Девочка пискнула, когда Встанислав начал погружаться в ее розовую вагину. Мередит не спешила. Малявке нужно привыкнуть. Она уже здорово завелась, поймала губами большой палец свободной руки Мередит и принялась его посасывать. А та погружала в нее дилдо все глубже и глубже, пока он не начал входить по самую гарду. Тогда Мередит стала ускоряться. С губ Ви слетали стоны, она выгибала грудь, ее руки искали Мередит, находили, тянули к себе для поцелуя. Или исследовали ее грудь, пальцы с короткими ноготками вцеплялись в ее крупную сиську, теребили сосок. Или бродили по кровати, хватая в кулак и оттягивая леопардовый плед. — Не жалей меня, корпоратка! — стонала Ви. — Давай еще, я крепкая! И Мередит давала ей еще. Насаживала ее на дилдо еще сильнее и глубже. Еще быстрее, пока не довела девчонку до оргазменных криков. — Давай дадим Встаниславу передохнуть. Мередит отбросила дилдо в сторону и взяла Ви за голову обеими руками, сев на нее сверху. — Твоя посадочная площадка готова? — Посадку разрешаю, — прошептала Ви, сама положила руки на ягодицы Мередит и привлекла ее к себе на лицо, впиваясь губами в ее вагину и помогая языком. Они попробовали еще несколько вариантов, меняясь местами, пока окончательно не выбились из сил. Тогда они легли рядом, Ви головой на плече Мередит, а та — поглаживая пальцем ее сосок, и лежали так, голые, переводя дух. — Должна признать, вы, корпораты, кое-что умеете. — Кое-что?! Ты хочешь меня поддеть? Я ведь сейчас Встанислава свистну. — Хе-хе. Признаться честно, я не ожидала. В том смысле, что… Ну, ты же теперь большой человек, и все дела… — И это все благодаря тебе. Я должна была поблагодарить тебя раньше. Прости что так долго динамила. — Да не переживай. Меня тоже в каком-то смысле долго не было. — Залегала на дно? Ви вздохнула. Так вздыхают, когда собираются что-то поведать. — Ну… Да нет… Даже не знаю, с чего начать. С сути, наверное. Я скоро умру. Моя личность распадается. Скоро я перестану себя узнавать. Вот оно что, подумала Мередит. Вот что было в ее взгляде такого, чего не было в их первую встречу. Эта молодая девочка носила с собой тяжкий груз постоянного ожидания приближающейся смерти. — Беды с башкой? И ничего нельзя сделать? Если хочешь… — Нет, — тихо произнесла Ви, и улыбнулась немного виновато, словно извиняясь. — Я не хочу провести остаток дней в больничной палате. Я точно знаю: если что-то и можно сделать, то это могу сделать только я сама. — Понимаю. Сколько тебе осталось? — Недели. Может, пара месяцев. [Срок в несколько дней, который давали Ви в оригинале, это из области игровых условностей. Для выполнения всей той работы, что Ви проделал(а) хотя бы только по основному сюжету, на более реалистичный взгляд потребовалось бы гораздо больше времени.] — Везет тебе. — Сказала Мередит. — Ты, хотя бы, знаешь, сколько тебе отмерено. А мне приходится каждый день гадать, сегодня окажусь в заливе, или не сегодня… Но, в итоге, все равно все мы обратимся в пепел и прах. Станем водой и землей. Я напоминаю себе об этом, когда нужно сунуть голову в пасть крокодилу. И, вроде, пока еще топчу этот грешный город. — Никогда не сдаешься, да? — Что значит «никогда»? В моем болоте, если ты сдаешься, то это твой первый и последний раз. Продолжения не будет. — Ха. Да, я помню, как ты суетилась, когда возила с собой в багажнике того типа. — Хо-хо-хо! И тут на сцену выходишь ты. Они похихикали и помяли друг друга за интимные места. — Значит, у тебя проблемы? — спросила Ви. — Да, — процедила Мередит. — Больше тебе знать не надо. Ви залезла на нее сверху, подергала за соски, помяла большие груди. — Железная корпо-леди, разруливает все сама, ясно—ясно. Позвони сама в следующий раз, когда тебе НЕ нужна будет помощь, и не забудь упомянуть, насколько сильно она тебе не нужна. Мередит поймала ее за руку и привлекла к себе для поцелуя. — Вишенка, я не выебываюсь. В этом деле ты правда мне не поможешь. Идем, ложись ко мне. Ви, пожав плечами, легла. Ей попался под руку Встанислав, и она принялась вертеть его перед лицом, разглядывать, пробовать, как лежит в руке. — Зачетная игрушка. — Возьми себе, на память, — сказала с улыбкой Мередит, погладив Ви по животу. На такие жесты она была великодушной. Любила раздавать подарки приятным ей людям. После того, как наемница ушла, Мередит еще осталась полежать. Она курила, наслаждаясь ситуацией. Редко она могла позволить себе такое умиротворение. Но с этой простой девчонкой будто отступали все заботы и напасти. Она несла с собой неповторимую ауру надежности. С ней было легко и комфортно. Она была мягкой и податливой в постели, но не по той причине, что склонялась и подчинялась Мередит. Причина была другой. Под конец жизни Ви искала искренности. Ей не нужны были подачки, она искала настоящей нежности, истинных чувств. Она позволяла играть с собой так, как будет угодно, а сама смотрела, готов ли партнер отдаться ей по полной, а не просто исполнить механический акт. И Мередит с внезапным болезненным уколом тоски на сердце впервые за долгое время ощутила себя тронутой. Когда-то давно она искала того-же, что и Ви. Очень-очень давно, искала долго, искала везде, но вынуждена была признать, что если и существует где-то эта искренняя нежность, то не в ее жестоком корпоративном мире, и лучше навсегда забыть об этом. Пожалуй, я бы сама хотела как-то так провести свои последние дни. В поисках того человека, с которым смогу быть до конца откровенной во всем. Бог ты мой, как же это грустно. И какая же храбрая она, раз держится… Ви отличалась от тех, с кем привыкла знаться Мередит. Она была, безусловно, девушкой с характером. Но, при этом… доброй. Добросердечной, неиспорченной. Требовалась отвага, чтобы оставаться такой в наше время. И сердце Мередит сжимало от понимания: девочку ждет печальный конец. Ви ей нравилась. По-доброму нравилась, а не как кукла для траха. Ох ты же моя несчастная вишенка… Надеюсь, я смогла оказать тебе последнюю услугу, и ты не ушла разочарованной. Ей хотелось еще понежиться голышом, обдумать все как следует в тишине, но тут ей вдруг позвонили. Входящий вызов: Кэссиди О’Коннел. — Маам, вашу малявку менты повинтили. Я не успела вмешаться. — Какого… Что случилось? Что она натворила?! — Рисовала на стене, маам. — Хух, я уж думала, застрелила кого. Куда ее везут? В центральное? Ладно, можешь ехать домой, отдыхать, я сама ее заберу. Мередит не стала переодеваться, накинула плащ прямо поверх БДСМ сбруи, и запрыгнула в мустанг. Уже давно стемнело, город горел огнями и ползущими в небо столбами рекламы. Дождь вроде как кончился. Все однажды кончается. Воздух был наполнен редкой для Найт-Сити прохладной свежестью. Центральное отделение НСПД находилось в глубине Маленького Китая, под скоростным шоссе, неподалеку от Десятки и станции метро Сокало. Приезжим всегда кажется странным, что главное полицейское управление города — это не высотное здание в тридцать-сорок этажей, а всего-то нечто похожее на съезд в широкий тоннель, только озаглавленный снаружи НСПД. Центральное управление имело в высоту и тридцать, и сорок, а то и все шестьдесят этажей, только номера отсчитывались от нуля в отрицательном направлении — вниз. Нулевой этаж — стоянка автотранспорта дежурной части и авиков МаксТака. От минус первого, до минус шестого — стоянки для личных авто сотрудников и посетителей, станции ремонта и обслуживания техники, заправки. Еще пара этажей для офисов служб быстрого реагирования — полицейского спецназа и МаксТака, а дальше — все, что необходимо уважающему себя полицейскому управлению. Убойный, нравы, лаборатории криминалистов, архивы улик, обезьянники для пойманного на улице отребья. Чего там только не было. Центральное управление НСПД располагалось внутри бывшего бомбоубежища на случай атомной войны. Сюда планировалось уместить несколько десятков тысяч человек. Но не пригодилось: в 2023-м спрятаться никто не успел. В те времена некогда было думать о будущем, нужно было действовать прямо сейчас, хоть как-то спасать разрушенный город. Чтобы жилплощадь не простаивала без дела, в этом убежище разместили по началу все городские службы. Со временем, по мере восстановления города, врачи, пожарные, и разные другие аварийки постепенно разъехались по новеньким штабам и отделениям, а менты заполнили собой весь освободившийся вакуум. У въезда, в ярком свете фонарей, дежурила усиленная охрана в милитеховских боевых экзоскелетах. Недавно удалось наладить с полицией выгодное сотрудничество, Мередит даже съездила к ним толкнуть речь из-за полицейской трибуны о том, как важно взаимодействие органов правопорядка и корпорации Милитех. Комиссаром НСПД был Джеральд Фолтер, уличные журналисты клеймили его гнилым взяточником, коррупционером, продажным негодяем, крепко связанным с корпорациями и организованной преступностью. На язык Мередит это переводилось так: деловой, отзывчивый, склонный к сотрудничеству и легкий на подъем джентльмен, который не откажет в любезности. Первым делом она сразу позвонила ему. — Комиссар Фолтер, это Стаут, Милитех. — Мисс Стаут, вы же знаете, для вас я просто Джеральд. — У меня проблема. Окажите уж услугу… — Да, мне известно. Никаких проблем с этим. Девочка ничего серьезного не совершила, самое крупное наказание, которое ее ждет кроме штрафа, это порка от родителей. — Я приеду и заберу ее, вы не возражаете? — Конечно! Заодно загляните ко мне. Я думаю, кое-что вам нужно увидеть своими глазами. Мередит была немного заинтригована. Она спустилась на этажи, где располагалось патрульное отделение по Уотсону. Детектив Бэнкс уже поджидала ее. На ее лице было снисходительное выражение: я тебя понимаю, эти дети, не так ли?.. Ну ее точно назначили мне голову сверлить. В этот раз, детектив, удача тебе улыбнулась. Можешь торжественно сесть мне на лицо. — Мисс Стаут, вы быстро. Мередит пришлось принять правила игры. Она развела руками, гримасой показывая, что ей неловко за произошедшее. — Простите, что трачу ваше время на ерунду, детектив. — Это наша работа. Девочка просила не сообщать ее родителям и позволить вам разобраться с ситуацией. — Ну значит она оказала себе медвежью услугу. Ведите, детектив. Щас я всыплю этой козе. Что она натворила?