтвердит. К конюшне мы не ходили, зачем? Может, девочки сами заглядывали туда? Я никогда их не оставляю без присмотра, — Маша волновалась. — Что вы, Макар, никогда! После того случая с похищением я глаз с детей не спускаю на прогулке. И Вера Павловна тоже. — Дети всегда в поле нашего зрения, — подтвердила и гувернантка. Макар промолчал. Он сам распахнул дверь конюшни. Пусто. Свет закатного солнца пробивается сквозь пыльное окно, и в столбе света пляшут пылинки. Никаких принцев… Никого. Клавдий Мамонтов с облегчением вздохнул — девчонки напридумали себе. А тот парень на лодке… мальчик… не такой уж он и мальчик, судя по росту и по фигуре — вполне сформировавшийся подросток-старшеклассник. Какой интерес ему общаться с маленькими детьми? Полковник Гущин вслед за Лидочкой шагнул в сумрак конюшни. Она уверенно вела его внутрь. — Ох, там аквариум! — воскликнула гувернантка Вера Павловна. На крышке деревянного ящика, где раньше хранили корм для лошадей, стоял самый обычный аквариум. Они подошли к нему. В аквариуме сидела на песке бурая жаба. Клавдий Мамонтов не поверил глазам своим — на голове жабы блестела маленькая золотая корона! — Ничего себе! Пугало! Живая жаба! — Макар наклонился к аквариуму. — В короне… Лидочка, откуда она у вас? — Он… не она… принц, — Лидочка положила на стенку аквариума свою ладошку, и жаба увидела — медленно двинулась в ее сторону. — Он быть в лодка, и он быть здесь у нас. Он разный. Он сам нам сказать — я везде и с вами. Он плыть сегодня, чтобы кормить себя сам. — Сам себя кормить чем? — спросил Макар, распрямляясь. — Его мясо, — Лидочка указала на стеклянную банку позади аквариума с мертвыми засохшими червями. — Надо другой — и он привозить. Но не захотел с вами. Он только с нами — со мной и с Августа. А вы большие, вы ему не нужно. — Только с вами он хочет общаться, пацан безымянный, ваш принц. — Полковник Гущин взял в руки банку с дохлыми червями. Затем он наклонился к аквариуму и… Лицо его внезапно изменилось. Удивление… тревога… — Макар, Клавдий, ну-ка, взгляните сами, я без очков вблизи, — шепнул он. Они оба тоже наклонились. Жаба-«принц» пялилась на них выпуклыми глазами, не мигая. Золотая корона на голове жабы была вырезана из обычной золотой фольги, аккуратно склеена. — Вы ничего не замечаете странного? — хрипло спросил полковник Гущин. — Нет… а что… ох, вот черт! — Макар не удержался. И Клавдий, занятый короной и глазами земноводного, тоже разглядел, что так насторожило полковника Гущина. Стежки бурых ниток… Золотая корона из фольги была крепко пришита с двух сторон нитками прямо к бородавкам на голове жабы. — Жабу вам парень подарил? — уточнил полковник Гущин, присаживаясь на корточки пред Лидочкой. Она кивнула. — А как он здесь оказался, на конюшне? На лодке приплыл? Лидочка снова кивнула. — Но по озеру постоянно плавают на лодках! — воскликнула Вера Павловна. — Мы и внимания с Машей не обраща… — Когда папа уехал, парень… то есть ваш принц приплыл на лодке и познакомился с вами? — продолжал расспрашивать Лидочку Гущин. — Да, мы скучать с Августа. Он плыть, мы ему махать. Ну, просто махать… весело. — Лидочка растерянно смотрела на встревоженные лица взрослых. — Он увидеть и на берег к нам. — Но дети на берегу были всегда с нами, когда мы на озере, — пылко заявила горничная Маша, заслоняя собой коляску с Сашхеном от аквариума и покалеченной жабы. — Выходит, не всегда, — полковник Гущин тяжело вздохнул. — Ладно, ничего страшного ведь не случилось. Лидочка, а где ваш принц, этот пират высаживался на берег тайком? Так, что его видели только вы с Августой? Он ведь не единожды к вам наведывался, а несколько раз, аквариум вам подарил. Лидочка снова взяла его за руку и вывела на улицу из конюшни. — Завтра утром жабу к ветеринару отвезу, — тихо объявил Макар. — Пусть башку жабью обработает и уберет корону. Надо ж до такого додуматься! Лидочка повела их по тропинке в траве к берегу озера. Заросли кустов и… маленькая заводь. От нее до конюшни не больше тридцати метров. Клавдий Мамонтов оглянулся на аллею — заводь и кусты заслоняли деревья, если смотреть с аллеи. — Лидочка, Toad… жаба и есть тот самый ваш тайный друг, про которого ты мне говорила? — спросил Макар. Лидочка кивнула и глянула на Августу. — Мой. Августа его не любить. Клавдий подумал — старшая Августа просто в отличие от маленькой Лидочки хорошо разглядела, что кожа жабы травмирована шитьем. Но сказать этого сестре она не смогла. Вероятно, показывала, да легкомысленная Лидочка внимания не обратила. Или подумала, что так и надо? Но он прогнал от себя подобную мысль. Жестокость… Дети порой ее не замечают не из-за испорченности, а в беззаботности своей. — Я решил, что друг ненастоящий, воображаемый. Персонаж их любимых мифов. — Макар пожал плечами. — Кто твои соседи здесь, на озере? — спросил его полковник Гущин. — Понятия не имею. Никогда соседями не интересовался, — Макар вздохнул. Гущин глянул на Клавдия Мамонтова: — А ты что скажешь? — Не знаю я ничего про соседей, Федор Матвеевич, — признался Клавдий.