– Наверное. По моим наблюдениям, если охрана выходит «погулять», это означает, что долго никуда не поедут. – Вот оно что! Что ж, это нам даже на руку. Они пускай отдохнут, а мы поработаем. Будь здоров, Володя! Удачного дня! – До свидания, Лев Иванович! Гуров пересел в свою машину и вновь выехал на трассу в намерении повторить маршрут, который недавно проделал, двигаясь следом за лимузином. Из соображений конспирации он в прошлый раз не проезжал через арку и сейчас хотел детально исследовать тот небольшой отрезок пути, где представительский автомобиль исчезал из его поля зрения. Доехав до знакомого дома, Лев припарковал машину и оставшийся путь проделал пешком. Подойдя ближе к арке, он увидел, что внутри нее в боковой стене дома имеется дверь, по-видимому, что-то вроде служебного входа в мебельный салон, который располагался на первом этаже. Дернув за ручку и обнаружив, что дверь не заперта, он вошел внутрь и оказался перед следующей дверью, ведущей, скорее всего, в торговый зал. Это предположение косвенно подтверждали и доносившиеся из-за двери голоса. А напротив нее была лестница, спустившись по которой, можно было попасть в подвальное помещение. Недолго думая полковник туда и направился. Обойдя помещение, служившее складом, он попал в очередной коридор и двинулся по нему дальше. Дом, в котором располагался мебельный салон, был выстроен в форме буквы «п», и одна из «ножек» этой буквы выводила на соседнюю улицу. Арка и магазин располагались в противоположной «ножке», так что вся длинная центральная часть дома служила нерушимой стеной, огораживающей внутреннее пространство двора. Меряя шагами подвал, Лев был почти уверен, что сейчас находится как раз под ней и вскоре окажется на той самой соседней улице. Догадка его быстро подтвердилась. Пройдя весь коридор, он вновь очутился перед лестницей, но на сей раз она вела уже вверх. Поднявшись по ней и оглядев прилегающее к нему пространство, Лев сразу понял, где находится. Однако это понимание никак не способствовало тому, чтобы оказаться на улице, так сказать, физически. Коридорчик оканчивался железной дверью, и дверь эта была заперта снаружи. «В этот раз, кажется, не повезло», – с легкой усмешкой подумал он, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Проделав тот же путь уже в обратном направлении и снова не повстречав ни одной живой души, Гуров снова оказался в арке и, оглядевшись вокруг, увидел, что находится в самом сердце некоей дворовой территории, ограниченной несколькими жилыми домами и практически изолированной от внешней среды. Кроме узкой, замысловато петляющей автомобильной дорожки, то и дело сворачивающей в сторону от очередного железобетонного блока, перегораживающего проезд, в этот укромный уголок не вело практически никаких путей. Пешеходные тропы, причудливо изрезавшие близлежащие газоны, несомненно представляли большое удобство для местных бабушек, но если бы пришлось ориентироваться здесь человеку постороннему, для него это было бы затруднительно. «Интересный ландшафт, – думал Лев, еще раз, уже более медленно и внимательно, обводя глазами окрестность. – Подвал выводит в арку, а через арку время от времени проезжает некий престижный автомобиль. Хм! А не здесь ли прячут они дядю? – Интуиция подсказывала, что это вполне возможно и загадочный дядя проживает именно здесь. Однако в действительности это были пока лишь только предположения. Необходимо их проверить, причем сделать это очень аккуратно, не спугнув чуткого и осторожного зверя, на которого Гуров вел охоту. – Квартир здесь сотни, проверить каждую просто нереально, да и незачем. И время зря потратишь, и «дядю» спугнешь. Караулить в кустах, пожалуй, тоже не стоит. Ведь неизвестно, откуда в действительности он появится. Все можно сделать гораздо проще и эффективнее. Секретный путь в арку всего один, его и нужно «поставить на контроль». Гуров собирался действовать с максимальной осторожностью. Рано было «хватать» дядю, даже если окажется, что он действительно ходит через этот подвал на свидания со своими влиятельными друзьями. Сначала необходимо собрать доказательства, точно установить факты и подтвердить их реальными материалами. И в голове полковника уже начал складываться новый стратегический план. Но для того, чтобы воплотить этот план в реальность, ему необходима была помощь технических служб. Поэтому, бросив прощальный взгляд на тихий дворик и мысленно наметив некие точки приложения будущих усилий, он еще раз обошел дом по периметру, сел в машину и поехал в Управление. Глава седьмая – Можешь отправляться к техникам хоть сейчас, – сказал генерал Орлов, выслушав приведенные ему аргументы. – Я позвоню, распоряжусь, чтобы обеспечили тебе зеленый свет, предоставили все, что имеется в распоряжении. Даже не сомневайся. Сможешь выбирать, как в магазине. Поблагодарив, Гуров не замедлил воспользоваться этой готовностью к всестороннему содействию. Потратив минут сорок на осмотры и консультации, он вышел из специального помещения, где хранились всевозможные чудеса подслушивающей и подглядывающей техники, унося «в клювике» весьма неплохую добычу. Собственно, тайные желания его не предполагали чего-то совсем уж из ряда вон выходящего. Гурову нужны были автономные мини-видеокамеры, и главных требований, на выполнении которых он настаивал, было всего лишь два: хорошее разрешение и достаточно продолжительная работа без подзарядки. Среди довольно широкого ассортимента и суперсо-временных, и уже отчасти морально устаревших устройств ему быстро подобрали именно то, что нужно. Однако осуществлять задуманный им план при свете дня на виду у всех жильцов было бы верхом легкомыслия. Поэтому, упаковав миниатюрные устройства в небольшой пластиковый пакет и спрятав их в бардачок, вновь выдвигаться в направлении уже знакомого двора Лев не спешил. Чтобы сделать все тихо и действительно незаметно, как того требовали правила конспирации, необходимо было дождаться темноты. Взглянув на часы и поняв, что ожидание будет долгим, поскольку не было еще и шести часов, он вспомнил еще об одном адресе, где они сегодня побывали, следя за передвижениями Азимова. Загадочный юрисконсульт, несомненно, игравший далеко не последнюю роль во всех этих замысловатых хитросплетениях, представлял большой интерес для полковника. Из всех тех, чьи координаты были выписаны из дела в блокнот, только с ним он еще не удосужился пообщаться. Необходимо было ликвидировать это последнее «белое пятно». «Если уважаемый юрисконсульт достаточно дисциплинирован, чтобы под конец рабочего дня навещать собственный офис, думаю, вероятность пообщаться с ним достаточно велика». – Воодушевленный этой мыслью, Лев нажал на газ. Пробравшись сквозь обязательные в конце рабочего дня пробки, он второй раз за сегодняшний день очутился возле подъезда, над которым виднелась несколько претенциозная вывеска «Фемида», и, обнаружив, что двери офиса, расположенного на первом этаже жилого здания, гостеприимно распахнуты настежь, поспешил войти внутрь. Помещение радовало чистотой, а также приятным сочетанием солидности и современности в оформлении интерьера. Небольшая комнатка, напоминавшая традиционный «предбанник», по-видимому, и являлась той самой приемной, вход в которую, по словам Круглова, был ему заказан по определению. В комнатке стоял обязательный стол с компьютером, а слева располагалась массивная дверь, ведущая, несомненно, в кабинет уважаемого руководителя. Однако молоденькой секретарши, которую Гуров всегда инстинктивно воспринимал как обязательное дополнение к такому столу, на сей раз не было. Вместо нее на полковника вопросительно смотрел моложавый брюнет с угольно-черными глазами и настолько кудрявый, что волосы дыбом стояли над его головой, обрамляя ее подобно нимбу. – У вас какой-то вопрос? – обратился к нему темноволосый парень. – Я бы хотел поговорить с Модестом Константиновичем, – ответил Гуров. – Он сейчас у себя? – Да, пока у себя, – кивнул парень, не делая никаких попыток пройти к начальству и доложить о новом клиенте. – А какой у вас вопрос? – У меня вопрос к господину Черепанову, молодой человек, – терпеливо объяснил Гуров. – Вы не могли бы осведомиться, сможет ли он меня принять? – Хорошо, я спрошу, – в некоей медлительной задумчивости проговорил парень, даже не попытавшись приподняться со стула. – А как вас зовут? – Гуров Лев Иванович. И только намного позже Лев догадался, какую в тот момент совершил ошибку. Человек, всю жизнь работающий в юриспруденции, имеющий широкие и разнообразные связи, наконец, человек, которого выбрал для ведения своих одиозных процессов сам Заберовский, такой человек, конечно же, не мог не знать его имени. Неторопливый молодой человек, наконец-то соизволивший подняться с места, исчез за солидной дверью и, вернувшись минут через пять, сообщил, что его готовы принять. – Добрый день, – вежливо произнес Гуров, заходя в кабинет. – Здравствуйте, – ответил, внимательно оглядывая его, высокий мужчина с бледным лицом и крупными, довольно неприятными чертами, в которых сквозило нечто звериное. – Проходите, присаживайтесь. О чем вы хотели поговорить со мной? – Модест пытался изображать на лице доброжелательную улыбку, но глаза его были холодные и стеклянные, как у змеи. – Я провожу проверку по факту смерти Сергея Чугуева и связанному с этим обстоятельством процессу переоформления наследства, оставленного ему Денисом Заберовским, – начал Лев, разворачивая удостоверение так, чтобы Черепанов мог прочитать, что там написано. – Но я не убивал Сергея Чугуева, – вновь улыбнулся Модест, лишь на долю секунды задержав взгляд на развернутых перед ним «корочках». – Охотно верю, – в тон ему ответил Гуров. – Однако вы довольно тесно контактировали с господином Заберовским, думаю, у вас сложилось достаточно определенное представление о его личности. Как вам кажется, чем было продиктовано столь необычное решение – перевести все свои деньги на инвалида? – Боюсь, мы с вами не понимаем друг друга, – все с той же загадочной улыбкой сфинкса заговорил Модест. – Я контактировал с господином Заберовским исключительно в рамках предъявляемых ему обвинений, ни одно из которых, отмечу в скобках, не было доказано. Он обратился ко мне за совершено определенными юридическими услугами, так же, как может обратиться любой другой. Например, вы. Мы общались с ним только в рамках возбужденного в его отношении уголовного дела и только по вопросам, касающимся этого дела. Мы не имели никаких личных контактов, и, право, я даже не понимаю, кто сумел убедить вас в их наличии. Кроме того, все это было очень давно. После дела господина Заберовского, как вы, наверное, и сами понимаете, у меня было еще очень много других дел, и боюсь, что сейчас я даже затруднюсь вспомнить, о чем, собственно, там шла речь, поэтому при всем желании мало чем смогу вам помочь. Я и в то время, когда занимался делом господина Заберовского, имел весьма поверхностное представление о его личных особенностях и внутренних мотивациях и, признаюсь, даже не старался это представление углубить или расширить. Уверяю вас, это только мешает работе, отвлекает на посторонние, не имеющие никакого отношения к делу вопросы. А сейчас и тем более ничего не смогу об этом сказать. Пока Модест произносил эту пространную речь, в которой сквозила какая-то подозрительная подготовленность и предварительная продуманность, в голове полковника настойчивым и неотвязным рефреном звучали слова Николая Круглова: «Чип и Дейл – это «шестерки» Модеста». Они приходили семь месяцев назад от этого самого Модеста, который сейчас так красноречиво распинается перед Гуровым, приходили для того, чтобы найти подходящего «управляемого» человека, на которого Заберовский мог бы переписать украденные им деньги. А теперь Модест пытается объяснить ему, что почти не помнит, кто такой Заберовский! И Лев вдруг понял, что, явившись к Модесту так же просто, как к остальным, безрассудно поторопился. Если Азимов еще готов был делиться хотя бы половиной правды, то этот явно не желает говорить ничего, и настаивать – означает лишь подливать масла в огонь. Азимов, пожинающий свои дивиденды на несколько иной ниве, вполне возможно, мог и не знать во всех подробностях особенностей работы внутренних органов в целом и отдельных их представителей в частности. Но опытный Черепанов прекрасно понимал, кто такой Гуров и чем может грозить его появление на горизонте. «Фактически я его просто спугнул и теперь, впридачу к основным проблемам, несомненно, буду иметь еще и дополнительные, – думал он, лихорадочно стараясь найти способ выйти из ситуации с наименьшими потерями. – Попробовать прикинуться дурачком и свести все к недоразумению? Не поверит, конечно. Но ничего другого, кажется, не остается. Попытки давить только усугубят ситуацию». – Весьма сожалею, что мы не сумели найти общий язык, – дипломатично сказал Гуров. – У меня была другая информация, и, признаюсь, я рассчитывал на большее понимание с вашей стороны. – Уверяю вас, всем, чем только могу, я готов помогать, – растягивая рот до ушей в попытках показать свою доброжелательность, ответил Черепанов. – Но если я не имею ответа на конкретный вопрос, неужели я должен выдумывать его? Вы первый имеете право быть недовольным, если вам предоставят недостоверную информацию, не так ли? – Да, наверное, – кивнул Гуров. – Очень жаль, что беседа наша оказалась столь непродуктивной. – Мне тоже очень досадно, что я ничем не смог помочь вам, поверьте, – искрясь правдивостью, уверял Модест. – Что знаю, все готов рассказать без утайки. А уж где нет, там, как говорится… – На нет и суда нет, – торопливо закончил за него Лев и поспешил распрощаться. Садясь в машину, он был крайне недоволен собой, но продолжать заниматься самобичеванием не удалось – ему позвонил Кирилл. – Лев Иванович, тут Азимову этот Черепанов звонит. Помните, вы утром спрашивали? Про вас говорят. – Пишешь? – коротко спросил Гуров. – Само собой. – Сейчас приеду. Добравшись, наконец, до родной конторы, Лев сразу поспешил к Кириллу. – А! Лев Иванович! – радостно приветствовал его молодой коллега, сняв обязательные наушники и вернувшись в текущую действительность. – Я для вас выделил эту запись. Сейчас найду. С минуту поколдовав над мудреной аппаратурой, Кирилл нажал какую-то кнопку, и Гуров имел удовольствие услышать интереснейший диалог. – Модест? Рад тебя слышать, – немного удивленно звучал голос Азимова. – Случилось что-то? Мы, кажется, все обсудили. – Да уж, обсудили, – с досадой и нажимом говорил в ответ Черепанов. – Тебе известно, что у нас полиция на хвосте? – А, ты об этом полковнике, – с явным облегчением произнес Азимов. – О нем не беспокойся. – Правда? Что ж, тебе, конечно, лучше знать. Только когда нас всей компанией в кутузку потащат, не говори, что я тебя не предупреждал. – Не понимаю, чего ты так разволновался. Поверь, поводов для беспокойства нет ни малейших. Он представления не имеет, о чем идет речь. Не сегодня завтра закончим дело, и вообще поминай как звали! – Ты не больно-то распространяйся, – осторожно проговорил Черепанов. – Могут слушать. – Модест, ты меня удивляешь! А я-то думал – вот человек с крепкими нервами. Тебе черти не мерещатся? – С нервами у меня все в порядке, – раздраженно ответил Модест. – А если бы ты с мое поработал, тебе бы и не то еще мерещилось. Я уж эти их штучки попробовал, знаю. Пока с Денисом работал, чуть не поседел. Они и сейчас еще не успокоились, ты имей в виду. Деньги-то, они ведь всем нравятся. Так что попытки получить их они навряд ли оставят. – Так и пускай пытаются. Вольному воля. Пытаться могут сколько угодно, главное, что не получат. Ведь не получат же?