Погуглил: в аптеках средство давно не продается, устарело. Интернет предлагал «домашние рецепты», как сделать самому, из этилового спирта, из ацетона и даже из «Белизны». Но химию Саня не любил с детства, поэтому нашел путь попроще. Запрещенным веществом или наркотиком хлороформ официально не считается, так что смог заказать доставку из Китая на не слишком щепетильном сайте. Всего в три тысячи рублей обошлось. «Чрезвычайно токсично» – значилось на упаковке. И про опыты на беременных мышах в Интернете прочитал: число аномалий у их потомства после применения хлороформа возрастало многократно. Но ему-то что? Ни ребенка не будет, ни Нади. * * * Люся всегда считала себя смелой, но к Наде в больницу ни разу не пришла. Боялась, что Полуянов просто прикончит. Даже если бить не станет – уничтожит словами. И будет прав. А объяснять, что сама себе места не находит, бесполезно. Слишком хреновыми получились последствия у непродуманного поступка. По телефону справочной отвечали без деталей: «Состояние стабильно тяжелое». Люсина маман – по своей инициативе – помчалась в больницу. Вернулась мрачная: – Не будет у твоей подруги ребенка. – Как?! – побледнела Люся. – Ее хлороформом усыпили. Хлороформом, понимаешь?! Очень опасное, токсичное вещество. Его почти сто лет для анестезии не применяют. Но достать по-прежнему можно. Надя-то, может, и выкарабкается. Но малыша ты ей погубила. Даже если родится – уродом будет. – Нет! – взвизгнула. Мать взглянула с презрением: – Раньше тебя просто дурочкой легкомысленной считала. Но сейчас с горечью вынуждена признать: моя дочь – преступница. Люся рот открыла: кричать, что не знала и подумать не могла. Однако только съежилась под уничтожающим взглядом матери и убежала к себе в комнату рыдать. Егорка вторил, мама не утешала. – Надька, ну, пожалуйста! Держись! – шептала Люся в отчаянии. – Если ты справишься, клянусь: в жизни на проклятый мотоцикл не сяду! Даже не подойду к нему!!! Майк проявил себя в этой истории истинным джентльменом. На допросах утверждал: идея поехать за деньгами и оставить Надю одну исключительно его, Люся вообще не виновата. – Это я ей сказал: «Быстро садись, за пять минут обернемся». А чтобы утешить подругу сейчас, предложил: – Забирай «Бандита» за сто тысяч, недостающие деньги вернешь, когда получится. Но она только всхлипнула: – Зачем мне твой дурацкий «Бандит» – теперь?! Сейчас – задним умом – Люся понимала: изначально надо было заволноваться. Когда Гарик не позвонил, как обычно, а написал. И тем более нельзя было срываться к остановке якобы за деньгами. Счастье, хоть сама Надька выжила. Но как ей самой теперь ходить по земле, зная, что гибель долгожданного малыша – на ее совести? Может, взять все-таки у Майка «Бандита»? Разогнаться до максимума. Да и покончить разом с ничтожной собственной жизнью?! «А Надька моего Егорку заберет, обожает ведь его». Нет, глупость, глупость… В справочную больницы больше не звонила. Но номер Митрофановой набирала. Без ответа. Единственный раз сообщение прилетело – вероятно, от Полуянова: «Надя пришла в сознание. Но тебя видеть не хочет». * * * Гарик за последние полгода кочевал-нервничал немало и только сейчас, в Сербии, смог выдохнуть. Страна солнечная, брынза вкусная, пиво приличное, язык похожий, народ дружелюбный. И с легализацией никаких особых заморочек. Поначалу нарушал – калымил нелегально, с туристической визой, но когда по всему Белграду пошли разговоры про «руске златне руки», ему рабочий контракт в мотомастерской мигом предложили. С оплатой жилья и быстрой перспективой вида на жительство. Люську сюда тащить поначалу и не думал. Но однажды Ранко, главный механичар, спросил: – Жена, деца есть у тебя? – Бог миловал. – Будала[6]. Если оженьен, тогда и квартиру с двумя спальнями выделят, и легализация побыстрей. Тут, конечно, про подружку сразу вспомнил. Бурек[7] бы ему готовила, до Ниша бы на мотиках вместе гоняли, по извилистой двухполоске. А сына в детский сад можно сдать – тут их полно. Сначала кинул в мессенджер пробный шар: «Я в хорошей стране. Приедешь?» Ответ получил матом. Опешил. Немедленно позвонил: «Ты что, охренела?» А Люська, рыдая, ругаясь, поведала ему про «жесткую подставу». Ахать в ответ и утешать Гарик не стал. Строго сказал: – Сама дура, что на лажу купилась. Она безнадежно пробормотала: – Да понимаю я… Теперь-то что делать? – Валить. Вместе жить будем. Получай срочно заграничные паспорта. Себе и мелкому. А билеты я вышлю. * * * Беременность смогли сохранить. На узи у малыша фатальных последствий пока не видели. Но врачи честно предупреждали: предсказать, каким родится, невозможно. Действие хлороформа на организм младенца безусловно считалось тератогенным. Будь пациентка молодая, даже вопрос бы не стоял: делать чистку, годик приходить в себя, потом беременеть снова. Но Надя твердо сказала: – Я не убью своего ребенка. И буду верить. Дима ее поддержал. Александр Кононенко, он же начальник демонов Самаэль, сознался в трех убийствах. Мать Павла Климентьева приезжала в «Молодежные вести». Горячо Полуянова благодарила. Николай Рокотов тоже Диму посетил. Пожал, наконец, руку. Рассказал: они с другом, Юркой Стокусовым, собираются на «ментов проклятых» жалобу в Страсбургский суд подавать. Спросил: – Поможешь? Дима открестился, мол, не юрист. О том, что суд Страсбургский сейчас жалобы из России не принимает, говорить не стал. Савельев (с видимой неохотой) признал: Полуянов действительно помог вычислить серийного убийцу. Организовал журналисту грамоту – «за неоценимую помощь в расследовании тяжких преступлений». Димин автомобиль, пострадавший в аварии, отремонтировали за счет бюджета. Выделили награду в пятьдесят тысяч рублей. Полковник честно сказал: – Хотели сначала коляску купить, но решили деньгами. Черт его знает, как теперь с ребенком будет. – Ты мог бы мне раньше поверить. И меры раньше принять, – горько ответил Дима. Люся очень быстро получила заграничные паспорта и уехала с сыном в Сербию. Слала Наде оттуда извинения, раскаяния и приглашения в гости. Митрофанова отвечала холодно. Но для себя решила: если с малышом все окажется в порядке, она подругу простит и обязательно в Сербию съездит. Познакомится с Гариком. И наверно, все-таки рискнет прокатиться на мотоцикле. * * *