– А рыцари и вассалы Стеренхорда, что скажете о них? – Этими Данкан командует лично, и с ними лучше разговор не вести. Их здесь всего двести человек, бо?льшая часть осталась с Алистером. Остальное – копейщики и лучники. – Я вас понял. – Артур подался вперед. – Господа Паттерс, Лирман, Греган. Вы сами признали, что я храбро сражался сегодня. В моих сундуках больше золота, чем у любого другого иберленского дворянина, и жалованье своим солдатам я плачу исправно. Один мой друг – наш король, другой – король Гарланда, – указал юноша на Клиффа, – и королева Эринланда – тоже на моей стороне. Предлагаю вам поступить ко мне на службу – жалеть вам о том не придется. – Клянусь честью, – воскликнул Паттерс, – не предложи вы того сейчас, я бы сам просил вас об этом. Меня оскорбляет идея о службе человеку, из непонятных соображений заведшему нас, почитай, на верную гибель, – а вы, по крайней мере, можете нас спасти. – Согласен, – поддержал его Лирман, а Греган просто кивнул. – Что ж, господа офицеры, добро пожаловать под драконий стяг. Выслушайте мои распоряжения. Оповестите своих лейтенантов, а те пусть оповестят сержантов – в два часа ночи всеми вашими шестью сотнями человек выходим в рейд на противника. Те как раз собрались стать напротив нас лагерем, – объявим своим, будто намерены навести в этом лагере шороху. Сами же прорвемся сквозь их посты и будем скакать на запад столь быстро, сколько хватит духу, по Окружной дороге. Но никто, кроме нас, не должен догадываться, что наша вылазка – на самом деле бегство. – Я понял вас, – сказал Паттерс. – Тарвела вы с собой не берете? – Не беру. Герцог Тарвел останется командовать своими ленными рыцарями и челядью. Думаю, с предводителями неприятеля он как-нибудь найдет общий язык, и они отпустят его живым в Стеренхорд. А если нет… – Артур пожал плечами. – На нет и суда нет. Я уже не смогу доверять сэру Данкану в любом случае, – а значит, пусть лучше наши дороги разойдутся. – Жестоко, – пробормотал Клифф, – но правильно. – А вот я не уверена в правильности ваших решений, сэр Артур. – Кэмерон посмотрела на юношу едва ли не с вызовом. – Пусть мы не можем вывезти всю прислугу, я понимаю, подобное нам не по силам. Однако мы можем договориться с Тарвелом и уйти хотя бы вместе с ним и всеми его рыцарями. – Договориться? – Айтверн едва не фыркнул. – Моя дорогая леди, простите, но когда я в предыдущий раз договаривался с этим господином, это стоило жизни моему другу Александру Гальсу. Хватит с меня договоров. Людям, присутствующим здесь, я доверяю, а сэру Данкану – больше нет. На этом любые прения и закончим. По Кэмерон было видно: она готова спорить и дальше. Тем не менее эринландка сделала над собой явственное усилие и кивнула: – Хорошо. Ты командир. Я не стану перечить. – Замечательно. – Артур потянулся к большой головке сыра. – А теперь, раз мы определились с планами, продолжим обед. Я не думаю, что вечером враг еще раз осмелится пойти на приступ, – но исключать такой возможности все равно нельзя. Занимайтесь своими людьми, готовьтесь к ночи, а я останусь с пехотинцами на воротах. На случай, если состоится еще одна атака. – Ты думаешь, – спросил Клифф, – Тарвел поверит, что ты вознамерился именно ночью напасть на вражеские отряды, а не сбежать налегке, оставив его одного? – Может, и не поверит, – пожал Артур плечами, – но разницы уже нет. Собственной гвардии он только что лишился. Соотношение сил у нас получается почти равным, и междоусобной бойни не допустим ни он, ни я. Так что как-нибудь сэр Данкан переживет наш уход. Тимлейн был напряжен и встревожен. Вести о том, что Король Чародей явил свою магию прямо на принесении нобилями присяги Айне Айтверн, в мгновение ока разлетелась по столице. Жители заперлись в своих домах, закрыли оконные ставни. Патрули перегородили основные городские проспекты. Центральные районы и окрестности королевской цитадели остались открытыми только для солдат и лиц, исполняющих поручения Коронного Совета. Лорд-констебль Рейсворт распорядился привести войска в полную боевую готовность. Он приказал армии ожидать вражеского удара, каким бы тот ни оказался, в любую минуту. Отряды, в количестве четырех тысяч человек, которые должны были этим вечером выступить на юг, на поддержку Эйтону Брэдли, ушедшему вчера усмирять герцога Тарвела, и доставить ему стенобитные машины и осадные башни, также остались в Тимлейне. Теперь эта затея становилась для Рейсворта и Эрдера не самым важным делом. Неизвестный противник ударил в самое сердце захваченного ими государства, и вчерашние победители готовились к его следующей атаке. С мрачной иронией Эдвард Фэринтайн подумал, что устроенный темными эльфами демарш невольно сыграет на руку Артуру Айтверну. Если бы не наведенный ими в столице переполох, дополнительные войска уже двигались бы на подмогу Брэдли и Ардерону – и тогда Айтверна и Тарвела не спасло бы ничто. Теперь же у них, возможно, появился шанс. Оставив Кэран в королевском замке, под охраной двадцати своих гвардейцев, Эдвард взял с собой полтора десятка рыцарей, в их числе капитанов Кэбри и Свона. Кэбри и прежде знался с иберленцами – так, например, он дружил с покойным Гледериком, когда тот подвизался при эринландском дворе, и сопровождал его некогда в одной довольно щекотливой миссии. Томас же Свон был известен как храбрый и умелый воин еще со времен последней гарландской кампании, где сражался под началом Джеральда Лейера, ставшего ныне генералом. Эринландцы спокойно покинули столицу, не встретив по пути никаких препон со стороны охранявших внутренние и внешние ворота стражников, – а вот Королевской тракт оказался перегорожен баррикадой из сваленных друг на друга телег. Командовавший стоявшим здесь же отрядом офицер сообщил Фэринтайну, что главная южная дорога закрыта для пеших и конных приказом констебля Рейсворта. – Далее расположились части Данкана Тарвела, известного пособничеством узурпатору, и никому в этом направлении дороги нет, – сообщил рыжебородый лейтенант. – Разве Данкан Тарвел успел поднять оружие против королевы Айны? – делано удивился Эдвард. – Насколько я знаю, известий о подобном не поступало, а я приближен к вашему Коронному Совету. Что до прошлого пособничества узурпатору, с каких пор это сделалось преступлением? Еще недавно граф Рейсворт и сам привел армию узурпатора в этот город. Солдаты угрожающе положили ладони на рукоятки мечей и теснее сдвинулись плечами, но их предводитель сделал успокаивающий жест. В его намерения явно не входило ссориться с королем Эринланда. – Я ничего не знаю о политике, – сказал он просто. – И мне все равно, кто носит корону. Мой командир дал мне приказ – я его исполняю. В южном направлении Королевский тракт закрыт. Если желаете ехать на юг, милорд, – ваше право. Только езжайте, я вас прошу, каким-нибудь другим путем. – Так и поступлю, вы уж поверьте, – бросил Эдвард и развернул коня. – Только смотрите, чтобы ваше равнодушие к тому, кто носит корону, не вышло вам в конечном счете боком. Выезд на Окружную дорогу, делавшую изрядный крюк с запада, оказался свободен – им небольшой отряд и воспользовался. Эринландцы не жалели коней, скакали во весь опор. Солдат по пути не встречалось, а простые путники, завидев вооруженную кавалькаду, спешили убраться на обочину. Эдвард успел немного подремать в седле: сказалась выработанная за многие годы походной жизни привычка. Невольно ему вспомнился совсем другой, давний марш – от замка Каэр Сейнт, где сложил голову его старший брат Гилмор, к Таэрверну. Эринландская армия понесла тогда страшный разгром на Броквольском поле, где пал король Хендрик, и враг прорывался к столице. Фэринтайну казалась, что родина его находится на самой грани уничтожения. Это сейчас Клифф Рэдгар сделался добрым соседом. В ту пору он был разбойником, готовым захватить его дом. «Я сам не знаю, что за игра нынче пошла и какие в ней ставки, – подумал Эдвард невесело. – Смертельные противники превратились в друзей, а Фэринтайн спешит спасти Айтверна от неминуемой смерти». Когда-то давно, он читал, Айтверны, Фэринтайны и Кэйвены уже были союзниками – на той войне, когда погиб прежний Конклав. В пятом часу пополудни Фэринтайн и его свита нагнали большой воинский отряд, также следующий на юг. На глаз – двадцать или тридцать сотен, все хорошо вооруженные. Почти половина – тяжелая конница, остальные пикинеры и алебардисты. Солдаты шли под флагом Стеренхорда – вставшим на задние лапы медведем. Завидев эринландцев, отряд остановился, и Фэринтайна отвели к предводителю. Плечистый черноволосый здоровяк, облаченный в панцирные латы и сидящий верхом на белом в серых яблоках коне, был Эдварду незнаком. На вид молодому рыцарю насчитывалось что-то около двадцати пяти лет, и серые его глаза смотрели прямо и ясно. Он поздоровался с Фэринтайном рукопожатием, оказавшимся поистине медвежьим. – Доброго дня, любезный сэр. На лицо вы – ни дать ни взять, эльф с картинки из книги. – Я эльф и есть, – ответил эринландец без улыбки. К подобным замечаниям он привык с детства. – Я Эдвард Фэринтайн, государь Эринланда. Мои предки, если слышали, жили когда-то в чертогах под холмами. – Вот так гости в нашем захолустье, – присвистнул незнакомец. – Мое почтение, сэр король. Меня звать сэр Алистер, из дома Тарвелов Стеренхордских. С чем вы пожаловали в наши края, с дружбой или с враждой? Мне донесли, что в государстве началась смута, и я двигаюсь на помощь моему дяде, сэру Данкану. Если вы на стороне мерзавцев, узурпировавших Серебряный Престол, доставайте оружие. Я сражусь с вами один на один, будь вы хоть трижды король. – В сражении нет нужды. Я покинул Тимлейн, узнав, что в ставке вашего дяди находится герцог Айтверн. Я спешу оказать ему помощь. У меня с собой, как видите, немного солдат, но сейчас сэру Артуру пригодится, полагаю, каждый меч. «А также магия, которой я владею», – подумал Фэринтайн про себя, но вслух говорить не стал. Прежде ему нечасто доводилось испытывать свое колдовство в бою. Возможно, придется испытать сегодня – уже во второй раз за день. Алистер Тарвел прищурился. Посмотрел на эринландского короля без всякой доверчивости: – А вы не врете, любезный? Насчет того, что поддерживаете Айтверна, а не его врагов? Сами посудите, у меня с собой солдат – двадцать семь сотен, и еще пятьдесят клинков, а у вас и двадцати голов не наберется. Не желаете ли вы сойти за союзника, опасаясь моего гнева? – Будь я вам врагом – просто не стал бы вас догонять, ввиду вашего численного перевеса. Не будьте слишком недоверчивым, сэр Алистер. Я в самом деле сражаюсь против тех же людей, против которых сражаетесь вы, и прошу довериться мне в этом вопросе. Даже иберленцам должно быть известно, что Фэринтайны никогда не бьют в спину. Последние слова не вполне соответствовали действительности – если вспомнить хотя бы коварство покойного Гилмора, в свое время заведшего собственного брата в смертельную, как ему думалось, ловушку. Однако сэр Алистер не знал этой истории, да и слава о владетелях Каэр Сиди в самом деле шла добрая, так что младший Тарвел явно расслабился. Он предложил Фэринтайну и его людям занять место во главе авангарда, рядом с собой и своими избранными товарищами. Сразу после этого небольшое войско двинулось дальше. – Значит, – спросил Эдвард, – ваш дядя призвал вас к себе на помощь? В таком случае, встретились мы весьма удачно. Молодой Тарвел невесело улыбнулся. – Так, да не так. Ко мне явился два часа назад гонец, и конь под ним был весь в мыле. Гонец доставил письмо от дяди, а в том письме говорилось, чтобы я немедленно собирал людей и убирался домой, в Стеренхорд. Лорд Данкан сказал, Гайвен Ретвальд свергнут собственными сподвижниками, а к нему самому явился герцог Запада с очередной просьбой о помощи. Дядя решился эту просьбу принять, но только считает весь замысел обреченным на провал. Он не хотел втягивать меня во всю заварушку. – Однако вы втянулись. По собственной инициативе, получается? Против воли своего сюзерена? Сэр Алистер покосился на Эдварда чуть ли не с удивлением: – А вы думали, я побегу? То есть мой дядя, кажется, думал. Да только… – молодой рыцарь замялся, – да только он мой дядя, а не какой-то иноземный пес, которого я знать не знаю и в глаза не видел. Я не мог оставить сэра Данкана в беде. Я наскоро написал письмо жене, дал все тому же гонцу наказ везти его в Стеренхорд, а сам отправился сюда. – Ясно, – сказал Эдвард. Старший Тарвел, видимо, решил проявить хитрость, да эта хитрость сломалась о честность и прямоту его наследника. Подобный поворот был на руку Фэринтайну: ведь теперь силы, с которыми он ехал на помощь Айтверну, увеличились более чем в двадцать раз. Дело переставало казаться таким уж безнадежным – особенно если учесть, что силы Рейсворта заперты в столице, в ожидании нового нападения со стороны Короля Колдуна, и не выручат теперь Брэдли. Отряд ехал молча, и какое-то время Эдвард слышал только свист ветра в ушах да стук конских копыт. Стоило войску тронуться, сэр Алистер погрузился в собственные мысли. Иногда, впрочем, племянник Тарвела принимался беззвучно шевелить губами, вглядываясь в линию горизонта. Минут через пятнадцать Эдвард спросил его: – Сэр Алистер, а что вы написали своей жене? – Что обычно пишу, – ответил наследник Тарвелов слегка недоуменно. – Что люблю и скучаю. Еще приложил полагающийся случаю сонет – сочинился как раз накануне. – Я имею в виду – не было ли это письмо прощальным? На случай вашего возможного поражения и кончины? Предупредили ли вы супругу о подобной возможности? – Что? Поражение? Кончина? Какую чушь вы несете, любезный король. Мы едем побеждать – в этом я абсолютно уверен. – Сэр Алистер улыбнулся и ударил коня по бокам. Невольно подумав, что попал в компанию двойника покойного Хендрика, Эдвард Фэринтайн пришпорил собственную лошадь – и без труда нагнал иберленца. Какое-то время два рыцаря ехали бок о бок, вырвавшись на несколько десятков ярдов вперед воинской колонны, и Фэринтайн слушал, как Тарвел мурлычет себе под нос старую походную песню. Через некоторое время он принялся ему подпевать. Вопреки всем ожиданиям, часам к пяти вечера осаждавшие вновь пошли на штурм. Основная их часть, впрочем, в этой эскападе не участвовала – приведенная покойным Брэдли армия отошла на другой край поля и принялась разбивать там стоянку. Отправленные к ближайшему лесу команды вернулись с поваленными древесными стволами. Наскоро обтесанные, те вскоре оказались вбиты в землю как основа для будущих шатров. Пока бо?льшая часть вражеских солдат обустраивала себе привал, еще несколько их сотен попытались опять взять на зуб ворота обороняемого людьми Тарвела форта. На сей раз в атаку выдвинулась панцирная пехота. Вооружением им служили тяжелые длинные мечи. Построившись черепахой и прикрываясь большими, в полный рост, прямоугольными щитами, нападающие смогли подойти к лагерю, почти не понеся потерь от выстрелов, сделанных лучниками капитана Бэлфура. Вновь, как и в прошлый раз, Артур Айтверн встал в створке поверженных ворот, возглавив оборону. Он выбрал себе новый щит, покрепче прежнего, и без устали разил мечом. Со второй попытки дело пошло веселее. Артур дрался в прочном строю, плечо к плечу с прочими латниками, и старался не вырываться вперед. Напротив, и сам как мог прикрывал товарищей. Стоило ему заметить, что один из врагов, атакуя стоявших рядом с Артуром стеренхордских солдат, открыл себе корпус или, что случалось реже ввиду длины их щитов, ноги – Айтверн немедленно бросался вперед и производил выпад. Здесь его умение метко колоть, отработанное в учебных и боевых поединках на длинной шпаге, пришлось как нельзя кстати. Артур делал длинный шаг, наносил от плеча, с разворота, удар или тычок – и тут же отступал, прежде чем другой, более пронырливый противник успел бы раскроить ему череп. Таким манером ему удалось за те полчаса, что длилась схватка, поразить насмерть семь или восемь противников, а ранить, наверно, и того больше. Бой так и не перерос в беспорядочную свалку – солдаты с обеих сторон сохранили строй четким. Воины Тарвела держались крепко – и атакующие, при всем своем натиске, не сумели прорваться сквозь их ряды. Видя, что противник не поддается, люди графа Рейсворта через некоторое время отступили, пятясь и не показывая спин, обратно к своим соратникам, ожидавшим их на удалении. Сын лорда Раймонда утер пот с лица. Он начал уставать – впрочем, пока лишь немного. Требовалась короткая передышка – а дальше можно было драться вновь, хоть до позднего вечера. Несколько позже Артуру сообщили, что вся эта попытка штурма была не более чем отвлекающим маневром. В тот же самый момент еще одно неприятельское подразделение зашло к форту с другой, тыльной стороны, где на стене стояло меньше всего караульных. Лазутчики забросили поверх частокола крючья и стали забираться наверх. К счастью, часовые вовремя заметили их, кликнули на подмогу себе бойцов и вскоре перебили незваных гостей. Этот участок обороны возглавил капитан Паттерс, случившийся неподалеку. Его люди сбросили солдат Рейсворта убитыми с парапетов, а парочку раненых взяли в плен и допросили, так и не услышав от них ничего толкового. Тогда, впрочем, Айтверн ничего этого не знал. Едва закончился бой, он отошел обратно к костру, за которым недавно обедал, взялся за бурдюк с водой и принялся жадно пить. Горло пересохло, а легкие горели огнем. Рядом появился герцог Тарвел, до того отсиживавшийся в своем шатре. – Отличная вышла драка, мальчик, – сказал он, садясь на то же бревно рядом. – Я вижу, ты хорошо справляешься. Раньше слухи говорили о беспутном сыне лорда Раймонда, пьянице и развратнике. Теперь, если мы переживем этот день, ты запомнишься людям совсем иным. – Не называйте меня больше «мальчиком», сударь, – ответил Айтверн холодно. – Я не потерплю подобного обращения больше ни от вас, ни от кого-нибудь другого. И используйте со мной, пожалуйста, обращение «вы», а не «ты». – Никаких попыток к примирению вы, значит, не принимаете? – тяжело спросил Тарвел. В прошлом решимость Артура непременно дрогнула бы, и ему стало бы жаль наставника. Он постарался бы забыть случившуюся размолвку. Сейчас, однако, сердце герцога Айтверна билось спокойно и ровно. – Мы не ссорились, – сказал Артур. – Просто солдату не позволено обращаться к командующему на «ты», а вы мой солдат. – Понял вас, командир. Слышал, вы собираетесь ночью ощипать тылы наших противников. Смелая затея. Считаете, дело того стоит? – Не вижу других выходов, – пожал Айтверн плечами. – Вашей милостью прежний план, с куда большей надежностью дававший нам шансы на победу, провален. Теперь мы – словно загнанный зверь, ожидающий прихода охотника, а охотник этот появится уже скоро. Сбежать мы не сможем – всю армию отсюда не уведешь, а драпать с горсткой людей, оставив остальных на произвол судьбы, я не стану. – Ложь далась ему легко и непринужденно, словно Артур и прежде лгал о подобных вещах раз по десять на дню. – Поэтому единственный выход – наброситься на противника нежданно, пока он не готов к подобной наглости, и убить столько врагов, сколько получится. Когда попробуют окружить – вырвемся и возвратимся сюда.