Никто из парней не замечает. — Намажь это. — Карсон хватает Дю Буа за промежность, к счастью, уже одетую, и тянет вверх. — Кроме меня никто и ничего здесь мазать не будет, — объявляет Джеймс, отчего парни бормочут и смущаются. Нога болит, мышцы ноют, я делаю свою работу, и надеюсь, что все уберутся из моего дома как можно скорее. Только в пять часов вечера я остаюсь одна. Наконец-то. И как вишенка на торте дерьмового дня, у меня месячные на неделю раньше, и почти закончились тампоны. Ворча, натягиваю черные легинсы с огромной футболкой университета Тулейн и направляюсь в аптеку. К тому времени, как добираюсь, в голове начинает пульсировать, а внутри все скручивает. Положив руку на живот, хватаю корзину и звоню Джеймсу поплакаться. — Клянусь, — говорю ему, хватая бутылку обезболивающего. — Весь этот день был проклят. Он хихикает. — Проклят. Понял? Проклят? Закатываю глаза, хотя он не видит. — Очень смешно. Между прочим, по ощущениям кто-то играет в Морской бой в моей матке. — Бедный медвежонок Чесси. По крайней мере, теперь понятно, почему ты была в плохом настроении. Румянец заливает мои щеки. — Да. Ложь. Ложь. Ложь. Ведерко мороженого с соленой карамелью проделывает путь в мою корзину. — Скажи что ты взяла мороженое, — говорит Джеймс. Я улыбаюсь. — Просто прихватила. — Соленая карамель? — Ты же знаешь. Нахожу ряд с товарами для женщин и осматриваюсь в поисках необходимого. — Я собираюсь пойти домой, принять долгую ванну с ведерком мороженого и забыть этот гребаный день. — Забыть о Финне. — А потом зайду на Амазон и куплю чертов годовой запас тампонов, чтобы мне больше не пришлось совершать экстренные пробежки. Низкий, глубокий смешок раздается позади, и волоски на руках встают дыбом. — Тебе все равно понадобится мороженое, — указывает знакомый — блин, серьезно? — голос. Щеки вспыхивают и внутри все переворачивается. — Кто это? — спрашивает Джеймс в трубке. Медленно поворачиваюсь на одном каблуке. — Чума, — говорю я, глядя на улыбающегося Финна Мэннуса. — От придурка до чумы. — Финн морщит лоб. — Я не уверен, это еще хуже или почти то же самое. — Кто это? — Джеймс уже почти кричит. Не свожу глаз с Финна. — Я тебе перезвоню. Протестующие вопли Джеймса обрываются, когда нажимаю кнопку отбоя. — Ты преследуешь меня, Мэннус? Финна кладет руки на стройные бедра. — Имея здоровое самомнение, должен восхититься твоим, но нет, лютик. Мой приятель Вудсон живет в нескольких кварталах отсюда. Сегодня вечер покера. Я запасаюсь пивом. И только тогда замечаю упаковку из двенадцати бутылок, зажатую у него под мышкой. — И тампонами? — спрашиваю, многозначительно оглядывая проход, в котором мы стоим. — Не сегодня, — легко отвечает он. — Хотя в колледже мы хранили пачку. Те, что с маркировкой «лайт» идеально подходят затыкать окровавленные носы. У меня вырывается фырканье. — Теперь представила. – Почему-то шагаю к нему ближе. Он недавно принял душ, золотисто-каштановые пряди все еще влажные на висках. Интересно, он только что из спортзала или с тренировки? — Значит, раньше в колледже ты покупал тампоны? — Не-а, — говорит он с дерзкой улыбкой. — Я просил девчонок, которые ошивались рядом, принести их мне. — Конечно же, ты так и делал. — Я морщу нос от досады. — Отдай мне должное, Чесс. Я могу купить их сейчас, если понадобится. — Хм... — я смотрю на него, стараясь не улыбнуться в ответ. Просто потому, что веселее когда он дразнится. — Так что ты делаешь в этом проходе сейчас, когда нет потенциальной потребности предотвратить носовое кровотечение? — Это просто. — Он подходит ближе, теплая стена мышц и чистый запах. — Я услышал твой голос. Секунду я просто моргаю. — Ты узнал мой голос? Пристальный взгляд скользит по моему лицу, будто он пытается понять, почему я так уставилась на него. — Не хочу показаться... э-э-э… грубым, но ты очень громко разговариваешь по телефону. — Да, но... ты узнал меня. Мы недавно знакомы. В голову приходит мысль, что оба раза, когда он подкрадывался ко мне, я его узнала. С другой стороны, его голос отличителен, льется как теплый мед, когда он расслаблен, или гремит, как железо по камню, когда берет командование на себя. Кончики его ушей слегка розовеют, я могла и не заметить, если бы не смотрела так пристально. Он переминается на месте. — А что не должен был? — Нет. Да. — Я качаю головой и смеюсь. — Даже не знаю. И тут он ухмыляется. — Ты такая милая, когда волнуешься. — Я не волнуюсь, — так и есть. Словно придя к молчаливому соглашению, мы направляемся по проходу к кассе. Какой-то тощий парень, покупающий пакет M&Ms, дважды оглядывается на нас. Кассирша открыто пялится на Финна, но молча пробивает мои покупки. Она промахивается мимо пакета сантиметров на тридцать, когда пытается положить в него мороженое. Решаю ей помочь и сама все складываю, чтобы она могла продолжить глазеть. На улице он толкает меня локтем. Делает это мягко, едва касаясь, и все же в нем чувствуется сила. — Итак, мы столкнулись уже дважды, — говорит он. — Все еще не уверена насчет преследования. Он слегка наклоняется, и мы оказываемся почти лицом к лицу. — Я думаю, это судьба говорит, что мы должны потусоваться вместе. — Потусоваться, да? — По правде говоря, у меня нет желания возвращаться сейчас домой. Хочется задержаться здесь на сыром тротуаре и послушать, какая еще нелепость вылетит из его рта. Но у меня мороженое тает.