Тем временем полицейские автомобили разъехались, освободив проезжую часть, и пробки, образовавшиеся на обоих направлениях движения, постепенно начали рассасываться. Водители, медленно объезжавшие стоявший посреди дороги шикарный «Вольво», с интересом взглядывали на двух беседовавших возле машины мужчин, один из которых был в наручниках. — Я совсем забыл спросить, а ты куда спешил-то так? К родственнику, что ли, на поминки? — Ага. К родственнику. — Где он у тебя, в Израиле, что ли, живет? Или с кем там еще у нас договора о выдаче нет? — Обижаешь. Почему сразу в Израиле? Я — русский в пятнадцатом поколении. Мои предки от Рюриков род ведут. — По куртизанской линии? — усмехнулся Лев. — У некоторых и такой нет, — вновь презрительно скривил лицо Андросов. — Да где уж. И в каких же странах у нас теперь Рюрики родственников поминают? Поделись секретом. — В какой стране, говоришь? Да приблизительно где-то в Швеции. — Вон оно как. Круто замешено. А вот и карета, кстати, за тобой едет, за Рюриком, — проговорил Гуров, увидев приближавшуюся полицейскую «Газель». — В Швецию не обещаю, а в изолятор с ветерком доставим. Там у нас теперь, как на шапке Мономаха, все самоцветы собраны. Только главного бриллианта не хватает. Когда рядом затормозила подъехавшая «Газель», полковник с рук на руки сдал свой «бриллиант» оперативникам и со спокойной душой поехал следом за спецмашиной в Управление. Яркое летнее солнце, стоявшее в зените, заливало светом пространство, и на душе у Гурова было так же светло и радостно оттого, что удалось довести до конца это сложное дело и вложить последний камень в оправу драгоценного «ожерелья» фигурантов.