— Мам, а мне это… надо Оврага сдать. — Кого? — недоуменно спросила Лиля. — Оврага. Ну, коня — он сын Овна и Рагули… — Ну, поехали сдадим. Пока Лиля стояла, слушала и ехала ее раздражение как-то растворилось. На обратном пути она все-таки спросила: — А как ты в лагерь-то попала? — Так с дозором же. Я с Шаллахом сидела, а мастер-сержант на посту был — он и говорит, что ж ты при таком коне и не умеешь ничего? Ну и… вот. — Ладно — Аля вспомнила себя в этом возрасте и порадовалась, что пороха, взрывчатки и осветительных ракет тут нет. Они-то с ребятами были осторожны… — Но ругаться все равно нельзя! Трудно было обвинять ребенка, что он нашел себе занятие. Она ведь даже Тахиру на этой неделе ничего не диктовала. — Да, мамочка… Баржа Сойдя на берег Рик и Джесс сразу отправились в речной порт Бейкара и разошлись по пирсам. Надо было понять, куда и как они могут добраться. Результаты были неутешительными. Рик закончил раньше и у поворота дороги дождался Джериссона, который и развеял все надежды. — Нету. До послезавтра — нету. Это было плохо. — Почему? — Завтра церковный праздник. Так что если мы не надеемся найти судно эвирров, или, например вирман… С таким же успехом можно было искать судно Варийского Ханганата. Подхватив мешки они поплелись в город — надо было хотя-бы переночевать. — Лэйры, лэйры! На минуту, минуту! Уф-ф-ф. Добрые лэйры, я купец Меррим, рыбник из Бальи. Отдуваясь, их догнал лысоватый невысокий толстячок в грязном суконном кафтане, размахивающий какой-то серой тряпкой, которой периодически вытирал прямо на бегу лоб и шею. От купца Меррима, тактично выражаясь, сильно пахло рыбой. — Ну, доброго вам здоровья, почтенный. Чем мы-то вам можем быть полезны? — Вы же, благородные лэйры, ищете какое судно вниз по реке-то? На завтра? Джесс уже открыл рот заорать "Да! Конечно! Сколько?!", но локоть Рика метко ударил его под дых. Джесс поперхнулся, а Рик с ленцой в голосе сказал: — Ну, на завтра там, на послезавтра… как пойдет, торопиться нам некуда. Праздник вот, опять же. Рыбник Меррим скривился, вздохнул, опять утер пот со лба и с затылка, и наконец сказал с безнадежностью в голосе: — Понятно… Сколько? — Нуу-у-у… — протянул Рик. — Надо подумать. А что нам, почтенный Меррим, предложить хотите? Следующие полчаса Джесс сохранял скучающее выражение на лице. Сначала с трудом, потом без труда. Рик торговался. — … по пол-короны на каждого. И это мое последнее слово! — А еда? — Один раз. В день. — Пошутили, наверное? Мы охраняем груз, вас, дочь, вашу баржу… — Можно подумать, вы делаете это по отдельности. — На голодный желудок мы это вообще не делаем. Мы лежим… — То есть вы еще и бездельничаете?! … Еще через полчаса Рик наконец удовлетворился. — Ну, по рукам?! — По рукам! Наследник самого крупного государства континента и мелкий торговец рыбой торжественно пожали друг другу руки. — И обратите внимание, почтенный Меррим, — сказал Рик, продолжая трясти руку торговца. — Я даже не требую десять скипетров аванса! Хотя это и в обычае таких сделок. — И не надейтесь. Через час жду вас на "Ласточке". Торговец убежал, заранее обтирая лоб и шею. — Рик! Зачем?! — Что значит зачем, Джесс?! Это же наши деньги! — Одна корона?! — И по две кормежки в день, а на борту — отдельный шалаш! — Да. Шалаш — это все меняет. — Что бы ты понимал! Да он бы нас в упор не видел, если бы мы просто так согласились! — Тебя волнует, что о тебе думает рыбник? — А-а, ты не понимаешь! Как это — ему надо, а мы не поторговались?! Нет, так нельзя. — Ну, если только. Куда он нас может добросить? До Мювальда, так? Дня за два? — Да. — Это хорошо. Тогда мы потом проедем через баронcтво Саверней. — Зачем?! Это же сутки пути в сторону?! — Перекаты уже закрыты, а через баронство идет дорога на Дикий Камень. Сам барон, конечно, дуб замшелый и зануда прошлого царствования — но человек-то неплохой. Смекаешь? — Нет. — Дикий Камень — пункт постоянной дислокации моего полка. Вот там я тебя смогу защитить от всего. Заодно оттуда и курьера пошлем, а при случае — и сами пойдем, куда Его Величество скажут. — Резон есть… Пожалуй, так и сделаем. Баржа "Ласточка" на юркую и изящную птичку не была похожа совсем. Не новая, солидно обросшая водорослями крепкая посудина, длиной примерно метров тридцать и шириной около семи, она была вообще-то откровенно грязной. Как таковой надстройки в ней не было, а был только помост на корме, примерно метров пять в длину. На помосте стояло два шалаша, один из которых и отдали Рику с Джессом. Под помостом хранилось ценное имущество хозяев, а остальное место сейчас занимал груз. Вверх по реке баржу довели гребцы, но сейчас их уже не было — вниз баржа шла по течению, с управлением и движением вполне справлялось трое матросов. Лоцманом, при необходимости, выступал сам купец. Сейчас баржа принимала груз: по сходням с грохотом вкатывались большие бочки. Вдоль пирса бегал купец Меррим, поминутно вытираясь своей тряпкой, и довольно бестолково размахивал руками, подавая советы и командуя. Грузчики бодро отбрехивались, бочки закатывались, баржа качалась, скрипя причальными канатами. Жизнь била ключом. — Джесс, ты глянь, что там есть! — Баржа тут есть грязная, которую мы подрядились охранять. — Да нет, ты на корму посмотри! На корме сидела девушка. Небогато, но добротно одетая, в длинной юбке и сапожках, она сидела на каком-то чурбачке и внимательно смотрела за погрузкой. В руках у нее была дощечка, на которой она и отмечала, от старания высовывая язычок, количество бочек. Кругленькая, крепкая, голубоглазая, невысокая, с волнистыми темно-русыми волосами волосами.