– Да, я знаю, – отвечала девушка, идя передо мной по улице. Она выглядела настолько уязвимой, что мне захотелось схватиться за Опус и приготовиться отстреливать воображаемых врагов пачками. Но держать одной рукой Шанталь, а другой пистолет – штуки во всех смыслах несовместимые. – Ты придумала, что с этим делать? – спросил я. – Не страдать паранойей, – ответила она. – Когда нападут, тогда и разберемся. Я же тридцатая, могу сама за себя постоять. – Но тогда, на Версиконе… – Можно ничего не говорить про Версикон, пожалуйста? – попросила Шанталь. Я кивнул. В принципе, она права: это ее личная жизнь. Вряд ли она меня позвала, чтобы сделать меня ее частью. Мы дошли до гранитных коричневых перил, растянувшихся вдоль улицы, насколько хватало глаз. Вид отсюда был просто потрясающий. Шанталь облокотилась на ограждение, глядя на верхушки деревьев с восторгом. – Сегодня матч, – сообщила она. – Все версианцы в районе сейчас там, на стадионе. Сидят между НПС, и всем им мы до лампочки. – Хорошее дело – толпа, – согласился я. – Затерялся в ней – и стал ее частью. Сам того не заметив, орешь вместе с ней, бежишь, куда и все бегут, и смотришь на, казалось бы, бессмысленное занятие. – Я же просила – не говорить ничего про Версикон! – Извини, – сказал я, кладя руку ей на плечо. – Я забыл, какая ты умная. – И красивая! – добавила Шанталь. – Об этом я как раз не забыл. Мы стояли так минут пять, не говоря ни слова. Я понимал, что меня для того и позвали, чтобы я слушал, а не болтал. Но мне и так было хорошо. – Кушать хочу, – напомнила девушка, уводя меня дальше, вдоль площадки, где я заметил ресторанчик. Как и многие похожие в Москве, он здесь вырос совсем недавно и уже успел себя зарекомендовать, раз девушка выбрала это место. – У тебя та карточка с оплатой на питание еще работает? – спросила она. – Я не покупала карту версианки. Если нет, то возьму. – Побереги очки талантов, – посоветовал я. – Все у меня сохранилось, не переживай. А валюта для магазина тебе еще пригодится. – Шопинг я люблю, – довольно отозвалась Шанталь, садясь в кресло у столика на открытой площадке. – Найди меню, пожалуйста. То ли сыграло мое восприятие второго уровня, то ли нет, но я чувствовал напряжение, поселившееся в моей подруге. Оно вцепилось в нее, не желая покидать. И дело было совсем не в квесте Тимура. Здесь скрывались совсем другие скелеты, о которых Шанталь, возможно, хотела поведать. Мне следовало только ждать нужного момента. Если поведу себя не так – момент будет упущен, и я выйду из числа доверенных. Если, конечно, я вообще к этому числу принадлежу. С другой стороны, кто тогда принадлежит? Отбивные и впрямь оказались высший сорт. Тем более что нам не пришлось ждать, пока их приготовят: горячие тарелки с мясом принесли буквально через минуту вместе с тремя видами соусов, хрустящей картошкой и салатом. К ним хотелось пива, но я не стал его брать, ограничившись минералкой. Шанталь ела так, словно сиано-костюм ее не подпитывал. – Ты знаешь, я должен перед тобой покаяться, – сказал я. – Да? – Девушка забрала мой соус и стала ковырять в нем кусочком мяса. – Расскажи, мне интересно. – В тот раз, когда ты вылечила меня в своем косметическом салоне… – начал я. – Ну-ну? – Короче, я туда вернулся в тот же день. – Вернулся? – спросила Шанталь с набитым ртом. – Зачем? – Мне было интересно, как стучит твой робот-пылесос. Шанталь не смутилась – завернула остаток отбивнушки в листья салата и стала грызть. – Короче, твоя тетя Юля – тот еще персонаж, – сказал я, убедившись, что меня не треснут стулом по башке. – За ней приехали в тот же вечер, – произнесла девушка. – Я предупредила разных знакомых. Не переживай, с ней все хорошо. – То есть ты не злишься, что я узнал твой маленький секрет? – То, что я свою тетку заперла? – усмехнулась девушка. – Это наши семейные заморочки. Такое случается. Ты же не знаешь, сколько раз она запирала меня в детстве. – Вы не поругались с тех пор? – Вроде нет, – пожала плечами Шанталь. – Не должны были. – Если бы меня где-то заперли на сутки, я бы рассердился. И неважно, кто это был. – Угу, – сказала девушка. – А ты понял, кто это был? Кто запер всех нас на сутки в игре? Я немного поразмыслил, говорить ей про Джека или нет. – Не хочешь признаваться, – сообразила Шанталь. – Ничего, ты не обязан. – У меня нет от тебя секретов, – произнес я. – Но только своих. Чужие я рассказать не могу. Главное, что мы выбрались. Шанталь взяла новый кусочек, опять завернула в салат, чуть привстала, наклонилась через стол и сунула мне в рот. Сопротивляться я не стал. Палец девушки застыл на моих губах, принуждая хранить молчание. – Это был Джек, – сказала она. – Здесь вариантов, в общем-то, всего два, и второй из них – Меркуцио. Но он не подходит. Мерку хватит темперамента на три бета-теста, а вот ума – ни на один. Но если бы ты стал сейчас закладывать Джека передо мной, чтобы понравиться, – я бы встала, ушла молча, и больше бы мы с тобой не общалась. Она убрала палец, села на место. Бесенок… Так вот что она нашла во мне – умение хранить чужие секреты. Неоднозначное качество, особенно если учесть, что я понятия не имею, обладаю ли им на самом деле. О многих вещах я не рассказал бы Шанталь банально потому, что не хочу ее пугать. А про Джека в данный момент я и думать не хотел. Не то чтобы я имел что-то против этого парня, но когда Шанталь кормит котлетами с руки – Джек в этой картине явно лишний. – Давай тоже спрошу что-нибудь для разнообразия, – предложил я. – Давай. – Понимаю, что это вопрос смешной и глупый, но я перестал стесняться подобных. Что у тебя с Меркуцио? Шанталь призадумалась, подбирая слова. Это было долго. Она успела выпить полстакана минералки, посмотреть, как по улицам проносится с десяток машин. И ответила: – У нас с Меркуцио специфические доверительные отношения. – Кажется, не так давно ты описывала мне эти отношения более емкой фразой, – сказал я, тоже взявшись за воду. – Дай-ка вспомнить. Ах да, точно. Звучало так: «Меркуцио я не доверяю». Шанталь скептически приподняла брови. – Или можно еще короче. – Я потер подбородок. – «Меркуцио солгал». Короче, все примерно в этом духе. Ты права – ваше доверие весьма специфично. – Меркуцио еще не делал ничего, что я бы ему не позволила, – сказала Шанталь. – Потому он хотел убить тебя в игровом мире? – Он действительно хочет убить меня в игровом мире. – Почему? – У нас с тобой есть общая черта, Денис, – сказала девушка. – Я не разбалтываю чужих секретов. – Ах, вот оно что, – покивал я. – Так желание Мерка всадить в тебя пулю, оказывается, его личный секрет. Не твой, а его. – Ага, – подтвердила девушка. – Именно так. – Крамольное объяснение. – Другого нет. – То есть мне нужно просто принять за факт, что Меркуцио в любой момент может причинить тебе боль и вред, и не буду иметь права помешать ему, – резюмировал я. – Причем тебя это не расстраивает, и ты продолжаешь с ним общаться. Зовешь его на помощь, когда ты в беде, согласна вести с ним дела, садишься в его машину. И он в ответ может учудить вообще все, что ему в голову взбредет. И ты мне предлагаешь просто так это принять? – Вот скажи, – моргнула Шанталь. – Ты действительно сейчас хочешь говорить о Меркуцио? Я посмотрел на опустевшие тарелки. Похоже, Шанталь незаметно съела почти все. В Версиане действительно не набирали лишний вес. Пользуясь аналогичным правом на долгий ответ, я подбирал верные слова. Разбирать отношения, касающиеся игры, – тупик. Разбирать их внутри самой игры – тупик вдвойне. Пора с этим кончать. – Хочу позвать тебя на свидание, – сказал я. – Не в Версиане, а в живой Москве. Где нет совсем ничего версианского. Шанталь, казалось, не ожидала таких слов. Я в это не верил. Наверняка обманчивое впечатление. О моих чувствах она должна была понять раньше, чем я сам. – Денис… – начала она. – Шанталь, я приглашаю тебя на свидание в Москве, когда тебе будет удобно. Там у меня нет карты версианца, но на отбивнушки хватит.