— Прекратить!.. — бесновался Нушрок, бегая от одного к другому. Полы плаща, словно черные крылья, метались за его спиной. Наклонив копья, стражники ринулись на зеркальщиков и оттеснили их в подвал. Нушрок нырнул в карету и махнул перчаткой. Дверцы захлопнулись, лошади рванулись, и окруженная стражей карета со звоном укатила. На улице остались лишь девочки да одинокий стражник у входа в мастерскую. — Скажите, зачем этого несчастного мальчика отвезли в башню? Высокий стражник посмотрел на Олю сверху вниз, усмехнулся: — Как зачем? Смешная ты девчонка. Как только королевский суд вынесет приговор, мальчишку сбросят с Башни смерти, и его тело разобьется на тысячи осколков. Оля вскрикнула: — А кто может отменить этот приговор? — Только сам король. Но он никогда не отменяет приговоров своего суда. Яло потянула Олю за рукав. — Оставь его, Оля. Нельзя быть такой неосторожной. Еще немного, и мы попали бы с тобой в большую беду. Оля взяла Яло за руку. — Пойдем, Яло! — Куда? — Во дворец короля. — Что-о?.. — Я не успокоюсь до тех пор, пока Гурд не будет свободен! — Гурда больше ничего не спасет. Ты слышала, что сказал стражник? — Все равно мы пойдем во дворец короля? Его надо спасти, Яло! Обязательно! — Но тебя… тоже могут казнить. — Все равно! Идем! Яло смотрела на Олю округлившимися от изумления глазами. Яло не подозревала в ней столько решимости и бесстрашия. Ведь она, Яло, частенько видела Олю и ворчливой, и капризной, и такой ленивой, что даже становилось скучно ее отражать. Почему же сейчас такой смелостью сверкают глаза Оли? Читатели, конечно, догадались почему. Потому что, несмотря на свои недостатки, Оля была пионеркой. И теперь она была полна только одним чувством — тревогой за жизнь угнетенного мальчика. — Пойдем! — повторила Оля. — Что ж, — вздохнула Яло, — пойдем. Девочки пошли по переулку. — В этой стране так много блеска, — помолчав, сказала Оля. — Сначала мне здесь даже понравилось. Но, видно, бабушка права, когда говорит, что не все то золото, что блестит! ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, в которой Оля и Яло попадают во дворцовую кухню На небе уже искрились звезды, когда Оля и Яло добрались до королевского дворца. В залах дворца горели свечи, и его хрустальные стены и окна переливались всеми цветами радуги. За дворцовой оградой звенели фонтаны, а на деревьях сладко пели невидимые птицы. — Как красиво! — вздохнула Оля. — Но как тяжело живется людям в этой стране! — Вон, наверно, главный вход во дворец, — сказала Яло, показывая на решетчатые ворота. — Только нас с тобой во дворец все равно не пустят… Да я больше и не могу идти. Я сильно натерла себе ногу. — Какую? — спросила Оля. — Левую. — А я правую… Как удивительно! — Ничего удивительного нет, — проворчала Яло, — ведь я твое отражение. И должна тебе сказать, что отражать тебя не очень-то приятно. — Вот как? — рассердилась Оля. — В таком случае я тоже должна тебе кое-что сказать. Меня очень удивляет, что ты мое отражение, а нисколечко на меня не похожа! — Не похожа? Чем же это? Разве тем, что я левша и родинка у меня на левой щеке, а не на правой? — Не в родинке дело. Я заметила, что ты… не обижайся, пожалуйста, Яло… что ты труслива. Но я простила бы тебе, если бы в твоем характере не было еще одной черты… — Скажите пожалуйста, она бы простила мне! Ты говоришь со мной так, будто бы я у тебя в подчинении. Хоть я и твое отражение, не забывай, что я такая же девочка, как и ты. Интересно, какая это у меня еще неприятная черта? — Ты можешь оставить человека в беде, Яло. Неужели тебе не жалко Гурда? Яло промолчала. — Прости меня, Оля, — в смущении заговорила наконец Яло. — Я не понимаю, почему я такая… Мне очень хочется быть хорошей, но как я ни стараюсь, у меня ничего не получается. Ты знаешь, о чем я даже думала? О том, что эти мои недостатки — это твои недостатки. Но теперь я вижу, что ты такая добрая. Тут, верно, какая-то ошибка. Оля почувствовала, как горячо стало ее щекам. «Бедная Яло, — подумала она, — никакой ошибки тут нет. Ты привыкла отражать мои недостатки и никак не можешь от них избавиться. Когда заболела одна девочка из нашего класса и мы пошли навестить ее, я всю дорогу ныла, что она живет очень далеко. Я думала не о больной подруге, а только о себе самой. Вот так же, как Яло теперь!» Оля положила руку на плечо Яло и тихо сказала: — Знаешь, Яло, о чем я вдруг подумала, когда увидела Гурда? Я подумала, что настоящая пионерка не может заботиться только о себе, когда другие нуждаются в ее помощи. — Она порывисто протянула спутнице руку. — Давай больше никогда не будем ссориться, Яло! Я знаю, что ты хорошая девочка и непременно освободишься от своих недостатков. Нужно только по-настоящему захотеть! Я это знаю по себе… Прихрамывая одна на левую, а другая на правую ногу, девочки подошли к дворцовым воротам. Два стражника скрестили перед ними алебарды. — Уважаемые стражники, — сказала Оля, — нам очень, очень нужно видеть его величество короля Топседа! — Что-о-о?.. Стражники расхохотались так громко, что девочки испуганно отскочили в сторону. — Девчонки, кажется, рехнулись! — сказал один из них. — А ну-ка, проваливайте подобру-поздорову! — взмахнул алебардой другой. Девочки побрели вдоль ограды. А дворец сверкал. Из распахнутых окон доносилась музыка и веселые голоса. Было видно, как в огромном зале кружатся танцующие пары. Должно быть, король давал во дворце бал. — Я говорила тебе, что нам во дворец не попасть, — вздохнула Яло, со страхом оглядываясь на стражников, которые еще громко смеялись. Оля стиснула ей руку. — Никогда не нужно терять надежды, Яло! Так говорил мне папа. Только раньше я как-то не задумывалась над этими словами. — Никакой надежды больше нет. Я очень устала. У меня болит нога, и я хочу есть, — хныкала Яло. — Давай попробуем обойти вокруг дворца и найти другой вход. — Пусть даже сто километров! Мы должны сделать все, чтобы спасти Гурда! — сказала Оля и подумала: «Вот так же ныла и я, когда шла с девочками к больной подруге. Как была права бабушка, когда говорила, что мне нужно посмотреть на себя со стороны!.. И вот теперь я смотрю на себя со стороны. Какой стыд!..» Яло начала отставать. — Больше я не могу идти, — жалобно простонала она и села на землю. — Яло, милая, ну потерпи еще немного! — Не могу. Из глаз Яло закапали слезы и зазвенели о плиты мостовой. В это время мимо девочек проезжала какая-то подвода, покрытая блестящим брезентом. Две мужские фигуры виднелись наверху. Девочки слышали, как глуховатый голос сказал: