«Как тонко». Принц должен был возмутиться и отказаться наотрез, а вместо этого лишь приподнял бровь, словно говоря: «Всего-то?» – Где же твое честолюбие? Ты вроде как наследница бхаратского престола, лишившаяся всего. Но просишь у меня только безопасный проход? Разве тебе не хочется большего? Разумеется, мне хотелось. Я мечтала о троне, о защите для своего народа. Мечтала освободиться от Сканды. – Меня прислали сообщить тебе о скорой казни, – тихо произнес принц. Я не удивилась. Сканда предупредил меня, когда поймал. – Только вдумайся, сестрица. Твоя смерть может даже принести пользу. Если они выполнят мое требование, у нас появится новый союзник. А потом мне заткнули рот кляпом, связали руки и ноги, забросили меня в колесницу и перекинули через границу, где на рассвете меня нашли уджиджайнские разведчики. Принц смотрел на меня как-то странно. Не как другие мужчины. Те пялились с восхищением, страхом, вожделением. Иногда гадая, кто я такая. А этот гадал, на что я способна. – Хочу тебя… – начал он, и я, злобно зыркнув, прижала ножку стула к его шее: – Я скорее умру, чем позволю тебе прикоснуться. – Хорошее развитие, – протянул принц. – Сначала ты угрожаешь смертью мне. Теперь сама грозишься умереть, не стерпев моих прикосновений. Другой бы на моем месте оскорбился. А теперь позволь закончить… Я уставилась на него злобно. – …я дарую тебе свободу и даже нечто большее, если согласишься стать моим партнером… в игре. Взгляд принца озарился расплавленной тоской. Я видела в этих глазах все, вплоть до острой, рвущейся наружу жажды, и оттого и сама разгоралась. Потому как в себе видела то же самое. – В какой еще игре? Колеблясь, он повертел что-то в пальцах – довольно крупный рубин, излучавший собственный свет. – Волшебной игре. – Принц подбросил камень в воздух, и я поймала его. – Что это? – Доказательство. Магии. Надеюсь, если ты сама во всем убедишься, то присоединишься ко мне, – деловито произнес принц. – Как и тебе, мне и нечего терять, и есть, что выиграть. «Безумец». Это было нелепо. Мне хотелось треснуть его по голове ножкой стула и убежать, пока есть шанс. Рубин в моей ладони задрожал, испуская алый свет, что застил мой взор. К моему позвоночнику словно кто-то привязал нить и потянул вверх. Я покинула тело. Комнату. Оказалась вне времени. А рубин обещал. Я увидела себя на троне, рядом стояла Налини с высоко поднятой головой. Я увидела мир без Сканды и предателя Арджуна. Я словно искоса взглянула на собственную судьбу, впервые узрев ее истинную, и надежда на воплощение всего, о чем я мечтала столь отчаянно, яркая и зловещая, затрепетала в потаенных уголках моего сердца. После исчезновения Майи я вдоволь налюбовалась магией и знала, как она ощущается – шепотом и ревом, чудом, врастающим в кости и заставляющим поверить, что без него тебе не прожить. Когда свет рубина наконец освободил меня, я изнывала от этой жажды. Принц Викрам выхватил камень из моей руки и теперь молча пожирал меня глазами. Я уронила ножку стула. Ледяное дыхание тонкими струйками с треском вырывалось из груди. Я верила в магию с тех пор, как увидела невозможное: моя сестра вернулась с кладбища воспоминаний Бхараты и исчезла в Чакарском лесу. Но осознавать чары не то же самое, что ощутить их всплеск внутри себя. Рубин словно призывал. Распарывал швы на моем разбитом сердце, дразнил всем, что могло осуществиться, если бы мне хватило смелости рискнуть. И все же… меня охватил дикий ужас. Эта… эта штука проникла в самое мое нутро и вынесла мои надежды на свет, словно никчемные кусочки цветного стекла. Я ненавидела волшебство с тех пор, как потеряла Майю в лесу. Оно поглощало людей, как поглотило мою сестру. Вместо тела для скорби Иномирье оставило мне лишь сундук настороженности и ворох кошмаров. Даже будь чары в силах помочь, я не хотела иметь с ними ничего общего. Лучше одержать собственную победу. Без всякой магии. – Ну? – подтолкнул принц. Я вновь уставилась на рубин. Если его продать, за вырученное золото можно купить целый отряд наемников. И если сейчас убить наследника Уджиджайна, между нашими странами воцарится такая неразбериха, что я сумею незаметно проскользнуть в Бхарату, вызволить Налини и усилить хаос. Сканда ничего не знает о войне. Только мне под силу обеспечить безопасность народа. Но сначала нужно выбраться, а значит, не обойтись без этого глупого принца, который должен освободить меня под любым предлогом. – Расскажи об этой игре. Викрам ухмыльнулся, уверенный, что я попалась. – Она называется «Турнир желаний». Желание победителя исполнится. Ведь это куда заманчивее, чем просто выбраться из Уджиджайна? Если я отпущу тебя, ты будешь равно что нищенка в голодный год. Но представь, что можешь загадать что угодно. Даже вернуть свой трон, Принцесса. Полагаю, ты его лишилась, раз уж соплеменники приговорили тебя к смерти. В горле пересохло. Желание. Вдруг почудилось, будто сестра протянула руку сквозь время и стиснула мои пальцы. И в голове, точно сумерки и мед, разлился ее голос: «…говорят, Владыка сокровищ устраивает турнир для самых лучших и самых худших, для мечтающих и сломленных. Он предложит тебе игру, не похожую ни на одну из тех, что ты знала прежде. Возможно, заставит искать твое истинное имя в звездном замке, или отвоевать твой же голос у демона, или выпить яд и съесть страх…» Сестра рассказала эту сказку, когда мне было семь. Я никогда ее не забывала, но подавила в себе желание вновь погрузиться в ее волшебство, отдать свою жизнь на милость магии. Слишком долго я пробыла под властью Сканды и не собиралась менять одного тирана на другого. – Турнир проходит в городе немыслимых сокровищ и богатств. Вряд ли о нем многие слышали… – Алака, – прошептала я и, лишь услышав собственный голос, поняла, что говорю вслух. Рука невольно метнулась к ожерелью. – Откуда ты знаешь? – Викрам пристально меня разглядывал. – Это так важно? – буркнула я, расслабляя пальцы. – Я знаю, что это одно из царств в Иномирье. Дворец якшей и якшини. Говорят, они хранители сокровищ, найденных в лесах, реках и пещерах. Он моргнул. – А еще это дом Куберы – Владыки сокровищ и стража севера, – пробормотала я. – Значит, ты и воин, и ученый. Как необычно для принцессы. Я засмеялась: – Женщины Бхараты певицы, художницы, солдаты и ученые. Я ничем не отличаюсь от прочих. – Откуда ты знаешь эти истории? – У меня есть уши. – Я не собиралась говорить о Майе. – Ты уверяешь, что я получу желаемое, а что насчет тебя? Ты наследник, что еще тебе нужно? На мгновение лицо Викрама помрачнело, а затем он грациозно пожал плечами: – Мне нужно все. Он явно что-то скрывал, но его секреты ничего для меня не значили. Повернув рубин, я разглядела на одной из граней гравировку, которой прежде не было – силуэт человека, ползущего на четвереньках. – Это билет. Пропустит в игру двух живых. – А выпустит живыми? Я мысленно выругалась. Зачем вообще спросила? Ведь не планировала вступать в игру. Викрам усмехнулся: – Я задал тот же вопрос. Вероятно, победа – единственный способ выбраться. Итак. Принцесса Гаури, Жемчужина Бхараты и бывшая наследница престола. Ты станешь моим партнером? Ни за что. Я посмотрела на рубин. Едва покинув Уджиджайн, я собиралась убить принца и забрать камень. Я перевела взгляд на роскошный наряд Викрама. За тряпки тоже можно выручить немало золота. И если украсть одежду и перерезать ему глотку, смерть будет выглядеть как ограбление. Бхарата ни при чем. Я улыбнулась. – Когда начало? Принц торжествующе ухмыльнулся: – В новолуние. – Через три дня. – Вот только я точно не знаю, как туда добраться, – добавил он, соединив ладони. – А у рубина спрашивал? Его глаза округлились. – Принцесса, да ваша гениальность не знает границ! Я бы в жизни не додумался до самого очевидного. Давайте же, спросите камень, как попасть в Алаку. Посмотрим, что он ответит. Я всерьез подумывала покалечить этого паяца, но лишь пробормотала вопрос в рубин. Камень закрутился, и из граней его вырвался лист пергамента: Алака там, где вас снедают воспоминанья, Алака там, где нет пощады глупцам и трусам.