— Эй, — Арчер схватил ее за плечо. Она едва сдержалась, чтобы не скинуть его руку и не избавиться от чужого прикосновения. — Я знаю, что ты не привыкла доверять, да и я не сделал ничего, чтобы заслужить твое доверие, — он запустил пятерню себе в волосы, спутывая отливающие золотом пряди. — Совсем наоборот. Но я хочу, чтобы ты немного отдохнула. Это было все равно, что предложить измученному жаждой человеку воды. Бэй тянуло опустить отяжелевшие веки и позволить ноющему телу сделать перерыв хотя бы на несколько минут. «Нет». Она заставила себя вспомнить о своей цели. О миссии, планируемой последние пятнадцать лет. — Сначала я хочу получить ожерелье. * * * Глядя на Бэй Норт, Шон перебирал рубины в своем кармане. Она была упряма, это точно. Подбородок вскинут, зеленые глаза сверкают — ни намека на прежнюю уязвимость. Господи, Шон даже представить себе не мог, на что похожа жизнь Бэй. Когда у тебя на глазах убивают твою семью, и ты с подросткового возраста в бегах, один на один со своей особостью. Ни единого шанса на нормальную жизнь. И Габриэль Ливен изначально знал, что так все и будет. Ожерелье лежало в ладони тяжелым грузом. Стоит ли отдавать его Бэй? Достав полоску рубинов, Шон бросил их на дрянное покрывало. Ожерелье подпрыгнуло на матрасе и осталось лежать между складок ткани, поблескивая в лучах оконного света. Бэй опустилась на постель. Подержав руку над золотом, инкрустированным драгоценными камнями, она все же провела пальцем по гладкой блестящей поверхности одного из рубинов. — Ливен хватался им еще долгие месяцы после покупки, — подняв украшение, Бэй взвесила его на ладони. — Некогда оно принадлежало Алистеру Кроули[2], — она вскинула голову. — Парню-сантанисту? — Ливен называл его английским оккультистом. Он одержим Кроули, — Шон изучал камни красные, как кровь. — Очевидно, Кроули подарил ожерелье своей любовнице и музе, Лайле. Он называл ее своей Алой Леди. Ливен считал его символом власти. — И ты хочешь это ожерелье? Пальцы Бэй обвились вокруг драгоценностей. — Я хочу причинить боль. Ливен отнял у меня все, что было мне дорого, — у нее потемнели глаза. — А я отниму то, что дорого ему. От Бэй буквально несло местью. Шону было не по себе увидеть в ком-то другом то, что столько месяцев терзало его самого, особенно в этой крошечной милой женщине. — И как ты поступишь с ожерельем? Бэй уронила украшение себе на колени. — Уничтожу. Шону хотелось велеть ей забыть Ливена. Бежать быстро и далеко. Найти тот домик на пляже. Но кто он такой, чтобы раздавать советы? Шон хотел отомстить за свою команду сильнее, чем дышать. — Каким образом? — У меня есть знакомый ювелир. За определенную цену он сотрет украшение в пыль, не задавая вопросов. Он снова взглянул на сверкающие рубины. Казалось таким неправильным уничтожать нечто настолько редкое и красивое. Однако Шон знал, что это станет для Ливена ударом. Он потер ладонью позади шеи. Ливен его предал, но не был истинной целью. Шон наблюдал, как Бэй разглядывает ожерелье. Целью не была и эта женщина. — Ты знаешь других воров времени? — спросил он. Она подняла взгляд. — У нас нет клуба, — какой саркастичный тон. — Я думал, вы знаете друг о друге. — Я слышала о нескольких. Думаю, нас немного. — Но не знаешь наверняка? Бэй пожала одним плечом. — Будто есть учебник по этому предмету. Обо всем, что мне известно, я догадалась сама, соединив кусочки информации. — У Ливена есть команда ученых, исследующих воров времени. — Я не удивлена, — однако она побледнела. — Они разработали вот это, — Шон вытащил из кармана прибор. — Часовик, — Бэй склонила голову набок. — Ни разу не видела их вблизи. — Я отдам его тебе, если ответишь на один мой вопрос. — Ладно, — согласилась она после некоторых раздумий. — Ты знаешь вора времени из Афганистана? Работающего на Талибан? — Возможно, — прищурилась Бэй. — А почему ты спрашиваешь? — Он убил мою команду пехотинцев, — воспоминания грозились вырваться свирепой голодной волной и утащить Шона на дно. Он сжал в пальцах устройство. — Вор остановил время и убил всех, — у него сдавило грудь. — У них даже не было шанса бороться и защитить себя. Они просто замерли на месте, позволив ублюдку изрешетить их пулями. Поднявшись на ноги, Бэй тяжело сглотнула. — А ты выжил? К его вечному сожалению. — Попал в госпиталь и целый месяц оправлялся от ран, — изо дня в день страдал за жен и детей погибших. Постоянно гадал, какого черта выжил. — Боже, — Бэй нетвердыми шагами подошла к окну. — Что тебе известно? — прищурился Шон. — Я не…Я…. — она тряхнула головой. — Я уже говорила, зачем Ливен за мной охотится. Черт возьми, он хотел узнать об афганском воре времени, а не о Ливене. — Чтобы использовать твою силу. Бэй кивнула и обхватила себя руками. — Он ловит вора, удерживает его и заставляет красть время. Так Ливен убирает конкурентов, ворует, убивает, осуществляет поставки наркотиков. Вы называете это перевозкой, — Шон знал, что Ливен — преступник, но избегал вдаваться в детали. — Я слышала, что один из воров работает на него. Вор, которого не нужно пытать и запирать, — она обернулась с искаженным лицом. — Ливен заплатил ему много денег, чтобы держать афганские поставки опиума в тайне. Пол ушел у Шона из-под ног. — Нет. — Вору поручили держать американских солдат подальше от наркотиков Ливена. — Нет, — бросившись вперед, он схватил Бэй за плечи и поднял ее в воздух. — Шон, мне так жаль, — глаза цвета мха тонули в сочувствии. — Наверное, ты с командой подобрался слишком близко. Он оттолкнул ее. Внутри него, разрывая на куски, с ревом проносились режущие импульсы. Шон хотел избить кого-нибудь и выть, пока не сорвет горло. Вот только все яростные эмоции застряли в нем, кипя и бурля. — Я не мог… — он согнул руку, но опустил ее, — …я не мог работать на человека, виновного в смерти моих людей. — Это не твоя ошибка. Не в силах сдержать гнев, Шон ударил кулаком стену. Потом еще раз. И еще. — Я был их командиром. Я поклялся их сберечь. Бэй встала рядом с ним, но не касалась. — Ты не мог предугадать появление вора времени.