– Ну вот, видите. Он умный и трусливый. Чего сестра в тебе нашла? Мою многострадальную голову отпустили. – Ну мы еще встретимся, как эти лавэ кончатся. – Равиль хохотнул. – Пошли, парни. И, весело обсуждая свою удачно проведенную акцию возмездия, мститель за честь сестры с соратниками удалился. Я еще немного полежал и предпринял попытку встать. Не сразу, но все-таки получилось. Пачкая кровью все попадающееся мне на пути, на гудящих ногах я добрел до лифта, ввалился в него и нажал кнопку своего этажа. Вика в очередной раз меня удивила. Увидев меня, всего в кровище и с начинающим синеть лицом, она не стала метаться по квартире, кричать о том, что надо позвонить в полицию, издавать вопли вроде: «Да что же это такое?» или: «Кто же это тебя так?» Она быстро и деловито подперла меня плечом и повела ванную комнату, где открыла холодную воду, сунула под струю мою многострадальную голову и сказала: – Аккуратно умойся, руками не три ничего особо, чтобы заразу не занести. Где у тебя аптечка? – В кладовке была старая автомобильная, я особо лекарства дома не держу, – прогнусавил я. Говорить было трудно и больно – рожу мне раскроили по полной. Вика издала звук, похожий на тот, что производит Мардж Симпсон в момент раздражения, и вышла из ванной. К ее возвращению я уже умылся и, видимо, перестал производить впечатление человека, который вот-вот откинет коньки. – Сейчас будет больно, – честно предупредила меня Вика. – Я у тебя перекись водорода нашла, так что терпи. Садись вон на табуретку, мне так удобней будет. Я честно терпел, пока она обрабатывала мои многочисленные ссадины, и шипел при этом сильнее, чем сам препарат. – Хорошо тебя отделали, от души, – заметила она в конце процедуры. – Кто хоть, ты запомнил? Надо же ментов вызывать. – Каких ментов? – спросил у нее я. – И что значит – запомнил? Я прекрасно знаю, кто это, потому и ментов вызывать не буду. – Я ничего не понимаю, – сказала Вика. – Ты знаешь, кто это, они тебя отмутузили так, что на тебе живого места нет, и ты ничего не будешь делать? – И еще деньги отобрали, – дополнил я. – Вдобавок еще и ограбили. Ты прямо какой-то Иисусик всепрощающий. Может, в следующий раз ты на них квартиру перепишешь? – В голосе Вики звучала нескрываемая злоба пополам с сарказмом. – Да не галди ты. Я сказал тебе, что ментов не надо, но не говорил, что ничего не буду делать. Сейчас оклемаюсь за пару дней, а там посмотрим, чьи в лесу шишки. Я попытался встать, но только охнул – по телу разлилась боль. К тому же заныли почки. – Вот гады, по почкам-то зачем было, – схватился я рукой за спину. – И так с ними фигня… – Какая фигня? – присела передо мной на корточки Вика. – Обычная для служившего в армии человека. Вода у меня по месту службы паршивая была, а кипятить ее не всякий раз удавалось. Вот и подсадил почки маленько. А эти дебилы по ним еще и раза два-три берцами прошлись. – Вот твари. Так кто это был-то? – Да Элькин брат с друзьями своими. Потому я и в ментовку не хочу обращаться. Если я его посажу, в следующий раз пулю разрывную в голову получу, Эльвира может, она КМС по пулевой стрельбе. Хотя, конечно, и просто так это оставлять нельзя. Знаю я этот молодняк – если один раз погрелись на чужом кармане, уже не остановятся, пока им шею не свернешь. Молодые, они все безбашенные, жизнь их еще не обломала. Но это потом, ладно. Пойду лягу. – Конечно, – ответила Вика, о чем-то задумавшись. – Я сейчас тебе йодовую сетку сделаю. И ночью меня буди, если что. Хотя я теперь вряд ли вообще засну. Утром у меня болело все, даже то, что болеть не может. Особое опасение накануне вечером мне внушали две части моего тела. Но обошлось – и одна функционировала исправно, и крови при утреннем… кхм… ну, вы поняли, тоже не увидел, что говорило о том, что почки мне не отбили. Хотя из дома мне выходить было противопоказано – с такой физиономией все встречные полицейские мои. Да и народ в редакции пугать (а кого-то и радовать) не стоило. Я себя в зеркало не видел, но был уверен, что похож на морского зверя спрута или даже на покойного Флинта – вся рожа синяя и распухшая. – Ты не надумал в полицию обратиться? – спросила меня Вика, одеваясь. – А еще лучше – позвонить кое-кому другому. Я тоже таких шакалов видела, они всегда возвращаются. А ты мне стал как-то дорог, не хотелось бы цветочки за твоим гробом нести. – Ой, Вик, не парь себе мозги, я решу эту проблему, – сказал ей я, морщась от боли в губах. – Ну да, ну да. Видел бы ты себя со стороны. – Облачко набежало на ее лицо. – Дома сиди, никуда не ходи. – Смешно. Куда я пойду, в таком-то виде? – Вот-вот. А если эти твари повадятся тебя так каждую неделю… – Вик, все, пока. Я баиньки буду. Вика, нахмурившись, вышла из комнаты, и через секунду хлопнул замок входной двери. Конечно, я не планировал так просто спускать с рук этим поганцам ни мое избиение, ни тиснутые ими у меня деньги. Но надо было понять, с кем мне начинать на них охоту, благо выбор был – и из старых друзей еще по школе, и из новых, благоприобретенных за последние несколько лет. Когда ведешь клубный образ жизни, выполняя профессиональные обязанности, то волей-неволей обрастаешь самыми разными связями. Мечтая о мести и расправе, я незаметно для себя самого заснул. Разбудил меня телефонный звонок. Телефон, уцелевший при вчерашнем происшествии, лежал на журнальном столике, и я, охая и подстанывая, отправился в нелегкое путешествие к нему. На экране светилось «Зимин». – Але, Киф, это ты? – услышал я в трубке голос Зимина. – Да, Максим Андрасович, я. – Скажи мне, Киф, хорошо ли ты помнишь мой разговор с тобой в кабинете у твоего шефа, ну, когда мы с тобой познакомились? – Голос не предвещал мне ничего хорошего. – Ну так, более-менее, – промямлил я. – Может быть, в раздел «Более» отложились мои слова про то, что ты теперь под защитой корпорации? – Да я не подумал… – Интересно, откуда он узнал. Хотя, чего тут гадать-то… – А вот мне это ясно, причем ясно предельно. – В голосе Зимина прорезалась явная сталь, и он перешел со мной на «вы», что, наверное, было не самым благоприятным признаком. – Если бы вы подумали, то позвонили бы мне еще вчера. Ну или хотя бы сегодня. Причем, сами позвонили – это было бы проще и быстрее. Хорошо хоть ваша гражданская жена умнее оказалась, в нашу службу безопасности сообщила, а те уже мне доложили, и от них, а не от вас я узнал, что вас избили и ограбили. – Кто оказался умнее? – Я подумал, что ослышался. – Ну так она представилась. Мне сказали, что она так представилась. – Ну да… – Ай да Вика. Хотя… может, и не самый поганый вариант. По крайней мере, умеет решения принимать, а после их реализовывать. – Все вводные она по этим лиходеям дала, наши люди уже вовсю действуют. Может, заедут к тебе, если что – не пугайся, дверь открывай. – Конечно. – Ф-ф-фу, снова на «ты» перешел. – Вы простите, что я не позвонил. Мозги совсем набекрень были. – Да, о мозгах. Через часок приедет наш врач, посмотрит тебя. – Да нормально все, – начал я свою песню. – Вот он это мне и подтвердит. Тебе спокойней – и нам спокойней. – Спасибо. – Я в самом деле был тронут. Нет, понятно, что о барашке тоже заботятся, прежде чем на шашлык пустить, но все равно приятно. – И помни – ты под защитой. И Вика твоя, кстати, тоже, ты дай ей мой телефон. Чую, в вопросах твоей безопасности и быта ей доверия будет больше, чем тебе. И это… На свадьбу не забудь пригласить. – Мне смеяться больно, – сказал я Зимину, тот коротко хохотнул и отключился. Врач приехал, явно непростой врач, а очень знающий, не поликлиничного типа, осмотрел меня и сообщил, что все нормально, ребра целы, все раны и ранки обработаны грамотно, абсцессов не предвидится. Теперь сон нужен, и хорошо бы еще витаминчиков попить, хотя это вообще никогда не лишнее. Отказался от тысячи рублей и покинул меня. А еще через час пожаловали безопасники. Не одни. С собой они приперли трех порядком измочаленных молодых людей, которых, особо не заморачиваясь, положили на пол в моей прихожей. – Ну вот они, – кивнул головой крепкий парень, представившийся мне Евгением. – Это они вас вчера отбуцкали. – Надо же, совсем молодые ребята. Еще моложе, чем я думал, – удивился я. – В темноте-то непонятно было. На вид им всем было лет восемнадцать – двадцать. – Да, вот такие молодые – самые опасные и есть, – подключился к беседе второй безопасник, невысокий крепыш, который не представился. – Таким железкой под ребро вам ткнуть – как нечего делать. В голове-то пузырьки, ветер да гадость химическая всякая – коктейли да энергетики. – Ладно, делать с ними что будем? – спросил у меня Евгений. – А что с ними делать? – на автомате пожал плечами я, охнув от боли. – В лес, лопаты в зубы, по пуле в затылок – и привет. Только пусть деньги вернут. – Ага, понятно. А деньги мы у них уже забрали. – Евгений протянул мне мой же конверт, правда, уже порядком замусоленный и не такой плотный, как был. – Те, что были. Ну все, мы пошли? И он пнул одного из налетчиков: – Поднимайся давай, у вас выезд за город. Правда, билет только в один конец. И я понял – елки, они их реально в расход собираются пустить. Я-то пошутил, а вот они – нет. Однако дисциплина в «Радеоне» какая! – Стоп, – сказал я Евгению. Тот остановился, на лице было написано: «Чего, пожалел?» – А деньги-то сильно не все, – продолжил я возмущенно. – Тут три раза по столько было. Этих орлов надо было спасать, а то их и вправду, того и гляди, прибьют. Жалости особой у меня к ним не было, но и три души на свою совесть, и без того не сильно чистую, мне вешать не хотелось. – Мы отдадим, – вдруг горячо заговорил один из них. – Мы все отдадим, мы больше отдадим, только не убивайте. – Больше не надо, – сказал я ему. – Мое верните.