Не заметила, как стемнело. Спохватилась только, когда зазвонил колокол, сообщая об окончании вечерней службы. Бросилась искать городские ворота, а когда до них добралась, выяснилось, что те уже заперты. Нёсшие вахту стражники упёрлись рогом и ни в какую не желали меня выпускать — видимо, тоже сердца заняты, а может, это я просто форму теряю. Наверное, видок у меня сейчас был жалкий и совсем не соблазняющий. В общем, не маровский. — Значит, придётся под звёздами ночевать, — философски подытожила я, сворачивая на улицу, по которой пришла. Если правильно помню, она выведет меня к небольшому уютному скверу. Посижу на лавочке до утра — не расклеюсь. Тем более что вечер тёплый, безветренный. Глубоко уйдя в свои мысли, я даже не заметила, как мимо меня пронеслась карета. Правда, далеко умчаться не успела, резко затормозила. Так резко и неожиданно, что я остановилась вместе с нею. Распахнулась дверца. В вечерних сумерках, с каждой минутой всё больше сгущавшихся, показалась чья-то рука, затянутая в светлую перчатку. Меня поманили коротким, небрежным движением пальцев, и я, вместо того чтобы куда-нибудь свернуть (хоть сворачивать здесь было некуда), неожиданно покорилась этому властному жесту. Видимо, моё подсознание решило: раз уж начала день с ошибок, ошибками его и надо заканчивать. Для сохранения баланса. — Эй, ты куда? — зашипело мне на ухо привидение. Заметалось вокруг меня, пытаясь остановить, но я, наоборот, ускорила шаг. — Да что с тобой сегодня такое?! — бросила Марэя мне вдогонку. День у меня сегодня такой. Скотский. И сил уже ни на что не осталось. Накатила какая-то отупляющая усталость, равнодушие. Мне вдруг стало всё безразлично: что будет дальше, здесь и в море. Вообще без разницы. Поэтому, поравнявшись с каретой, сухо поинтересовалась: — Что вам от меня нужно? — Мало того что красивая, так ещё и бесстрашная, — послышался голос, в котором отчётливо угадывались насмешливые нотки. Я сощурилась, пытаясь рассмотреть укрывшегося в полумраке кареты мужчину. Весь такой расфранченный, прилизанный. Симпатичный. Я бы даже сказала смазливый. Волосы светлые, до плеч, собранные в хвост, как у Рассарха. Уф! Даже сейчас о нём вспоминаю… Какой цвет глаз — непонятно. Нарядный камзол и рубашка с пеной кружев под горлом. Перчатки опять же, обтянувшие, словно вторая кожа, тонкие длинные пальцы. Сейчас сжимавшие набалдашник трости. Придворный. Стопудово. Хоть не припомню, чтобы видела его в Анделиоре. Но сколько я там пробыла? Незнакомец похлопал по сиденью кареты, предлагая составить ему компанию. — Вы не ответили на мой вопрос, — не торопясь забираться в экипаж, напомнила я. — Ну разве можно проехать мимо такой красоты? Я досадливо фыркнула. Когда нужно кого-нибудь очаровать, Нахрефея того же, ничего не выходит. А когда оно тебе сто лет не надо — чары сразу срабатывают. — Что ты здесь делаешь, красавица? В такое время, да ещё и одна, — продолжал допытываться незнакомец. — Аскания, конечно, славный город, но и здесь отребья хватает. Где твой дом? Мой дом там, куда я уже, очевидно, никогда не попаду. Я молчала. Надоело врать, рассказывать сказки. Вообще всё надоело, если честно. — Лучше я пойду, — пробормотала, отступая. Развернувшись, быстро зашагала вверх по улице. — Постой! — окликнул меня незнакомец. Даже из кареты изволил выскочить и пошёл за мною следом. Марэя металась между мной и им и была явно в восторге от внешности неопознанного мною придворного. Она, в принципе, от всех людей была в восторге, но от интересных мужчин в особенности. Невооружённым глазом было видно, что конкретно этот мужчина показался ей очень даже интересным. — Ясно, что ты чем-то расстроена, а в таком состоянии можно наделать глупостей. — Глупостью было заговорить с вами, — не оборачиваясь, бросила я и ускорила шаг. И тем не менее незнакомец меня догнал, коснулся моего локтя, но тут же убрал руку, когда я вздрогнула и резко обернулась. — Я не насильник и не убийца, а остановился, потому что очень странно видеть в этот час и в этой части города такую юную девушку. Ты не похожа на шлюху, рыскающую по столице в поисках заработка. — А я и не шлюха, — возмутившись таким предположением, скрестила на груди руки. Мужчина примирительно улыбнулся: — Вот и я о том же. Наверное, мне следовало сразу представиться, а не набрасываться на тебя с вопросами. Меня зовут Эмерик де Мартен. Посол из Глахарры, прибыл для переговоров с его величеством Рассархом. — Ох, ещё и посол, — восторженно выдохнула над ухом мара. Кажется, Марэя влюбилась в него с первого взгляда. — Мари, — нехотя назвалась я, отвечая на выжидательный взгляд глахарровского посланника. — Бывшая помощница на королевском отборе, а ныне безработная и бездомная. — Вот, значит, чем ты так расстроена, — понимающе кивнул белобрысый, поглаживая набалдашник трости — уродливую рогатую башку, инкрустированную двумя рубинами — имитация глаз у этого страшилища. Мне даже показалось, что они слабо поблёскивают в темноте. А может, это просто от усталости уже начались галлюцинации. — Не справилась с невестами? — Скорее, не справилась с королём, — грустно усмехнулась я. — Н-да, — понимающе кивнул мой новый знакомый, — у его величества непростой характер. Я сам уже который день голову ломаю, гадая, как к нему подступиться. Я невольно улыбнулась. Лицо у Эмерика была располагающим, да и голос приятный: мягкий и бархатистый. Хотя разве не такими зачастую и прикидываются маньяки? Милыми и добродушными. Запудрят мозги, задурят голову — и вот ты уже в могилке в лесу или в чьём-нибудь огороде прикопана. — В общем, было приятно познакомиться, — снова стала я прощаться. А посол снова попытался меня удержать. — Ну подожди, не беги. Если честно, в первый раз со мной такое происходит… Чтобы я вот так гонялся за незнакомкой, — пробормотал он растерянно, а потом посмотрел мне в глаза. — Раз уж ты безработная, Мари, а мне как раз нужна помощница… — Поймав мой настороженный взгляд, поспешил уточнить: — Секретарь. Мой в Глахарре неожиданно слёг с подагрой, пришлось отправляться в Асканию одному. Скажи, ты умеешь читать и писать? Читать я умела, на днях листала молитвенник Северины, а вот писать даже не пробовала. — Скажи, что умеешь, — взмолилась стоявшая над душой призрачная мара. — Ну что тебе стоит? Скажи! Ну пожа-а-алуйста, Мари-и-иечка-а-а… — Умею, — соврала я. Не потому, что Мари настаивала, а потому что я уже лихорадочно прикидывала возможные варианты дальнейшего развития событий. Вариант первый, про огород или лес, оптимистично отмела. А вот вариант номер два: я возвращаюсь в Анделиор, да ещё и на правах посольского секретаря, приняла с распростёртыми объятиями. Да это же всем удачам удача! Надо же, подвалило счастье. — И пишу, и читаю, и считаю. И вообще, в помощницы на королевский отбор абы кого не берут, знаете ли, — заметила веско. — Да то понятно… Тогда! Если неали Мари согласна, должность ваша! — просиял улыбкой посол. — Неали Мари ещё как согласна, — я тоже улыбнулась, чувствуя, как возвращаются силы, желание идти вперёд, бороться и непременно побеждать. Всё-таки зря ругала чары мар. Вон как иностранца ими прошибло, что даже работу предложил вот так сходу. Видя, что я всё ещё опасаюсь садиться к нему в карету, де Мартен довёл меня до ближайшей таверны, оплатил комнату, сказав, что будет ждать меня завтра утром возле ворот Анделиора. Ждать и надеяться, что я не передумаю и всё-таки приму его предложение. Заверив его, что работа мне сейчас нужна как воздух, простилась с послом и отправилась наверх, набираться сил перед очередным непростым и наверняка насыщенным на события днём. Проснулась я ещё затемно, когда вдоль линии горизонта только-только протянулся свет восходящего солнца. Проснулась, если честно, от голода. Вчера я не то что не поужинала, даже не пообедала. Как зарядилась с утра пирожными, так больше ничего и не ела. Интересно, а как Рас воспринял моё увольнение? Хотя, может, ещё и не в курсе, что его любимый монарх вышвырнул на улицу его любимую помощницу. Гад! Не Рас, а Рассарх. Запретив себе портить настроение с утра пораньше мыслями о всяких бессердечных монархах, я плеснула в таз воды из кувшина. Умылась, немного освежилась, кое-как расчесала волосы пальцами, после чего заплела их в косу. Пыталась пригладить непослушные волосинки, с которыми могла справиться только щётка, — не вышло. А расчёски у меня с собой не было. Ну ничего! Думаю, господин де Мартен простит мне слегка потрёпанный вид, раз уж так жаждет видеть меня у себя в помощниках. Честно говоря, и встреча с иностранным послом, и наш с ним короткий разговор сейчас казались мне сказочным сном. Где это видано, чтобы вот так с улицы брали на работу всяких незнакомок?