Габриэль Ливен только что лишился своего драгоценного ожерелья. Развернувшись, Шон устремился к парадной двери. Он кивнул мужчинам в своей группе, и они пошли в шаге от него. Снаружи Шон направился к двум черным внедорожникам, припаркованным поблизости. Он рывком открыл дверь. — Мне нужен часовик. Сейчас же. Водитель что-то проворчал и всунул ему в руку маленькое устройство. Шон повернулся к мужчине спиной. Люди Ливена были небрежны и недисциплинированны. Ничего общего с хорошо обученными солдатами из команды Шона. «Ты больше не морпех». В то время как остальные люди Ливена толпились возле машин, а один даже закурил, Шон подумал о том, как же низко пал. Работает на преступника. «Нет». Он ничем не похож на Ливена и его людей. Они — всего лишь способ достижения цели. Шон нуждался в информации и ресурсах, а Ливен располагал всем необходимым, чтобы избавить людей от опасной угрозы, о существовании которой они даже не подозревали. Он сосредоточился на приборе. Устройство напоминало мобильный телефон, но с немного бо?льшим экраном. Нажав на кнопку, Шон начал ждать. Изобретенная учеными Ливена, эта штука работала на благо, и у нее было невозможно украсть время. Прибор уловил остаточный след воровки. Часовик издал тихий звуковой сигнал. Шон направил устройство на банк. Сигнал стал громче. «Попалась». — Оставайтесь у машин. Если понадобитесь, я вас вызову, — Шон пошагал по тротуару. Он следовал за сигналом по городским улицам. Прошел через застекленный вестибюль отеля Браун Пэлэс, растолкал покупателей на Стрит Молл, и оказался на Лоуэр-Даунтаун среди ремонтирующихся складов. Воровка времени была неглупа и всегда заметала следы. На прошлой неделе Шон почти поймал ее в Нью-Йорке, но след исчез у Ист-Ривер, и как знать, рискнула ли она подхватить простуду, ныряя в воду. Сейчас она не смогла бы остановить время так скоро после того, как сделала это в банке. А если бы и смогла, то не дольше нескольких секунд. Слава Богу, силы ее вида были небезграничны. Но ее след исчез. Шон поднял взгляд. Юнион Стейшен. «Черт возьми». Если она села на поезд, то, считай, потеряна. Разумеется, след исчезал на одной из платформ. Только что отбыл скоростной поезд в Литлтон. Выругавшись, Шон спрятал часовик в карман. Выхватив сотовый, он прорычал подчиненным приказы. Команда будет ждать на следующей станции, вот только Шон знал, что женщины в поезде не будет. Не очень-то хорошо он справлялся с местью за своих людей. Шон провел рукой по волосам. Они потеряли былую военную строгость и стали неопрятнее, чем когда-либо. Так же, как его самоощущение в бо?льшую часть дней. Вдруг что-то привело Шона в боеготовность. Он замер. Во времена подготовки к морской пехоте его инстинкты развились, а потом заточились в бою. Они слишком много раз спасали ему жизнь, чтобы теперь их игнорировать. Шон медленно обернулся, старательно удерживая плечи в прежнем положении неудачника. Возле столба на противоположной стороне платформы стояла та самая женщина. Прямо напротив Шона. Замерев. Наблюдая за ним. В процессе побега она куда-то выкинула парик и деловой костюм, сменив на джинсы и непримечательный серый свитер. Как же Шону хотелось, чтобы она выглядела злой. Как вор, убивший его людей. Тот был бойцом Талибана и врагом. Женщина была хрупкой, среднего роста и худой, с прямыми волосами медового оттенка. Она следила за Шоном глазами цвета светлого зеленого мха. Но раз воровка убегала от него на протяжении нескольких месяцев, значит, была сильна. Засунув руки в карманы, Шон зашагал в сторону выхода. Ему очень не хотелось терять женщину из виду, но иначе он рисковал себя выдать. Ее инстинкт самосохранения был острее, чем у любого дикого животного. В главном зале станции из больших арочных окон лился солнечный свет. Шон опустился на одну из деревянных скамей и принялся выжидать. Это напомнило ему обо всех тех миссиях, когда он со своей командой скрывался в тенях. Подстерегал цель. Женщина была сообразительной. Выждав десять минут, она вышла с платформы, опустив голову и не привлекая к себе внимания. Волосы ее были спрятаны под капюшон. Шон подождал, пока она не окажется от него подальше, и незаметно скользнул в поток людей. Сняв жакет, он перекинул его через руку. Теперь, если женщина обернется, заметит темно-синюю футболку. Шон отсчитывал ее шаги, едва сдерживая порыв броситься вперед. «Жди. Жди. Жди». Он просто не мог потерять ее снова. Она вильнула влево на улицу Винкуп по направлению к ремонтируемым складам ЛоДо и вошла в парадную дверь одного из кирпичных зданий. Поймав дверь до того, как она успела закрыться, Шон проник внутрь. Замерев у входа, он наблюдал за воровкой. Когда она остановилась, чтобы открыть дверь в коридор, Шон сорвался с места. Схватив женщину сзади, он рывком прижал ее к себе. Вместе с ней Шон шагнул в затененный дверной проем, не позволяя ей сопротивляться. Он прижался губами к ее уху. — Попалась. Глава 2 «Дура!». Бэй отбивалась от напавшего на нее мужчины, но он крепко держал ее в своих мускулистых руках. Она ведь чувствовала неладное, когда покидала станцию. Кому, как не ей, знать, что нельзя игнорировать интуицию. Бэй вообще не стоило оставаться на платформе и смотреть на этого человека. Изворачиваясь, она пыталась отстраниться, но он был слишком сильным и словно высеченным из камня. Ей хотелось узнать о нем больше. Найти его слабые места. «Врунишка». Бэй знала, что не поэтому осталась поглазеть на парня с жестким мускулистым телом и побитым жизнью лицом. Просто она хотела рискнуть посмотреть на него еще немного. Будто и без того Бэй не потратила в банке драгоценные секунды украденного времени на изучение завораживающих мужских черт. Мог ли он так же прочитать на ее лице о тяготах жизни, как смогла она? Сильная рука скользнула по боку Бэй. — Эй! — никто — вообще никто — не имел права прикасаться к ней без разрешения. Мужчина проигнорировал протест и, опустив руку в карман по центру свитера, прижал ладонь к ее животу. Отстранившись, он уже держал золотое ожерелье, инкрустированное рубинами красными, как закат. — Не думаю, что оно твое, — раздался бархатистый голос прямо у Бэй под ухом. — Зачем ты делаешь для этого ублюдка всю грязную работу? Он же преступник. Убийца, — она выплюнула последнее слово со всеми ненавистью и гневом, испытываемыми к Габриэлю Ливену. Охотник молчал. Что-то подсказывало Бэй, что она ударила по больному месту. У нее в голове закрутились мысли. Нужно было использовать слабость врага в своих интересах. Каким-нибудь образом. Эхом по залу разнеслись голоса. Бэй сосредоточилась, готовясь показать мать всех тревог. — Отопри дверь, — мужские пальцы мучительно впились ей в бедро. — Закричишь или устроишь сцену, и пожалеешь. Слово «хитрожопый» буквально вертелось у нее на языке. Но, так или иначе, Бэй поняла, что охотник имел в виду, а ей не хотелось разбираться с последствиями. Она открыла дверь, стараясь не замечать дрожь в руках. Бэй отказывалась признавать страх. Она перестала бояться в тот день, когда вернулась домой из школы и была вынуждена смотреть, как убивают ее семью. Они вошли в лофт, шурша подошвами ботинок по бетонному полу. Несколько месяцев назад Бэй сняла помещение у владелицы склада. Ей было ненавистно жить в чьем-либо здании и ставить хозяйку под угрозу, но так проще всего заметать следы. Никаких арендных договоров. Никаких документов. К счастью, Мары не было дома. Похититель Бэй закрыл за ними двери. Щелчок замка показался ей громким. Мужчина оттолкнул ее. Развернувшись, Бэй отошла назад.