– Да ладно? – не поверил я. – А игровые ограничения? А цензура? – Не знаю, так говорят бывалые люди, – нахмурился Фитц. – Я тоже про это слышал, – подключился к беседе Мюрат. – Мне рассказывали. Еще говорят, что темные дварфы тут, в шахтах, ждут возрождения Темного властелина, и когда он займет свой трон, займут место в гвардии. Именно поэтому они убивают всех встречных на своем пути – чтобы те не выдали тайну их местонахождения. – А вот это точно байки, – хмыкнул Фитц. – Откуда вообще взяться Темному властелину? Чушь все это, как и всякие драконьи квесты. Ладно, пошли. После прохода дварфов все пути еще с час пустые будут, а то и поболе. Их даже местная нечисть и нежить боится. Мы подошли к выходу, отряхиваясь от мусора, – пол был ну совершенно нестерилен. Идущая рядом со мной Флорес бурчала: – Я дома-то полы не подметаю, а тут… Я даже не успел сказать о том, что бардак дома – это явно не повод для гордости, как с противоположной от нас стороны зала метнулась черная большая тень и нанесла Флорес ужасный удар когтистыми лапами, выбивая из нее жизнь. Девушка с воплем упала, я выхватил меч, а Фитц заорал: – Пещерник, чтоб его! Что ж за день-то такой! От дварфов тут прятался! Выхватив свою секиру, он попытался в прыжке нанести этой тени быстрый удар, но не преуспел. В это время все оставшиеся попытались достать этого самого пещерника своими клинками, но он вывернулся из-под ударов и длинными прыжками убежал вслед за отрядом дварфов. Когда мы повернулись в сторону лежащей на земле Флорес, то увидели лишь кокон с вещами, которые Фитц забрал себе, сказав: – Передам ей, само собой. Все, в колонну по двое, Морис со мной, пошли отсюда. Шагая рядом с Мюратом, я спросил у него: – А это что было? – Пещерник-то? О, брат, это та еще тварь. Он условно разумен, невероятно силен, очень ловок и вдобавок обладает великолепным слухом и зрением, поэтому драться с ним один на один в Файролле рискнут, может, всего человек двадцать из самых сильных игроков или даже меньше. Пещерники прекрасно ориентируются в ситуации и умело рассчитывают баланс сил. Поверь, если бы с нами не было Фитца, он бы не сбежал. И с огромной долей вероятности лежать бы нам там всем. – Ну ничего себе. И много тут таких? – Один, от силы два. Это его подземелье, они не делятся с себе подобными ни едой, ни территорией. И слава богу, что их, таких, мало. Надеюсь, он за нами не увяжется. Мы двигались дальше, вперед и вперед, час за часом. Были залы и переходы, в одном месте нам пришлось преодолевать завал, причем совсем свежий, что очень напрягло Фитца. Мы без происшествий миновали десятый и одиннадцатый залы, и перед последним, двенадцатым, Фитц сказал нам: – Ну что, парни. Почти дошли, за залом – тоннель, потом еще один, потом совсем маленький зальчик, небольшой проход, поворот – и все, мы на свежем воздухе. Морис, ты молодец, хорошо себя показал. О тебе, Хейген, напишу твоей лидерше. – Фитц, не торопись награды раздавать, плохая примета, – осадил его Мюрат. – Ой, да ладно, я в приметы не верю, – коротко хохотнул Фитц. – Ну что, двинули. Мы вошли в зал, который был велик, но не чрезмерно, а на фоне девятого, можно сказать, так и совсем не выделялся размерами. Двигались, как обычно, по центру, по едва заметной дороге, прошли примерно половину, все было как всегда, и в первый момент я даже не понял, что случилось. Мелькнуло что-то белое, и Морис с криком исчез из моего поля зрения, а через секунду я услышал его удаляющийся вопль. – Бегом! – раздался рев Фитца – вояка, похоже, оставил всякую маскировку. – Бегом в тоннель, это ледяные черти! Мюрат толкнул меня, ускоряясь, и я помчался за ним, обернувшись на ходу. Все, что я увидел, – это какую-то черную дыру посреди дороги, в которую то ли свалился бедолага Морис, то ли его столкнули, и непонятную белую массу на дороге, находящуюся еще далеко, но очень быстро движущуюся в нашу сторону. Я понял, что никакая это не масса, а попросту ледяные черти, мчащиеся в виде однородной толпы, и это совершенно не добавило мне оптимизма, но весьма помогло набрать скорость, поскольку быть растерзанным недалеко от выхода, после всего того, что я пережил в этих чертовых шахтах, – это даже не обидно, это просто невероятнейшее невезение какое-то. Все новые и новые ледяные черти, издавая протяжные вопли, выскакивали из трещин в стенах, из дыр в потолках и присоединялись к толпе, мчащейся за нами и жаждущей нашей крови. Пол сотрясался от топота огромного количества лап. Мы влетели в тоннель под вопль Мюрата: – Фитц, это ты, сволочь, накаркал! Я врезался в остановившегося Фитца и заорал: – Чего тормозишь? – Беги давай, – быстро скомандовал он мне. – Я накаркал, есть такое дело. Минуту-другую я их придержу, уходите. И ждите меня на площадке! Он встал у входа в зал и занял оборонительную стойку. Что было дальше, я не видел, поскольку Мюрат потащил меня по тоннелю, приговаривая: – Давай-давай, время не ждет. Мы пробежали этот тоннель и почти весь следующий, когда совсем рядом, за спиной, снова послышался топот. – Не успели, – охнул Мюрат. – Вот гады! Мы влетели в зал, действительно совсем небольшой, шагов двадцать в поперечнике. – Дальше сам, – скомандовал мне эльф, обнажая клинок. – Тут всего ничего осталось, давай. Встретимся снаружи. – Я тебя дождусь, – крикнул я, вбегая в проход. Не знаю, услышал меня Мюрат или нет, поскольку последний переход погасил все звуки. «Переход и поворот», – вспомнились мне услышанные всего несколько минут назад слова Фитца. Я проскочил переход, повернул и увидел выход, до которого было шагов двадцать и из которого лился мягкий свет. Там, снаружи, похоже, уже был вечер, и судя по всему садилось солнце. И в это время меня сбили с ног, я покатился по каменному полу, вскочил и развернулся, обнажая меч. В узком проходе, шагах в трех от меня, стояло десятка два мерзких тварей, покрытых белой свалявшейся шерстью, с витыми рогами на голове (за которые они и получили название «ледяные черти») и с зубастыми пастями. За счет узости прохода они могли меня атаковать только по трое, но с учетом их количества шансов выжить у меня не было. Я никак не успел бы преодолеть эти оставшиеся несчастные шаги, даже побежав очень быстро, – они бы просто свалили меня. Все, что мне оставалось, – это героически погибнуть в бою, а потом попросить Мюрата забрать мои вещи и отдать их мне. И идти через перевал с контрабандистами, если Фитц с Мюратом уже смылись из Кройцена. Эх, чего ж я зелий не прикупил, как Фитц советовал, чего пожадничал… Черт, стоявший чуть впереди остальных, довольно рокотнул и приготовился к прыжку, я выставил меч перед собой и прикрылся щитом. И в это время вспомнил про ту штукенцию, что дал мне Странник. Как он сказал? Разломи, когда будет совсем худо? Куда уж хуже, чем сейчас? Я сдал влево и, мгновенно перекинув щит за спину, сунул руку в сумку и достал хрустальный предмет, который так и лежал там с того момента, как Странник мне его отдал, и сжал его в руке. Он хрустнул, и в это время черт сиганул на меня. Я поймал его на меч, сбросил с клинка, встретил второго прямым ударом, рубанул и не устоял на ногах – по инерции меня крутануло на противоположную стену, и спина открылась для удара. Я сжался, ожидая его, но вместо этого услышал хрусткие звуки, которые издают топоры, рубящие плоть. Обернувшись, я был готов увидеть что угодно, но только не то, что увидел. Ледяных чертей рубили в капусту призрачные темные дварфы. Пять дварфов, пользуясь тем, что они меньше чертей, перегородили проход и лихо орудовали одноручными секирами. За их спинами стояли еще две пятерки, готовые к бою, и даже командир. У меня возникло ощущение, что я схожу с ума. Самые жуткие из обитающих в шахтах существ защищают меня! Ледяные черти явно тоже почувствовали некий дискомфорт, поскольку часть из них потихоньку начала убегать в темноту перехода. В это время командир дварфов повернулся, посмотрел на меня и сделал рукой жест, который можно было трактовать однозначно: «Вали отсюда». Дав мне это указание, он снова повернулся к своим бойцам. Я решил не испытывать судьбу и подумать обо всем этом уже там, на воздухе, и очень быстро выбежал из прохода на волю. Я оказался на небольшой каменной площадке, вырубленной в горе, с каменной же узкой тропинкой, ведущей вниз. Меня встретило огромное красное солнце, садящееся в небольшую тучку и озарявшее бескрайнюю зеленую равнину с башенками какого-то городка, теряющегося вдали. Господи, я все-таки выбрался! Я прошел эти чертовы шахты и скорее разругаюсь со всеми работодателями на свете, чем снова туда вернусь! Я сел на край площадки и стал смотреть на солнце и размышлять. Мне есть над чем подумать, пока я буду ждать Мюрата и Фитца. Глава 5, в которой действие происходит на маленькой каменной площадке Вопросов у меня в голове было пока явно больше, чем ответов. Что это за ерунда с темными дварфами, откуда они вообще взялись? В смысле, откуда они взялись, я более-менее представляю – должно быть, из стены вылезли, но с какого перепугу они меня спасать надумали? Насколько я помню, даже сам отчаюга Фитц в кучу мусора залег, лишь бы с ними не встречаться, и любой представитель светлых рас для них – это как красная тряпка для быка. Кто вообще этот Странник? Нет, я прекрасно понимаю, что он невероятно подозрительный тип, но не настолько же? И самое главное – как он заставил темных дварфов прийти мне на помощь? Почему Мюрат так явно спровоцировал прямодушного Фитца на то, чтобы он нас прикрыл, ради чего? Ради какой-то своей цели или чтобы вывести меня из-под удара? Потом-то, как ни крути, этот хитрюга пожертвовал и собой… Поломав над подобными вопросами голову еще пару минут, я забросил это дело – все равно ничего путного не придумаю, а мозги окончательно взорвутся. «Всему свое время», – сказал я себе и выбросил все это из головы. До поры до времени, естественно. Я сидел на краешке площадки и болтал ногами над пустотой – расстояние до земли здесь было порядочное, но это меня не пугало, после шахт было бы странно бояться таких пустяков. По моим прикидкам, Фитц с Мюратом должны были появиться довольно скоро: что там делов-то – дойти до гостиницы, приодеться да портануть сюда. Кстати, интересно: можно использовать свиток прямо здесь, на этой площадке, или все-таки только у подножия? Попробовать, конечно, можно, но уж больно свиток жалко. Я было собрался занять себя чем-нибудь полезным, а именно – разобрать накопившиеся у меня квесты и отказаться от выполнения некоторых из них, как снизу, с лестницы, раздались голоса. Я встал, полагая, что это пришли мои спутники, но с удивлением увидел, что это два совершенно незнакомых мне игрока, люди-воины Дэмиан и Моро. Интересно, что они тут забыли? Впрочем, вроде на вид нормальные ребята, по крайней мере, значков агров над ними нет. – Привет! – Я поднял руку и помахал воинам. – Привет, – ответил мне Моро, а Дэмиан просто помахал в ответ. – Ты никак оттуда? – И Моро кивнул подбородком на темный зев шахты. – Ага, – подтвердил я. – Оттуда. Ну и натерпелся страху, если честно. Очень нехорошее место. И вдвоем там делать нечего, поверьте, парни, мы вон ввосьмером не прошли, я один выбрался. – Стало быть, везучий, – поддержал разговор Дэмиан. – Если один из восьмерых выжил. Остальные-то, поди, еще в середине пути полегли? Вопрос был задан нейтрально-сочувственным тоном, но мне это как-то не понравилось. – Да по-разному, – уклончиво ответил я. – А что? – Да просто интересно. А ты чего тут-то сидишь, чего в бург не идешь? – поинтересовался Моро. – Ну значит, надо так. Нервы вот успокаиваю после похождений. – А. Нервы – это да. Все болезни от нервов. Кроме потешных – те от удовольствия, – покивал головой Моро. – Да еще, поди, и спутников своих ждешь, а? – Ну а если и так? – Эти ребята нравились мне все меньше и меньше. – Может, и жду, это дело такое, личное.