Человек Службы пришел к нему поговорить в комнату. Он даже на спину перевернуться не мог. — Не вставай. Пивка? — Уже. — Ну, ладушки. Чего по дороге-то? — Воза с зерном пошли в обход Лавери. Говорят, озоровать начали у столицы. Комендант в обход пускает, патрули усилил. На дороге от Лавери около десятка дворян мелких видел. Торопятся, мрачные, не разговаривают. — Из Лавери? — Из. — Так. Еще?.. Скучен ли день твой, секретарь Короля?.. В семь утра ты сменил ночного дежурного. Он отдал тебе кипу свитков — с разными почерками, печатями и лентами. Сейчас ты — почти Король. Ты вскрываешь и читаешь их, ты раскладываешь их в папки, ты вносишь их в реестры. Ты переносишь цифры в свои таблицы. Король любит таблицы — цены, даты, количество. Письмо с зеленой лентой. Докладывает резидент Службы по одной из земель близ столицы — в отдельную папку. С черной лентой — доклад полковника, с красной — финансы… Его Величество приходит в половине восьмого. По дороге он обязательно говорит тебе "Доброе утро, Ланье. Что-то срочное?". Его отец просто кивал. Если ничего срочного нет, ты идешь на доклад через десять минут. Примерно через час начнется… Нет. Мой день не скучен. Наверное, я неправильный Король. Я — второй принц. Я — резерв. Слишком поздно, как мне кажется, отец сказал мне "Почему Мы не замечаем тебя на приемах?". Что мне было там делать? Я думал, что пока брат не обозлится на меня, буду канцлером — зачем ворона на балу? Мой прогноз был, что я продержусь около двух лет — а потом поеду в какую-нибудь глушь, типа Иртона. Это если братцу не придет (или "не придут") в голову "королевская" идея отравить меня на всякий случай. Но теперь Мы — Король. Увы, "как надо" Мы блистать уже, наверное, не научимся. Семь тридцать. Сегодня Нас не будили. — Доброе утро, Ланье. Что скажете? — Доброго утра, Ваше королевское величество. Ночь прошла спокойно. Ваши письма у вас на столе. Через час Вы принимаете делегатов восточных городов. В полдень прибывает герцог Фалион — испросил он аудиенции письмом. — Мы примем его послезавтра. — Как будет угодно Вашему Величеству. В половине второго Вы назначили своему казначею. В три — обед, на обед приглашены послы Эльваны и нобиль Лориса, с женами. Они прибыли в город вчера. — Их Светлость Винштейн неожиданно присутствует на обеде. Сообщите ему об этом заранее. — Слушаюсь, Ваше Величество. В шесть… — Пригласите на ужин графа Иртона, с докладом, если он готов. — Его Сиятельство сообщил о готовности доклада вчера. — Очень хорошо. Принесите текущую сводку цен на зерно и мясо. — Сию минуту, Ваше Величество. Доброе утро, Ваше Величество. Дела ждут Вашего решения. Почитал письма зеленой папки. Просмотрел черную папку. Посмотрел на карту Ативерны — воткнул еще булавочку. — Ланье. Запишите приказ полковнику Второго кавалерийского… Туми Ланье перевязал приказ черной лентой, запечатал приказ королевской печатью. Как раз к половине девятого. — Курьера! Письма и приказы Его Величества! Чужая В Иртоне в это время, насколько помнила Лиля, уже во всю шли дожди. В Лавери дожди шли гораздо реже, но с вечера (и все раньше) и до утра (все позже) все стало погружаться в тяжелый серый туман. Ветра почти не было, и серый безвкусный дым, казалось, копился, прилипал, оставлял мокрые следы. Осень… В принципе, день начался как обычно — и даже неплохо. Вчера артель — Лилиан чуть не назвала их "бригадой" — сдала ей зимние конюшни. Очень, по осторожной оценке ее экспертов, неплохие. Причем Лилиан, на зависть и удивление соседям велела сделать там большие окна — и застеклить их. Сегодня в конюшни уже перевели часть лошадей и бодро убирались Ремонт цеха шел тоже неплохо. Крышу уже поставили — Лиля лично влезла туда и все, насколько смогла, проверила. Мастер, несмотря на общее недовольство, покачав головой буркнул с уважением (думая, что она не слышит) "Настырная". Сегодня Лиля сидела с бумагами. Мать вашу Мальдонаю, как же ей не хватало Лонса! Но заменить его оказалось очень трудно. Грамота, а тем более арифметика за рамками "пять да восемь, да ишшо трешница кажись была…" подавляющему большинству окружавших ее людей были не просто недоступны — неведомы. К одиннадцати она, в целом, разобралась — пока бумаг было не так уж много. Вот когда снова заработают цеха… Ладно, пока забыли. Лилиан собралась пойти и посмотреть что и как заложено на зиму, но пойти никуда не удалось. В кабинет ввалилось аж четверо вирман в кольчугах, с короткими мечами и небольшими щитами хоть и без шлемов и пара дружинников Лейса. — Это что?! — спросила Лилиан, переходя в режим "Разгневанная графиня" — Госпожа, Лейф распорядился. Не гневайся, но сегодня ты из замка не выходишь. — Я не выхожу?! — Точно так, госпожа. Прости, он обещал подойти сам и все объяснить. Лиля даже не нашлась, что сказать. Сначала она хотела наорать на дружинников, но это было бы явно бесполезно. Она плюнула, решила про себя что Лейф много на себя берет и пошла в лабораторию. Вирмане этого места не просто не любили — они его боялись и всячески избегали. Но на этот раз все четверо потопали за ней и разошлись там по углам с видом людей, которые с жизнью попрощались — но долг превыше всего. Она немного поработала, взяла первую попавшуюся склянку с кремом и пошла в сторону госпиталя и медпункта. По дороге царила какая-то нездоровая суета, но никто ничего не знал. Примчался гонец от Лейфа час назад, поднял всех по тревоге, треть разошлась по постам, а всех остальных он увел с собой. Единственное, что знали оставшиеся — "какая-то заваруха на дороге, все там". Вирмане разогнали всех, кого смогли по местам — насколько хватило двенадцати оставшихся, включая ее охрану и также как и все ждали новостей. Лейф приехал примерно к двум пополудни в беспокойстве и недоумении. Первое, что он сделал — подтвердил все запреты, второе — отправился к Лилиан на доклад. — Госпожа, дело очень странное. С утра на кордонах копятся группы вооруженных конников. Кричат всякое: что вы безбожница, что вы околдовали и убили Короля, что вы скупили всю еду… Полковник Фрим поднял полк по тревоге, перекрыл дороги. Лэйр Ганц Тримейн отправился к самой большой группе — будем надеяться, у него что-то выйдет… — Что выйдет?! Лейф посмотрел на нее серьезно и прямо. — Разогнать эту толпу малой кровью, госпожа. Иначе — нам придется отсюда уезжать… — Лейф, мы не можем этого сделать. — Госпожа, а вы понимаете, что если начнется голод — вы в глазах всей Лавери станете его виновницей? — Лейф, но это же полный бред! — Лэйр Ганц так не считает… Мы тут все — чужие. Нас очень удобно объявить виноватыми. Лейф присоединился к ее охране. Лилиан было откровенно плохо и страшно, но показывать это своим людям она, конечно, не стала. Выпрямив спину, она заявила, что все работают в замке, и она считает, что это мелкое недоразумение разрешится уже сегодня. Часам к трем на дороге появилась группа конников. Сначала все дернулись и забегали, но потом стало видно, что конники под флажком Третьего кавалерийского.