Vera Caspary LAURA. BEDELIA. STRANGER THAN TRUTH © Vera Caspary,1942, 1943, 1945, 1946 © Перевод. М. Прокопьева, 2016 Школа перевода В. Баканова, 2016 © Издание на русском языке AST Publishers, 2017 Лора Перевод И. Метлицкой Часть I Глава 1 Тем летним воскресным утром город был тих. Миллионы ньюйоркцев, что вынужденно или добровольно остались на выходные в городе, изнывали от влажной духоты. Над островом висел туман, по вкусу и запаху почти не отличающийся от воды, в которой вымыли слишком много стаканов из-под содовой. С пером в руке я сидел за столом и наслаждался чувством, что среди миллионов горожан только я, Уолдо Лайдекер, полон сил и энергии. Вчерашний день, полный потрясений и горя, прошел и унес тоску. Сейчас я собирался написать эпитафию на смерть Лоры. Мою печаль от ее неожиданной и жестокой кончины несколько смягчала мысль о том, что, доживи Лора до преклонных лет, о ней быстро забыли бы, тогда как ужасные обстоятельства гибели и гений ее воздыхателя давали Лоре прекрасную возможность обрести бессмертие. Раздался звонок в дверь. Почти сразу в комнату вошел Роберто, мой слуга филиппинец, и сообщил, что меня хочет видеть мистер Макферсон. – Марк Макферсон! – воскликнул я и с видом человека, который без малейшего трепета встретился бы с самим Муссолини, велел Роберто попросить мистера Макферсона подождать. Магомет не спешил навстречу горе. Визит отнюдь не заурядного полицейского (впрочем, я до сих пор не знаю ни его звания, ни должности) можно считать своеобразной честью. С людьми попроще особо не церемонятся и допрашивают прямо в полицейском управлении. Но разве юный Макферсон занимается расследованиями убийств? Скорее он снискал славу на поприще борьбы с политическими преступлениями. Благодаря его работе по делу «Граждане Нью-Йорка против «Ассоциации производителей молочных продуктов»» молоко подешевело на цент за кварту, во всяком случае, так утверждали журналисты. По поручению сенатского комитета он расследовал несколько случаев профсоюзного рэкета, и совсем недавно группа прогрессистов выдвинула его кандидатуру на пост главы национальной комиссии по изучению доходов оборонной промышленности. Из-за полуоткрытой двери кабинета я незаметно наблюдал за тем, как Макферсон нетерпеливо кружит по гостиной. Похоже, он был из тех, кто презирает вычурность и позерство, вылитый Кассий[1], чью худобу и холодный блеск глаз подчеркивали темно-синий двубортный шерстяной костюм, скромная белая рубашка и унылый галстук. Руки длинные, напряженные, а еще худощавое лицо, внимательный взгляд и нос, явно унаследованный от суровых предков, которые с таким упорством вынюхивали порок, что их ноздри навсегда свирепо раздулись. Высоко подняв плечи, Макферсон держался нарочито прямо, словно знал, что за ним наблюдают. В моей гостиной он чувствовал себя неуютно: человеку с ярко выраженной мужественностью чуждо изящное совершенство. Признаю, не стоило надеяться, что Макферсон его одобрит. Я несколько поторопился, когда приписал ему хороший вкус, увидев, как внимательно он изучает мою весьма достойную коллекцию британского и американского стекла. Макферсон хмуро разглядывал блестящий предмет, украшение моей коллекции. Он явно привык обращать внимание на детали и, несомненно, заметил на каминной полке в гостиной Лоры вазу в виде шара из посеребренного стекла, парную моей. Макферсон протянул руку к полке. Я бросился к нему как львица, защищающая детеныша. – Осторожнее, молодой человек! Эта ваза бесценна! Он резко оглянулся и едва не упал: коврик заскользил по натертому полу. Макферсон схватился за шкафчик, сохраняя равновесие. Фарфор и стекло жалобно зазвенели. – Слон в посудной лавке, – съязвил я. Колкость вернула мне доброе расположение духа, и я подал полицейскому руку. Он натянуто улыбнулся. – Я пришел поговорить о деле Лоры Хант, мистер Лайдекер. – Да, конечно. Присаживайтесь. Гость осторожно опустился на хлипкий стул. Я предложил Макферсону сигареты в шкатулке из хэвилендского фарфора, но он отказался и достал трубку. – Мистер Лайдекер, вы в некотором роде тоже специалист по преступлениям. Что вы думаете об этом деле? Я оживился. Даже самым популярным писателям льстит внимание простых читателей. – Рад слышать, что вы читаете «Продолжение следует». – Только когда газета раскрывается на этой странице. Его дерзость меня приятно удивила. В моем мире, где все выставляется напоказ, принято беззастенчиво навязывать свою дружбу, так что равнодушие Макферсона показалось свежим и необычным. Я пустил в ход все свое обаяние. – Может, вы и не поклонник Лайдекера, мистер Макферсон, зато я, признаюсь, слежу за вашей карьерой с восхищением. – Уж вы-то должны знать, что не стоит верить газетчикам, – сухо ответил он. Я нисколько не смутился. – Вы ведь не занимаетесь уголовными расследованиями? Слишком мелко для человека вашего уровня. – Мне поручили это дело. – Служебные интриги? В повисшей тишине было слышно, как Макферсон попыхивает трубкой. – Сейчас август, – задумчиво продолжил я. – Комиссар полиции в отпуске, его заместителю всегда были не по душе ваши успехи, рядовое убийство сейчас мало кого интересует и после первых дней шумихи отодвигается на вторую полосу газет, а то и дальше… В общем, заместитель комиссара нашел весьма удобный способ вас унизить. – Если вам так уж хочется знать правду, я скажу. – Макферсон явно злился на себя за то, что снизошел до объяснений. – Он знал, что вчера вечером я собирался посмотреть бейсбольный матч между «Бруклин Доджерс» и «Бостон Ред Сокс». Я пришел в восторг. – Мелкая вражда ведет к великим деяниям. – Великие деяния, как же! Легкомысленную дамочку убивают в ее собственной квартире. Ну и что? Наверняка это сделал мужчина. Надо его найти, и все. Поверьте, мистер Лайдекер, сегодня я обязательно посмотрю игру, и никакой убийца мне не помешает. Меня задело, что он грубо отозвался о моей ненаглядной Лоре, и я съязвил: – Бейсбол? Теперь понятно, почему ваша профессия пришла в упадок. Великие сыщики и не помышляли об отдыхе, пока не настигали злоумышленника. – Я – простой служащий, у меня обычный рабочий день. И если вы думаете, что довольно заурядное происшествие заставит меня работать сверхурочно, то поищите кого-нибудь другого. – Преступники не отдыхают по воскресеньям. – Я видел вашу покойную приятельницу, мистер Лайдекер, и готов поспорить, что этот преступник отдыхает, как и все мы. Возможно, спит до обеда и встает с постели только после трех стаканчиков бренди. Впрочем, над делом уже работают мои люди. – Для человека вашего уровня, мистер Макферсон, расследование простого убийства наверняка не более интересно, чем колонка цифр для квалифицированного бухгалтера, который начинал счетоводом. В этот раз Макферсон рассмеялся и уже не выглядел таким суровым. – Пересядьте на диван, – предложил я. – Там вашей ноге будет удобнее. Он нахмурился. – А вы наблюдательны. – У вас осторожная походка, Макферсон. Большинство ваших коллег передвигаются с грацией слона. Раз уж вы так болезненно реагируете, позвольте заверить, что ваша хромота почти незаметна. Просто у меня сильный астигматизм, и я сразу вижу людские изъяны. – Это не изъян, – возразил он. – Служебный подарок? Макферсон кивнул. – Вавилон. Я вскочил со стула. – Полицейская операция в городке Вавилон на Лонг-Айленде! Вы читали мою статью? Погодите… неужели это у вас серебряный стержень в малой берцовой кости? – В большой берцовой. – Потрясающе! Мэтти Грейсон! Какой был человек! Сейчас убийцы не те, что прежде.