Оставшись один, Гуров еще раз, уже гораздо внимательнее, обвел взором комнату и, не найдя ничего особо выдающегося или необычного, обратился к банке с окурками. Достав пластиковый пакет, надел его на руку вместо перчатки и, взяв со стола импровизированную «пепельницу», начал внимательно осматривать ее. На первый взгляд, кроме явного несоответствия высокой цены этих консервов и общей убогости обстановки этого помещения, никаких иных «отклонений от нормы» не наблюдалось. Окурки имели самый стандартный вид – рыжеватая бумага фильтра и белое «тело» сигареты, не было даже блистающих золотых полос, которыми любят украшать свои изделия производители, работающие в среднем ценовом сегменте. Но, вытащив один из окурков, чтобы определиться с маркой, Лев не хуже самого Юры вытаращил глаза от изумления. Узенькая строчка возле самого фильтра, набранная мельчайшим и красивейшим, классического образца курсивом, скромно и без излишеств, доводила до сведения краткое, но чрезвычайно содержательное и красноречивое сообщение: «Georg Karelias and Sons». «А у лесника-то губа не дура, – вновь и вновь пробегая взглядом рядок мелких букв и с трудом веря своим глазам, подумал Гуров. – Элитные сигареты, производимые из натурального греческого табака, даже в Москве можно приобрести только в очень и очень специализированных местах, не говоря уже о цене в сорок долларов за пачку. Откуда взялись они в селе Боровом? Мало того, даже не в самом селе, а в глухой лесной избушке за несколько километров от него. Кто же ты, загадочный лесной дядя? Точнее, кто твой двойник, поскольку самого тебя, похоже, нам уже не удастся об этом спросить». Как бы в ответ на эти мысли с улицы послышался собачий лай, и в сторожке появился возбужденный Игорь, едва удерживая на поводке не менее возбужденного Ричарда. – Лев Иванович! – не в силах сдержать обуревавшие его эмоции, воскликнул он. – Мы, кажется, нашли! Покинув сторожку и почти бегом следуя за рвавшейся вперед собакой, Гуров вскоре различил впереди силуэт участкового. Густо растущие деревья уменьшали дальность обзора, но можно было догадаться, что участковый что-то делает, низко наклонившись к земле. Подойдя ближе, Лев увидел, что он разгребает какую-то насыпь, используя в качестве подсобного орудия большую сухую ветку. Почуяв, что цель близко, Ричард рванулся так, что Игорь выпустил из рук поводок, в три прыжка домчался до насыпи и, вскочив на нее, тут же начал выть. – Вот. Это он всегда так, – потирая руку, сказал Игорь. – Воет, значит, есть кто-то. Только, наверное, мертвый уже. – Да, в этот раз, наверное, уже мертвый, – проговорил Гуров, подходя к усердно трудившемуся участковому. По-видимому, таинственные злодеи не предполагали, что кто-либо и когда-либо сможет обнаружить здесь труп, поэтому, пряча его, не стали особенно утруждать себя. Слой земли, покрывавший тело, оказался совсем небольшим, и уже вскоре, отгребая руками почву и сухие листья, участковый в изумлении воскликнул: – Так это ж… Петрович! Вот оно, значит, что, значит, убили! А мы-то все думаем, голову ломаем, и что это с нашим Петровичем приключилось? Пошел и не вернулся. Сколько раз ходил, все хорошо было, а тут вдруг – пропал. А оно вот, значит, что. – Минуточку, – начиная понимать, что происходит, произнес Гуров. – Так это что же получается. Выходит, это – курьер? – Он самый! – горестно покачал головой участковый. – А кто же еще? Я же говорю – Петрович. Самый он и есть! – Игорь, вы все обошли? – обратился Лев к Сорокину. – В этом радиусе – да, – четко ответил тот. – Мы как вышли, стали возле избушки, так сказать, по спирали кружить, постепенно отдаляясь. Так что, можно сказать, ни пяди не оставили неисследованной. – И Ричард указал только это место? – Да, только это. Больше нигде он не выл. – Хорошо. Нам, пожалуй, делать здесь больше нечего, формальностями займется наш друг. Он здесь власть, ему и карты в руки. А мы с тобой… – Вот она! – вдруг снова донесся вскрик от насыпи, да такой громкий, что Гуров с Игорем даже вздрогнули от неожиданности. – Что там еще? – подошел Лев к участковому. – Ранка! – с энтузиазмом обернулся к нему тот, указывая на довольно четкий темный кружочек на шее уже носившего следы разложения трупа. – Вот! Здесь она, прямо в шее. Ранка от пули. Пуля! Пулей убили! Причем не из ружья, она маленькая. Да кто же это такой здесь у нас завелся?! Что за супостат? – Давайте-ка приподнимем его немного, – сказал Гуров, стараясь поднять голову убитого курьера, чтобы посмотреть, есть ли выходное отверстие с другой стороны. С помощью участкового ему удалось немного повернуть тело, но в результате он лишь убедился, что, для того чтобы извлечь пулю, необходимо вскрытие. – Вызывайте специалистов, – обратился Лев к участковому. – Да, придется звонить в Орел, – сокрушенно согласился тот. – У меня все главное начальство там. И откуда все это взялось на мою голову! Сколько лет работал, все нормально было, а тут – на тебе! Поняв, что возле трупа делать больше нечего, Гуров направился обратно к сторожке. Там его уже поджидал очень довольный Юра. – Я нашел! – радостно сообщил он. – Нашел яму! Он, оказывается, прямо тут, за туалетом, мусор выбрасывал. – Отлично! – похвалил Лев. – Молодец, Юра. Он нашел длинную ветку и отправился к обнаруженной юным сыщиком яме. Первый же предмет, увиденный им на вершине мусорной кучи, со всей очевидностью подтвердил недавние предположения, так что ему даже не пришлось прибегать к помощи палки. Среди бесформенного старого хлама, частично уже разложившегося, частично просто покрытого слоем грязи, во всей своей неповторимой красе возлежала пустая бутылка Hennessy. Причем, судя по относительной чистоте стеклянных боков, элитный предмет оказался здесь недавно… Все, больше в этом уголке делать было нечего, всю возможную информацию Гуров получил, пора возвращаться в столицу. Вновь собрав в сторожке свою немногочисленную оперативную бригаду, он поблагодарил всех за сотрудничество, попрощался с Юрой и с участковым, снова усадив в машину Игоря и Ричарда, пустился в обратный путь. На сей раз дорога протекала в унылом молчании. Поглощенный своими мыслями Лев не испытывал особого стремления к общению, Игорь тоже больше молчал, находясь, по-видимому, под впечатлением от происшедшего, и даже Ричард, свернувшийся клубочком на заднем сиденье, не проявлял своей обычной жизнерадостности. «Итак, что же там могло произойти? – размышлял Гуров, пользуясь тем, что на междугородней трассе поток автомобилей был не слишком плотным и следить за дорогой было несложно. – Месяц назад в деревню приехали какие-то люди и попросили провести их к леснику. Причина – явно надуманная. Какие могли быть друзья у этого дундука? Он, похоже, за всю жизнь и парой слов-то ни с кем не перемолвился. И совсем не обязательно, что приехали они именно из Орла, как утверждали. Могли явиться откуда угодно. Тем не менее Петровича они уговорили, и дорогу он им показал. Только это и было нужно? Может быть. Но если они хотели узнать маршрут, чтобы потом отправиться по нему самостоятельно, сразу возникает интересный вопрос. Как могли городские жители с первого раза запомнить дорогу сквозь этот бурелом, когда и из местных-то не каждый решается соваться в этот лес? Идем дальше. Предположим, так или иначе, дорогу они запомнили и в следующий раз явились к леснику без провожатых. Когда он мог случиться, этот следующий раз? И для чего? С какой целью они вернулись? Логичный ответ напрашивается только один – убрать лесника. А по факту убитым оказался курьер. Что же произошло?» Жив или мертв был лесник, очевидно, что какое-то время в сторожке находился кто-то еще. Кто это был и для чего он сидел там? Если главной целью на этом этапе плана была организация подмены, не проще ли было, устранив «дядю № 1», «дядю № 2» представить уже живущим в дорогом отеле? Зачем ему понадобилось «отмечаться» в сторожке? Или здесь какая-то более сложная комбинация и, заменив лесника на какого-то человека в этой сторожке, еще где-то заменили этого человека на лесника? К чему все эти сложности и хитросплетения? Почему нельзя было просто переоформить деньги на того, кого надо? И при чем здесь этот курьер? Зачем его убили? Он пришел на следующий день после того, как к леснику явились нежданные гости. Может, нечаянно увидел что-то, чего не следовало. Пулевое ранение в шею. Хм, что ж, вполне возможно. Возможно даже, что это сам «дядя № 2» сподобился. Может, он уже сидел там вместо лесника, и курьер обнаружил подмену. Конечно, в таком случае не следовало его отпускать. Ну и дельце!» К столице они подъехали уже затемно. – Тебя куда отвезти, Игорь? – поинтересовался Гуров. – Наверное, нужно вернуть «домой» Рачарда? – Да нет, Лев Иванович, поздно уже. Завтра отведу, ночку у меня перекантуется, ему не привыкать. Если можно, подбросьте меня домой. Я в Мытищах живу. Или хоть до метро. Кажется, должно еще работать. – Нечего по ночи в метро делать, говори адрес. Доставив к подъезду своих пассажиров, Лев и сам наконец мог закончить этот длинный день. Новые факты, добытые в Боровом, с еще большей настойчивостью возвращали к мысли о том, что необходимо найти неуловимого дядю, и, паркуясь возле дома, он с досадой думал о том, что тот никак не дается, ускользая меж пальцев, словно пустынный мираж. «Что-то там показала слежка? – продолжал размышлять Гуров, поднимаясь в свою квартиру. – Обнаружилось ли что-то интересное среди контактов Азимова? Из всех, с кем я общался, он, пожалуй, наиболее вероятный кандидат в «кукловоды». А если и не рулит напрямую, то наверняка тесно общается с тем, кто рулит. Если все манипуляции с наследством имеют целью его «отмыть», процесс этот, несомненно, близок к своему завершению. Круглов отметил совершенно точно – родственник у Чугуева только один. Значит, оформив деньги на самого дядю или на его клона, наши тайные друзья именно и оформят их на того, кого надо. Остается пустячок – установить, кто это». Глава шестая На следующее утро, выспавшийся и отдохнувший, Гуров вновь задержался после планерки для «секретного разговора» с генералом. – Что скажешь, Лева? Родина ждет новостей, – с надеждой глядя ему в лицо, спросил Орлов. – Прояснилось что-нибудь с этим наследством? Да и с этим дядей заодно? – С наследством более-менее прояснилось, а вот с дядей все гораздо сложнее. Этот дядя – что-то вроде тени отца Гамлета. Внешность его все описывают по-разному, воочию его давно уже никто не видел, а те, кто по роду своей деятельности видеться с ним обязан, очень расплывчато отвечают на вопросы и утаивают информацию. – Азимова имеешь в виду? – И его в том числе. Кстати, слежка за ним дала что-нибудь? – Я не вникал, зайди к ребятам, сам узнай. Расскажут тебе подробности. Я Рыжову поручил, знаешь Кирилла? – Да, пересекались пару раз. Парень неглупый. – А как же, я старался. Ты ведь сказал, что нужно кого-то толкового подобрать, – улыбнулся генерал и добавил: – Впрочем, у нас бестолковых нет. – Это точно, – с готовностью подтвердил Гуров. – Так, значит, дядю пока отыскать не удалось? – снова вернулся Орлов к главной теме. – Все гораздо хуже, – нахмурил брови Лев. – Его пока даже установить не удалось, и, хотите верьте, хотите нет, я до сих пор не могу дать четкого ответа на вопрос, что за человек там реально фигурирует, сам этот дядя или кто-то подставной. Никаких ниточек у меня нет, чтобы на него выводили. Все, кто его видел или утверждает, что видел, похоже, участвуют в этом тайном заговоре и, соответственно, будут всячески препятствовать, чтобы я с этим дядей встретился. – Значит, нам ничего не остается, как воспользоваться той же стратегией, и от явных опросов и встреч перей-ти к тайным методам подслушивания и подглядывания. – Да, похоже, другого не остается. Поэтому я и просил «поводить» Азимова. Что-то подсказывает мне, что для него в этом деле секретов нет, и если не сам он «дергает за веревочки, то, несомненно, самым тесным образом контактирует с теми, кто это делает. А раз так, то рано или поздно мы должны с его помощью выйти на этих закулисных «кукловодов». – А через них и на дядю… – Надеюсь, что да. – Но если окажется, что «реально фигурирует» здесь не сам лесник, а кто-то, как ты выразился, подставной, то получается, что мы имеем дело с убийством, и нужно искать труп. – Да, надеюсь, это будет последний. – Последний? – изумленно поднял брови генерал. – А что, есть еще? – Уже целых два. И первый из них – это Сергей Чугуев. Увы, похоже, смерть его все-таки была не такой уж естественной. – Вот это новость! Давай-ка отсюда поподробнее. – Да, собственно, подробностей особых и нет. Сделано все чисто, и предъявить мы навряд ли что-то сможем. Недавно я, несколько неожиданно для самого себя, применил тайный метод подслушивания и выяснил, что опекуны Чугуева, в целях, конечно же, улучшения его здоровья, весьма настоятельно рекомендовали некое лекарство, которое в сочетании с обычной терапией для таких пациентов приводит к усиленному тромбообразованию. Понятно, что рекомендация эта возникла не на пустом месте и опекуны настаивали на ней не сами от себя. – Кто-то настоятельно порекомендовал? – Само собой. Скорее всего, тот же Азимов или кто-то, от кого он непосредственно получает указания. – А сами врачи? Они что, не догадывались, к чему это может привести? Или тоже получили указания? – Точно утверждать не возьмусь, но, судя по разговору, который я нечаянно подслушал в приюте, здесь имела место обычная безалаберность. Думаю, за особое внимание к этому пациенту персонал имел «благодарность» и, выполняя очередную просьбу, думал больше о своем благосостоянии, чем о том, какие последствия это может иметь для пациента. – Их попросили – они сделали? – Да, судя по всему, так и произошло. Просьба, мотивом которой выступают «благие намерения», – это прекрасный способ достижения нужных целей. Гораздо менее рискованный, чем откровенный «заказ». Здесь всегда можно сослаться на недостаточную компетентность, на то, что хотели как лучше… – А в результате и человек ненужный устранен, и виноватых нет… – усмехнулся Орлов.