Затем я не ведала ничего, кроме боли. * * * Меня разбудил озноб. Я открыла воспалённые сухие глаза и уставилась в темноту, осторожно выпрямляя своё окоченевшее тело. Я спала в позе эмбриона на холодном полу. Болело всё, даже ресницы, а моё горло было таким саднящим и пересохшим, что я едва могла глотать. Я застонала, когда наконец-то смогла перекатиться на спину. Ловя ртом воздух, я немного отдохнула, оценивания состояние своего тела. Одежда была пропитана потом, от чего она липла к телу, а в воздухе витал едкий запах мочи. Я скривила лицо, осознав, что обмочилась, и до сих пор была в перепачканных брюках. Мои зубы стучали. В комнате было так холодно, что я могла бы увидеть пары своего дыхания, если бы тут был свет. Я заставила себя встать на четвереньки и поползла по комнате в поисках паллеты, на которой проснулась ранее. Мои пальцы задели грубую ткань, и я рухнула на убогий паллет. Тут не было защиты от холодного ветра, проникающего сквозь окна, но, по крайней мере, паллет создавал барьер между мной и ледяным полом. Я свернулась в клубок и стала отвлекать себя мыслями о Лукасе. Я знала, что он ищет меня, но знал ли он где смотреть? Поверит ли он в ложь, что я сбежала, или он поймёт, что за моим исчезновением стоят Благие? И даже если он действительно подозревает Благих, что он сможет с этим поделать, не имея доказательств их причастности? Разве кража ки'тейна не сошла им с рук по той же причине? Мои мысли переключились на менее приятные, и я непроизвольно всхлипнула от воспоминаний, которые преследовали меня. Я понятия не имела как долго Королева Анвин и её мужчины использовали даннакин на мне, и только прохладная рука Аедны не дала мне сойти с ума от боли. Вот чего я не понимала, так это почему Аедна позволила этому случиться со мной, ведь достаточно всего одного её появления и всё это было бы прекращено. Было ли это некого рода испытание, чтобы понять, смогут ли они сломать меня? Они не смогли. Я никогда не забуду яростный вид королевы, когда она поняла, что никакое количество боли не заставит меня выдать секреты. Она орала на меня, слюна летела из её рта, когда она злопыхала и угрожала уничтожить всё, что было дорого мне. Даже два её стража таращились на неё, словно она сошла с ума. Несмотря на дискомфорт, я снова уснула. Когда спустя некоторое время я открыла глаза, тонкая линия неба виднелась через окна. Я была там, где была, несчастная и замёрзшая, а день просыпался, и утренний свет начал медленно заполнять комнату. Только когда я услышала скрип двери, я перевернулась, чтобы посмотреть, кто вошел в мою тюрьму. Я ожидала увидеть королеву и её охранников, но это была темноволосая женщина в простом платье, похожем на те, что носили эльфийки в Неблагом Дворе. Увидев, что я смотрю на неё, она резко обернулась, отчего сопровождавший её стражник врезался ей в спину. — Я принесла тебе свежую одежду, — в руках она держала сверток. — Спасибо, — я захрипела и тут же закашлялась. Было ощущение, что я полоскала горло битым стеклом. Она положила сверток на пол и скрылась без лишних слов. Стражник последовал за ней, и с громким щелчком дверь закрылась. Я выдохнула, благодарная за то, что они оставили меня переодеваться без зрителей. Встав, я пошла за одеждой. Моё тело всё ещё болело, но я смогла раздеться без особого труда. Я скорчила гримасу, отбрасывая от себя влажные штаны, и вздохнула, надевая чистую, сухую одежду. Воздух в комнате был теплее, и это было небольшое облегчение — наконец-то перестать дрожать. Дверь снова открылась, и я не могла не отпрянуть, когда вошел Бохан, неся пару кандалов. Королева Анвин с удовольствием рассказывала мне, как хорошо её глава службы безопасности умеет заставлять людей говорить, и как жаль, что ему пришлось остаться в Неблагом Дворе, чтобы поддерживать легенду. — Протяни руки и не пытайся ничего сделать, — приказал он. Что, по его мнению, я собиралась сделать? У меня не было оружия, а сил едва хватало, чтобы стоять не качаясь. Я сделала, как он сказал, и он сковал мои руки передо мной. Взяв мою руку в свою сильную хватку, он вывел меня из комнаты и повел вниз по винтовой лестнице башни. Мы вышли из башни и прошли по лабиринту коридоров, которые показались мне одинаковыми. В каждом из них был белый пол, похожий на мрамор, белые стены и деревянные двери. Изредка мы проходили мимо маленького столика, на котором стояла ваза с белыми цветами. Единственным цветом были отблески неба и деревьев в окнах, мимо которых мы проходили. Мы остановились у двойных дверей со стражником с каждой стороны. Бохан не удостоил стражников взглядом, открыв одну из дверей и толкнув меня внутрь. Это была большая гостиная, выполненная в основном в белых тонах с некоторыми вкраплениями цвета в гобеленах на стенах и коврах на полу. Большие окна открывали панорамный вид на реку и округу. В комнате ощущала женственность, и мне не пришлось долго ждать, чтобы узнать, кто её владелец. Дверь открылась, и вошла Королева Анвин в длинном синем платье, шлейф которого тянулся по полу, и маленькой диадеме, украшенной драгоценными камнями, которая ловила свет, когда она двигалась. В отличие от меня, она выглядела отдохнувшей и свежей, а её лицо практически светилось здоровьем и красотой. Она увидела меня и улыбнулась, как будто не провела вчера часы, пытая меня. — Джесси, ты просто чудо. Любой другой после такого допроса превратился бы в безмозглый мешок, но ты всё ещё здесь. Я не ответила. Если это тревожило её, она это не показала. Она откинулась на шезлонге и обратилась к Бохану, который толкнул меня вперёд и заставил опуститься в кресло напротив неё. — Бохан привёз мне новости о том, что Король Озерон верит, что ты спряталась где-то в человеческом мире. Принц Ваэрик и его стража отправляются сегодня туда на твои поиски, — Королева Анвин сделала паузу, чтобы дать усвоить эту новость. — Никто не придёт спасти тебя. Чем скорее ты примешь это, тем скорее мы сможем перейти к более важным вещам. Я сложила дрожащие руки на коленях. — Например, к тому, как тебе снова украсть ки’тейн? Во время моей пыточной сессии она сказала достаточно, чтобы стало понятно, для чего я здесь. Если я должна была подвергнуться ещё одному такому испытанию, я была полна решимости получить ответы на вопросы, которые мучили меня в течение нескольких месяцев. Каждый в мире фейри знал или к настоящему моменту подозревал, что она стояла за кражей, но ни у кого не было улик против нее. Королева Анвин не потрудилась отрицать это. — Да. — Зачем? — взмолилась я. — Ты видела, что случилось, когда ки’тейн забрали из мира фейри. Почему ты хочешь сделать это со своим собственным миром? Её рот изогнулся. — Я никогда не собиралась причинить вред своему миру. Я забрала ки’тейн, чтобы спасти мир фейри. Я покачала головой. — В этом нет смысла. Ты должна была знать, что исчезновение чего-то столь могущественного из мира фейри нарушит баланс магии между двумя мирами. — Конечно, я знала это, — огрызнулась она. — Ки’тейн должен был находиться в человеческом мире достаточно долго, чтобы вызвать незначительную нестабильность. Затем мои люди должны были исцелить это и вернуть его на законное место. Нашей ошибкой было включить людей в наш план. Мы больше не сделаем этого. — Я не понимаю, сказала я, ещё более растерянная, чем когда-либо. — Мои люди отнесли ки'тейн к человеку, известному продажей ценных предметов фейри. Его работа заключалась в том, чтобы хранить его в безопасности, пока другой человек по имени Давиан не договорится с ним о покупке. В свою очередь, Давиан должен был вернуть его мне, — она раздраженно фыркнула. — Всё было бы хорошо, если бы первый человек не потерял ки'тейн. — Я всё это знаю. Чего я не понимаю, так это зачем ты хотела сделать барьер нестабильным? Она нахмурилась, когда я прервала её, и на мгновение я подумала, что она не собирается мне отвечать. Её действия причинили столько вреда, погибли люди. Я чуть не умерла, и я заслуживала знать, почему. — Я никогда не понимала, чем ваш мир так привлекает фейри, — её губы скривились. — Он грязный и отравленный, а люди так хрупки и подвержены болезням. После рождения моего сына, я знала, что единственная возможность защитить его и его будущее — это прервать все контакты с вашим миром. Я предупреждала Озерона, что эта грязь может однажды распространиться на наш мир, но он отверг мои опасения. Я не могла запечатать барьер в одиночку, а Неблагие отказались делать это. — Когда Рис пришел ко мне и сказал, что хочет исследовать человеческий мир, я поняла, что должна взять дело в свои руки. Я сделала так, чтобы ки'тейн покинул мир фейри, показав, как хрупко равновесие магии, и доказав, что мы не в безопасности пока барьер открыт. Я сделаю что угодно, чтобы защитить моего сына и мой мир. Ты имеешь в виду, моего брата. Я закусила губу, чтобы удержаться и не сказать ей эти слова. Кто угодно другой мог поверить, что она ведёт себя как заботливая мать или бескорыстный монарх, но я знала, кем она была. И когда пропавшие детали встали на места, я поняла её истинный мотив похищения ки'тейна. Она хотела заставить Неблагих закрыть барьер, но не во благо мира фейри. Двадцать лет назад она забрала человеческого ребёнка, тайно превратив его в высшего фейри, и выдавала его за своего сына и наследника. Когда он заявил, что собирается в человеческий мир, она знала, что существует риск, пусть и небольшой, что кто-то раскроет его настоящую личность, и она бы сделала всё что могла, чтобы сохранить свой секрет. Чего я до сих пор не знала, так это почему она украла моего брата. Она не скрывала своего отвращения к людям. Почему она обратила одного из них и растила, как собственного ребёнка. Что я упускала? — Это возвращает нас к нашей текущей дилемме. После всего что случилось, Неблагие всё ещё не убеждены, что мы должны закрыть барьер. И сейчас они настаивают на том, что он исцеляется быстрее, чем должен быть, — Королева Анвин села и устремила на меня обвиняющий взгляд, как будто она каким-то образом знала, что я стою за этим. — Существует только один способ заставить их передумать, взять ки'тейн и заставить их, используя его. — Ты не можешь этого сделать. Я попыталась встать, но Бохан, рукой сжимавший моё плечо, грубо толкнул меня обратно в кресло. — Разве ты не понимаешь, что произойдёт, если он снова покинет мир фейри, — спросила я её. Я думала обо всём, что я сделала, чтобы восстановить силу ки'тейна. Он вытягивал энергию из других ки'тейнов, и я не знала, достаточно ли в них силы, чтобы сделать это снова так скоро, не ослабив их слишком сильно. Она посмотрела на меня, словно я была дурочкой. — Ки'тейн останется в нашем мире. В этот раз мне не нужно менять баланс магии, потому что люди уже знают, что может случиться. Их страх побудит их сделать то, что должно быть сделано. — Они не закроют барьер, если будут думать, что ки'тейн забрали из мира фейри, — сказала я. Она кивнула, выглядя довольной собой. — Поэтому он будет найден вместе с вором. Мы собирались выбрать случайного человека из Неблагого Двора и представить все так, будто это он был виновником. Это было до тех пор, пока тебя так вовремя не поймали в храме. Твоя мистическая способность проходить через чары в храме и твоё нежелание объяснить их, делают тебя идеальной подозреваемой. Добавь к этому твой побег из камеры, и никто не поверит, что ты невиновна. Я сама не смогла бы придумать лучше. Кислый вкус наполнил мой рот, потому что она была права. Не имело значения, верил ли в меня Лукас, или рассказал ли он своему отцу про камень богини. Улики против меня были ужасны. Не то чтобы это имело для меня значение, потому что я буду мертва. Королева Анвин ни за что не позволит мне покинуть Благой Двор живой, зная, что я сделала. Я подняла подбородок, отказываясь показывать ей свой страх. — Поэтому ты привела меня в свои покои? Ты хотела рассказать мне свои планы и позлорадствовать? — Я не злорадствую, — раздраженная, она встала, так что начала смотреть на меня сверху вниз. — Я рассказала тебе всё это, чтобы ты знала, что ничего не выиграешь, если не будешь сотрудничать со мной. Неважно, когда это произойдёт, сегодня или через неделю, ки'тейн будет у меня. Как ты проведешь свои последние дни, зависит от твоей помощи. Она улыбнулась своему главе безопасности рядом со мной. — У Бохана есть оригинальные способы извлечения информации. Если ты хочешь умереть, сохранив все части своего тела, ты расскажешь мне то, что я хочу знать. Я судорожно сглотнула, чувствуя, как меня охватывает холод. Одно дело — выдержать даннакин, который не причинил никакого реального физического вреда. Я не могла выдержать пытку, о которой она говорила. В правой части комнаты открылась дверь, и я, вместе с Королевой Анвин, начала оборачиваться в ту сторону. Я проследила за её взглядом и ахнула, когда в комнату вошел Принц Рис. — Мама, я знаю, ты просила меня оставаться в доме в горах, но я… Принц остановился, идя так быстро, что чуть не споткнулся. Его ошеломленные глаза встретились с моими, прежде чем они перешли на Бохана, а затем на королеву. — Мама, что происходит? Почему Джесси здесь? Прежде чем кто-то заговорил, он сделал ещё несколько шагов вглубь комнаты и увидел мои закованные в кандалы руки. Его ноздри раздувались, и он начал приближаться ко мне. — Что это значит?