Люциус хрипло расхохотался. – Ты, уличная крыса, и понятия не имеешь, что творится кругом. Да? – он покачал седой головой. – Тебе следует постоянно держать ухо востро, а нос по ветру, если хочешь выжить в наше время. Хан пребывал в недоумении. Как такое возможно? Как Люциусу удавалось узнавать обо всем, если он никогда не спускался с горы? Это было для него загадкой. Когда смех Люциуса затих, отшельник смахнул слезы, выступившие на глазах. – Супруг королевы – Аверил Демонаи. Но он торговец, а купцы часто странствуют. Он слишком много времени проводит вне дома – ради своей выгоды. Вот так-то, усек? Хан с нетерпением ждал, когда старик закончит свою болтовню. Подобные разговоры о знати были скучны и не имели к нему никакого отношения. – Насчет чародеев, – пытался выяснить Алистер. – Откуда они берут свой дар? – Он у них в крови, – ответил Люциус и погладил Пса. – Вроде, как бы выразиться поточнее… ну, скажем, сырого таланта, который они не в состоянии применить, пока не научатся управляться с ним при помощи амулетов. Но заклинатели очень опасны и без амулетов. Как плохо прирученные жеребята, которые не могут рассчитать собственные силы. Юноша вспомнил перекошенное от злости лицо Мики Байяра и то, как он ухватился за свою проклинательскую штуковину и забормотал непонятные слова. – Почему? Разве им не нужно произнести заклинание или сделать что-то особенное, чтобы их магия заработала? – Зубрежка, конечно, входит в обучение, – согласился Люциус. – Но Байяр, он из дома Соколов. Наверное, не было более могущественной семьи чародеев со времен свержения с этого почетного места рода Уотерлоу. – Уотерлоу? – переспросил Хан. – Я никогда не слышал о них. – Не бери в голову. Они погибли много лет назад. – Люциус вытащил удочку из ручья и подтянул к себе леску с наживкой. – Представляешь, перестало клевать. Видно, пора ее сматывать. – Люциус! – продолжал настаивать Алистер. Опыт подсказывал ему, что обычно те вещи, которые люди не хотели рассказывать, и были самыми любопытными. – Кто такие Уотерлоу? И почему они лишились власти? – Парень, ты и мертвого достанешь. – Люциус достал бутылку и отхлебнул из нее, после чего вытер рот грязным рукавом. – Все произошло тысячу лет назад, поэтому это уже не важно, – произнес старик. Хан промолчал, и Люциус фыркнул. – Странно, но ребята твоего возраста не интересуются раскапыванием старых костей и древними историями. Хан ничего не ответил. Люциус быстро выдохнул, принимая важное решение. – В общем, в то время жила семья чародеев. Дом Уотерлоу. На родовой печатке у них был выбит змей, обвивающий посох. Алистер покосился на старика и принялся рыться в суме в поисках свертка с амулетом, который он отнял у Мики. Там тоже был и змей, и посох. Юноша нащупал сверток, вытащил его и вспомнил слова Байяра: «Если вы оба хотя бы дотронетесь до него – мигом сгорите дотла». Люциус встрепенулся и повернулся к Хану. – Что у тебя, парень? – спросил отшельник и протянул руку, учуяв исходившее от амулета тепло. – Дай-ка сюда. Хан замешкался. – Я не уверен, что… – Давай, парень! – Голос Люциуса прозвучал громко и убедительно – как будто в старика вселилось некое весьма настойчивое существо. Отшельник даже показался юноше зрячим. Хан положил кожаный сверток на ладонь Фроусли. – Будь осторожен, Люциус. Он может… Старик развернул сверток и вынул амулет проклинателя. Хан отшатнулся, приготовившись к всплеску магической силы. Но ничего не случилось. Люциус взял украшение загрубевшими обветренными пальцами и присвистнул. – Откуда ты его взял? – прошептал он. – Он был у Байяра, – Хан раздумывал над тем, надо ли ему быть откровенным. – Байяр пытался заколдовать Танцующего с Огнем. Вот я и отобрал у него амулет. Он проклинателю ни к чему. Люциус чуть ли не залаял от смеха. – Сладкий поцелуй Теи! Предполагаю, ты прав. – А что это вообще? Люциус поглаживал заскорузлыми пальцами змеиные кольца и прислушивался к собственным ощущениям. – Ладно, парень. Амулет принадлежал роду Уотерлоу. Их сокровищница была битком набита чародейскими безделушками. Но после Раскола она оказалась разграблена, – фиолетовая вена на шее старика бешено пульсировала. – Держу пари, змееныш Мика даже не догадывался о том, что держал в руках, – Люциус кивнул. – А теперь он у тебя, – старик вручил амулет Хану. Парень не решался его взять, и отшельник нетерпеливо произнес: – Бери его. Он тебя не укусит. Алистер с опаской подчинился и положил амулет себе на ладонь. Украшение было приятно теплым и тяжелым. И от него явно исходила магическая сила. Хан чувствовал ее нутром, и на мгновение ему почудилось, что его серебряные браслеты еле слышно зазвенели. Отшельник заморгал, и мышцы его лица напряглись. Внезапно Люциус снова схватил Хана за руку, вцепившись в его кожу длинными ногтями. – Байяру известно о том, кто ты такой, а? Он знает, что амулет у тебя? Хан задумчиво пожал плечами: – Я не называл своего имени. Люциус шумно вздохнул. – Я отдам его обратно, если все так серьезно! – оживился Алистер. – Тогда ты успокоишься? Люциус понурился и, сосредоточившись, забарабанил пальцами по корзине с уловом. – Нет, – пробурчал он. – Не нужно его отдавать. Слишком поздно. Спрячь его. И оберегай. Лучше ему не быть в доме Сокола, – Люциус невесело усмехнулся. – Держись от них подальше. От Байяров. Хан никогда раньше не встречался с Байярами и решил, что вряд ли встретится еще – только если Мика не решит прогуляться по окрестностям. Но наверняка после произошедшего он сюда и носа не покажет. – Ладно, – сказал Хан. Он завернул драгоценность в кожаный отрез и спрятал сверток в заплечную суму. Какой смысл получать туманные ответы на вопросы, которые ставят тебя в тупик? – Ты говорил о семье Уотерлоу?.. – Если ты хочешь услышать старую историю – не перебивай, – Люциус потер щетинистый подбородок и заговорил глухим голосом, которым обычно рассказывал легенды. – Чародеи пришли сюда с Северных островов. Они высадились на восточном побережье и постепенно захватили земли Семи королевств. Магия племен не могла противостоять чародеям. Зеленая магия – тонкая вещь, парень, и не пригодна для борьбы. Она сильна, но создана для исцеления, а не для разрушения. Горцы владеют ей, поскольку живут в гармонии с природой. Старейшины и создатели амулетов научились управлять ею, но дело было сделано… а чародеи, они предпочли жить в Долине. Они женились на наследных королевах и правили как короли. Но они не были столь близки с ними, как сейчас. Право на трон по-прежнему передавалось по женской линии. Беда пришла во время правления Ханалеи. Она была самой красивой женщиной из всех когда-либо появлявшихся на свет. Хан задумался. Хорошо, что Люциус наконец-то заговорил о чем-то понятном. – Ханалея обручилась с чародеем по имени Кинли Байяр, из дома Сокола. В те годы его семья была даже могущественнее, чем сейчас. Байяр мог стать королем. Но появился еще один парень – чародей Алжер, наследник дома Уотерлоу. Алжер, конечно, сразу влюбился в Ханалею. Нельзя сказать, что Алжер был добродетельным… нет, он привык получать все, что хотел. Он не видел причин, мешавших ему жениться на Ханалее. Совет чародеев ему отказал, а дом Сокола – в особенности. Но и у Ханалеи были свои желания. Ей не нравился Байяр, который был чересчур стар для нее, холоден и бессердечен, как ядовитый змей. Ханалее приглянулся молодой Алжер, стать которого могла сравниться с ее красотой. Она сбежала с ним, и они укрылись в Призрачных горах. С ними были союзники – целая армия из дома Уотерлоу и друзья – самые лучшие и яркие чародеи того поколения. Алжер провозгласил себя королем и женился на Ханалее. Совет не мог с этим смириться… поэтому заклинатели осадили убежище Уотерлоу. Любой бы решил, что игра окончена, и сдался бы, но не тут-то было. Алжер изучал темную магию и решил, что сумеет наложить на противника такое заклятие, которое напугает Совет и снимет осаду. Ханалея пыталась отговорить мужа. Она хотела сдаться дому Сокола, но Алжер не послушал ее, – Люциус печально улыбнулся. – Любовь затуманила ему голову. У упрямца вскипела кровь. Он прогадал. Они прожили вместе три месяца… Хан с трудом сдерживал нетерпение. Легенды о Ханалее и ее многочисленных поклонниках напоминали старые лоскутья, до того потрепанные временем, что сложно было отличить один от другого или разглядеть нити основы. Люциус устремил невидящий взор перед собой. Его выцветшие голубые глаза напоминали окна, замазанные краской, – невозможно разглядеть, что скрывалось за ними. Хан был проницателен, но никогда не мог прочитать мысли Люциуса. – Ну? А потом? – покорно произнес Хан. Старик вздрогнул. Наверное, он забыл о существовании Алистера. – Они убили его. Отвели в дом Сокола и пытали несколько дней, заставляя Ханалею слушать его крики. Но они опоздали. Урон был нанесен. Хан замигал. – Какой урон? О чем ты? Люциус нахмурил густые брови. – О Расколе, о чем же еще? О нем-то ты слышал? – спросил с сарказмом старик. – Конечно, – раздраженно ответил Хан. – Который привел к… Хан замолчал и посмотрел на Люциуса, решив, что отшельник, вероятно, уже захмелел. – Погоди-ка! – вдруг воскликнул юноша. – Ты ведь говоришь о Короле Демонов, да? – последние слова он прошептал, как обычно делали все, и с трудом поборол желание осенить себя жестом, который защищал от злых духов. – Его звали Алжер, – мягко вымолвил Люциус. Старик ссутулился и внезапно стал совсем одряхлевшим. Солнце спряталось за тучу, и на берегу ручья резко похолодало. Хан задрожал и обнял себя руками. Значит, Алжер Уотерлоу из рассказа Люциуса оказался Королем Демонов? Не может быть! Король Демонов являлся чудовищем, которого боялись все от мала до велика. Он был дьяволом, чье имя боялись произнести вслух, дабы случайно не призвать его в мир смертных. Он поджидал непослушных детей за углом дома и мог утащить их в свое логово.